Во всем виновата стремянка

Что может испортить тебе, казалось бы, такой светлый праздник как Рождество? Овсяные печенья с шоколадной крошкой, сделанные руками любящей матери. Рождественская елка, с каждым годом превышавшая размеры прошлогодней. Разноцветные гирлянды придавали всему этому еще больший шарм. Ну и куда же без рождественского предпраздничного настроения? Но оказывается, все это может испортить твоя надоедливая кузина Кензи, которая в сотый раз просила меня перевесить этот чёртовый красный шар еще левее. — Если ты такая умная, то вешай сама, — мои потрепанные кузиной нервы, сдали на нет. Я нервно пихнул запылившуюся в кладовке коробку, до верху набитой разноцветными блестящими шарами, Кензи. Обладательница карих глаз с пепельно-русыми волосами, недоумевающе хлопала ресницами. — Если я упаду со стремянки, в этом будешь виноват только ты, Вулфард, — обиженным голосом высказалась Кензи, небрежно положив коробку на верхнюю перекладину расшатанной стремянки. Ее худые ноги ловко поднялись на предпоследнюю ступень. Стремянка слегка пошатнулась. Кензи неуверенно вешала шарики на еловые ветки, аромат которых разносился по всему дому. Я нервно перебирал пальцами, стоя в углу комнаты, наблюдая за движениями двоюродной сестры. В теле Кензи уживались сразу две личности. Одна показывала свой буйный нрав, была крайне задириста и груба. Другая же наоборот, походила на самого настоящего Ангела, но первая никак не хотела уступать второй. Признавать это было трудно, но она чертовски нравилась мне, несмотря на то, что у нас течет одна кровь ни смотря на ее буйный характер и специфическую внешность. Расшатанные ножки стремянки не выдерживали веса кузины и картонной коробки. Кензи устремилась вниз, проклиная игрушки, стремянку и меня в том числе. Я подхватил ее на руки, но стойко удержаться на ногах не получилось, и мы оба повалились на бордовый ковролин. Ее фарфоровое лицо, усыпанное веснушками находилось в нескольких сантиметрах от моего. Не упуская такую возможность, я приблизился к ее ярко выделявшихся на бледном лице губам. Ее пальчики нежно проходились по скуле, доставляя массу удовольствия. Я блуждал руками по ее эластичным бедрам. Кензи отпрянула от моих потрескавшихся губ, переводя горячее дыхание, жадно глотая так не хватавший воздух. — Я ненавижу тебя, Финн Вулфард — Я ненавижу тебя, Кензи Уотсон