У бессмертных свои причуды

      Они не в первый раз оставались у него на ночь.       Альфреда это давно не удивляло. Он ко всему относился как к должному и не задавал ненужных вопросов. Если его что-то и не устраивало, он об этом ни разу не говорил. У Брюса нашлось бы много объяснений, если бы в них была необходимость.       Супермен и Чудо-женщина — его верные товарищи по команде. Он знает, что может на них целиком и полностью положиться, знает, что они, случилось что, подставят плечо и прикроют. Супермен не раз прикрывал его от пуль, Чудо-женщина не раз выносила его с поля боя, спасая тем самым жизнь. Они все были в долгу друг перед другом, и это делало их понимающими друг друга без слов соратниками.       А Кларк Кент и Диана Принс были самыми близкими для него людьми, увидевшими его подноготную и потянувшимися к нему после этого. Это была их инициатива — сделать так, чтобы Бэтмен перестал быть одиночкой, обосноваться в его мире и заполнить его своим присутствием. Брюс быстро перестал им противиться. В конце концов, у бессмертных свои причуды, ведь так?       Интересно, а знал ли об этом Альфред? Если и знал, то у него, как и обычно, хватило такта не намекать на свое знание. Пришли мистер Кент и мисс Принс? Замечательно, стоит приготовить на ужин что-то особенное. И дворецкий ни разу не спросил, почему гости ночуют в спальне мастера Брюса. Присутствие Кларка и Дианы делало Уэйна умиротворенным, и возможно это было самым главным для Альфреда.       Однако избавившийся от костюма вопреки обыкновению не в бэтпещере, а в своей спальне, Брюс просто не в состоянии думать об Альфреде. Он утомлен после очередной миссии, которая закончилась полным успехом, но потрепала нервы изрядно. Брюс устроился на кровати, которая всегда казалась слишком огромной для него одного. Но ощущает рядом тепло, такое знакомое и уже практически родное, и смотрит при этом на Диану, которая поправляет черные кудри, умостившись перед зеркалом. Она обнажена, и ее нагота не может не манить. Диана прекрасна, настоящая богиня суровой древности. Ее тело идеально, равно как и вся она целиком, и Уэйн отчетливо помнит тот день, когда они впервые увиделись. Принс хорошо знала о том, что она прекрасна, она умела этим пользоваться, и не будь Брюс Бэтменом, он был бы сражен ее чарами насмерть.       Хотя кто сказал, что он не был сражен чуть позже?       Диана — бессмертная богиня, в жилах которой течет кровь древних богов. Она вечно молода, невероятно сильна и опасна. Сможет ли кто-то объяснить причину, по которой богиня стала настолько зависимой от обычного человека? Кларк, услышь он этот вопрос, поправил бы его, заметив, что Брюс слишком далеко ушел от звания обычного человека.       Кларк…       Его сильная крепкая ладонь покоилась на плече Брюса. Криптонец вовсе не ведал усталости, был по обыкновению полон энергии, но помнил о том, что Уэйн вымотан, а потому прикасался к нему ненавязчиво. Еще одно богоподобное существо в жизни Бэтмена. Кларк не боялся пуль, поднимал одной левой самолеты и даже целые дома, летал по космосу так, словно вышел на прогулку. И этот богоподобный криптонец тоже стал зависимым от простого человека.       Ах да, Бэтмен ведь уже ушел от звания простого человека. А у бессмертных богоподобных существ свои причуды.       Брюс расслабленно наблюдал за Дианой, думая о том, что его угораздило влипнуть во что-то совершенно ненормальное. Было ему мало всей клоунской преступной шелухи Готэма и личного безумия, для полного счастья не хватало только этого. И теперь он сам не понимал, в кого именно его угораздило влюбиться на самом деле. Разве можно вообще одновременно желать и любить сразу двоих — мужчину и женщину? Это форменное безумие стоило как можно быстрее выбросить из головы и сосредоточиться на работе, благо дел было более, чем достаточно, но Кларк и Диана решили за него.       