Genom 2 - The following story

Я ощутила, что нахожусь в сознании, но открыть глаза не удалось. Даже и не знаю, сколько раз я, то выныривала, то снова падала в темноту, пока наконец не появились силы, и ощущения не стали более четкими и осмысленными. Тело ныло, а не изображало из себя безвольную массу, как в прошлый раз. Может, решили пока меня не трогать, но мне кажется или все же воздух стал немного другой, и запах… его нет, нет запаха реагентов и озона, который витал по лаборатории, но и нет тяжелого запаха ржавчины, как в камере. И звуков… их тоже нет, нет этого постоянного гула труб, нет шагов бандитов, нет бормотания Стокмана. Ничего. Прислушиваюсь к остальным ощущениям. Я лежу на мягком, матрац, подушка, одеяло. Ткань под пальцами определенно чистая и новая. Так, может, не показалось, и голоса и ощущение холодного пластрона под щекой были не частью галлюцинаций, и я сейчас лежу на своей кровати в логове? Нет, запахи снова не те, и звуки тоже, тогда, может, дома? Да, возможно, это больше подходит, и если я дома, то он точно должен быть рядом, одну бы меня не оставили после всего этого. Осмеливаюсь открыть глаза, но комната, освещенная светом утреннего солнца, была не моей, да и не комната это в привычном понятии, это палата. Я в больнице. Но почему? Я ведь не так уж и сильно пострадала, от всего этого я и дома могла отлежаться. Вопрос только во времени… Время… Сколько прошло времени, сколько я здесь? Движение тени привлекло мое внимание, и я, повернув голову в сторону окна, увидела своего брата, который стоял, облокотившись на подоконник, явно погруженный в собственные мысли. — Мэтт? — не то, чтобы я была сильно удивлена, увидев брата, но вопрос, что он тут делает, и как я сама тут оказалась, возник первым же. — Эмили, ты очнулась. Слава богу, врачи говорили, что, в лучшем случае, ты придешь в себя к вечеру. — Брат подошел, присев на край койки, осторожно взяв меня за руку. Да, все действительно не так уж и плохо, просто чувство, что меня сильно вымотали. А еще очень напрягала капельница, будь у меня больше сил, уже бы выдернула эту противную иглу. — Сколько я здесь? И как вообще я тут оказалась? — Не знаю, мне позвонили из клиники под утро, спросили, знаю ли я тебя, и попросили приехать для установления личности. Врачи сказали, что ты просто появилась в одной из палат, где сработал сигнал вызова медсестры. Все, что при тебе было, это записка, в которой были указаны твое имя, номер страхового полиса, группа крови, а также возможные повреждения и мой номер телефона. К моему приезду врачи уже провели осмотр и необходимую терапию и сказали, что не считая мелких гематом и истощения от кровопотери, ты в порядке. — А где эта записка? — Забрала полиция, они тоже уже были, но они позже хотят узнать у тебя подробности… там говорилось, что вернулся клан Фут. — И больше ничего? Они не связывались с тобой? — брат понял, о ком я спрашиваю, и его лицо стало каким-то еще более уставшим. — Звонили, сказали, что свяжутся с тобой, как будет решен вопрос с кланом, а пока вам лучше не видеться, для твоей же в первую очередь безопасности. — С ними все в порядке? — Да. Ты бы лучше о себе беспокоилась, Эмили, и полгода не прошло, как ты снова оказалась замешана в разборках Фут-клана и твоих друзей. Вот скажи, зачем ты вдруг уехала из Ирвингтона? Нет, родители говорили, что ты перед этим сильно поругалась с Мэвериком, но только ли в этом причина? Мама, конечно, сказала, что ты влюбилась в одного из своих друзей, только вот я-то, в отличие от нее, знаю, кто твои друзья, и что это невозможно… — Почему невозможно? — Потому что… — брат запнулся, глядя на меня, — Что значит почему? Они мутанты-черепахи, этого аргумента мало разве? — Это и не аргумент вовсе. — Брат еще более неверящим взором посмотрел на меня, а после наклонился, приложив ладонь к моему лбу и заглядывая в