Сердце дьявола

       День выдался не очень жаркий, даже когда солнце стояло в зените, чему Крестиан был рад — в прошлый раз, когда он очутился под открытым небом, палящее солнце оказалось его злейшим врагом и едва не стало погибелью. Анна, шедшая рядом, что-то увлеченно рассказывала о местности, где они находились, ее историю — всё, что знала сама, она спешила рассказать своему спутнику. Крестиан слушал ее недолго, пока не начал отвлекаться на собственные мысли.        Он все хуже представлял, как ему поступить дальше — возвращаться в преисподнюю он пока не решался, неуверенный в своих возможностях, а что ему может дать игра в прятки в городе, он точно сказать не мог. Как и не мог сказать уверенно, что пробудившиеся в нем эмоции не сыграют с ним злую шутку. Он уже начинал терзаться сомнениями — ему не хотелось уходить из этого дома, точнее — оставлять Анну. Эта девчонка вызывала в нем какое-то странное чувство, не то притяжения, не то трепета. И все время хотелось к ней прикоснуться, обнять и крепко прижать к себе. Крестиана начинали раздражать подобные желания — подобного он не испытывал даже к своим любовницам, коих за тысячу лет он повидал немало.        Однако он должен решить, что делать дальше — вряд ли ему позволят остаться здесь больше, чем на одну ночь, да и после того, как он так торопился уйти, его просьба задержаться может оказаться воспринята не верно.        Просьба?        Крестиан удивился собственной мысли. Когда это он что-то просил? Все, что он привык делать — это приказывать, и никто не смел его ослушаться, но сейчас он сам готов просить, чтобы ему дали время остаться здесь, хотя бы на день или два.        — Бред какой-то! — процедил Крестиан сквозь зубы, забыв, что находится не один.        — Вы что-то сказали, Крестиан? — Анна, увлеченная рассказом, не сразу заметила, что мужчина не обращает на нее внимание, и последние минут двадцать она разговаривает сама с собой. — Вам не интересно, что я рассказываю?        — Мне очень интересно. — Крестиан попытался изобразить участие и заинтересованность в разговоре, но столкнувшись со скептической улыбкой девушки понял, что она ему не поверила.        — Давайте тогда возвращаться домой. Мы вернемся как раз к ужину и думаю, будет еще светло.        Крестиан кивнул, поняв, что их прогулка затянулась больше, чем ему показалось. Только на обратном пути он почувствовал, что успел устать — видимо за прошедшие дни лихорадка отняла у него много сил, и теперь это сказывается на нем не самым приятным образом.        На ужин они опоздали, поэтому просидели на кухне вдвоем почти до полуночи. Крестиан уже не заговаривал о том, что ему нужно поскорей уйти, а Анна даже не хотела заводить разговор на эту тему, радуясь хотя бы тому, что еще одну ночь он будет в ее доме. Отправив мужчину спать в свою комнату, девушка вновь вышла на улицу, где полная луна освещала ее дом и раскинувшуюся перед ним пустошь, освещая все тусклым серебряным светом. Окружающие отвесные скалы теперь казались такими загадочными, словно не принадлежали к этому миру, и манили своей красотой.        Анна часто любила выходить в полнолуние и сидеть на скамье возле дома, наслаждаясь той красотой, что дарила луна лишь один раз в месяц. Она испытывала умиротворяющее спокойствие в эти моменты, чувствовала себя частью чего-то большего, чем этот небольшой домик на окраине дороги в дали от цивилизации. Но сегодня все казалось иначе. Она не находила себе места, мысли беспокойно метались, не давая расслабиться, а сердце гулко билось о грудную клетку, отдаваясь в висках. За два часа, проведенных на улице, она не смогла не только успокоиться, но начала нервничать еще больше. Ее терзало дурное предчувствие, не дававшее ей расслабиться. Анна решила, что она просто лишний раз накручивает себя, а на самом деле беспокоиться ей не о чем, и направилась в дом.        Оставшись в одиночестве, Крестиан долго не мог успокоиться и уснуть, хотя видимых причин на то не находил. Выработанная с годами интуиция, похоже, лишь усилившаяся от переполняющих его эмоций, сейчас не говорила, а кричала об опасности. Окружающие его тишина и спокойствие только обостряли это предчувствие, а к чему готовиться, он просто не знал. В конце концов, не выдержав этого напряжения и оставив всякие попытки уснуть, он решил, что на свежем воздухе его мысли приобретут более ясные очертания.        