Неопознанный контакт

Я пришёл к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало...

Каникулы. Деревня. Лето. Утро. Деревянный дом. Нараспашку открыто окно с москитной сеткой на нём, а за ней - солнечно, безоблачно. Тишина, да только трава шумит на ветру. На кровати парень лет пятнадцати, а на его носу очень наглый комар, и на груди учебное пособие по физике для первокурсников. Он спит. С другой стороны от окна в дверь зашла бабушка с ведром жимолости, видит отдыхающего будущего ученого с комаром на носу, улыбнулась, подошла и помахала рукой с ягодами у того перед носом. Тот проснулся, продрал глаза и удивленно посмотрел на бабушку. - Лешенька, я ягоды насобирала, кушай пока можешь. - А, да, баб, спасибо большое. Я обязательно её попробую. Потом. - Ну как знаешь. И не зевай, а то комар в рот залетит! Бабушка поставила ведро с ягодой на стол, но только что очнувшийся физик уже как бы мечтательно смотрел в окно, переосмысливая прочитанное до этого в учебнике через сон. В его голове плыли формулы, чертежи и вектора, а на заднем плане крутился диафильм с сюжетами с его радиокружка. И вдруг что-то словно щелкнуло, он вскочил к своей сумке под кроватью, достал оттуда свои старые платы, паяльник и прочее, на секунду задумывался о ведре на столе, убирал его, включил паяльник в розетку и начал делать что-то совершенно новое. Через семь часов проб и ошибок было готово устройство, ранее человечеством не виданное, а невероятно довольный собой юнец с захваченным видом смотрел на него. На небе сияли звезды, которых было куда больше, чем их обычно бывает видно в городе. Пришло время отпробовать его. Леша включил его, и из небольшого динамика послышался шум. Он покрутил рубильничек - шум менялся и казалось, он вот-вот станет чем-то осмысленным, но все же остался шумом. Тот вздохнул, и уже хотел было выключить прибор, но вдруг из динамика послышался чей-то металлический голос. - Туцер лодор йормив кхар!... Туцер лодор йормив кхар!.. - голос как-будто звал, искал кого-то, - Додоныреб туцер, туцер лодор кхар, виркра йормив, йормив! Рука мальчика застыла перед выключателем, он прильнул ухом к динамику, но... сигнал громко скрипнул, голос исчез, и остался только шум. Леша быстро записал услышанный текст на первый попавшийся обрывок, не понимая ни единственного слова, и положил его в свой дневник, где подробно описал происшествие с одиноким незнакомцем на радио. Остаток каникул Леша провёл в постоянном прослушивании этой же частоты, по ходу уплетая всю ягоду, что ему принесёт бабушка. И хотя никаких новых сигналов ему не пришло, он поверил в то, что где-то там, где-то среди тех звезд, живет кто-то и ищет себе друзей. Это событие несколько откорректировало его курс по жизни; если раньше ему хотелось заниматься ядерной физикой, теперь он стремился в области, связанные со связью. Шли годы, и бывший Леша, который теперь Алексей Михайлович Смолх, работал старшим инженером в проекте "Штуцер", занимающимся исследованием сигналов из космоса. С годами аппаратура, которая использовалась для приема сигналов, значительно увеличилась и в качестве, и в размерах, а обсерватория переселилась с окна домика в деревне на высокогорье. Открытия, сделанные А. М. Смолхом продвинули вперед все космические разработки, его аппаратура позволяла астрономам предсказывать практически все данные о звездах и часто даже о их спутниках, которые изредка оказывались чем-то похожим на Родину. Но главная цель старшего инженера была во всем этом - отыскать источник того самого сигнала, услышанного им в далеком детстве. И вот, спустя тридцать один год, из глубин космоса дошёл сигнал. Он, будучи автоматически распознанным системой, сразу отправился прямой трансляцией в апартаменты Смолха, который, несмотря на свой крепкий сон, сразу проснулся, даже немножко подпрыгнув, узнав в этих звуках что-то знакомое, как это иногда по ошибке случалось в последние годы. Из динамиков звучал чей-то, кажется, радостный голос: - Ностав, идохир! Пыть седз ен