глаза. — Температуры, от которой ты можешь бредить, нет, да и сотряса вроде тоже не зафиксировано… ты серьезно? Эмили, ты хочешь сказать, что моя всегда правильная, разумная и прагматичная сестра влюбилась в мутанта? — Ага... — Ты с ума сошла, — Мэтт полнялся на ноги, взъерошив свои волосы, видимо, от слишком шокирующей его информации. — Я еще мог понять эту дружескую привязанность, ладно, научный интерес, в конце концов, но не чувства, Эм. — Я и сама не так, чтобы сразу поняла. Были еще некоторые сомнения… — А теперь, значит, сомнений нет… ну и кто? — Я думаю, ты и так знаешь. — Догадываюсь… Ты ему говорила? — Пока нет. — Пока? Эмили, тебе этого всего мало? — А что ты предлагаешь, Мэтт? — Я предлагаю забыть всю эту чушь в твоей голове, собрать вещи и уехать из Нью-Йорка, из штата, если потребуется… — Давай уж сразу из страны куда-нибудь в старушку Европу… — уже злясь, пробормотала я. — Будет надо, и из страны. Но пока в Милвуд. Наш штат хотят расширять, кибернетика, биопротезирование, нам будут нужны хорошие биоинженеры. Нормальная жизнь, престижная должность… — И всегда под твоим присмотром. Мэтт, спасибо за предложение и за то, что ты заботишься обо мне, но я не поеду. — В Нью-Йорке больше не безопасно, этот клан Фут, они могут снова напасть на тебя из-за твоей связи с черепахами. И вместо того, чтобы держаться от них подальше, ты наоборот привязываешь себя к ним. А я не хочу, чтобы моя сестра снова пострадала. — Теперь злиться начал брат, начав мерить комнату шагами, все так же не выпуская ладонь из шевелюры. — Не отказывайся сразу, время еще есть, подумай. Я привезу тебе копию договора. А сейчас, думаю, уже можно сходить за врачом, сообщить, что ты пришла в себя. После выписки поживешь пока в отеле, вещи с твоей квартиры я позже перевезу сам. — Решил выселить меня? — А ты хочешь вернуться жить в квартиру, о которой известно бандитам? — резонно, конечно, но я только-только привыкла, и эта квартирка действительно была очень удобна. Но спорить сейчас с братом не было ни сил, ни настроения, особенно когда он был настроен решительно, и это было бесполезно, ибо не зря мы родные брат и сестра, Мэтт такой же упертый и непреклонный. *** — Эмили? — я подняла взгляд на вошедшего в комнату офицера, что должен был допросить меня в роли потерпевшей стороны. — Энтони? Вот уж неожиданная встреча… — Действительно. Я надеялся, что ошибся, когда прочел твое имя в заявлении. — Вы знакомы? — Мэтт перевел на нас вопросительный взгляд. Да, даже спустя несколько дней после того, как он забрал меня из больницы, он неустанно за мной присматривал или, вернее сказать, сторожил. Так что теперь эта комната в отеле больше напоминала мне камеру с люкс условиями, чем место отдыха. — Да, познакомились на свадьбе друзей, я рассказывала тебе про Джонсов, — успокоила я брата, и тот снова стал изображать из себя часть интерьера. — Я, конечно, подозревал в тебе что-то неординарное, Эмили, но не думал, что этим окажется интерес Фут-клана. Что им было от тебя нужно? — Есть тайна, которую я не могу разглашать даже сотрудникам полиции, могу лишь сказать, что у меня есть знакомые, которые перешли этому клану дорогу, и меня, видимо, просто хотели сделать приманкой… — Знакомые, говоришь… — как-то подозрительно усмехнувшись, произнес полицейский, — а с Джонсами они знакомы? — Может быть. — М... а мусоровоза на реактивной тяге у твоих знакомых нет случайно? — я нахмурилась, ибо уж подозрительно осведомлен был офицер. — Прости? — Да нет, просто знаю я условно некоторых друзей Джонса, что не имеют фамилии, но очень эффективно работают на благо города… Была у нас как-то совместная операция, когда тут инопланетный корабль чуть не разнес весь Манхеттэн… — Получив от меня утвердительный кивок, что мы говорим об одних и тех же личностях, он продолжил, — Все ясно, значит, тот корабль, что был потоплен в