Рабочие грёзы

      Глаза уже закрываются, и спать хочется неимоверно. Я тихо шепчу ругательства и смотрю на ночное небо через окно своего кабинета. Шкафы с различными книгами уже плывут в глазах. Кофе уже не бодрит, и только мысль о том, что мне опять влетит от Вельзевула, заставляет меня работать. Ну, вот не могу я работать как демоны.       - Да чтоб на вас три килограмма лапши вашей ненавистной свалилось! – хнычу я и продолжаю писать отчёт. Я бы и сама рада тут работать, но не когда уже суббота, вечер и все разошлись по домам, а я уставшая сижу тут и пытаюсь что-то доделать.       Спустя несколько листов я поняла, что осталось не так уж и много написать. Моя усталость, кажется, куда-то улетучилась. Наверное, кофе всё-таки подействовал. Руки уже не так сильно болели, а в теле чувствовалась какая-то необыкновенная лёгкость, которую я называла «больная эйфория». Это когда тебе настолько плохо, что уже хорошо.       Наверное, такое было у всех, но у меня это происходило во время мигреней. Сильные головные боли часто меня мучали, а от таблеток приходилось отвыкать, и поэтому я искала способ лечиться по-другому. Я включала прохладную воду, которая грела тело, но остужала голову, и сидела под душем около часа. В это время ощущения были прекрасные. Голова болела, но вместе с этим тело немного подрагивало и то напрягалось, то расслаблялось. В это время как раз и чувствовалась эта «эйфория».       Сейчас, скорее всего, было то же самое. Я допила кофе и поднялась, дабы немного размяться. Я посмотрела на себя в зеркало, которое стояло между шкафами. Мой внешний вид был не таким уж и ужасным для человека, который не вылезает на свет.       В каждом отделе есть форма. У нас эта форма – чёрно-белая одежда. Пофиг что, но обязательно чёрно-белое. Я носила белые кеды, чёрные гольфы, чёрную юбку и белую с чёрными полосками футболку. Всё полностью по форме.       Тут дверь открылась, и в комнату с какой-то папкой бумаг зашёл Вельзевул. Он окинул меня взглядом и сердито вздохнул. Как обычно, грозное выражение лица и пульсирующие вены на руках и шее. Иногда мне просто хотелось спрятаться от него, но это только усугубило бы ситуацию.       - Ты когда-нибудь будешь работать? – Он положил папку на стол.       - Что ж Вы за изверг-то?! Вы меня работой заваливаете, а у меня даже личной жизни нет. Вы даже в воскресенье умудряетесь меня так загрузить, что я и отдохнуть не успеваю! – Меня наконец-то прорвало. - Одночлен Вы третьей степени! Дирижёр без палочки!       - Ты успокоилась? – Он приблизился ко мне ещё ближе, испепеляя меня взглядом. Его стальные серые глаза полыхнули красным. Я упёрлась в стол, а он поставил руки по бокам от меня, преграждая мне путь к отступлению.       Вот и всё. Вот и довыпендривалась. Это Антихристу можно так выделываться. Она у нас королева с модельной внешностью, а мне без особого характера и без умения говорить «нет» людям вообще не стоит что-либо перечить. Лучше уж уйти по-тихому.       Мысли метались в разные стороны. Вельзевул наклоняется ко мне и, вжимая в стол, целует. У меня глаза расширились, как у учёного, который в сачок вместо бабочки птеродактиля поймал. Внизу живота всё резко свело, и я нехотя приоткрыла рот. А он целовал страстно и вместе с этим грубо, болезненно, но мне это нравилось, так как это именно его натура. Он не может нежно. Кажется, не умеет.       Он ловко задирает юбку и проводит рукой по бедру. Всё настолько быстро, что я не понимаю, сопротивляться мне или уже поздно. Он мне слишком нравится, чтобы останавливаться, и при этом я слишком напугана, чтобы ему перечить, но здравый рассудок просто кричал о том, что мне нужно его оттолкнуть, а я не хочу.       Наверное, это и есть тот мазохизм, но что делать, если ты любишь это проклятое создание и хочешь хоть немного побыть рядом, даже если тебе это причинит боль? Я в красках представляла, как буду потом реветь в подушку и проклинать этот день, но это грёбаное «а вдруг всё будет иначе» мешало мне трезво думать. А пока я пыталась что-то придумать, я уже осталась в юбке и гольфах с кедами, а Вельз был без рубашки.       - Личной жизни у тебя нет? – шепчет он на ухо и пододвигается ближе. - Так я тебе её устрою.       По спине пробегает табун мурашек от его слов, и я еле касаюсь руками его груди. Чертовски страшно, что он меня оттолкнёт и скажет, что пошутил. Тогда я точно не смогу смотреть ему в глаза, однако, его хвост игриво повиливает, а значит, ему вполне нравится эта ситуация.       Он рукой смахивает бумаги и несколько ручек на пол, и я падаю на дубовый стол. Потом мне всё равно придётся это всё убирать. Он нависает сверху и целует шею, ключицы. Дорожкой из поцелуев он доходит до края юбки.       Я просто таю от его ласк, и он опять поднимается к лицу. Целует сначала в губы, а потом опять к шее. Он резко входит и вместе с этим кусает за шею, срывая с моих губ восхищённый стон.       Это тебе не одноклассник и не парень из клуба. Это настоящий демон. Хотя от осознания этого, становится только хуже. Он начинает сначала двигаться плавно, а потом не выдерживает. Он закидывает мои ноги себе за спину. Одной рукой придерживает меня за бедро, а второй придерживает за спину заставляя выгибаться ему навстречу. Оставляет то поцелуи, то укусы на груди. Вельзевул глухо рычит, а я запрокидываю голову и только успеваю хватать воздух и стонать на весь кабинет.       Тело вытягивается, словно струна, а ощущения такие странные и буквально кажется, что это больше, чем просто секс. Это слияние душ, если это так можно назвать. Все эти прикосновения, поцелуи, ритмичные движения. Я немного приподнимаюсь, вплетаю пальцы в его волосы, еле касаясь его рогов. Я стараюсь не смотреть ему в глаза.       - Я люблю тебя… - срывается с моих губ, но он не отвечает. Мне и не надо. Я просто должна была это сказать…

