Я бы прожила тысячу жизней, лишь бы снова встретиться с тобой и почувствовать, как моя жизнь завершается каждый божий раз.
Пули разрезали пыльный воздух, разносясь по кабинету директора фирмы, врезались в столы и стены. Опилки, отлетая от дерева, падали на пол с характерным стуком; стекла от разбитых кружек и окон, долетая до стрелков, царапали руки и лица, оставляя кровоподтеки; а пыльный и грязный воздух раздирал легкие, заставляя невольно кашлять, выдавая свое присутствие.Опасность. Опасность.
— Да заткнись ты уже, — рыкнула и без того раздраженная Шоу, заглушая металлический голос в наушнике, и попыталась снова сосредоточиться на противнике, что было довольно проблематично с почти не затыкающейся мелодией знакомого голоса и с изрядно уменьшающейся видимостью. Самин быстро переместилась на стол вперед и тут же пригнулась от пролетающих над ним пуль. Сменив магазин, с разочарованием замечая, что осталась последняя обойма, высунулась из укрытия и сделала пару выстрелов, один из которых попал четко в голову одному из головорезов.Риск смерти: 90%.
— Смени. Голос. У тебя другого нет? — шикнула девушка в ответ и плотно сжала губы, замечая подоспевшую подмогу в черной, как смоль, одежде. Перекинувшись на каком-то языке, после пары зря выпущенных пуль шатенкой, они возобновили атаку, сметая стулья многочисленными выстрелами, которые с грохотом врезались в стол, за которым пряталась Самина. — Черт. Очередная пуля пробила преграду и задела руку. От неожиданности девушка выронила пистолет и схватилась за рану. В тот момент, когда противники затихли, а Шоу, опустив ладонь, покрытую кровью, потянулась за пистолетом, прозвучали выстрелы из автоматического карабина со стороны входа, откуда только что прибыли еще двое мужчин азиатской наружности. — Тебе не нравится мой голос, сладкая? — раздался до боли знакомый голос. — Скучала по мне? — промурлыкала Рут, в глазах которой плясали маленькие чертики. Шоу начало трясти, казалось она оказалась в одном из своих кошмаров. В том, где перед ней стоит ее бывшая вся в крови и смотрит на нее мертвыми глазами. Те, что снятся ей с того самого дня. Но сейчас все было по-другому. Она медленно подняла глаза, стараясь не показывать как сильно в этот момент ее каменная стена разрушилась и как все чувства, которые она так усердно скрывала, вырвались наружу. Перед ней стояла та самая Рут. С этой глупой и невероятно красивой улыбкой до самых ушей. Этими флиртующими и вечно светящимися миндальными глазами. В своей любимой кожаной куртке черного цвета. — Ты- ты настоящая? Шоу сглотнула рвавшиеся наружу слезы. Она сорвалась с места и бросилась к ней в объятия, перешагивая, почти перескакивая, лежащие на полу трупы прямо под ее ногами, и плотно прижала шатенку к себе, вдыхая знакомый аромат духов с легким запахом корицы, которую та любила добавлять в кофе, когда они были одни. — Год, Рут, год, — Шоу всхлипнула. — Я думала ты мертва! Черт, мы похоронили тебя! — Прости. Шоу вздрогнула от тихого голоса. Она приподняла голову и встретилась с пустыми глазами хакера, пустыми глазами полными слез. Шоу никогда не видела как шатенка плакала, или не хотела видеть… и в груди все от понимая предательски сжалось. — Рут, — произнесла Самин касаясь ее щеки, которая была безумно холодная, хотя сейчас и было относительно тепло, и твердо посмотрела в глаза напротив: — Я. Люблю. Тебя. Она наблюдала, как к глазам возвращался привычный блеск, а уголки губ тронула небольшая улыбка. — Что, прости? — Замолчи. Шоу поймала ее губы и нежно потянула девушку здоровой рукой, наклоняя к себе, пропуская шелковистые волосы через свои пальцы. Разорвав поцелуй, который, казалось, длился целую вечность, Шоу снова прижала девушку к себе и зарылась лицом в ее плечо. Ей было страшно. Чертовски страшно. Самин боялась, что стоит ей отпустить — и она проснется. И все это окажется просто чертовым сном. Но шатенка лишь приобняла ее в ответ, и Шоу почувствовала, как скатывается слеза, упавшая с лица девушки, ей за шиворот и лишь еще крепче прижала ее так, словно никогда не отпустит.