Адреналин: Demon inside

Кларк идет по узкой тропинке и старается не думать о том, что хочет сделать. Пару раз, оглянувшись назад, она улыбнулась, и всё это для того, чтобы скрыть волнение, которое с каждым шагом всё больше завладевало её телом. Чем ближе они подходили, тем ярче становились воспоминания. Во всяком случае те, которые сохранились в памяти Кларк. Она никогда так не боялась, как тогда, а точнее - она никогда и не боялась. И это был далеко не выброс адреналина, который приносил ей удовольствие, — это был страх. Тот страх, когда время замирает, и решается твоя судьба. Тебя парализует и единственная мысль набатом в голове: «я хочу жить, я не хочу умирать», но ты не можешь ни вздохнуть, ни моргнуть, ты просто парализована. Это состояние не столько физическое, сколько душевное, потому что Кларк и так была парализована, и, при всем желании, она бы не смогла двинуться. Она не помнит, что тогда случилось. Как страшный сон, когда ты просыпаешься, забывая события, но тебя все еще трясет от страха, мозг все забывает, а твое тело помнит, все твои внутренности помнят. После сна ты быстро сможешь избавиться от этих ощущений, а после этого Кларк пришла в себя не скоро, со временем, оставив попытки вспомнить, что произошло. И сейчас девушка чувствует, как её душу окутывает тот самый страх, о котором она успела уже забыть. Она не подаст вида. Она не покажет Рокси и, тем более, Лексе, что напугана. В конце концов, сейчас все по-другому. Сейчас все под контролем, и она просто сделает это, не совершив прошлую ошибку. Она не будет настолько близка к смерти. Не сегодня. Кларк не замечала, как ее шаг замедлялся. Казалось, что она вот-вот встанет на месте, но продолжала идти, потому что приняла решение. Потому что была уверена, что это единственное верное решение. В конце концов, что может случиться, когда с ней два человека, способных повлиять на события. Ну полтора человека. Рокси при Лексе почти бесполезна. Кларк делает еще шаг и останавливается, замечая, что в неё врезается Лекса, которой пришлось идти сзади из-за слишком узкой тропинки. Блондинка смотрит вперед. Её взгляд устремлен на рельсы, а потом она отводит его в сторону, где был резкий поворот, но выглядит это так, будто рельсы резко заканчиваются, и там обрыв. В тот раз Кларк шла к этому месту вдоль железнодорожных путей, а сейчас решила срезать через лес. Она хотела видеть их как можно меньше. Просто прийти, сделать дело, и чтобы это скорее закончилось. — Машинист даже отреагировать не успеет. Поворот очень крутой, — произносит Лекса за Кларк, а потом, отодвигая её и вынуждая прижаться к дереву, обходит. — Кроме, как оглушить гудком, он все равно никак не отреагирует. Здесь очень большая скорость. — Голос Кларк звучит спокойно, и она рада, что ей удается скрыть истинные чувства. — Что ты планируешь? Лечь на рельсы? — Лекса поворачивается всем телом к Кларк, та переводит на неё взгляд и кивает. — По-моему это не весело, но, если ты хочешь, я не буду спорить. Пошли. — Лекса пожимает плечами, разворачивается и идет в сторону железнодорожных путей. — Кларк, пока не поздно, не делай этого. — Рокси говорит тихо. Её голос звучит умоляюще, она касается кончиками пальцев до своей подруги. Кларк дергает плечом, сбрасывая ее руку: — Если ты не замолчишь, ты уйдешь. Кларк не хочет грубить Рокси. Она никогда не хочет ей грубить, и подобное желание возникает у нее вообще редко. Рокси достаточно коммуникабельна и не раздражает своим присутствием или поведением, но сейчас Кларк раздражена. Она не знает, как привести свои эмоции в порядок, и Рокси своим поведением только нагнетает чувство тревоги. Кларк знает, что её подруга волнуется, но она так и не поняла, что чувствует от этого. Скорее всего, ничего. Это просто осознание и факт, который Кларк ценит, но на этом всё. Может быть, если бы Рокси вдруг стало плевать на неё, она смогла бы хоть что-то ощутить. Она принимает любое хорошее отношение к себе как должное. Она привыкла, что