Mr B

      Осень — прекрасная пора. Темно-серое небо, нависающие над городом тучи, в которых иногда мелькают яркие лиловые зигзаги. Так красиво. Желтые и оранжевые листья бесшумно падают, кружась в прохладном воздухе, и опускаются на мокрый от дождя асфальт. Чанёль всегда любил это время года. Именно тогда он чувствовал себя максимально комфортно. Он мог побыть в приятном одиночестве, ибо все его друзья терпеть не могли мокнуть под охлаждающим кожу дождем. Каждый день после института он шёл в парк, находящийся недалеко от его дома. Там он присаживался на деревянную скамейку, где красиво свисали ивы над небольшим прудом, который уже успел сказать «до встречи» всем птицам, что любили проводить свое время на этом прекрасном водоеме.       Он доставал из своей сумки блокнот в кожаном переплете, в котором хранилась, можно сказать, вся его жизнь. Он был поделен на две части. Первая была подобна личному дневнику, где он писал подробно всё о своей жизни: все проблемы с родителями, в универе, пережитки из прошлого. Это был его самый ценный друг. Он не хотел делиться этим с его однокурсниками, ибо не желал загружать их своими проблемами, и без него их полно. А вот вторая половина была чуточку интереснее. Там он писал целые истории, которые с легкостью лились из-под его умелого «пера» и превращались в целый океан захватывающих сюжетных линий с невероятно продуманными главными героями. Для него самой ценной и любимой была история под незамысловатым названием «Ворон». Она была для него первой и, наверное, самой личной, ведь ворон здесь олицетворял все то, что происходило в его жизни. Он влетал в «окно» его души, грозно каркая, а затем незаметно улетал, оставляя за собой пугающую неизвестность. Это было и его расставание с Реной, и внезапная смерть отца, которого он считал своим кумиром, и болезнь матери, которая мучается от этого далеко не первый год, и еще много всего другого.       Сегодня, привычно расположившись на излюбленной скамье, он, смотря на пасмурное небо, решил продолжить писать "Ворона", что-то вроде второй части. Только вот здесь будет история о двух людях, которые никогда не забудут друг друга, невзирая на то, что после первой встречи они больше не увидятся. Предложения одно за другим выстраивались в полноценный рассказ, он был как всегда предельно сосредоточен на своем любимом деле, никогда и ничто не могло отвлечь его от процесса написания. Но ведь во всем есть свои исключения.       К Чанёлю, не издавая ни единого звука, справа подсел молодой мужчина. Он был одет во все черное: длинное пальто, больше походившее на фрак, с приподнятым воротом, шляпа, немного закрывающая его чёрные, словно огромные бусины, глаза. Изумительно. Ёль, почувствовав лёгкое прикосновение к его левому плечу, впервые оторвался от своего занятия. Он посмотрел на этого незнакомца. Все в нем словно кричало о том, насколько он прекрасен. Его кожа была очень бледной, даже казалась прозрачной. А волосы были настолько белыми и светлыми, что почти сливались с кожей. У него были безумно красивые руки с изящными и длинными пальцами, до которых Чану внезапно захотелось дотронуться и огладить выделяющуюся на такой коже чёрную родинку на большом пальце. Она выглядела как луна на бесконечном небесном пространстве, только в этом случае всё было наоборот. Чёрная луна на белом небе жизни. Ёль хотел было уже спросить, как зовут его, но тот быстро ответил на зародившийся у него в голове вопрос. — Здравствуйте, я м-р Б. Я давно наблюдал за вами, — сказал он, а глаза Чанёля расширились до такой степени, что походили на большие блюдца. У этого загадочного мистера Б. был такой низкий, бархатный голос, что у Ёля по спине пробежались щекотные мурашки. Сердце отчего-то начало колотиться, а сознание требовало услышать этот невероятный голос снова. — А, эм… — было безумно неловко и страшно. Все в нем было настолько загадочным, что Чану становилось не по себе. — Меня зовут Чанёль. Рад с вами… — Мы знакомы. Может быть, ты не замечал, но мы разговаривали друг с другом. Я наблюдал за тобой каждый день, смотрел на то, как ты пишешь, как смотришь на это прекрасное небо. Я был всегда рядом с тобой, Чанёль. — Что? Но я же вижу вас впервые, — голос начал подрагивать, выдавая небольшое волнение Ёля. — Это ты так думаешь, хах. Я был за той ивой, что красиво свисает над прудом, ведь правда красиво? — он отвёл взгляд на изящное дерево и о чем-то задумался.       