заливе, их рук дело, и принадлежал он, скорее всего, не безызвестному клану. Паршиво. Хоть бы отчеты помогали писать после своих разборок… Что ж, у меня больше нет вопросов к вам, и будьте осторожнее, мисс Кельвин, с такими знакомыми жить спокойно непросто… — Благодарю за совет, офицер Кэтчер. Надеюсь, я хоть немного помогла в вашем расследовании. — До встречи, — Энтони покинул номер, а я же в который раз удивилась тому, насколько круглая Земля. Значит, он, по крайней мере, знает о существовании ребят, может, даже и видел их, раз больше ничего у меня не спросил. — Выходит, полиция их покрывает, хорошо устроились… — пробормотал брат, — теперь понятно, как им удается не попадаться на глаза. — Вряд ли всем полицейским это известно. Да и я бы знала… — А, ну да, забыл, что ты главная посвященная в тайны их братства. — Мэтт, не начинай, ты знаешь, чем это закончится, а сегодня я не хочу с тобой ссориться. И вообще, мне надоело уже здесь торчать, я возвращаюсь в свою квартиру, и пожалуйста, не смотри на меня так. Я в плену футов чувствовала себя свободнее, чем под твоим надзором. — Мэтт недовольно насупился, поджав губы. Я прекрасно понимала, чем он недоволен, но я рассчитывала, что его недовольство спустя неделю уже должно было сойти на нет, но, видимо, ошиблась, ибо чем дальше, тем больше он меня опекал и боялся, что я сделаю ноги. — Я обещаю, что не пойду к ним, но я не уеду из города, по крайней мере, пока не поговорю с ними. Скрепя сердце Мэтт, все же пошел на уступки и дал мне вернуться в свои апартаменты, он все еще боялся, что Фут-клан снова может до меня добраться. Я же в ответ аппелировала тем, что если они это действительно захотят, то найдут меня где угодно, и потому менять место жительства и арендатора, которые меня полностью устраивали, я не намерена. К тому же до работы можно было дойти пешком, что для Нью-Йорка вообще роскошь. *** Сьюзен была несказанно рада моему возвращению на работу и буквально за несколько часов со скоростью автоматной очереди выдала мне все новости, которые я пропустила за время моего «больничного». Главной новостью было то, что она нашла себе парня. Только вот я бы не удивилась и, возможно, не придала бы этому значения, если бы не узнала, кто это. — Спасибо за идею с кофе, Эмс. Ты же не против, что я «увела» твоего бывшего? — Только за, — усмехнулась я, — буду рада, если у вас все сложится. — Тогда можно я сбегу на пару часиков пораньше? Прикроешь? — Свидание? Ладно, Сью, справлюсь одна, сегодня среда, так что посетителей должно быть немного. С радостным воплем и со словами благодарности подруга упорхнула на крыльях любви. Может, и странно, но я действительно была рада, что все так сложилось. Я закрывала бар после смены, когда услышала, что меня кто-то зовет. Тихо и практически неслышно, но я точно узнала этот голос, сердце ухнуло куда-то в пятки и вернулось назад с резкой волной адреналина от волнения. Так что несколько раз оглянувшись по сторонам, я нырнула в темный переулок за заведением. Практически сразу я оказалась в очень крепких объятиях под радостный возглас их владельца, и единственное, на что меня хватило, это задушенно произнести на выдохе: — Майки… ребра… Обладатель оранжевой маски тут же меня отпустил, возвращая возможность нормально дышать. — Эмми-Эмми-я-так-по-тебе-соскучился-так-соскучился… — затараторил тот, и мне оставалось только дождаться, когда у черепашки закончится воздух, или он хотя бы начнет делать паузы между словами. — Я так испугался за тебя, когда мы нашли тебя на корабле Футов, но Дон и Лео сказали, что с тобой все хорошо, и что доктора тебе помогут, но я не очень-то поверил им, лучше бы тебя, как и Мону, принесли в логово, Донни бы и сам справился, я-то знаю. Прикинь, Мона теперь с нами живет, они с Рафом каждый день цапаются, потом мирятся, потом опять цапаются. Мастер