ей наплевать. Но не с Лексой. Кларк совсем не все равно, что думает и чувствует Лекса. Справедливо ли это по отношению к Рокси? Кларк хмурится, понимая, что нет. Но тут же отбрасывает эти мысли, потому что они не стоят её внимания. Лекса встает на шпалах и смотрит по сторонам так, будто встав там, должна была телепортироваться в другое измерение, но ничего не вышло, и она разочарована. Кларк все еще хмурится, но уже из-за брюнетки, которая пожимает плечами и переводит свой скептический взгляд на Кларк. — Придется поверить тебе на слово, что это весело. По мне так… Можно лечь под поезд в любом другом месте. Там достаточно расстояния, чтобы тебя не задело. Почему мы приехали именно сюда? Здесь какое-то волшебное место, чтобы тебя прям конкретно вставило? Кларк хмурится еще сильнее. Волнение, вызванное воспоминаниями, отошло на второй план. Теперь её сердце бьется быстрее, потому что она уловила в голосе Лексы что-то новое. Интонация, с которой было это сказано… Лекса ждет ответ, и у Кларк нет времени гадать, что именно ей показалось таким неприятным. — Здесь поворот. Резкий поворот и здесь поезда скоростные. Это вроде как не дает тебе времени думать. Ты просто действуешь. Будет веселее, если ты подождешь еще секунд десять. Всё замерло. Кларк показалось, что время вокруг неё остановилось. Лекса стоит неподвижно и смотрит на неё. Рокси стоит позади и тоже не двигается, Кларк чувствует её взгляд на себе. Ветра нет, и от этого листва деревьев обездвижена, как и тело Кларк. И вовсе это не от того, что она будет ждать поезда до последнего, который её может убить, а от того, что, глядя на Лексу… она что-то чувствует. Что-то новое и это что-то ей не нравится. Невозможно объяснить, откуда пришло это предчувствие, которое привело её сюда, и невозможно объяснить, почему это ощущение парализующего страха увеличивается. Кажется, что воспоминания уже ни при чем. А может быть… — Хорошо, — быстро произносит Лекса, — как пожелаешь. Кларк хочет спросить, что с её настроением, но не делает этого. Что-то внутри неё не позволяет задать этот вопрос. Что-то внутри знает ответ. Знает, почему Лекса изменилась в поведении. Но Кларк не может понять, что. Или она не хочет. Надо подождать. Надо прийти к этому… Сейчас это так близко. Чем ближе, тем страшнее, но, когда Кларк это останавливало? Лекса тот человек, которому нельзя доверять. Причина, по которой она не могла всецело отдаться чувствам, причина, по которой она останавливала себя и искала сотни предлогов, чтобы оттолкнуть девушку… Кажется, что вот-вот Кларк узнает почему. Надо приступать. Она смотрит на дисплей телефона. Поезд со станции отправился двадцать минут назад. Значит здесь будет через десять — пятнадцать минут. Кларк не удалось вычислить более точное время. Десять минут она проведет рядом со своей девушкой. Будет смотреть на неё и изучать. Может быть, это просто паранойя и, из-за чувств, ранее ей не знакомых, она ищет причины, чтобы убежать от них. Или она права, и Лекса предатель. Человек, который разрушит в ней что-то. По-любому ведь разрушит. Кларк непроизвольно кладет руку себе на грудную клетку — место, где горит. — У тебя очень красивые глаза, — тихо, почти шепотом произносит Лекса, опуская взгляд на руки Кларк, которые та сложила в замок, встав напротив Лексы. — Давно хотела тебе сказать. Может быть, уже говорила. — Я не помню, — отвечает Кларк, не задумываясь о том, говорила она ей это или нет. Тон Лексы мягкий, и это совсем не успокаивает, а наоборот. — Скоро все закончится. — Да. — Лекса быстро выдыхает и пожимает плечами. — Все что захочешь. Мы ведь здесь не просто так. — Ты как будто нервничаешь. — Слова вырываются сами. Кларк не хотела это говорить, но она не успела даже задуматься. Сказала так, будто констатировала теплую погоду. Слова вылетели и повисли над ними на секунд десять, создавая напряженную атмосферу, а потом как будто взорвались искрами, приводя в движение обеих девушек. — Короче мне надоело, — Лекса