Брюс Уэйн слишком устал. Он в кои-то веки последовал совету Альфреда и решил не отказывать себе ни в чем, позволить себе расслабиться и наслаждаться жизнью. Не думать о преступности хотя бы в такие мгновения. А его богоподобные друзья без него решили, что готовы делить его на двоих. Ведь именно поэтому они сейчас втроем.       Рука Кента скользнула повыше, касаясь шеи, и Брюс отвел взгляд от Дианы и наткнулся на пристальный взгляд голубых глаз. Супермен умел внушать доверие добрым видом. Внушать надежность и чувство защищенности. Что ж, они оказались обнаженными в постели далеко не в первый раз, а Брюс давно свыкся с тем, что вся его жизнь — это сплошное безумие. Он ничего не теряет.       У Кларка могучая грудь и сильные, воистину стальные руки. Если с Дианой еще можно забыться, то Супермен всегда был самым настоящим инопланетянином. Да, Бэтмен хотел его уничтожить, было дело, такая мощь любого бы напугала. Но сейчас Брюс ощущал свою власть над двумя богами. Ведь это они зависимы от него.       Кент улыбнулся, а Уэйн лишь кивнул и прикрыл глаза, позволяя себя поцеловать. Ему были приятны все эти прикосновения, ему нравилось красивое мужественное тело так же сильно, как и уточненное и женственное тело Дианы. Полное безумие, и не поспоришь.       Чужая ладонь прошлась по торсу, спускаясь все ниже, а губы оказались на шее. Брюс откинулся на подушку спиной и снова посмотрел на Диану, которая подошла к кровати и забралась на нее. Ее черные локоны струились по плечам, касаясь груди, и Брюс мимолетом подумал о том, что вся она, эта богиня — просто произведение искусства. Невозможно было бы сотворить женщину прекраснее. Как только она оказалась ближе, Бэтмен сам потянулся к ней, касаясь ее волос. Диана практически робко прижалась к нему. Поцелуи с ней отличались от поцелуев с Кларком. Супермен всегда вел, не позволяя перехватить инициативу, его чуть шершавый язык исследовал рот каждый раз с невероятной жадностью. А Принс была прелестно подвластной манипуляциям Брюса и нежна настолько, насколько это только возможно. Несмотря на прожитые годы, она была скромна и утонченна, ей была чужда излишняя развязность. И именно это Уэйна в ней и подкупало больше всего на свете.       Они оба — что Кларк, что Диана, — всегда проявляли осторожность и старались не терять голову, дабы ненароком не покалечить Брюса и не причинить ему дискомфорта. Тот прекрасно знал об этом и ценил такой подход, стараясь сделать для них что-то в ответ.       Порой быть машиной для борьбы с преступностью, напрочь лишенной человеческих потребностей, сложно настолько, что устаешь от жизни. Наверное это и имел в виду Альфред, когда говорил, что мастер Брюс гробит свою жизнь, не обращая внимания на все то прекрасное, что его окружает. Он так же говорил, что его хозяин разучился ценить все то, что у него есть, вовсе перестал ценить жизнь как таковую. Что ж, Брюс хоть и редко, но слушал его, и именно поэтому все пришло к этому. И нет, Уэйн ни о чем не жалеет и не будет жалеть.       Диана притянула его к себе, а Брюс легко поддался, коснувшись ее талии и углубив поцелуй, ощущая на себе руки Кларка. Тот зарылся рукой в его волосы и прижался к его спине, заставляя ощутить ягодицами собственное возбужденное естество. Брюс привык ко всему этому, ему это нравилось настолько, что он готов забыться. Сейчас можно, он имеет на это полное право.       Кларк выцеловывает его плечи и спину, в то время как сам Брюс ласкает грудь Дианы, слушая ее тихие стоны. Они оба так прекрасны и так горячи, и Уэйн понимает, что в пору попусту пропасть от ощущений, оказавшись между ними, желающими его. В какой-то момент Супермен вынуждает его подняться и нависнуть над Чудо-женщиной. Та в свою очередь с готовностью разводит ноги и обнимает Уэйна все с тем же трепетом, что и Кларк прижимается к Уэйну со спины. Порой такие прикосновения на самом деле сводят с ума, но в самом лучшем смысле этого слова.       