Эффект Льюиса

Головы поднялись как по команде, когда переборки разошлись и впустили в зал кают-компании группу людей с вещмешками. Новоприбывшие растерянно жались у входа, негромко переговариваясь и чувствуя себя неуютно под любопытными взглядами. — Смотрите-ка, пополнение, — насмешливо протянул сидевший возле самой двери лейтенант с нашивкой «О’Райли» и наглой, кое-где испещренной оспинами физиономией. — Ну, теперь нас точно больше, чем турианцев! — выкрикнул кто-то, и его поддержали дружным гоготом. Военные от души забавлялись, строя нелепые догадки, кто и зачем прислал на станцию столько гражданских, пока общее веселье не было прервано объявлением по внутренней связи: — Всему офицерскому составу незамедлительно явиться на мостик. Шум тотчас же стих, и несколько человек, в том числе и рябой О’Райли, поднялись со своих мест, оправили форму и поспешили покинуть зал. Некоторые столы освободились, и один из группы прибывших, молодой человек в до нелепого больших очках, подхватил с пола пожитки и направился к круглому столу у окна. — Эй, — окликнул его чей-то голос. — Это стол капитан-лейтенанта Шепард. А она очень не любит, когда за ее столом сидят посторонние. Не обращая внимания, молодой человек сел, опустил голову на руки и уставился в окно, за которым виднелся красно-коричневый Эдессан. К нему подошла тоненькая миловидная девушка и тронула за плечо: — Сидни, может, и правда не стоит… Он лишь молча стряхнул ее руку и продолжил смотреть в окно. Спустя полчаса начали возвращаться офицеры, возбужденно переговариваясь. С ними явился капитан-турианец, поздоровался за руку с кем-то из гражданских и подозвал одного из подчиненных. Тот козырнул и жестом предложил всем новоприбывшим следовать за собой. Сидни, глядевший в окно, ничего из этого не видел, и очнулся лишь тогда, когда над его ухом послышался голос О’Райли: — Ты сидишь не на своем месте, придурок. Сидни поднял на говорившего безразличный взгляд и пожал плечами. — Встать! — Пошел ты, — коротко бросил он и отвернулся. В тот же миг рука О’Райли ухватила его за воротник и встряхнула, словно нашкодившего кота. Сидни довольно чувствительно приложился коленом о ножку стола и чертыхнулся, пытаясь удержать равновесие. Очки слетели с носа и исчезли под столом. — О’Райли! — послышался резкий окрик, и лейтенант разжал пальцы, выпустив воротник Сидни. — Мэм. — Какого черта ты… ох, — подошедшая женщина оглядела встрепанного Сидни и сдвинула брови. — Это же один из исследователей, идиот. Свободен. Ухмыльнувшись, О’Райли отошел и присоединился к группе сослуживцев, расположившихся вокруг одного из столов. — Мое имя Шепард, мистер. Я провожу вас в жилой блок, — женщина развернулась и уверенно зашагала к выходу из кают-компании. Пока они шли тускло освещенными коридорами, Сидни рассматривал свою неожиданную спасительницу со спины. Она шагала размашисто, как мужчина, с пятки на носок, четко печатая шаг. Ее медно-рыжие волосы были по-военному коротко стрижены, плечи чуть шире, чем у среднестатистической женщины, сильные руки и при этом удивительно маленькие кисти. Сидни отметил, что Шепард невысокого роста: не до конца еще изученное отклонение, наблюдавшееся примерно у сорока процентов людей, родившихся в космосе. Интересно, сколько ей лет? Чувствует ли она себя по-другому, всю жизнь проведя вне условий земной гравитации? — Я прошу прощения за поведение лейтенанта О’Райли, — тем временем говорила Шепард. — У нас тут никогда прежде не бывало гражданских, а среди некоторых военных бытует мнение, что уважения заслуживают только те, кто носит нашивку Альянса… — Все в порядке, капитан. — Капитан-лейтенант, — автоматически поправила Шепард и остановилась перед дверью в каюту. — Пришли. — Спасибо, — переборка отъехала в сторону, и Сидни шагнул внутрь. — Приятно было познакомиться, капитан-лейтенант. — Я так удивилась, когда мне позвонил Поллак и