Немного неловкую тишину прервал сам Чан, который всё же хотел поговорить с этим человеком в черном, ибо его душа как-то необъяснимо тянулась к нему. Раньше с ним такого никогда не происходило. — Кхм, извините, мистер... эм, Б. Как давно вы наблюдаете за мной и почему?       Парень повернул голову в сторону говорящего и посмотрел ему прямо в глаза, отчего тот немного сжался. — Хм, наверное, уже два года прошло? Как только ты поступил в универ на журналиста и стал приходить сюда, с тех пор и начал. А почему? Потому что ты особенный, Чанёль. — Вы знаете где я учусь? Особенный? Что это значит? — в его голове творился настоящий хаос из появлявшихся вопросов, на которые он желал получить ответы и как можно скорее. — Да, знаю, ты сам мне об этом рассказал. И да, ты особенный. Ты единственный человек, который любит приходить сюда в дождь, пока остальные просиживают свои задницы дома, боясь хоть немного намокнуть. А ведь в дожде нет ничего страшного. Скорее, наоборот, дождь прекрасен. После него весь мир будто освежается. Воздух чистый, прохладный, бодрящий сознание. Скажи, что лучше всего пишется в такую погоду? — Ну, да. Меня никто не отвлекает, я люблю побыть в одиночестве, слушая лишь собственные мысли и далёкое пение птиц под приятное постукивание дождя о землю. Поэтому этот парк в такое время года словно оазис для меня. Мне здесь хорошо. — Я знаю, Чанёль, — он аккуратно положил свою холодную и бледную ладошку на руку Ёля, а затем начал аккуратно поглаживать, как бы говоря, что ему можно доверять и бояться нечего.        И правда. После этого незамысловатого действия всё волнение Пака улетучилось, осталось лишь странное тепло, приятно разливающееся где-то внутри, там, за грудной клеткой. Он взглянул на своего собеседника, после чего в голове пронеслось только одно слово: "Невероятный". Да, именно таким и был загадочный мистер Б.       М-р Б, почувствовав, что его собеседнику стало холодного от завывающего где-то сверху ветра, снял с себя своё длинное фракоподобное пальто и накрыл им подрагивающие плечи Чана. Ёль был поражен этим действием. Это было так... Романтично? За ним никогда не заботились, всем всегда было откровенно наплевать на него, какая уж тут забота. Ни родители, ни друзья — всем всё равно, а здесь такой акт нежности. Со стороны это выглядело так, словно огромная чёрная птица, подобно ворону, приобняла своим большим крылом Чана, дабы согреть его своим теплом. С этим мистером Б. всё было впервые.       Пальто приятно пахло одеколоном с хвойным ароматом. Такой любимый у Ёля. Сразу стало неимоверно хорошо и радостно в душе. Словно солнце пробилось сквозь тучи своими лучами и озарило всё в округе. Всё заиграло новыми для Чанёля красками. — Так лучше? Не хочу, чтобы ты заболел, у тебя еще так много всего впереди, — осторожно, с отчётливыми нотками заботы произнес м-р Б. — Да, спасибо вам, — Чан, наверное, влюбленными глазами посмотрел на своего собеседника. Да. Это была влюбленность. Он не верил в любовь с первого взгляда, но здесь был особый случай. Сердце и душа трепетали так, как ни с кем до этого. Чанёль понимал, что это его человек. Да, они не знают друг друга (точнее, Чанёль не знал м-ра Б, но тот знал его от и до, все его привычки и особенности: например, Ёль любил брать американо из расположенной рядом с универом кафешки, писал свои истории он только чёрной ручкой, в то время как часть «личного дневника» — синей. Чанёль любил носить браслеты только серебряные и только на левой руке, м-р. Б тоже любил такое украшение. И еще множество различных особенностей, которые не заметишь сразу), но было плевать. Все эти короткие реплики уже успели посеять зерно доверия и некой странной любви к этому человеку в душе Ёля. Он чувствовал, что может спокойно раскрыться перед ним, он поймет его. Интуиция обычно не подводила его.       Их последующий разговор был наполнен всевозможными историями из жизни одного и второго. Они не врали друг другу, зачем?        