В гостиной он не обнаружил Анны, хотя знал, что она должна находиться здесь. Ее отсутствие заставило его занервничать и едва ли не броситься на ее поиски, но останавливало лишь осознание того, что девчонка никому не нужна. Алексу нужен он, а не она. Даже в качестве рычага давления, вряд ли он сочтет ее эффективной. И все же — где она может быть?        Оказавшись в узком коридоре, что вел на улицу, Крестиан остановился, заметив напротив себя пропажу, которая с удивлением и интересом смотрела на него. Мужчина заметно расслабился. Он зря беспокоился — похоже, его предчувствие начало его подводить. Сейчас он должен срочно успокоиться, иначе просто рисковал сорваться.        Сделав решительный шаг навстречу девушке, он оказался с ней в плотную. Узкий коридор оказался не рассчитан на двух людей, из-за этого они оказались прижатыми друг к другу. Оказавшись в такой близости, Анна стояла в растерянности и боялась поднять взгляд на мужчину, надеясь, что он не услышит, с какой силой забилось ее сердце. Крестиан также был близок к панике, чувствуя хрупкое беззащитное тело рядом с собой. Подняв руку, он едва коснулся ее скулы подушечками пальцев, от чего девушка ощутимо вздрогнула и подняла взгляд.        Крестиан невольно подался к ней, руководствуясь лишь своими желаниями. Его тянуло к девушке, и сейчас он не находил в себе сил этому сопротивляться. Анна замерла, не решаясь пошевелиться и даже вздохнуть, когда Крестиан склонился к ней, она почувствовала его горячее дыхание на своих губах. В тот момент она так страстно желала этого, но в тоже время боялась, с трудом борясь с позорным желанием сбежать или слиться со стеной. Она закрыла глаза и невольно выдохнула в губы Крестиана, находившиеся от нее в паре сантиметрах.        Этот непроизвольный жест отрезвил мужчину, заставив замереть. Увидев напротив себя лицо девушки, еще не знавшей горя, не знавшей, что такое смерть и настоящий страх, он сразу почувствовал, какая огромная пропасть разделяет их. По сравнению с ним, она выглядела невинным ангелом — таким же чистым и непорочным, как он — чудовищем, всю жизнь безжалостно убивавшим людей, которому понятие доброты чуждо. Он не хотел, чтобы Анна принадлежала его миру — ей там не место.        Крестиан на секунду представил себе последствия, если Анна узнает правду, если она окажется затянутой в тот мир, который он считал своим многие столетия. Этого нельзя допустить и лучше держаться от нее на расстоянии.        — Прости, — выдохнув ей в губы, Крестиан отстранился и поспешил выйти на улицу.        Анна лишь растерянно хлопала ресницами, смотря в спину удаляющемуся мужчине. Что с ним произошло, почему он убежал, она не поняла и с трудом подавила в себе обиду и разочарование, оставшись в пустом коридоре одна.        Крестиан почти выбежал на улицу, осматриваясь по сторонам. Все эти человеческие чувства начинали сводить его с ума, и чем дольше он пытался их усмирить, тем сильнее они в нем разрастались.        В нескольких метрах от дома он заметил небольшую открытую беседку. Ее крыша едва ли достигала высоты пары метров и не имела никаких стен, кроме невысоких бортиков, защищающих спину от ветра. Внутри беседки, имеющей шестигранную форму, не имелось ничего, кроме скамеек, расположенных по кругу. Это место оказалось идеальным, чтобы уединиться и успокоить напряженные нервы.        Сев спиной к дороге, Крестиан положил руку на колено ладонью вверх и только представив на секунду желанный объект, в ней оказалась пачка с сигаретами. Все оказалось куда проще, чем он предполагал. Крестиан задался вопросом, а что ему мешало раньше использовать свою Силу, кроме страха? Получается, что ничего. Именно из-за этого он сейчас сидел здесь, терзаемый сомнениями. Именно из-за собственных страхов он загнал себя в ловушку и теперь не знал, как из нее вырваться.        Матовый лунный свет освещал небольшой двухэтажный домик на краю дороги, собирая густые тени там, куда он не имел доступа. Тишину безоблачной ночи нарушал лишь звук тлеющей сигареты — это уже третья сигарета по счету. Или пятая. Крестиан не считал, погрузившись в свои мысли и пытаясь навести там хоть какое-то подобие порядка и прийти к консенсусу. Как оказалось, задача перед ним стояла не из легких — появившиеся чувства мешали сосредоточиться и мыслить здраво. Больше всего его пугало, с какой силой его начинает тянуть к смертной девушке. Это совершенно невозможно и недопустимо! Он вообще не должен иметь подобных эмоций, а то, что повлекло его потянуться к девушке за поцелуем, он вообще не мог себе объяснить. Имея за плечами богатый опыт с любовницами, он не испытывал подобного и никогда сильно не заботился об объекте, находившимся рядом.        