Ведьма

Коттон-стрит давно не переживала подобной шумихи. Этой ночью тут прописалась толпа копов, жадные до свежих новостей репортеры, а все соседи высыпали на улицу, чтобы узнать о случившемся из первых уст. Несмотря на то, что Рик и Шейн ничего никому не рассказывали, подробности произошедшего знали все, причём до малейших мелочей. Дэрилу пришлось несколько раз повторять все, что он услышал от Джесси об убийствах Тобина, Иезекииля и Эда, и под конец у него совсем пересохло горло. Он то и дело нервно сжимал и разжимал кулаки и никак не мог уложить в голове то, что избежал смерти полчаса назад исключительно по воле случая, заставившего бедолагу Сэма спуститься вниз и зайти на кухню в самый решающий момент. Малец даже полицию вызвать успел перед тем, как вонзил нож в спину матери. Сэма быстро куда-то забрали, он был в полном шоке. Второму сыну Джесси, Рону, дозвониться так и не смогли, и возможно, ему придётся узнать все из новостей, чего очень сильно хотел избежать Рик. И если Шейн только диву давался, как они прошляпили Джесси, живущую уже много лет в доме напротив, то Рик был сам не свой. Он винил во многом себя. И не зря. Ведь это именно он закрыл на тормозах дело о пожаре, в котором погибли Эд с Софией. Он не стал копать и искать другие варианты развития событий, хотя они там напрашивались. У него как раз в то время, как оказалось, были проблемы с Лори, он был на грани развода и просто не стал придавать особого внимания тому, чему имелось вроде бы более-менее нормальное объяснение. Несчастный случай — иногда это даже слишком удобно. И ведь именно он не обратил внимания на состояние Джесси, чьего мужа он убил своими руками, спасая её и детей. Он не стал потом проверять обстановку в их семье, не посоветовал обратиться куда-то за помощью, он просто вступил с ней в отношения, терзаясь чувством вины, а потом бросил и к тому же моментально нашёл ей замену. Ну, а после даже думать не смел, что его бывшая, вся такая светлая, улыбчивая и приятная, может быть жёсткой убийцей. Конечно, Кэрол обвинять было гораздо проще. Она сама давала повод тем, что практически никогда не выходила из дома, вела себя очень странно и зарабатывала на жизнь не самым привычным образом. — Дэрил, прости. Я был абсолютно уверен, что нет смысла продолжать наблюдение. Мне бы и в голову не пришло, что это может быть Джесси. Чёрт, как я был слеп! — хватался Рик за голову. В итоге уставшему от всего этого Дэрилу пришлось утешать его, похлопывая по плечу и говоря, что все в порядке. И все действительно было в порядке. Он жив, Джесси мертва, Кэрол больше нечего бояться. Конечно, пацана жалко, очень жалко. Дэрил и сам рос без матери с двенадцати лет и прекрасно понимал, как это непросто. Но он-то свою мать не убивал, и то, через что ещё предстоит Сэму пройти в будущем, представить себе не мог. И без того проблемный мальчик, если не свихнется окончательно и бесповоротно, будет всю жизнь помнить о том, как он своими собственными руками зарезал мать. А ведь она, какой бы больной на всю голову не была, его наверняка любила. Они устроились прямо в гостиной Джесси, и это было жутковато. Дэрил не мог нормально соображать от всех этих мыслей, от вспышек фотоаппаратов, которые виднелись из кухни, от допросов, от шума, доносившегося с улицы. И в то же время он знал, что даже если ляжет сейчас в постель и попытается урвать от этой ночи хоть пару часов сна, то просто-напросто не уснет. Ведь всё пережитое отзывалось в его теле напряжением и нервным возбуждением. — Ладно, Диксон, давай я тебя проведу через этих стервятников. Эксклюзивное интервью, уж извини, сможешь дать им позже, пока не стоит, ладно? Шейн повёл его к выходу, придерживая за плечо. Им действительно едва удалось пробраться через толпу репортеров — откуда их столько взялось в не таком уж большом городе? Дэрил старался даже не смотреть в их сторону и не слушать выкрикиваемых ими наперебой дурацких вопросов. Когда они щёлкали фотоаппаратами, он отворачивался, а Уолш занудным тоном каждые пять секунд повторял одни и те же слова: — Без комментариев. — Спасибо, — искренне выдохнул Дэрил на пороге своего дома. Пожав на прощание руку Шейна, он вошёл в тёмную прихожую, шагнул к гостиной и тут же замер. Его взгляд уловил какое-то движение в комнате, а мозг сразу начал выдумывать сообщников Джесси, которые подстерегают его тут в жажде мести, или её сына Рона, который тоже с целью отомстить непонятно за что забрался к нему в дом. Но это неожиданно оказалась Кэрол, зябко кутающаяся в тёмную вязаную шаль и стоящая в темноте у окна. Она улыбнулась, видя его замешательство, подошла к нему и, взяв за руку, повела на кухню. Включила там свет, закрыла жалюзи на окнах и поставила на огонь чайник. Из кармана джинсов она достала крошечный пакетик с чаем, который положила в чашку. — Я решила, что тебе это не помешает. После всего пережитого тебе нужно хорошенько отдохнуть. Ты не расскажешь мне, что случилось? — каким-то уж слишком ровным и мягким голосом поинтересовалась Кэрол, настойчиво подтолкнув его к стулу. — Ты не знаешь? — нахмурился Дэрил, вовсе не горя желанием