быстро начинает уходить прочь в сторону леса. — Позовешь меня, и мы сделаем то, что ты хочешь. Я пока буду здесь. Гулять. — Абсурд какой-то, — говорит Рокси, догоняя Кларк, которая быстро идет вдоль путей. — Ты куда вообще пошла? — Я не понимаю ничего. У меня вдруг в голове образовалась такая каша. Рокси, — Кларк резко останавливается и разворачивается, — скажи, со мной что-то не так? Рокси улыбается сначала сдержанно, но за считанные секунды улыбка переходит в смех. Успокаиваясь, она говорит: — Нет. Очевидно, что нет Кларк. Ты на голову больная. Ты удивлена? — Я не об этом, — злится девушка, дергая подругу за руку, призывая успокоиться. — Я про… — Любовь? Детка, ты ненормальная во всех планах. Во всем. Почему сейчас ты этому удивляешься? Это было очевидно уже давно. Лекса на тебя влияет слишком быстро. Мне это не нравится. — То, что у меня внутри. Чувства. Они плохие. Тревожные. Я не знаю, как тебе сказать. Я не уверена, что хочу, но мне хочется выдрать всё это из себя. — Ты человек. Людям часто хочется выдрать из себя какие-то чувства. Даже мне, будучи демоном, хочется что-то из себя вырвать. И не пытайся их себе объяснить, это просто живет внутри тебя, а потом проходит. — Мне это не нравится. — Никому не нравится. — Рокси хмыкает. — Ну кроме мазохистов. Иногда люди сами делают всё, чтобы внутри им было больно. — Дебильно. — Кларк выгибает бровь. — Это не боль. Это другое. Кларк, обходя Рокси, толкает её плечом. Она ищет глазами Лексу, которая могла из леса видеть, как она болтала сама с собой. Но Лексы нигде не было. Она смотрит на время: осталось четыре минуты. Кларк начинает быстро искать глазами брюнетку и, наконец, ловит её взглядом. Лекса, как ни в чем не бывало, убирая ветки, выходит из леса и машет Кларк рукой. Прошло двенадцать минут и поезд должен показаться из-за поворота в любую минуту. Кларк стоит лицом к Лексе, которая, в свою очередь, стоит лицом к поезду. Голубые глаза смотрят в зеленые, Кларк не моргает. Она хочет заметить любые изменения в глазах Лексы. Брюнетка не против, она дает Кларк, что та хочет, и не отводит взгляд. Лекса не отводит взгляд и тогда, когда слышатся звуки приближающегося поезда. Поезд выезжает из-за поворота, и раздается мощный оглушающий свист, от которого у Кларк тут же закладывает уши. Девушки, как будто сговорившись, в эту же секунду хватают друг друга за предплечья, и Кларк чувствует, как пальцы Лексы впиваются в неё. Она и сама не контролирует силу, с которой держит девушку напротив. Они не отводят взгляд друг от друга. Десять секунд. Кларк смотрит в зеленые глаза. Двадцать секунд. Их взгляды всё еще ведут борьбу, как будто угроза исходит не от поезда, что мчится Кларк в спину, а друг от друга. Тридцать секунд. Кларк знает, что пора. Она знает, но не двигается. Она смотрит. Надеется, что вот этот момент. Сейчас она увидит то, что хочет. — Кларк, ложись! — Громкий крик Рокси не перекрывает свист поезда, но Кларк её слышит. Нет времени больше ждать. Кларк не получает то, что хочет. Лекса как будто это знает — её губы искривляются в усмешке. Кларк, делая шаг назад, падает вниз, дергая Лексу за собой к земле. Кларк, ударяясь подбородком о бетонную шпалу, прикусывает кончик языка, а из глаз летят искры. Она сдавленно мычит. Боль отступает секунд через десять. Они лежат между рельс друг напротив друга. Кларк приподнимает голову, чтобы увидеть лицо Лексы. И тут же порыв ветра дергает её голову, она прижимается щекой к бетону и зажмуривается. Поезд над ними и уже не гудит, но колеса громко отбивают по рельсам, и их стук отзывается во всем теле. Как будто каждый орган дергается в такт. Кажется, что скоро всё закончится… Кларк удается снова поднять голову и увидеть глаза Лексы. Зеленые. Но, взглянув в них, у нее как будто останавливается сердце. Все внутренности замирают и больше не поддаются стуку колес. Ничто больше не реагирует на окружающую обстановку. Перед глазами Кларк всё плывет, а после темнеет.

Два года назад.

