Свет в оковах Вечной Тьмы

Жаркое лето, у берегов острова, что недалеко от Окинавы, высушивает землю. Раскаляет воздух вокруг, мешая дышать. Большинство сейчас сидят в своих домах, в прохладе…те же кто не дома, предпочитают укрываться в лесах, под тенью широколистных деревьев, возле рек или горных течений. В горах всегда прохладнее, но и там сейчас жарко. На голом пространстве, где уже растения иссушились от столь непредвиденной жары, пролегла протоптанная столетиями тропа к песчаному берегу острова. По тропе, явно торопясь идёт мужчина. Ярко-алые волосы, казалось, пламенем охватывали его голову и спускались по спине, от жары. Белёсые рога, явно показывающие, что этот мужчина — демон. Нечеловеческие янтарные глаза, полные раздражённости и лёгкой усталости, больше моральной, чем телесной. Если заглянуть в эти глаза глубже…лучше этого не делать, если вы — не его друг. Тёмные одежды притягивают солнечные лучи. Кровавый Король, Акура-Оу тяжело вздыхает лишь на мгновенье останавливаясь. И снова продолжает пусть. Да, тот самый Великий Демон Акура-Оу. Бессмертный Ёкай. Ужас всех людей, демонов и Божеств. Порождение невероятной силы, жестокости и принципов. Но это волнует его сейчас меньше всего… Акура-Оу прикладывает ладонь козырьком ко лбу, смотрит вперед, кривя лицо и сводя брови на переносице, почти скрипя своими острыми зубами. В это время года в человеческом мире невыносимо жарко, солнце палит высоко в небе, слышится галдеж чаек где-то в вдалеке и шум прибоя, долетающего с моря, которое скрывает гряда высоких деревьев впереди. И если сейчас пройти через этот лесок, то демон уверен, те желтые искры, пляшущие по водяной поверхности, непременно сразу же отчетливо резанут по его раскосым глазам. Мужчина щурится, задирает рукава своего плаща почти под самые локти и все-таки направляется к морю, идет по дорожке, протоптанной в высокой траве. На брюки ему надоедливо цепляются семена растений, и ткань приходится отряхнуть, как только он наконец то выныривает из всех этих колючих зарослей на берег. В лицо демону дует морской ветер, кружит песок, который от резких порывов тут же налепляется на ресницы, застревает в длинных волосах. И мужчина уже в который раз клеймит Лиса даже просто за то, что тот практически вынуждает его стерпеть все эти неудобства, когда вариантов провести этот вечер получше, было и без того в достатке. Благо морской бриз облегчает его участь. Акура-Оу присаживается на поваленное на землю дерево, даже практически плюхается, стягивает с ног свои тяжелые шнурованные сапоги, которые уже набиты песчинками, закатывает штанины до самых колен, все же стягивает плащ со своих широких плеч, подхватывает вещи и идет к воде. Море прохладное, оно ласкает ему пятки и пальцы, а сами ступни теперь вязнут в мокром песке на дне. Мужчина бредет по морской кромке медленно, иногда поворачивает голову и смотрит в голубую даль перед собой, где почти видно, как вода и небо встречаются, сходясь в одной линии горизонта. Трава, оттесненная от воды белым песком, издает странный шепоток от каждого его шага, словно переговариваясь между собой. А потом он вдруг словно замирает на мгновение, темные губы его кривит немая усмешка на лице. Думает мужчина недолго, он вдруг с какой-то необъяснимой прытью скидывает на белоснежный песок обувку со своим черным плащом, забрасывая их как можно дальше от края воды. И тут же окунается в воду, ныряя с головой, опускаясь на дно как можно дальше и глубже. Волосы его теперь все липнут к телу, одежда намокает за мгновение. И вдруг он слышит женский смех. Такой тихий, но переливчатый. Акура сразу голову свою на эти звуки в сторону берега воротит оглядываясь. И действительно, девушка сидит на берегу, вертит в пальцах тонкую веточку с алыми цветами персика, и фаланги её ловко перехватывают стебель растения. Королю почему-то кажется, что незнакомка эта изящна, красива, утонченна и женственна. Она глядит на него с улыбкой, раскидала юбки свои по траве, голову клонит. И демон изучает её глазами вкрадчиво: то, как вечерний ветер колышет пряди её каштановых волос, как солнце скользит, вспыхивает закатным лучом в её карих глазах на