Психологические беседы доктора Арчи Хоппера

Каждую неделю, по субботам, Арчи Хоппер устраивал в здании мэрии психологические посиделки для всех желающих. Точнее, это так называлось — для желающих, на самом же деле Голд сгонял на них всех, кого смог поймать, «с целью укрепления мирных отношений в городе». Вряд ли, конечно, кого-то действительно умиротворяли публичные приступы чужого самокопания, но на несогласных прийти Голд действовал своим самым коварным оружием — бабушкой Лукас с её фирменным укоризненным взглядом. И арбалетом — для категорически несогласных. Тема сегодняшних посиделок, криво написанная на большом плакате, гласила: «Тру лав и что вы для неё сделали». — Что сделала, что сделала… Мать моя сделала, а не я! — шипела себе под нос Регина, уже заранее выбирая, кого пырнуть дополнительными вопросиками по теме. Разбередили душу — теперь порадуетесь! Первой ей на глаза попалась сияющая от счастья Белль в милом жёлтеньком платьице, и Злая Королева просто не смогла удержаться от злорадной ухмылки. Вот и есть над кем поизмываться. Эта-то точно «сделала». Из Румпельштильцхена сделала создание, беспокоящееся о психологическом климате в городе. Удушила бы! В такие моменты Регина особенно сильно сожалела о старых временах. Арчи позвонил в неизвестно откуда притащенный колокольчик и приветливо спросил: — Ну, кто желает первым рассказать нам о своей тру лав? Все молчали. — Ну же, друзья! Сегодня мы говорим о светлом чувстве! Неужели никто не хочет рассказать всем об усилиях во имя любви? Вы настолько стеснительны? Руби, может быть, ты начнёшь? Красная Шапочка пожала плечами и демонстративно уставилась на свои новые туфли с улыбающимися черепами вместо пряжек. — Ну же, Руби… — ещё раз ласково попросил Арчи. — Если мы все поделимся своими душевными секретами, мы будем лучше понимать друг друга. Кто твоя тру лав? — Питер, — коротко ответила Руби. По залу покатился шепоток — никто не знал никакого Питера. — И что ты сделала во имя своей тру лав? — не сдавался Хоппер. — Я его съела, — теперь Руби уставилась в потолок, накручивая на палец рубиновую прядку волос. — Зачё-о-о-о-от, — негромко, но выразительно протянула Регина. — Ох, ну… — Арчи смешался, но тут же нашёл выход из ситуации: — Мадам Миллс, вы хотите взять слово? — Разве оно моё, чтобы я его брала? Я пообещала Генри: никаких противоправных действий, — Регина была сама любезность. — Спросите вон Снежку о том, что она сделала для своей тру лав. И для чужой тру лав. Она вам мно-о-о-о-ого нахвастается, потом похлопает глазками и забудет договорить о самом весёлом. — Это о чём же я забуду рассказать? — Белоснежка вскочила со стула. Кажется, вернув память, она лишь ещё больше пристрастилась к хипстерскому облику. — О том, что хватит вешать все свои жизненные горести на малолетнего ребенка?! А если бы Румпельштильцхен полсотни лет гонялся за Генри, чтобы отомстить ему за всю самодеятельность — ты бы считала это нормальным?! — Не смей трогать Генри! — не выдержала Регина и тоже вскочила. — У вашей мерзкой семейки это в крови — оставлять детей сиротами, перекладывать их воспитание на чужие плечи, а по итогам умиляться достижениям и гордиться генами, как будто вы имеете к этому какое-то отношение! — А у вашей… Ваша семейка вечно вместо того, чтобы добиваться чего-то по-настоящему нужного, лишь пестует свою злопамятность и мстительность! Не мелковато-то ли для королевы растрачивать так всю свою жизнь?! — Тихо, тихо! — Прекрасный Принц попытался утихомирить хотя бы свою супругу, но Белоснежка вошла в раж. — Если уж говорить о тру лав, то что ты сделала с моей дочкой? Почему моя бедняжка Эмма говорит, что её тру лав — ты?! Ты заколдовала бедную девочку и не даешь ей покоя! Регина только закатила