 — Кларк, умоляю, уйди! Голос Рокси все дальше…  — Кларк, прошу тебя… Кларк… Дальше… Он уже не слышен. Надо ложиться. Надо падать вниз. Решение принято, но поздно. — Кларк, держись, умоляю тебя. Блять! СУКА! Кларк, смотри на меня! Кларк, не закрывай глаза, смотри на меня. Сука! Кто-нибудь!!! Голос тише… Не слышно. Откуда-то издалека блондинка слышит снова её голос. — Кларк, я позову на помощь. Я позову кого-нибудь, держись, умоляю, я не могу тебя вылечить. Я прошу тебя, только держись! Не закрывай глаза. Но глаза закрываются. Что-то в горле не дает дышать. Что-то горячее. Она в воде? Почему она в воде? Глаза закрываются. Она проваливается. Пустота. — Рокси… — Непонятно, говорит ли она это про себя, или ей удается издать хоть какие-то звуки. Она ей сейчас так нужна… Хочется спросить, где она, хочется спросить, почему ничего невозможно сказать. Хочется открыть глаза. Что-то светится. Она может открыть веки. Такие тяжелые, они весят целую тонну. — Будет нереально больно. Это посторонний голос. Кларк он не знаком. Почему ей будет больно? Ей не больно, она проваливается в пустоту. — Аааааааа! Этот вопль оглушает её. Кто так орет? Пусть заткнется! Громко, слишком громко! Тишина! Нужна тишина! Всё тело горит огнем. Она горит. Умереть, надо умереть, чтобы это закончилось. — Лежи смирно, или ты умрешь прежде, чем я что-то сделаю! — Рокси. — Я не Рокси, слава Сатане. Уверена, что я тебе понравлюсь, когда я вправлю тебе лицо обратно, чтобы ты смогла снова что-то видеть. А еще закрыть рот и перестать орать. Сейчас твой рот вряд ли может закрыться. Чужой голос. Умереть. Надо умереть, чтобы всё закончилось. Хочется попросить эту девушку, кем бы она ни была, чтобы она всё это закончила. Это она делает так, что вся голова горит изнутри. — Так. Лицо, дыхательные пути и грудную клетку я тебе починила. Ты можешь лежать спокойно? Твои кишки лежат в метре от тебя и, если тебе они нужны, мне надо, чтобы ты не двигалась! Кларк не может понять, причем тут её кишки. Кларк орет еще громче, и этот крик она не может контролировать, потому что это всё, что она может, не имея возможности молить о смерти. — С лицом закончила. Ты можешь контролировать свою челюсть! Хватит орать! Заткнись! Кларк слышит слово «заткнись» и пытается понять, как это сделать. Касание до её лица помогает. Ей закрывают рот. Кларк продолжает скулить. Как подбитая собака, которая хочет визжать от боли, но ей насильно закрыли пасть. — Слушай меня! Я дам тебе это в рот, и ты зажмешь зубами. Кларк не видит девушку, лишь черный силуэт. Она понимает, что чье-то лицо нависает над её лицом. Она даже почти понимает, что ей говорят. Она пытается понять. — Открой рот, зажми. Кларк открывает рот и зажимает зубами что-то твердое. Кажется, что стало легче, но это лишь обман на несколько секунд. Боль такая, что она продолжает сдавленно скулить. Она хочет увидеть хоть что-то, как будто от этого стало бы легче, но не может дольше секунды на этом желании сосредоточиться. Она хочет орать. Она хочет умереть и закончить всё это. — Слушай внимательно. — Девушка говорит прямо в ухо Кларк. — Твоя нога, она просто почти оторвана. Твои кишки… Тебе кажется, что тебе сейчас больно, но как только я начну всё это возвращать на свои места… В общем, ты можешь орать, сжимая зубами палку, но не дергайся. Кивни мне, что поняла! — Голос замолкает, и Кларк тоже на пару секунд замолкает, пытаясь принять информацию и усвоить её. — Кивни, если поняла! Она вроде поняла. Кларк кивает. Её вопль не заглушила бы ни палка, ни подушка, если бы ей зажимали её лицо. Кажется, что от этого крика весь лес ожил, и каждая живность в округе вздрогнула. — Замолчи! Заткнись. Да заткнись ты! Кларк чувствует, как что-то обожгло её щеку. Ей дали пощечину. Хриплый крик прерывается, и наступает гробовая тишина. Кларк, широко распахнув