румяном лице. Девушка прячет аккуратный нос в маленьком букете на тонкой веточке. А он понять не может: то ли она знатная и благородная дама господских кровей средь людской расы, то ли девочка попроще. И что-то словно манит его узнать её как можно ближе. Когда же он вновь выныривает на поверхность у самого берега, проплыв несколько метров под водой, то девушки этой незнакомой и тайной на берегу уже нет. Словно исчезла смазанной тенью, не оставив за собой даже след. И Акура поудобнее перехватывает свои вещи, с травы те поднимая сильной рукой, стараясь лишний раз просто не думать обо всем этом. Просто идти дальше, отмахиваясь от мыслей лишних и от образа этого чудного, что видимо померещился ему при жаре. И Демон уже чувствует, как солнце практически впивается в его оголенные плечи и руки, дарит свой навязчивый загар на кожу, хотя он почему-то больше склоняется к мысли, как бы иронично то не звучало, что попросту сгорит сейчас в этом пекле раньше, чем дойдет, станет полностью красным, как самый обычный спелый помидор. Акура хмыкает и продолжает путь, загребая вновь и вновь своими ногами воду. Все так же надеясь, что при их встрече, Лис ему непременно все объяснит. И вот, через пару часов ему уже действительно припекает всю макушку, плечи, а кожаный плащ и в самом деле начинает попахивать паленым. Король снова ныряет и продолжает с пол часа свой путь под водой, наслаждаясь прохладой морской воды. И снова вынырнет, дабы островок тот мелкий из виду не упустить. А ещё где-то через пару часов он видит, наконец-то, тот самый пирс, на берегу одной заброшенной деревушки, и не менее знакомую фигуру на нем. Томоэ стоит, скрестив руки на груди, пряча кисти в широких рукавах. В воду глядит, хаори на нем надувается, словно парус, обрисовывает плечи и спину, стелется плащом на порывы прибрежного ветра. Акура с легкостью различает все это с расстояния в несколько десятков метров зоркостью своего нечеловеческого зрения. Останавливается около самого начала пирса, там, где уже потертое временем дерево и покрывшиеся мхом останки разбитой лодки, что вгрызаются в покатый берег, усеянный пологими камнями и заросший травой. — Томоэ! — мужчина повышает голос, почти кричит. Чего тянуть-то уже? Пусть уж скорее ему все расскажет А потом наблюдает. Как тот поворачивает к нему голову, и кивает. Акура подходит ближе, скидывает свою обувь с глухим звуком удара о дерево, ерошит свои волосы мокрые рукой. — Ну и какого дьявола я сюда, так долго тащился? — Я расскажу тебе одну историю, — спокойно начинает Томоэ, устремив взгляд вглубь деревни. — Ты издеваешься? — грубо прерывает друга Король, цедит эти слова, сквозь крепко стиснутые от злости зубы. — Ты вытащил меня в такое пекло сюда, лишь ради урока истории?! — Помолчи. — легко так произносит Серебряный Лис, что Акура-Оу даже затихает, остывает. Лишь он может понять, что за этой лёгкостью скрывается сосредоточенность и нетерпение к прерыванию его рассказа. О да, Лис не любит, когда его перебивают. Не терпит подобного, лишь Королю Кровавому улыбаясь на эту несдержанность, как весёлому, эгоцентричному другу, на деле ставшему Братом. Акура-Оу же знает Томоэ, как никто-другой, поэтому сразу понял, что он не шутит, не болтает сейчас попусту. Потому и замолчал. «И что же, столь важное у тебя есть для меня?» — уже с интересом, мысленно спрашивает Король, взглядом впиваясь в спину друга. Лис, словно почувствовав заинтересованность названного Брата, улыбается легонько приподняв уголок губ. Издаёт чуть слышный смешок, не поворачиваясь к другу. — Эта старинная легенда о Персиковой Княжне… Много веков назад, задолго до того, как мы обрели свою славу, эту деревню накрыло цунами. Седьмое за то столетие. Однако, все жители чудом остались живы, всё дома — целы. В тот день произошло нечто невероятное… На берегу Окинавы расположилась маленькая деревушка. Добротная, при море имеющая все средства для счастливой жизни своих обитателей, однако, люди живущие здесь были больны. За последнее столетие уже шесть огромных волн, шесть раз стирало деревню с лица земли. Но горстка местных жителей всё же остались в живых. И сейчас, когда ничего не предвещало