Брюс скользнул губами по нежной коже на идеально плоском животе Дианы, а потом ниже. Она то и дело трогала его волосы, поглядывая на Кларка и на то, что делает он. Они умудрялись наблюдать даже друг за другом, чтобы никто из них не сорвался и не причинил вреда Бэтмену, которым оба они так дорожили.       Уэйн невольно вздрогнул, когда его ягодиц коснулись сильные руки, чуть разводя в сторону. Да, в такой унизительной позе он тоже оказывался далеко не в первый раз, но даже она стала привычной, если рядом были лишь Кларк и Диана. Доверие между ними было колоссальным.       Поцелуи Кента на пояснице щекотали, и это было приятно. Принс прикусила губу, все так же наблюдая за чужими движениями, а Брюс обхватил ее бедро, в который раз восхищаясь красотой и грацией этого тела. Он целовал ее живот, проводя языком по окружности пупка, в то время как Кларк мягко сжимал его бедра, опаляя жаром своего сильного тела.       Брюс громко выдохнул, когда Супермен настойчиво уткнулся меж его половинок влажными пальцами, но быстро велел себе расслабиться. Он поднял взгляд и увидел лицо Дианы. Та в свою очередь прикусила губу и чуть сжала его волосы, так что Брюс выдохнул и уткнулся носом в ее лобковые темные волосы, а сразу после коснулся языком половых губ. Принс трепетно выдохнула, расставив ноги шире, и в тот же миг Кларк осторожно ввел в Уэйна один палец.       Брюс в который раз думает о том, что у него не могло быть все нормально, как у нормальных людей. Его жизнь вообще всегда была далека от нормы. И ему это нравилось, стоит признать.       Он ласкал Диану, в то время как Кларк растягивал его, действуя как обычно осторожно, умудряясь даже не причинять никакого дискомфорта. Когда Принс резко потянула его повыше, Брюс вспомнил о том, что она — богиня. Богиня, которая желает его. О чем еще мог бы желать мужчина? Кент уверенно ввел в него три пальца, а после вытащил их, помогая Уэйну скорее пристроиться так, чтобы удобно было им всем.       Диана едва не забылась, сжав Брюса чуть сильнее, чем стоило бы, но быстро взяла себя в руки, когда Бэтмен вошел в нее. Ей всегда нравилось ощущать его на себе, слушать его прерывистое дыхание и чувствовать жар его крепкого тела. Тем временем Супермен коснулся рукой плеча Брюса. Да, они всегда и все делают вместе, их союз нерушим во всех смыслах. Когда Кларк толкнулся в Уэйна, тот невольно сжался, так что Диана поспешила припасть к его губам поцелуем, зарывшись в чужие волосы ладонями.       Кларк первым начал двигаться. Брюс обнял Диану и подстроился под чужой ритм, как уже бывало прежде не раз. Бэтмен снова был меж них, един с двумя богами, которые — он точно это знал, — положили бы на кон свое бессмертие за него. Люди, за которых он сам готов отдать свою жизнь, те, кого он действительно смог полюбить всем сердцем.       Кларк прижался грудью к его спине, Диана обняла за шею, все ровно так, чтобы они были точно одно целое. Да, это безумие. Но лишь такое безумие может помочь Брюсу не сойти с ума в самом ужасном смысле этого слова.       Совсем скоро Альфред позовет их ужинать. Они будут вести себя как самые обычные друзья, Кларк будет шутить, Диана начнет причитать о том, что они дети, Альфред будет смотреть на них с доброй улыбкой. И в этой мирной компании Брюс Уэйн будет ощущать себя в кругу настоящей семьи, с теми, кого он любит.       Да, Альфред определенно понимает намного больше, чем показывает, но он все равно радуется тому, что Брюс не один, что у него есть кто-то, кто делает его счастливым. Всем в этом мире нужна семья, нужна настоящая поддержка и опора.       Уже не надо думать о том, что все это неправильно и безумно. И не надо задаваться вопросом о том, почему и Супермен, и Чудо-женщина вновь пришли к нему и остались в его спальне. Об этом и не нужно говорить, все ровно так, как должно быть. Бог и богиня, которые любят человека. А все потому, что у бессмертных и правда свои причуды.