С Анной все казалось наоборот — с ней не хотелось вести себя грубо и настойчиво, ее хотелось прижимать к себе. Оградить от окружающего мира. Одна только мысль о том, что она может подвергнуться опасности, сковывала все тело от страха, следом за которым приходила ярость и отчаяние. С ним она всегда будет в опасности, как бы он не старался ее оберегать.        Чем больше Крестиан думал в этом направлении, тем больше понимал, что прежние мысли о возвращении в преисподнюю или о том, чтобы побыстрее покинуть этот дом, посещают его все реже. Он начинал мыслить иначе — не как правитель, а как человек. Прошлое постепенно отходило на задний план, являя настоящее. А в настоящем рождались какие-то совершенно не свойственные ему желания, мотивировать которые он не мог.        Затушив очередную истлевшую сигарету, Крестиан достал еще одну и сделал глубокую затяжку. Опираясь локтями на колени, он готов был схватиться за голову и взвыть в голос — может, хоть это поможет ему успокоиться и собрать разрозненные мысли вместе. Он настолько погрузился в себя, что не заметил, как перестал контролировать свою силу. Неотличимые от простых теней в тусклом лунном свете, языки пламени на его спине вырастали с каждой минутой все больше. Достигнув невысокого потолка беседки, они замерли, извиваясь, словно змеи, ожидающие приказа хозяина.        Когда-то очень давно — еще на заре его правления — кто-то рассказывал, что если провести в мире смертных слишком много времени, то можно стать пленником захлестнувших тебя эмоций. Тот, кто не готов к этому, может дорого за это поплатиться. Говорят, именно в этом крылась причина безумия прежнего хозяина. Крестиан убил его и, похоже, теперь переживает тоже самое. Он пробыл здесь всего неделю и надеялся, что для него еще не слишком поздно все исправить.        Может, если он вернется в преисподнюю, то ему удастся избежать безумия и вернуть все на свои места? Словно ничего и не произошло, словно он и не знал этой смертной девчонки, что успела за неделю перевернуть всю его жизнь. Но тогда он не должен медлить, и уходить нужно неотложно.        Приняв для себя окончательное решение, Крестиан собрал все свои силы и встал на ноги. Обрушившийся на него грохот вместе с обломками досок, стали для него полной неожиданностью. Он успел прикрыться руками, и только тогда к нему пришло осознание, что он перестал контролировать свою Силу.        Тишину небольшой комнатки на втором этаже нарушил сильный грохот, донесшийся с улицы. Анна содрогнулась всем телом от охватившего ее страха.        Когда Крестиан ушел, оставив ее одну в пустом коридоре, ей захотелось застонать в голос. Почему он убежал? Все ее прежние попытки вытащить из него хоть что-то, проваливались, но сейчас она почувствовала, что он был близок к тому, чтобы открыться перед ней. Он тянулся к ней, и Анна чувствовала к нему тоже самое, возможно даже что-то большее. Она готова принять любую правду, какой бы ужасной та не оказалась.        Все свои мысли и переживания она всегда записывала в своем дневнике — белые листы бумаги оказались единственными, с кем она могла поделиться самым сокровенным. Крестиан вызывал в ней сильные чувства, от которых сердце начинало биться чаще, когда он находился рядом. От одной лишь мысли, что завтра он уйдет, и больше они никогда не увидятся, сердце болезненно сжималось и настолько сильно, что на глазах наворачивались слезы. Девушка с трудом удерживала себя от желания броситься за ним. Но она изначально вела себя с Крестианом не так, может, это и отпугнуло его — он решил, что она не испытывает к нему ничего. А как теперь ему об этом сказать? Если он не станет делать первый шаг, то ей придется это делать самой, потому что потом может оказаться поздно.        И вот теперь, когда трещащие доски казались ее рушившимися надеждами, Анна обернулась к окну, где из яркого бело-голубого пространства, образовавшегося в скале возле дороги, начали выходить незнакомые люди. И настроены они были явно недружелюбно.