попросил присоединиться к экспедиции! — восторженно щебетала миловидная блондинка в ладно сидящем по фигуре скафандре с эмблемой станции «Ицамна», обращаясь к пожилому мужчине, который прилаживал к ее лежащему на скамье шлему дополнительную камеру. — Подумать только, турианцы запросили помощи ученых Солнечной системы! Неужели они, наконец, поняли, что наши знания могут им пригодиться? — Уж скорее, им лень самим ковыряться в останках колонии, Ирма, — усмехнулся тот. — Их исследователи воротят нос от таких пустяков, а Иерархия хорошо платит тем, кто готов копаться в турианском мусоре в надежде найти что-то ценное. — Ах, профессор Делмик, вы такой пессимист… Сидни раздраженно отвернулся; болтовня Ирмы угнетала. Хороший специалист, она была абсолютно невыносима в общении, и Сидни жалел, что ее определили в одну с ним группу. Ее разговоры ни о чем будут только отвлекать… Он перевел взгляд на готовившийся к вылету челнок, у грузового люка которого стояла Шепард и проверяла поднимаемое на борт оборудование. У нее за спиной маячила угрожающего вида винтовка, а на поясе висел пистолет — капитан-лейтенант и еще трое солдат, среди них — турианец, должны были охранять группу. Сидни пытался протестовать, но капитан «Ицамны» недвусмысленно дал понять, что Эдессан — это не место для прогулок, и снарядил целый боевой отряд. Вообще-то, против Шепард Сидни ничего не имел, но вот О’Райли… Их второе столкновение произошло накануне вечером. Сидни засиделся допоздна, проверяя образцы тканей, и не заметил, как остался совсем один. Не услышал он и О’Райли, без приглашения вошедшего в лабораторию. — Привет, очкарик. Сидни тяжело вздохнул, оторвал взгляд от микроскопа и недовольно взглянул на лейтенанта, который отвлекал его от работы. — Вам что-нибудь нужно? — Похоже на то, — по губам О’Райли скользнула недобрая улыбка. — Я хочу спросить тебя кое о чем, очкарик. — Я вас слушаю. — О чем это вы шептались сегодня с Шепард в кают-компании? — Мы утверждали план высадки. — План высадки… Вот что, заумная задница, если ты вздумаешь подкатывать к Шепард… — К капитан-лейтенанту Шепард. — Что? — Вы ниже ее по званию, лейтенант, так что потрудитесь… Как оказалось, О’Райли мог двигаться очень быстро, и в следующий момент Сидни обнаружил себя припертым к стене, а рябое, искаженное яростью лицо лейтенанта — в опасной близости от своего собственного. — Слушай, ты, лабораторный червяк, — процедил О’Райли сквозь зубы, и Сидни с отвращением ощутил брызги слюны на своем лице. — У тебя нет вообще никакого звания, и ты все штаны обоссышь, если тебе дуло игрушечного пистолета ко лбу приставить… отвали от Шепард, ты понял меня? Или в следующий раз я запихну тебя в одну из твоих пробирок. — Мне ничего не нужно от Шепард, больной ублюдок, — выдавил Сидни, мечтая о том, чтобы О’Райли разорвало прямо здесь. — Реши свои проблемы без меня, трахни уже кого-нибудь на этой станции, сделай одолжение. — Можем вылетать. Шепард соскочила на металлические плиты ангара, и люк, вздрогнув, встал на место. Из кабины показался О’Райли, и она подняла большой палец вверх, сигнализируя об успешном окончании погрузки. Ирма и еще двое исследователей, подхватив снаряжение, двинулись к челноку, а Сидни чуть замешкался, проверяя, хорошо ли закреплен на поясе непривычный «Карпов», и не заметил подошедшую Шепард. — Все в порядке, Льюис? — Да, спасибо. — Давайте на борт. Челнок, задрожав, немного приподнялся в воздухе и плавно, как по рельсам, выкатился в безвоздушное пространство на орбите Эдессана. — Ну, с богом, — выдохнула Ирма. Они приземлились на заброшенном колониальном космодроме, подняв тучи пыли. В нескольких десятках метров от посадочной площадки виднелись ангары, за которыми раскинулись бурые джунгли, полностью скрывавшие дорогу к поселению. — Твою мать, — прокомментировал О’Райли, выключив двигатели. — Каллахан, останешься здесь и будешь держать