Сплинтер, конечно, ворчит, но, по-моему, он рад, что Мона теперь с нами, ты бы видела, какой Раф сюси-пусечный, когда он с ней наедине и они не ругаются. Ты же не против, что мы уступили ей твою кровать? Но вот знаешь, когда ты уехала из города вместе с братом, я, если честно, обиделся, но не поверил, что ты нас бросила, и не зря, я тут вышел погулять и смотрю, а ты выходишь и закрываешь дверь, будто с работы… В момент, когда парень делает вдох, чтобы продолжить свою тираду, я успеваю спросить: — Почему ты решил, что я уехала? — Дон так сказал. Он тоже расстроился, по-моему, даже сильнее, чем я, до сих пор смурной ходит, точнее сидит в своей лаборатории, как затворник, и пытается найти лекарство для Моны, хотя как по мне, оно ей нафиг не нужно… — Подожди, когда Донни сказал про то, что я уехала? — Ну, эм… получается, на следующий день после того, как мы спасли тебя от Футов. — А вот это уже интересно, а с кланом как дела обстояли все это время? — Да никак, они опять пропали, после того, как Карай и Шреддер улизнули от нас на вертолете, а Крэнг и Стокман через портал куда-то переместились, и мы пустили ко дну их кораблик, никакого слуху нет. Вроде у Футов у самих какие-то внутренние терки, и Карай хотела больше вернуть дядю Шредди, чтобы снова восстановить власть или типа того, раз они на родину умотали. Лео лучше объяснит, погнали в логово, вот ребята-то обрадуются, что ты приехала. — Да, только вот я никуда не уезжала, Майки, и мне мой брат сказал, что это вы просили с вами не контактировать до тех пор, пока не уладится все с кланом. И это было три недели назад. — Чего? Нет, ты, наверное, что-то путаешь, сестренка… — Не путаю, и мне кажется, я начинаю понимать, что к чему. — Заговор? — Определенно. — Но зачем? — Мой брат не хочет, чтобы моя с вами дружба снова сделала меня объектом для наживки у Фут-клана. — И что будем делать? — Я думаю, ты прав. Стоит навестить твоих братьев. — Майки понимающе улыбнулся и сделал приглашающий жест в сторону ближайшего люка. Вот сейчас и выясним, кто воду мутит, а заодно, возможно, и расставим все точки над И. Да, я теперь со всем определилась, и я готова все раскрыть, но если он меня не примет, я не буду навязываться. Конечно, мне потребуется время, и, возможно, даже тогда я приму предложение брата, но это запасной вариант, который, как я надеюсь, мне не пригодится. Дорога до логова не заняла много времени, но этого хватило, чтобы спланировать свое появление в доме зеленого братства. — Эй, парни, вы только гляньте, кого я привел! — с порога оповестил весь дом Микеланджело, входя вместе со мной в логово. — Привет, народ, вы тут что ли в летнюю спячку впали, не дозвониться, не достучаться, я же переживала! — организовала я типично женскую реакцию, глядя на ошарашенные лица друзей и ничего не понимающее лицо новой, пока еще не знакомой, Моны. — Эмили? — Лео первым перестал изображать статую и радостно меня приобнял. — Умеешь же ты появляться неожиданно и делать сюрпризы. — Это точно, думал, что ты совсем уехала, обрубив все концы, — произнес Рафаэль, выказывая свою радость лишь в виде искренней полуулыбки и морщинок у глаз. — Кстати, познакомься, это Мона, — указал он на девушку рядом, и я без труда узнала ту самую, которую видела в лаборатории Стокмана. — Мона, это Эмили, еще одна наша хорошая подруга. — Приятно познакомиться, ребята много о тебе рассказывали, — произнесла она немного сухо и неуверенно. Похоже, даже спустя столько времени она еще не приняла ни парней, ни себя в новом обличии. Так что я не стала говорить ничего такого, что она могла бы принять как акцент на своей внешности. — Я тоже слышала о тебе много хорошего, рада, что наконец смогла познакомиться. — Взгляд девушки потеплел, и она тихо удалилась. Надеюсь, у нас будет время и возможность поговорить, и, быть может, я смогу помочь ей в том, через что прошла сама. — Мне