мнежун! Алексей Михайлович записал эти слова и помчался в обсерваторию. По пути он встретил посланного за ним же младшего научного сотрудника, а в самой обсерватории вся команда проката стояла на ушах, прослушивая эфир - но больше ничего не было сказано. Занялись анализом этих слов - и Алексей Михайлович как раз вовремя достал записи того, что он слышал в детстве. Кто-то не поверил, кто-то ахнул, кто-то попытался найти закономерности - но тщетно, эти записи будто бы на разных языках написаны. И конечно же, не на земных - да и подтверждений, что сигнал пришел из далекого космоса. Ориентировочно, далекого в порядке сотен тысяч парсек. Чтож, все что было задокументировали и сложили в архив, а сам случай не придали огласке далее старшего секретаря института, при котором числился проект. Алексей Михайлович с уверенностью вел его еще двадцать лет, но безуспешно, подобных сигналов не приходило, даже если аппаратура с каждым годом становилась все сложнее и все точнее. В конце концов, награжденный многими медалями за заслуги перед отечеством, Алексей Михайлович вышел на заслуженный отдых - на пенсию. И кончено же, он отправился обратно в свое детство - в глухую сибирскую деревню. Там он реставрировал давно заброшенный деревянный дом, спонсировал крупное производство жимолости, основал школу с радиотехническим уклоном и в целом возобновил жизнь в деревне - туда начали приезжать люди, жизнь закипела... А Алексей Михайлович Смолх спал в своем деревянном доме, спрятанном в зарослях вперемешку берез и жимолости. Жизнь его теперь состояла из чтения классической литературы, игры в шахматы со своими соседями наспор и не только, преподавания и, конечно же, прогулок в своей жимолости. Так пролетело еще двадцать лет, и Алексей Михайлович изрядно заскучал за это время. Да и здоровье его уже постепенно подводило - конкретно барахлило сердце и ноги. Постепенно дом его опустел от гостей, книги на полках запылились, жимолость погибла в одну страшную зиму, дом снова покосился. Привиделась бабушка с ведром жимолости - но нет, это старуха наблюдательница, приставленная к нему. Ну все, подумал мальчик Леша - хорошо пожили, вот и умирать пора. Но нет, говорит старуха: звонили, говорили обрадовать господина Смолха - они поймали какой-то сигнал. В ответ тот сразу же приказал доставить его в лабораторию. В лаборатории было так же оживленно и шумно, как сорок лет назад, только в разы больше людей, в разы больше движения, в разы больше шума. Ветерана переднего края науки все приветствовали вскользь, стараясь не отвлекаться от важного дела. В итоге Алексей Михайлович оказался в генштабе проекта, где из динамиков слышались до боли знакомые звуки: - Додоныреб, додоныреб, штуцер лодор йормиф кзар! К старику, у которого на глаза навернулись слезы, подошел старший инженер, представился и описал ситуацию: - Мы на ушах бегаем уже как пятнадцать часов к ряду. Получаем разные сигналы на разных частотах. Наборы звуков и их характер разные - отдел лингвистов наконец-то получил хороший материал. Скоро они уже должны представить первые результаты исследования. Так и произошло: через двадцать минут явились трое парней в очках с толстыми блокнотами и рассказали о своих открытиях: - Получаемые нами сигналы являются речью, вероятно передаваемой по радио различными существами из далекого космоса. Похоже, что они общаются на разных языках, причем значительно похожих на наши земные. Просто удивительно. - Кстати, а мы можем с ними связаться? - спросил ассистент. - К сожалению, пока мы не изобрели способ передавать хотя бы информацию быстрее света, нет. И даже если бы и изобрели, они находятся так далеко, что проще сразу изобретать мгновенную передачу, что нарушает довольно много законов известной нам физики. Так что-- Вдруг вся аппаратура выключилась, свет поморгал и включился снова - заработало аварийное обеспечение - и из динамиков начал идти только сильный шум. Кто-то упал. - Что это было? На стуле лежал Алексей Михайлович, испустивший дух.