связь, — приказала Шепард. — Со мной пойдут О’Райли и Квазо. — Да, мэм. — Льюис, вы готовы? Тогда выдвигаемся. Сидни опустил стекло шлема и поднял с пола кейс с инструментами. Ирма и Делмик, вооруженные точно такими же кейсами, уже стояли у люка. — О’Райли впереди, мы с Квазо сзади. Ну, пошли. Листья растений, обступивших их сплошной стеной, были мясистыми и блестящими, и Делмик с Ирмой оживленно обсуждали их происхождение. Сидни флора не интересовала, он хотел поскорее добраться до поселения и тщательно там осмотреться. Если ему повезет, он сможет обнаружить турианские захоронения времен Войны за объединение. Наконец джунгли стали редеть, и вскоре отряд вышел на некое подобие поляны, окруженной невысокими желтыми холмами. По периметру стояли турианские постройки, кое-где полуразрушенные, оплетенные толстыми ветвями здешнего подобия лиан. Вокруг не было ни души, и даже звери, если они и водились на планете, не забредали сюда — Сидни не заметил на белых, кое-где покрытых бурыми потеками стенах следов когтей или чего-нибудь в этом роде. — Выглядит жутко, — послышался голос Ирмы в шлемофоне. — Ерунда, мисс, — О’Райли театрально вскинул на плечо винтовку. — С нами вам ничего не грозит. «Тупой солдафон», — подумал Сидни под насмешливое хмыканье Шепард. Улыбаясь краешком рта, она снисходительно смотрела на то, как Ирма восхищенно благодарила О’Райли за заботу. Они решили начать с самого большого по размерам жилого блока: входная дверь выглядела вполне рабочей. После нескольких бесплодных попыток попасть внутрь Квазо, наконец-то, сжалился и, бормоча себе под нос что-то на своем языке, набрал замысловатый код на дверной панели. Включилось тусклое освещение, и Сидни вступил внутрь, пропустив вперел О’Райли и Шепард. — Потрясающе! — воскликнул Делмик. — Спустя столько времени система жинеобеспечения еще… Он умолк на полуслове, потому что из соседнего помещения вдруг послышался скрежет раздираемого металла, а затем — визгливая, рявкающая речь, сдобренная изрядным количеством шипящих звуков. Сидни поморщился. Язык этот трудно было спутать с каким-то другим в галактике. — Ворка, — проворчал О’Райли. Шепард достала из-за спины винтовку. Квазо последовал ее примеру и встал по другую сторону двери. Краем глаза Сидни увидел, как Ирма вцепилась в профессора, сама не своя от страха; руки ее мелко дрожали. Сам он нащупал на поясе пистолет, но с усмешкой убрал руку — все равно понятия не имел, как им пользоваться. — Рано или поздно они нас найдут, — вполголоса констатировала Шепард, обращаясь больше к ученым, нежели к бойцам. — Нужно уходить. Я отправлю с вами О’Райли, а мы с Велвусом их отвлечем. Будем надеяться, это всего лишь один пиратский челнок, а не целая флотилия. — Как вы себе это представляете? — Сидни выступил вперед. — А если все поселение ими кишит? — Зассал, очкарик? — Ворка грабят мелкими группами, — подал голос Квазо. — Вряд ли их здесь больше, чем пятеро. Одолеть их будет несложно. — Тихо! — подняла руку Шепард. — Они прекратили разговор. — Вот дерь… О’Райли не успел закончить фразу, потому что дверь разнесло мощным взрывом. Что есть мочи заверещала Ирма, когда кусок металла вошел профессору точно в грудную клетку, пробив мягкий скафандр. Шепард и Квазо одновременно открыли огонь, поливая ворка из штурмовых винтовок и предоставив О’Райли несколько секунд для того, чтобы сгрести визжащую Ирму в охапку и выволочь ее из жилого блока. Сидни рванул за ними; металлический трос, прицепленный к поясу, лопнул, и кейс с инструментами, пребольно ударив Сидни по ноге, с грохотом запрыгал следом за ним по лестнице. Он остановился, чтобы подобрать его, и замешкался на пару секунд. — Бросай эту хрень! — рявкнул О’Райли. — Не могу! — Быстрее, бл…! Они неслись назад к челноку, перепрыгивая через строительный мусор, ржавые бочки и острые камни; пот заливал Сидни глаза, но в шлеме он ничего не мог