кажется, или кого-то не хватает? — Мастер отдыхает в своей комнате, мы только вчера вернулись из Японии. А Дон, наверное, опять сидит в наушниках в лаборатории и ничего не видит и не слышит, кажется, снова нужны твои неординарные методы, — произносит с усмешкой Леонардо. — Ладно, что-нибудь придумаем, но сначала, если Мастер не спит, навещу его, — отвечаю я лидеру и направляюсь к комнатке крыса. Постучав о деревянную плашку на краю арки и получив разрешение хозяина пройти, я нырнула за ширму, оказываясь в благоухающем травами и чаем личном пространстве Сплинтера. — Эмили, — крыс радостно меня встретив, пригласил занять место за чайным столиком. — Я верил, что мы снова встретимся, когда настанет нужное время. — Я тоже, Мастер Сплинтер, думаю, что да, время пришло. Крыс лишь кивнул и занялся приготовлением чая. Традиционные пара минут тишины, дающие успокоить поток мыслей. И только когда перед нами оказалось по пиале с ароматным напитком, мы продолжили разговор. — Я вижу, что ты приняла наконец решение. — Все так, — отпиваю чай, улыбнувшись знакомому привкусу. — Вы ведь давно все поняли, да? — Не сразу, но если знать, что искать, то трудно было не заметить, да и на слух я, несмотря на возраст, еще не жалуюсь. Даже удивительно, что потребовалось столько времени и событий, чтобы эти извилистые тропы пересеклись. — Наверное, нужно было через все это пройти, чтобы развеять сомнения и понять в первую очередь себя. — Допиваю напиток и ставлю пустую пиалу на поднос вверх дном, — осталось только узнать, к какому решению это привело его. — Я уверен, мой сын примет верное решение, и все его поступки были лишь во благо. — Не сомневаюсь, — произношу я и легким движением руки сдвигаю пиалу в угол подноса, и, поймав улыбку Сплинтера и его безмолвное благословение, я отправляюсь на последний рубеж. Короткий коридор, что соединяет логово и лабораторию, куда я направилась, тяжелая дверь и передо мной до невозможности знакомая картина, словно я и не уходила никуда. — Мона, послушай, я больше не хочу тебя обманывать, я не… — Донателло обернулся и замер, словно увидел не меня, а Медузу Горгону, что его парализовала взглядом, — Эмили? — Привет, Донни, — улыбаюсь я, и подхожу к столу. — Привет, я немного… — Занят? Ты явно не меня ожидал сейчас увидеть, — окидываю взглядом склянки и реагенты на столе, судя по еще чадящей горелке и конденсату на стенке колбы над ней, работа в самом разгаре. — Создаешь антидот для Моны? — Да, пытаюсь. — Никак? — Донни отрицательно качает головой, обреченно вздыхая, — похоже, тебе нужен ассистент и хорошая идея. — Скорее начальное вещество, которое по моей же вине теперь не достать. — Я думаю, у тебя получится и так. Возможно, просто нужно больше времени. — Парень ухмыляется, мол: да, благодарю за поддержку, но это ничего не изменит. Да и в целом по взгляду и по жестам гения у меня сложилось чувство, что он не совсем рад меня видеть, но я постаралась не обращать на это внимания, посчитав, что это следствие неудачных экспериментов, — Я… я беспокоилась. Ждала, когда вы со мной свяжетесь, потому что прекрасно понимала, что нельзя раскрыть вас, если за мной все еще следят, и это, знаешь ли, было очень непросто. — Но в итоге ты все же решила прийти, невзирая на это. — Да, потому что встретила Микеланджело на улице и узнала, что он считал, будто я уже давно уехала из города… как, впрочем, и клан Фут, — произношу я уже серьезно, давая понять, что у меня закрались некоторые подозрения, и я хотела бы их развеять. Но техник на это отвечает лишь раздраженным взглядом. — Он, верно, что-то не так понял, ты же знаешь его, в одно ухо влетело, в другое вылетело. — Что ж, если ранее я сомневалась, то теперь у меня уже точно не осталось сомнений, что Мэтт не в одиночку поднял бунт на корабле и устроил информационный бойкот. И от этого стало неприятно на