беды, в хижине местной знахарки, молодая супруга Князя мучалась от боли, лелея мечту, что должен вот-вот появиться ее первенец. Была глубокая ночь. Женщина уже знала, как назовёт своё новорожденное дитя. Будь то мальчик, назовёт Хикеру, в честь сияющих звёзд. Если же девочка, будет носить имя птицы Чисе. Дело близилось к утру. Ещё пара часов, и взойдёт Солнце. Но вода стала медленно уходить от берега, собираясь где-то в дали, неумолимой волной приближаясь к обречённой на гибель деревне и её жителям. — Волна! Большая волна идёт! — кричал мальчишка, что рыбачить вышел засветло. Рыба не ловилась, а когда вода ушла, ужас не сковал его, малец тут же рванул домой, оповещая всех о грядущей беде. Все переполошились. Но не было суматохи. Люди, готовые к такому, взяли на плечи собранные в дорогу сумки да корзины и как по указке вышли из домов, забрав лишь самое ценное: детей, мелкий скот (другого не держали) да еду с вещами на первое время, чтобы протянуть до тех пор, пока не отстроят заново деревню. Но…волна была уже слишком близко. Слишком большая. Не спастись… В доме Знахарки, убитый горем Князь не покидал жену, что вот-вот родит ему ребёнка. А хозяйка дома беспрестанно шептала роженице, что всё будет хорошо. Мужчина слышал, как идёт волна, что она уже коснулась берега, и всюду тишина, слышен лишь детский плач. Как же ужасно то, что погибнет деревня под его правлением. Что погибнут дети и жена, и его, не успевший вдохнуть воздуха ребёнок даже не увидит свет. В хижине прозвучал плач. Родилась девочка, но стихия неумолимо накрыла собой деревню… — И? Что за сопливую романтическую историю ты мне рассказываешь? — недовольно, даже немного расстроенного из-за времени, что сейчас тратится впустую, произнёс аловласый. — А ты дослушай, и поймёшь, к чему я веду. — терпеливо остановил его Лис, продолжая рассказ. Едва волна коснулась верхушки самого высокого дома, как золотой свет, выливаясь из хижины, окутал пространство. Люди стояли закрыв глаза, теперь лишь тишина. Прошла минута, и один из тех, кто бежать всё же пытался, открыл веки. — Смотрите! Мы живы! Боги на нашей стороне! — кричал мужчина, словно пробуждая застывших жителей. Всё окутано золотистым светом, а сверху — волна, что не в силах была одолеть сей барьер. Больше магии исходило из хижины Знахарки, куда и поспешили люди, оставив детей играть в свете «солнечных» лучей. Там мать качала на руках свою единственную дочь, счастливо улыбаясь. Радостный отец выскочил на улицу, уже зная, что спасены. — Идите сюда! Все! Моя дочь — источник той магии, что нас спасла! С лица мужчины не сходила счастливая улыбка, та же, что и у его жены. Деревня была очень маленькой, но Знахарка здесь — лучше во всём княжестве не сыскать! Всего в деревушке было двадцать семь домов. Несколько человек вошли в хижину, остальные же втиснулись у прохода и окна, дабы увидеть благословенное дитя. — Что за чушь? Человеческий младенец не может остановить стихию. Это даже не каждому Демону и Божеству под силу, а тут отпрыск рода человеческого. Бессмыслица. — скептично был настроен Акура-Оу, уже обсохнув, сидя в благоухающей тени дерева, чувствуя, как морской бриз охлаждает его, каплями с моря увлажняя чуть смуглое лицо. Лис сидел в кроне того же дерева, на нижней ветви, вопреки привычке не закуривая кисеру. Томоэ давно уже повесил своё хвори на близ торчащий сук. Оба Демона наслаждались прохладой. А Король уже не жалел, что приплыл на этот остров. Вот только спать хочется, а ещё и Лис сказку рассказывает. — Как видишь, это дитя смогло остановить стихию. — откликнулся сереброволосый, поворачиваясь к Брату. — Бред какой-то. Ну давай, я же слушаю. Лис усмехнулся и продолжил. Слушает он, слушает. Ну как же. После этого происшествия прошло несколько лет. Люди построили храм, да только не Водный Бог там поселился, а другой. Тёмный, но с душой светлой. Не Падший. Тот сразу приметил талантливое дитя носящее имя Счастья и красоты, и родители вынуждены были отдать дочь во служение Богу, что было великой честью. Так маленькая Княжна оказалась под опекой Божества. С раннего детства малышка была обучена всему. Её служба у доброго и улыбчивого