с этим поделать. О’Райли то и дело оглядывался, чтобы посмотреть, нет ли за ними погони, и продолжал гонку. Спасительные джунгли были уже близко, но Ирма, бежавшая впереди, вдруг запнулась, сделала какой-то странный пируэт, неловко взмахнув руками, и ее белый скафандр исчез за краем разлома, мимо которого они проходили по дороге сюда. Динамик шлемофона взорвался таким пронзительным визгом, что у Сидни заложило уши. «Ее больше нет», — мелькнуло в мозгу красной вспышкой, но Сидни даже не оглянулся, когда разлом остался за спиной. Они с О’Райли влетели под разлапистые деревья и повалились на землю, тяжело дыша. Сердце стучало где-то в глотке, норовя выскочить наружу, и Сидни пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем дыхание начало восстанавливаться. — Надо идти дальше, — прохрипел О’Райли. — Надо вернуться к челноку и улетать отсюда к чертовой матери. — И ты что, бросишь своего командира? — Заткнись, очкарик. Мне велено доставить тебя к челноку, и я выполню приказ. — Ты бросишь женщину, которая, как ты утверждаешь, тебе дорога? — Заткнись! — Хреновый из тебя ухажер, — усмехнулся Сидни. О’Райли поднялся на ноги, бормоча проклятья сквозь зубы. Он попытался выйти на связь с челноком, но Каллахан не отвечал. После четырех бесплодных попыток О’Райли велел Сидни оставаться на месте, а сам отправился на поиски Шепард. Когда спустя два часа он не вернулся, Сидни выбрался из зарослей и зашагал по остаткам дороги, ведущей обратно к поселению. По пути ему никто не встретился, а в эфире стояла зловещая тишина. Тяжелый кейс оттягивал ему левую руку, но Сидни было не до того: перспектива сдохнуть в одиночестве на Эдессане угнетала его куда больше ноющего запястья. Наконец, он добрался до жилых блоков, и стал высматривать тот самый, в котором они угодили в лапы к ворка. Долго искать не пришлось: изрешеченные пулями двери говорили сами за себя. Сидни прислушался, но ниоткуда не доносилось ни звука. Тогда он поднялся по жалобно заскрипевшим ступеням, раздвинул створки и оказался внутри помещения, из которого они так скоропалительно бежали, когда ворка взорвали дверь. Медленно продвигаясь вперед по темному отсеку, он споткнулся обо что-то на полу: судя по глухому звуку, это был чей-то скафандр. «Пожалуйста, пусть это будет не Шепард». Сидни опустился на колени перед телом и зажег фонарь на шлеме. Луч света выхватил из темноты винтовку, одетую в перчатку руку и костяной гребень Велвуса Квазо. Скафандр турианца был пробит в нескольких местах, из ран вытекала густая синяя кровь. «Этому уже не помочь». Рядом с ним лежали двое мертвых ворка с напоминавшими жуткую улыбку оскалами на отвратительных лицах. Сидни поднялся, перешагнул через них и медленно двинулся дальше. Шепард — или ее мертвое тело — должна была быть где-то здесь, и Сидни твердо был намерен отыскать ее во что бы то ни стало. Наконец ему показалось, что он слышит какой-то шорох в одном из боковых помещений. С замиранием сердца он повернул в тесный пыльный коридор и стал медленно двигаться вдоль стены. Когда он почти добрался до входа, до его слуха донесся слабый, но уверенный голос: — Льюис, вот уж не думала, что буду так чертовски рада вашему появлению. Капитан-лейтенант сидела, прислонившись спиной к стене. Рядом с ней валялась винтовка, фонарь на шлеме был разбит, а правая нога неестественно вывернута, но Шепард приветливо улыбалась ему. — Что с вами? — Да вот, решила передохнуть. Оказалось, что передвигаться на одной ноге — та еще задачка. Пришлось ползти. — Вы ранены? — вопрос прозвучал немного резко, но Сидни никогда не любил всю эту глупую солдатскую браваду. — Да, кажется, в живот. — Мне нужно осмотреть рану. — Погодите. У вас не боевая броня, а обыкновенный скафандр, да еще и устаревшей модификации — кислородного фильтра хватит часа на три-четыре, а потом вы умрете, но эта часть жилого блока должна быть герметична, если