***

      Вельзевул зашёл в комнату с папкой и посмотрел на стол. Его подчинённая опять уснула на листах с отчётами, так и не закончив свою работу. Лампочка так и осталась гореть, а кофе остался недопитым. Он вздохнул и покачал головой. В его стиле было бы накричать, но её лицо казалось таким милым, да и она явно вымоталась.       «Наверное, опять мечтает о своём розовом мирке, вместо того, чтобы работать. Хотя, наверное, стоит дать ей отдохнуть несколько дней» - улыбка появилась на его губах, но он тут же принял обычный суровый вид. Он не любил показывать слабости, которые у него имелись. Вельзевул поднял её на руки и перенёс на диван, укрыв пледом. Он подошёл к столу, вытащил лист из папки, подписал его и положил на табуретку перед диваном.       Он кивнул, как бы подтверждая правильность своих действий, и пошёл к двери. Она для него, как маленький ребёнок, за которым нужен глаз да глаз. Вельзевул остановился на минуту, подумал, а потом подошёл к ней и легонько коснулся губами её щеки. Казалось бы, глупость, но именно такие маленькие шалости заставляли его краснеть или смущаться.       Девушка немного улыбнулась сквозь сон, а Вельзевул закрыл покрасневшие щёки ладонью. Такие невинные прикосновения для демонов были намного необычнее страстных поцелуев и секса, к которому они относились, как утолению жажды.       Он вышел из её кабинета, представляя, как она утром проснётся, и будет радоваться. Она, как и все люди, радуется обычным мелочам, которым он радоваться не может. Возможно это и делает её такой особенной.