Чанёль был просто заворожен мистером Б. То, как тот говорил, невозможно описать. Это было что-то волшебнее и притягательное, каждое его слово тягучей карамелью разливалось в душе Ёля, а тембр голоса заставлял сердце колотиться в разы быстрее, отчего Чан частенько заливался румянцем, но продолжал смотреть на своего партнера.       Время протекало слишком быстро, солнце уже успело сесть за бескрайний горизонт, перед этим показав двум разговаривающим на парковой скамье людям великолепный красно-оранжевый закат. День сменился ночью, вместо светлого можно увидеть тёмно-синее небо с яркой россыпью звезд, где во главе стояла мистическая Луна, окутанная дымкой облаков. — Несмотря на то, что здесь самой яркой является полярная звезда, для меня ярче всех гореть будешь именно ты, — тихо сказал м-р Б, лицо которого было слабо освещено лунным светом. Он встал со скамьи и оказался прямо перед сидящим Паком. Приподняв аккуратными пальчиками подбородок Ёля, он притянулся ближе к нему и поцеловал. Он не был настойчив, дерзок. Всё было так, как надо. Сладко, словно молочный шоколад, нежно, но в тоже время с некой страстью, обжигающей холодной страстью, что исходила от него. Да, они полюбили друг друга за один день. И такое бывает.       Оторвавшись от желанных губ и окинув заботливым взглядом Ёля, он ушёл в тёмную глубь ночи, сказав короткое «До встречи» и оставив за собой лишь приятный шлейф хвойного одеколона. Чан задумчиво смотрел вслед ему, рассматривая его красивую фигуру и вдыхая быстро растворяющийся в холодном воздухе аромат, пытаясь запомнить всё до мельчайших подробностей. Бархатное «До встречи» эхом отдавалось у него в голове, а губы всё еще чувствовали на себе холодный след, оставленный им. Было странно, но как-то приятно. До одури приятно.       Через несколько дней Чанёль, встретившись со своим лучшим другом Сехуном после окончания пар в университете, хотел было ему рассказать произошедшие с ним недавние события, так как этот незнакомец крепко засел в душе и сознании Чана. Но Се, словно предугадав, сам начал эту тему. — Слушай, Ёль, я тут на днях проходил мимо того самого парка, ну, где ты обычно любишь после универа проводить время. Так вот, я хотел к тебе подойти, но услышал, что ты с кем-то разговариваешь. Но... Никого не было в округе. Я подумал, что ты говоришь по телефону, но и его у тебя не оказалось в руках... — В смысле? Я тогда до самой ночи в том самом парке разговаривал с одним парнем, он представился, как мистер Б. — Ёль, у меня с головой пока всё в порядке. Я видел, что ты сидел один, но упорно продолжал болтать с воздухом. — Сехун, ты же не думаешь, что я вру тебе. — Нет, конечно же, но ты был один.       Злость охватила Чана. Он не мог поверить в то, что Се считал его сумасшедшим. Не может такого быть. Чанель же смотрел на мистера, он чувствовал его прикосновения, он же дал ему пальто, чтобы согреть. В конце концов, они даже поцеловались, чего Чанёль точно никогда не забудет. Ведь это тоже было впервые. Обидевшись на друга, он пошёл туда, где мог расслабиться. Правильно. Тот самый парк.       Всё вокруг как всегда успокаивающе действовало на Чанёля. Он, присев на скамью, запрокинул голову назад, закрыв глаза. Вдыхая свежий воздух, он постепенно пришел в себя, выкинув все негативные мысли из своей головы. Вдруг он почувствовал, что что-то очень быстро и бесшумно пронеслось перед его лицом. Раскрыв глаза, он увидел рядом с одной ивой ворона, который держал в клюве что-то блестящее. Когда он подошёл к чёрной птице, та обронила блестящую вещь на сырую землю и улетела так же бесшумно. Присев на корточки, Чан поднял с земли серебряный браслет, на котором красиво мерцал лунный камень.       Странная параллель пронеслась в голове Чанёля. Слишком все было похоже. Ворон был таким же черным, что и одежда незнакомца. Эти птицы, будучи довольно шумными, никогда бы не пролетели так, не издавая ни единого звука. А самое странное — браслет. Точно такой же был у мистера Б, Чан не мог не заметить этого. При бледном свете луны камень на нём слишком красиво переливался, что и привлекло внимание Чанёля.       Одев на свою руку браслет, Чанёль посмотрел на серое небо, на котором уже собирались грозные тучи, и, вздохнув, тихо произнес: «До встречи».