закрыть двери. Пока мы шли сюда, я, вроде как, видела уцелевший генератор у западного корпуса, так вот, если вы сумеете запустить его, и система подачи кислорода цела, то нам повезло. Если нет — возвращайтесь к челноку и улетайте отсюда. — Каллахан не выходит на связь. И потом, я твердо намерен вытащить вас. Где О’Райли? Он отправился вам на помощь. — Я его не видела, — сказала Шепард. Сидни повернулся и вышел в коридор. Удача явно была в тот день на его стороне: он без труда отыскал генератор, а когда вернулся, Шепард была уже без шлема — система подачи кислорода функционировала. Рыжие волосы капитан-лейтенанта потемнели от пота и прилипли ко лбу, и теперь, при свете, Сидни увидел дыру в ее скафандре, как раз там, где между бронированными пластинами был зазор. — Все плохо? — поинтересовалась Шепард. — Трудно сказать. Для начала нужно избавить вас от брони. Она не издала ни звука, когда Сидни одну за другой отстегивал части боевого скафандра, иногда тревожа ее вывернутую ногу. — Льюис, а вы, случаем, не врач по профессии? — Я биолог. Специализируюсь на разумных видах, обитающих в Млечном Пути. Окончил Сорбонну, стажировался в университете Серрайса. — Ого. Судя по тому, что он увидел, Шепард хватило бы и малой упаковки меди-геля, ведь рана была не обширная, хоть и глубокая. Если бы только Ирма не угодила в тот разлом вместе со своим кейсом, в котором находился запас медицинских препаратов… Что ж, значит, следовало вспомнить краткий курс по оказанию первой помощи при ранениях, который демонстрировали им еще в университете… — Ну что, Льюис, у меня есть шанс? Она говорила спокойно, но ее заметно лихорадило — налицо была внушительная кровопотеря. — Мне придется избавить вас от одежды, капитан, — Сидни замялся. — Вот как, — Шепард, казалось, развеселилась. — Воспользуетесь моей беспомощностью, значит. — Я не… — он почувствовал, что краснеет, как подросток. — Сейчас не время для шуток! — Ладно, расслабьтесь. Не обращайте на меня внимания, делайте, что нужно. Сидни извлек из кейса острый нож наподобие скальпеля и принялся осторожно взрезать плотную ткань комбинезона. Шепард с интересом наблюдала за его манипуляциями, изредка облизывая пересохшие губы. По подсчетам Сидни, она давно должна была потерять сознание от кровопотери, но пока держалась, чем заслужила его безмолвное уважение и одновременно возбудила любопытство: ни один нормальный человек столько не протянул бы. Впрочем, для нее было бы лучше находиться в бессознательном состоянии. Отогнув кусок ткани, он оглядел тазовую область. Темно-красное, безобразно-рваное отверстие от пули смотрелось чужеродно на ее гладкой бледной коже. Он протянул руку и нащупал бедренную артерию, стараясь не причинить лишней боли. Пульс был слабый, но уверенный. — А теперь… — Прикусить какую-нибудь тряпку и не дергаться? Глаза у нее были большие и, как показалось Сидни, испуганные. — Послушайте, я не собираюсь копаться в ваших внутренностях, как это делают преданные соратники главного героя в идиотских фильмах, — в его голосе послышалось раздражение. — Нужно вас перевязать, но если ворка и вправду используют разрывные пули, то советую вам все-таки вырубиться — будет больно. — Нет уж, — криво улыбнулась Шепард. — Я намерена досмотреть это кино до конца. Уже после, когда Сидни полулежал на сиденье челнока, который мрачный и сосредоточенный Каллахан вел по направлению к «Ицамне», его вдруг стала бить крупная дрожь от осознания всего, что произошло с ним за минувший день. Он посмотрел на свои конвульсивно дергающиеся пальцы, перепачканные в крови Шепард, и ему сделалось дурно во второй раз в жизни с тех пор, как он, впечатлительный студент начального курса, впервые увидел покойника в университетской секционной. Впрочем, Шепард не могла оценить этот казус по достоинству: она полулежала без сознания, накрытая всеми одеялами, что нашлись в грузовом трюме.