глаза, смотрит перед собой. Она смотрит на неё. Она её видит. — Я через пять минут повторю всё. Будет уже не так больно, но потом вся боль уйдет. Слышишь меня? Кларк слышит и поэтому кивает, но суть сказанного она не уловила. Кларк даже не сразу понимает, что её тело уже не разрывает от боли на части. Незнакомка дает ей время это осознать. Не сводит с Кларк взгляда, следя за голубыми глазами, в которых полопались все сосуды. — Ты ангел, — хрипло произносит Кларк. И это то ли вопрос, то ли констатация. — Я тебе жизнь спасла, а ты меня оскорбляешь, — усмехается голос. Кларк все еще не может четко разглядеть черты лица. — Я Лекса, дитя Сатаны, высший демон, я бы даже сказала самый высший, будущее подземного мира. Принесу хаос и разрушение на землю. Думаю, потом меня запишут в историю и, надеюсь, не посмертно, как дитя Ада или что-то в этом роде. — Кларк, приятно познакомиться. — Блондинка приподнимает руку, чтобы пожать в знак знакомства. Она на секунду радуется, что может это сделать, пока до неё не доходит суть сказанного. Кларк тут же роняет руку обратно на землю. — Прости, что? — Твоя подруга в подземном мире, наверное, умоляет свою госпожу спасти тебе жизнь. Но ей ответят, что ты умрешь, и чтобы она оставила всё как есть. — Рокси. — Кларк оборачивается по сторонам, но понимает, что её подруги тут нет, поэтому возвращает свой взгляд к глазам напротив, которые уже может разглядеть. — Знаешь, где была твоя нога? Почти у твоего лица. Надеюсь, что мне никогда не придется больше этого делать. Хотя, наверное, мне надо привыкать к виду крови. — Девушка смеется, а Кларк хмурится, пытаясь понять, насколько достоверны слова её спасителя. — Устала. Кларк наблюдает, как Лекса присаживается рядом с ней на землю и поджимает под себя ноги. Много вопросов. У Кларк никогда ни к кому не было столько вопросов. Она даже не уверена, что вообще испытывала желание кому-то их задавать. Даже к Рокси в свое время и на протяжении нескольких лет у нее их было минимум. — Ты демон? — Нет. Демон… Все сложно. Мне тебе рассказать про классификацию? Это займет слишком много времени. Но если разделять на понятия, доступные человеку, то да, можно назвать меня и так. — А если не разделять? Кто ты? — Ты все прослушала? — Девушка улыбается. Кларк рассматривает ее лицо, отмечая, что Лекса красива. Они с Рокси внешне не похожи, но Лекса в красоте не уступает её подруге. Даже что-то в этой девушке визуально цепляет Кларк больше. — Демон тот, кто пресмыкается. Есть ранги. Есть высшие демоны, но тем не менее. Я не подхожу ни под одну классификацию, потому что я живая. — То что ты сказала… — Кларк пытается понять, потому что, несмотря на сам факт существования демонов, информация, сказанная Лексой, звучит дико и не поддается моментальному осознанию. — Раз в сотни лет Сатана посылает на землю свое дитя. Высшая форма зла. Сатана правит в подземном мире, а высшая форма способна править на земле. И внести дисбаланс. Я думаю, что я просто Лекса, дитя Сатаны. Так звучит? — И сколько его детей на земле? — Кларк хочет засмеяться, потому что всё это звучит слишком абсурдно. Она рядом с самым могущественным существом на планете? Которое её спасло. Смешно же, разве нет? — Ни одного. Свет никогда не допустит этого. До меня дитя находили и уничтожали до тех пор, пока высшая форма не обретет силу. Со мной подобного не случится. — Пф. Тогда понятно. — Кларк улыбается. Очевидно, что случится. Никто подобный не будет править на земле. — Нет. В любом случае, я хотела это кому-то сказать. А ты… Я все равно сотру тебе память. — Я тебе не позволю. Ко мне в голову демоны залезть не могут. Не имеют на меня влияния. — Демоны может быть, но я… — Высшая форма. Дитя Сатаны, будущее вселенское зло. — Кларк замолкает и спустя секунду начинает громко смеяться. То ли ей реально смешно, то ли