Человек бежит от жизни
Как же, блядь, так?! Судьбе смешно. Ей, конечно, плевать, пусть хоть полмира вымрет. Она так решила. А он об этом никому не скажет. А он и об этом промолчит, предпочитая подушку и слепой ураган ненависти, готовый снести всё к чертям! Кто сказал, что принцы не плачут? Никто. Но Лелуш не смотрит на других. Лелуш лучше других. Что-то ломается. Что-то сломалось. Что-то колет и рвёт изнутри. Именно поэтому он никогда, не проронив и слезинки, не зайдётся в приступе слабости, ведь в ней утонет мир. Мир, который он сотворял из пепла, из ничего, для милой, любимой сестры. Лучше промолчать. Лучше закрыть все замки и ставни на окнах, чем захлёбываться от безысходности и потерь. Лучше снотворное, чем море иллюзий и абсолютный, бешеный, неукротимый хаос. «Ничто не вечно, эмоции не постоянны – всё пройдёт». И пусть лучше аффект отравит ядом весь маленький мирок души британца, чем позволит ослабить собственные цепи, раздирающие его существо в лохмотья. Но ненависть и обида не ушли через неделю – они ввели Ламперужа в мандраж. Вот так вот случается — жизнь имеет тебя во всех позах, а ты скулишь и мечешься без возможности усидеть на двух стульях. Потому что если будешь выёбываться, судьба-злодейка скинет с обоих. Просто потому что нехуй. И всё что осталось ему от Нанали – война с целым миром, рефрен, стакан воды у постели и натура с тремя личностями, одна из которых мертва вот уже полжизни. Потому что он чудовище. И потому что в этой грёбаной жизни вообще всякое случается.***
Сузаку умел подчиняться. Умел подчиняться и ждать. Но ждать лучше. Он и делал всю жизнь, что ждал. Решений, действий... ответной любви. Кажется, невозможно полюбить друга, врага, принца и просто бессердечную тварь. Но Куруруги все равно вляпался. Хотя принц Священной Британской империи вовсе не добрая и ручная Юфемия. Которая тоже – мать его – погибла по вине мудака Зеро. Ничего необычного, просто так решила судьба. «Которой нет –***
Такой слабый и хрупкий, сейчас спишь у меня на руках. Теперь я к тебе жесток, беспощаден. Я тот кто заставит тебя страдать. Но ничего страшного, всё это скоро закончится. Ты будешь моим, а я твоим. Произойдёт то, чего я... Нет, мы так долго ждали. Когда я спустя столько времени увидел тебя живым и здоровым в академии, тут же понял, что влюблён. Юфи, твоя сестра – принцесса, была мне не интересна, нужен был ты. Но как бы я забрал тебя стервеца и упрямца, к тому же, будущего короля себе? Но всё изменилось: сейчас, здесь, твоё сумасшествие и твой разум дали мне возможность свести наши судьбы. Ты сломался слишком легко. Всё что было раньше я позабыл: ты был рядом, но позже, своим поведением оттолкнул меня и твоя ненависть потопила всё мною построенное, то светлое и безоблачное будущее, что я собирался создать для нас двоих. Знал бы ты, как я злился когда Ширли делилась со мной мыслями и чувствами: «Лулу так редко бывает со мной... Я переживаю за Лулу, он же обязательно во что нибудь впутается, уж я-то знаю... Утром мы вместе завтракали... Сегодня... Вчера... А потом...» Лелуш, ты даже не представляешь, как тонка была та грань за которой скрывались моя гнилая натура, вся эта зависть, злость и ревность. О, как много гадких и обидных слов я похоронил в своём сердце. Бедная Ширли так и не узнала, что едва не стала случайной жертвой моего эгоистичного плана. Хотя, видит бог, я никакой не стратег. Далеко не стратег. А потому... Я рад, что она не узнала. Сейчас ты так смешно фыркаешь во сне и морщишь свой носик. Я вижу это далеко не в первый раз. Множество ночей я проводил в твоей спальне, у твоей кровати наслаждаясь нашим общим молчанием. Когда я поймал тебя и отдал Императору, то ликовал и одновременно жалел о том, что стало с нами. Пути назад больше не было. Не было другого выбора. Я не был уверен, что все сработает. Не знал, получится ли, но надеялся, что ты будешь наконец-то моим, когда перепишут память. В тот вечер Император дал нам совершенно новую жизнь. Впрыснул яд, лишая возможности на спасение. Дальше дело стало за временем и я ушёл. Должен был уйти. Подготовить сцену. Да, ты не ошибёшься, если скажешь, что хитрые планы – не по моей части. Наверное от того спектакль оказался столь банален и на редкость правдоподобен. И вот, теперь ты здесь: безоружен, раздавлен, лишён свободы и чести. Твоя жизнь уже потеряла смысл? На сколько хватит твоей напускной гордости, как скоро ты поймёшь, что сладкий сон – ложь? Меня пугает твоя возможность на свободу. Не только тебе может быть больно Сейчас, в своих руках я держу юношу, что до боли похож на тебя из нашего прошлого, наконец-то. Наконец я вижу тебя беззащитного. Ты слишком долго скрывался за своей бронёй. Ты сросся с ней настолько, что теперь всё твоё естество вопит от боли, когда её сдирают живьём. Но я освобождаю тебя, Лелуш ви Британия. Слишком долго ты не позволял никому забраться под эту скорлупу, исцелить раны и снять оковы. Я так жесток Да, я ломаю тебя. И ты должен плакать, кричать, бить посуду и меня в истерике и необузданной ярости, испытывать чувства: гнев, стыд, радостсть. Ты должен испытывать разные эмоции. Пора прекращать прятаться. Я вытащу тебя на свет, Лулу И даже твой характер, если он возвратится, будет укрощён твоей слабостью, что казалось навсегда была спрятана под замок и ныне явила себя миру. Ты забудешь про Зеро, про Орден Черных Рыцарей, про смерть и месть. Забудешь, что значит держать пистолет в своих ладонях. Они больше никогда не окрасятся кровью. Теперь ты мой Ты должен был изначально родиться моим. Но ничего, главное, что я поправил эту страшную ошибку, не так ли?***
Глажу и пропускаю сквозь пальцы твои длинные волосы. Прекрасен. Мой.