душе. — Возможно. Тогда в следующий раз, когда будешь говорить о моем отъезде, убедись, что тебя поняли правильно, и извини, что я не могу сказать: «Прощай», потому что… — ну давай, Эмили, неужели, ты до сих пор после всего с тобой случившегося, не можешь просто все ему сказать, почему вдруг язык прилип к небу, — …потому что не могу этого сделать… — Догадался ли Дон, что я хотела сказать, но в ответ я четко увидела немую просьбу этого не делать. Что ж… Молча покидаю лабораторию, а после и дом черепашьего семейства, но сделать это незаметно, как я расчитывала, у меня не вышло, ибо за моей спиной раздались быстрые шаги, а после и голос Леонардо. — Эмили, постой, — лидер догоняет меня, остановив посреди коридора, — что произошло, на тебе лица нет? — Все нормально, Лео. Просто, наверное, я действительно спятила и все себе придумала, — произнесла я удрученно сквозь зубы. — О чем ты? — Лео, вот только, пожалуйста, не делай вид, что и ты ничего не понимаешь, Раф ведь давно проболтался… — Это-то я знаю, но спросив: «о чем ты», я имел в виду, почему ты решила, что все придумала? — Потому что… — я замолчала, словно меня сейчас ледяной водой окатили, а ведь действительно. Я просто взяла и сбежала, — я просто жуткая трусиха. Вот объясни мне, почему это так сложно сказать: «Я тебя люблю»? Вот тебе же я могу сказать: «Лео, я тебя люблю». Что за магия, я не понимаю! Леонардо на мои слова лишь тихо рассмеялся, — Я подозревал, что будет не просто, но не думал, что настолько. Эмили, поверь мне как другу и старшему брату, тут нет никакой магии. Просто любовь, как пожар, ее пламя разгорается из случайной искры, и не всем дано превратить это пламя в очаг. Кто-то лишь смотрит, как огонь превращается в неконтролируемую стихию, кто-то заботливо выстраивает вокруг кострище, а кто-то спешит залить огонь водой… Ты боишься, что любое дуновение ветра погасит пламя, мой же брат того, что огонь снова обожжет, — несмотря на подобную метафору, я совершенно точно поняла, что имел в виду Лео. Банально, но мы оба боимся ошибиться, и от того сделать первый шаг. — Я вижу, что твое пламя сильнее, чем ветер сомнений, дай Дону еще немного времени, чтобы понять, что огонь способен не только уничтожать. Мой брат хоть и гений, но некоторые истины доходят до него слишком медленно. — Спасибо, Лео. Ты, как всегда, нашел удивительно нужные слова. — Тебя проводить? — Нет, вдруг еще кому понадобятся слова помощи. — Уже возобновив свое шествие по тоннелю, я приостановилась и вновь обернулась, окликая лидера, — Лео… — М? — А чего боишься ты, со своим пламенем? — ниндзя на мой вопрос ухмыльнулся, выдавая, что я его подловила. — Того, что мне не хватит коробка спичек… — все в той же манере последовал ответ. Благодаря словам Леонардо я вернулась домой с куда более спокойным сердцем. Я так старательно копалась в себе, ища ответы, что даже и не думала и не замечала, что не одну меня гложут сомнения. Я подогрела чайник, готовясь к позднему ужину, когда услышала постукивание по стеклу. Возможно, я бы не придала этому значения, если бы не такт ударов. К тому же было странно, что гости, использующие окно как дверь, просят разрешения войти, когда то настежь открыто. Подхожу к окну и невольно замираю, встретившись взглядом с визитером. — Не меня ожидала, да… — тихо произносит Донателло, — можно войти? — Да, конечно, почему ты вдруг спрашиваешь? — Наверное, потому что чувствую себя виноватым, — произносит он, перешагивая подоконник так, будто боится, что у меня по эту сторону расставлен капкан, — и хочу извиниться, прежде чем ты уедешь. — Я еще не решила, — отвечаю я, взяв в руки принесенные братом бумаги, которые уже выучила наизусть. Раньше я бы уже поскидала вещи и неслась в Милвуд, получив такое предложение, а сейчас это все просто бумага с красивыми и престижными обещаниями. Дон безмолвно просит разрешения взглянуть, и