это истерическое. — Заткнись. — Прости, но ты звучишь нелепо. Как ребенок, который чем-то хвастается. Для взрослой девушки чересчур пафосно. Мне кажется, что истинное зло не произносит подобные пафосные речи. Молча сворачивает шею, либо там, я не знаю, молча делает свои злые дела. А ты звучишь, как злодей из мультика. Лекса никак не реагирует. Она молчит, лишь долго глядя в глаза Кларк, пока та, наконец, не убирает улыбку с лица. — Мне все равно. Я никогда вслух этого не говорила. — И не говори. — Кларк снова не сдерживает улыбку. — Будь молчалива и загадочна. — Да, спасибо. Из какого мультика? — Из любого, — Кларк поджимает губу, чувствуя окончательное облегчение. Лекса усмехается, а потом начинает смеяться, заражая этим и Кларк. Смех прерывается так же быстро, как и начался. Они молчат, глядя в разные друг от друга стороны. Первая нарушает тишину Кларк: — Ты сказала, что Рокси пошла за помощью, и что мне не помогли бы. Я не понимаю, с чего вообще мне бы стал кто-то помогать. Ладно Рокси, но высшему демону зачем это? Я знаю, что, используя силу на земле, демон привлекает к себе внимание охотников. Очевидно, что у Рокси таких сил нет, а те, у кого есть, не стали бы рисковать собой ради какого-то человека. Лекса наклоняет голову набок и, ничего не отвечая, долго смотрит на Кларк. Так, будто она знает что-то, чего не знает Кларк. — Почему ты это сделала? Я не понимаю. Меня сбил поезд, да? — Да, ты отлетела в лес. Никогда не видела, чтобы люди так далеко и высоко летали. — Почему? — Кларк приподнимается, прижимаясь спиной к дереву. Тело все еще болит. — Потому что… В тебе кое-что есть, что заинтересовало высших демонов. Они одобрили желание Рокси находиться рядом с тобой. На тебя демоны не могут иметь влияния. Манипулировать тобой. Это все, что я тебе скажу. Мало ли ты права, и я не смогу тебе стереть память, а я и так много наговорила. Меня отправили убить тебя. — Убить? Я просто человек. — Сердце Кларк ускоряет свой ритм. Она не понимает. — Нет, не просто. Сначала тебя хотели защищать, а потом решили, что мертвая ты гораздо полезней, чем живая. Польза, наверное, не то слово. Нам пора прощаться. Извини. — Лекса начинает вставать, а Кларк следом за ней, чтобы успеть схватить её за руку. Остановить, будто та в мгновение может исчезнуть. — Почему? — Лично мне ты показалась интересной. Когда-нибудь я вернусь и изучу тебя ближе, чем за эти пару недель. Я думаю, что смогу убедить сохранить тебе жизнь. Я не уверена, я ничего не решаю. — Ты же… — Я никто, — перебивает её Лекса. — Пока я никто. Знаешь, сколько лет должно пройти, чтобы я могла хоть что-то? Сейчас я подвергла себя опасности, использовав столько сил, на твое спасение. Мне за это достанется. Я надеюсь, Кларк, что сделала это не просто так, и ты когда-нибудь… — Что? — Встанешь на нашу сторону. — Этого не будет. — Да. Ты так думаешь. Извини, но мне пора… Лекса поднимает руки, чтобы что-то сделать с Кларк, и та резко делает от нее шаг назад, перебивая: — Нет. Я делаю, что я хочу, а я не хочу. Тебе лучше было дать мне умереть, потому что ты зря рисковала собой. Да и прости, ты не похожа на злого могущественного демона. Даже на ребенка демона. Ты просто девушка. — Я человек. И, чтобы остаться человеком, мне нужна ты. И поверь мне, если ты не согласишься к своим восемнадцати годам встать на нашу сторону и вверить свою душу, я тебя заставлю. Кларк хочет возразить, но, только открыв рот, она чувствует, как все её тело парализует, и она не может ни открыть рот, ни моргнуть. — Кларк, я подарила тебе жизнь в долг, и ты отдашь мне его, когда придет время. Я тебе обещаю. — Глаза Лексы заплывают черным, а потом черную мглу разбавляет красный свет, разгораясь на месте, где должен быть зрачок. Кларк чувствует, как тело становится ватным, и она падает на землю, а потом в глазах темнеет.