Бога Куромаро длилась уже более пяти лет. Он делился с ней своей мудростью и учил её пользоваться своей силой. Девчушка же занималась прилежно, выполняя работу по храму, которую делила пополам с Хранителем Божества. Хотя и частенько бегала к берегу и к родителям, которые всегда радо встречали свою дочь, названную в честь её красоты. Время шло, Юкиджи росла, а вместе с ней и её сила, которой стало слишком много, чтобы помещаться в столь юном и смертном теле. В конце-концов, маленькая Княжна могла погибнуть, не сдержав в себе духовную энергию, сравнимую Божественной. Куромаро долго думал, как спасти дитя человеческое, пока Юкиджи не поранилась, играя во дворе. Рана была несерьёзная, однако девочка горько плакала, зажимая хрупкое запястье. На плач первым прибежал Хранитель Бога Тэкеши. Бакэнэко-Хранитель. Это было новшеством, но кого волнует Дикий Кот, если на нём смирительный ошейник — контракт с Богом? Тэкеши тут же подбежал к девочке. Он шептал, успокаивая глупое дитя, прижимая к себе девочку, а затем слизал кровь и забинтовал руку. — Подожди…ты хочешь сказать, что демон, вкусивший кровь, существа со столь великой духовной силой, вот так вот взял и остановился? — негодовал Кровавый Король, решив, что человеческие сказки стали напрочь лишены логики вещей. — Подумай. Во-первых, его сдерживал контракт. — спокойно отозвался Лис, заранее разобравшийся со всеми нескладностями рассказа, зная, что вызовет вопросы его друга. — А остальные моменты станут понятны позже. — Ясно. Куромаро нашёл способ и Княжну спасти, и других демонов не приманивать. Со дня решения, Хранитель должен был поглощать небольшое количество крови Юкиджи, через определенное число лун на небе ночи. Детское доверие, привязанность, дружба, а затем необъяснимое чувство в груди юной Княжны не дали ей испугаться Хранителя. Поэтому, она не сомневаясь приняла решение Божества, когда клыки Демона впервые погрузились в её плоть, отнимая избыток той нечеловеческой силы, что была слишком велика для её хрупкого тела. Шли мирные года, но не война прервала эту идиллию…сила, что получал Тэкеши, свела его с ума. Он словно обрёл то могущество, что потерял много столетий назад, после сражения с Великим Омеджи. Но Демон желал большего, теперь ему нужна была вся кровь девчонки. Вся до последней капли. А Юкиджи под защитой Куромаро была. Первым делом нужно было устранить Божество, а Юкиджи — лёгкая добыча. План был идеален, вот только провальным. Куромаро пожертвовал жизнью, дабы спасти девчонку, Княжна слишком рано узнала об истинной личине Хранителя. Но это уже было неважно. Девчонка не смогла бы победить его. Тэкеши забавлялся, когда она, вполне умело орудовала катаной, но получаса хватило, чтобы наиграться в игрушечные бои, тем более, что он сам учил ее когда-то всем этим приемам. Девушка оказалась в западне. Демон откинул её в цветущее персиковое дерево, выше разветвления, где торчал стручок, пронзивший её плечо. Юкиджи была пригвождена к фамильному дереву. Одна из ветвей обломилась. Тэкеши даже повеселился, издеваясь, сказал, что она ещё прекраснее среди этих цветов. Единственной работающей рукою девушка обломала тоненькую веточку, больше похожую на маленький букетик алых цветов персика. Прижав уже обеими руками цвет фамильного дерева к груди, она высвободила свою силу, уничтожив Хранителя, что даже после смерти не желал принимать свою кончину. Всё не закончилось смертью тела Демона. Сила юной Княжны стёрла всего его: Тело, дух, душу, само напоминание о нём было уничтожено. — Зная, что умрёт, она запечатала свою духовную силу в неком сосуде, который остался под защитой огромного кристала, что с годами разросся и, охватив ту большую часть острова, ушедшую под воду, стал надёжным щитом, защищающим источник духовной энергии от любого, кто посягнёт на силу, на её дух. — закончил Томоэ свою повесть, многозначительно взглянув в глаза Брата. — Только не говори мне, что… — преодолев удивление, Кровавый Король усмехнулся, глядя в даль острова, где виден был золотой свет, принадлежавший как казалось отнюдь не Солнцу. — Да. Это тот самый остров. Ну что, идём на поиски духовной силы Персиковой Княжны?