глаза, вспомнив, как «бедная девочка» пыталась её зажать в коридоре мэрии. Пострадавшей Эмма не выглядела точно, и вообще, её прямолинейному упорству можно было бы найти намного лучшее применение. Регина была не против некоторых авансов со стороны Спасительницы. Всё же, после того как Охотник умер, а Шляпник окончательно перестал с ней разговаривать — неблагодарный капризный тип! — нормальных мужчин в этом городе, считай, не осталось, можно было перейти и на женщин. Но от упорства Эммы Регина чувствовала себя так, словно на неё идёт массированная охота. — Лучше донесите до своей дочурки ту истину, что приглашение на семейный ужин с Генри означает всего лишь приглашение на семейный ужин с Генри, и не нужно мне демонстрировать, что она полдня обклеивала наручники розовым мехом, как только ребёнок отвернётся… — Я расскажу о своей тру лав! — внезапно поднялась Золушка, прервав готовящуюся взорваться Снежку. — Моего Принца зовут Томас. Ради того, чтобы быть с ним, я делала разные вещи… может, даже не всегда умные, — честно призналась она, высоко вскинув подбородок. — Но это всё было для него. Я заключила сделку с Румпельштильцхеном и обокрала Голда, лишь бы наш с Томасом ребёнок остался со мной… Сделку Золушка заключала, ещё не подозревая о существовании какого-либо Томаса, а борьба за ребёнка и вовсе шла по большей части отдельно от любимого, но её выступление несколько разрядило атмосферу. Арчи Хопперу в голову пришла гениальная идея: — Кстати, если уж заговорили о нём, то давайте выслушаем нашего Румпельштильцхена! Кто-то громко хрюкнул, пытаясь сдержать смех. Регина вопросительно подняла бровь и демонстративно устроилась поудобнее, приготовившись слушать. Белль зарделась. Румпельштильцхен неловко поднялся со стула и, потерев рукой подбородок, начал: — Ради Белль я… — он задумался. — Склеил чашку, — с ядовитым умилением в голосе подсказала ему Регина. Голд бросил на неё испепеляющий взгляд: — Стал добрым! Регина мелко закивала и прикрыла рот ладонью, чтобы не захихикать. — Я… — Утащил её от родителей. Превратил её жениха в цветок. Выгнал. Не спас. Так искал, так искал, что за двадцать восемь лет не нашёл в пределах собственного города. Отыскав, тут же занялся борьбой за власть, наплевав на бедную девочку и её чувства. Держал в облике Лейси, лишь бы она не мешала людей тростью бить. Ох, Штильцхен, вот уж правда, с такими любимыми и врагов не надо… Белль, милая, захочешь об этом поговорить — заходи, всегда буду рада. У меня маменька такая же была. Говорила о любви, а потом делала что хотела, не оглядываясь на мои потребности. И очень удивлялась результату. Арчи оглядел присутствующих. Белль о её тру лав спрашивать было уже бесполезно — бедная девочка только всхлипывала. Голд сел и хотел было обнять любимую, но не решился, ограничившись виноватым взглядом. Никто не горел желанием выступать следующим, от психотерапевта подчёркнуто прятали глаза, стоило только ему на кого-то посмотреть. Не Регине же слово давать… — Прекрасный Принц? — О, я не раз спасал Снежку! — От последствий собственного существования в её жизни, — сухо подчеркнул из задних рядов король Джордж. — От последствий существования Регины в её жизни, — не оборачиваясь, поддал яду Прекрасный. — Если уж говорить о жизнях и о последствиях… — упирая на каждое слово, капитан Крюк медленно поднялся из заднего ряда. Увидев, как в ответ подскочил со своего места Румпельштильцхен, Арчи Хоппер только покачал головой и пошёл за огнетушителем. Из раза в раз психологические посиделки заканчивались совершенно одинаково, но он не сдавался. Арчи всё ещё верил, что однажды они все поймут друг друга. И помирятся. Когда-нибудь. И все рассказы про былые ссоры можно будет начинать словами «Once upon a time…»