быть тем, кто расскажет ей все подробности. — Я пока до дома дошел, уже почти все, что было, в разговорах соседей услышал. Откуда только знают — загадка. — Когда на нашей улице стали собираться полицейские машины, и прошёл слух, что Джесси пыталась тебя убить, но погибла сама, я сразу пришла сюда, пока меня никто не заметил. Я решила, что ты точно расскажешь мне правду. А заодно я спряталась у тебя от всех тех, кто сейчас стучит в мою дверь. Она кивнула в сторону окна, и Дэрил послушно подошёл к нему, сделал щель в жалюзи и фыркнул: во дворе Кэрол стояло трое репортёров, один из них фотографировал темный дом, а рядом о чем-то говорили, бурно жестикулируя, встревоженные Эрик с Гленом. — Я понимаю, что некоторые просто поддержать меня хотят, но у меня нет сил на общение с ними, — вздохнула она, наливая чай и ставя перед вновь усевшимся Дэрилом чашку. — Подожди, пока заварится. И расскажи мне все, что знаешь. Он никогда не был лучшим в мире рассказчиком и начал, с трудом подбирая слова, но потом его речь потекла почти свободным потоком, ведь он видел, как внимательно слушает его Кэрол, каким важным кажется ей каждое его слово. Дэрил запнулся только перед тем, как стал рассказывать ей про Эда и Софию, про то, как они умерли на самом деле. Она слушала его, сидя на стуле напротив и зажав рот рукой. А когда он поднял на неё виноватый взгляд, — надо было, наверное, рассказывать ещё аккуратнее — увидел, что по её искаженному болью лицу струятся слёзы. — Не надо, — Кэрол резко встала из-за стола, когда увидела, что он протянул к ней руку, и отошла к окну. — Не надо, Дэрил. Ты пей чай, ладно? Мне нужно несколько минут. Пожалуйста. Не став с ней спорить, просто почувствовав, что это не тот случай, когда спор уместен, Дэрил стал пить небольшими глотками остывший чай, который действительно успокаивал с первых минут. По его телу разливалось тепло, все мышцы расслаблялись, а из головы улетучивались навязчивые мысли и вспоминания о прошедшем вечере. Когда Кэрол вернулась за стол, стерев слёзы с лица салфеткой, Дэрил успел допить чай до последнего глотка. — Прости, — пробормотал он. — Ты не виноват, — помотала головой она. — Нет, я не об этом. Я… ну, вообще. — Все в порядке, правда, в порядке. Но несмотря на эти свои слова, Кэрол так ни разу его не коснулась, не обняла, не поцеловала, не присела поближе. Она была далёкой и чужой, и Дэрил понятия не имел, как это исправить. Он понимал, что от него что-то требуется в этот раз, ведь он предложил ей расстаться, он от неё ушёл, а значит, и делать первые шаги следует теперь именно ему. Но какие именно шаги можно сделать и нужны ли ей эти шаги с его стороны, он не знал. И даже не задумывался о том, что сейчас не самый подходящий момент для всего этого. — Мы… ну… — Дэрил искренне старался найти подходящие слова, но в голове как назло образовался полный вакуум. — Мы могли бы теперь… если ты хочешь… Посмотрев на него долгим и все, казалось, понимающим взглядом, Кэрол тихо вздохнула, нахмурилась и покачала головой. — Мы могли бы, Дэрил. Но при одном условии. — Что угодно, — выпалил он и уже через несколько секунд пожалел о сказанном. Потому что она потребовала единственного невозможного. — Я не хочу, чтобы ты работал на Нигана. Чтобы скрыть своё разочарование, Дэрилу пришлось встать и пройтись по кухне. И он с трудом удержался от того, чтобы якобы случайно не уронить стул или чашку. — Я не могу бросить Мэрла. Блин, как ты не понимаешь? Все, что угодно. Но, если я свалю от Нигана, то… — Я не прошу просто уходить от него. Ты отдашь долг, — спокойно заявила Кэрол и, когда он непонимающе на неё уставился, пояснила: — У меня куча денег. Многое осталось от Эда, ещё Андреа тогда уговорила Тобина с Иезекиилем оформить в мою пользу страховки. Она, кстати, так и не видит в этом ничего плохого, а мне эти деньги руки жгут. Да и выпечка моя с каждым днём приносит все больше дохода. — Я не хочу брать у тебя, — качнул головой Дэрил. — Даже в долг? Он облизнул пересохшие губы, понимая, что она ставит его в безвыходное положение. Отказавшись взять у нее деньги в долг, он откажется и от неё самой, и в этот раз уже с концами. Ведь какой бы мягкой и ласковой ни казалась Кэрол, она умела быть твёрдой, как никто другой. — У тебя ведь есть работа, — продолжила она, видя его сомнения. — Ты отдашь мне долг в течение нескольких лет, я тебя точно торопить не стану. Мне даже проценты не нужны и расписки тоже, я тебе верю. Или, если ты не хочешь так, продолжай на него работать, рискуй тем, что однажды он решит впутать тебя во что-то нехорошее. Но только без меня. — Сама-то на него работаешь, — упрямо фыркнул Дэрил. — Или что он у тебя целый час делал? — Изучал ассортимент товара и делал огромные заказы, планируя сотрудничать со мной на постоянной основе. Но, Дэрил, это ведь совсем другое дело. — Не знаю, — выдохнул он, кусая губы. Посмотрел на неё, устало сидящую на краешке его стула и с надеждой вглядывающуюся в его лицо, и понял, что на самом деле думать тут не о чем. Всё он прекрасно знает. И об этом решении, принятом прямо здесь и сейчас, он уже никогда не пожалеет.