я протягиваю ему контракт. Несколько минут сидим в полной тишине, пока гений заинтересованно изучает текст, и по слегка досадному выражению на лице, когда он откладывает бумаги на стол, я могу судить, что будь его воля, он бы уже сам поставил под ними свою подпись. — И что тебя останавливает дать согласие? И в самом деле, что? Я уже вторую неделю кормлю брата завтраками, что не знаю, принять его предложение или нет, не потому что не хотела бы получить такую работу, а скорее: — Неверное, после истории с ИИКТ я перегорела в стремлении менять этот мир к лучшему, а может, не хочу терять то, что у меня есть сейчас, — заканчиваю я свои размышления вслух. — Работа официантки и несколько мутантов, из-за которых ты чуть не погибла? — произносит он иронично. — Семья, такая же важная, как и настоящая, ради которой я хотела выжить, — отвечаю я честно, раз уж у нас состоялся разговор тет-а-тет, нечего уже скрывать. — Эмили, послушай… — Дон тяжело вздыхает, — это… это я попросил Мэтта, чтобы он увез тебя, — озвучивает он факт, о котором я уже и так догадалась. — Донни, я знаю про сговор с Мэттом, и я не держу ни на тебя, ни на него обиду. Просто объясни, к чему был весь этот спектакль с больницей? Если ты хотел, чтобы я уехала, то мог так и сказать… — А ты бы уехала? Если вот сейчас я попрошу: «Эмили, уезжай», ты это сделаешь? — Нет, по крайней мере, пока ты не объяснишь мне почему, — произношу я практически с вызовом. — Хочешь знать почему?.. — со встречным вызовом раздается вопрос, и я утвердительно киваю головой. Если Майки вываливает все, чем тревожится душа, хочешь ты того или нет, а Лео и Рафа достаточно просто подтолкнуть, пусть и каждого по-своему, то вот с Доном словно идешь по минному полю. Чуть оступился, и вот уже он спрятался в панцирь и увел разговор подальше от душевных тем. Но раз уж я пересекла границу, то теперь пойду до конца, даже если мне придется уносить ноги от взрывной волны. — ...Потому что больше не хочу подвергать твою жизнь опасности. А рядом с нами так всегда и будет. — А рядом с тобой? — В еще большей. — Я так не думаю, — чувствую, что по телу уже начала гулять мелкая нервная дрожь и вопрос времени, когда это словесное перетягивание каната оборвется с моей стороны. — Ты не раз спасал мою жизнь. — Но мне не всегда может так везти... Эмили, мы не герои комиксов, которые всегда все успевают в последний момент, мы мутанты, которым пока просто везет изображать героев. И однажды мы можем просто не успеть… — в порыве эмоций техник резко поднимется на ноги, проведя ладонями по лицу, — я могу не успеть, Эмили, и я не переживу, если с тобой что-то случится. Ты очень дорога мне, и самым большим счастьем для меня будет знать, что ты в безопасности и живешь счастливой жизнью, — заканчивает он чуть дрожащим голосом, не смотря на меня. Так вот что его терзало все это время, недаром говорят, что гении на самом деле еще большие глупцы. Прав был Рафаэль, давно стоило выключить мозги и довериться собственным чувствам. — Только вот, вот это все не сделает мою жизнь счастливой, — киваю я на заваленный бумагами стол, — если из нее исчезнут пять мутантов, а в особенности один из них, который стоит сейчас напротив меня и думает, что знает, что есть для меня счастье... Донни, ты ведь понимаешь, что я хочу сказать, — устало произношу я, смотря на далекие огни автобана за окном в просвете между домами, — Черт, ну почему так сложно сказать эту фразу? — Может, потому что боишься не услышать ее в ответ? — Или потому, что в ответ это всегда были лишь пустые слова, за которыми на самом деле ничего не было… — А может, тогда и не нужно ее говорить? — Но ведь что-то сказать нужно. — Нужно… — тихо произносит Дон, возвращаясь обратно на диван, и я перевожу на него взгляд, ибо резко изменившаяся интонация голоса говорит только об одном, — мне нужно все тебе рассказать…