О счастье и тайных отношениях

Джемин немного воровато оглядывается и откусывает от бутерброда большой кусок, принимаясь тщательно его пережевывать, как хомяк с надутыми щеками. Донхёк на мгновение сбивается с мысли, а потом закатывает глаза и делает недовольную мину. – На Джемин, для кого я тут распинаюсь? – раздраженно говорит он. Джемин распахивает глаза, натягивая невинное выражение на лицо, но весь вид портят крошки вокруг рта. – Мхым? – Слушай, когда хён вещает! Теперь Джемин смотрит с возмущением. – Ты старше меня всего на- – Но старше ведь, – улыбается Ли. Джемин морщится и запивает бутерброд соком. – Ну и о чем ты вещал? – Мы хотим собраться у Джисона на выходных, с ночевкой. Отказы не принимаются, говорю сразу! Джемин, уже собравшийся отбрехиваться от данной перспективы, затыкает себе рот остатками бутерброда. Ли смотрит на процесс мышления, что написан на лице у Джемина и улыбается. – Я подумаю. – Можешь прийти со своим альфой, – как бы невзначай говорит Донхёк, из-за чего Джемин давится и кашляет, размахивая руками. Тема альф в их скромной компании была довольно актуальной, а все потому, что Джемин своего альфу прятал ото всех, даже со своим лучшим другом – который Донхёк – не познакомил, просто обмолвился, что да, у него кто-то есть, и нет, он не будет этого «кого-то» знакомить со своими друзьями. Донхёк дулся, ругался, шантажировал, но Джемин непоколебим, как скала. Тогда Донхёк, заручившись поддержкой мелких (так он называет Чэнле и Джисона), решил действовать через Джено – который самый лучший друг Джемина, что бы ни говорил Ли – но тот просто улыбался и отшучивался в ответ, а потом признал, что сам не знает с кем крутит любовь Джемин. Донхёк разочарован. Но он не сдается. Мысль о том, что Джемин просто наврал о своих отношениях пришла и ушла вместе с появлением засосов и укусов на тонкой шейке На. Донхёк заинтригован и очень хочет добиться правды. – Я же уже говорил, – Джемин закатывает глаза, – потом, не сейчас. – «Потом» звучит как-то неубедительно, – фыркает Донхёк. – Я уже устал ждать. Джемин виновато улыбается и принимается за новый бутерброд, показывая, что говорить на эту тему он больше не собирается. Вообще, честно сказать, он бы с радостью познакомил своего альфу с друзьями. Но проблема в том, что они и так его знают. А альфа, хитро улыбаясь, говорит, что так даже интереснее – тайные отношения. Джемин его энтузиазма не разделяет, но и против ничего не говорит. Хочет Джено поиграть, пусть, ему не сложно подыграть. Хотя в последнее время Донхёк стал более настойчивым. Но сейчас Джемина больше интересуют не детективные способности друга, а то, что его желудок превращается в черную дыру. Есть хочется постоянно, буквально каждую минуту. Джемин пытается себя сдерживать, но выходит плохо. На вздыхает, приканчивая второй бутерброд, и тянется к вафлям. Но поймав странный взгляд Донхёка, нервно трет шею и облизывает губы. – Что? – Тебе не кажется, что ты немного потолстел? – задумчиво спрашивает Ли. На хмурится и кивает. Конечно, питаясь калорийной пищей буквально десять раз в день, притом не особо нагружаясь физически, как не потолстеть? Но Джемин справедливо решает, что лишние килограммы ему даже к лицу. – Быть может, тебя бросил твой альфа, и ты заедаешь горе? Или… – глаза Донхёка расширяются от догадки, как и у Джемина. – Ооо, нет! Нет, нет! Пожалуйста, нет! – Джемин буквально отшвыривает от себя упаковку вафель, к которой успел приложиться, и смотрит почти с ужасом. – Когда-нибудь это должно было произойти, – у Ли дергается глаз. – Поздравляю, что ли? И не надо так убиваться, течка, конечно, не самое приятное время, но у тебя же есть альфа! Все должно пройти просто замечательно! Джемин в ответ мрачно хрустит вафлей. Течка у омег проходит в несколько этапов. На первом этапе у омеги повышается аппетит, снижается метаболизм, омега полнеет, запасается необходимым количеством жировой клетчатки, чтобы во время третьего этапа, когда омега занимается безудержным сексом и не думает о том, чтобы питаться, была возможность взять где-то энергию. Это важно хотя бы потому, что худой, истощенной омеге никогда не зачать ребенка – течка не начнется, если организм омеги не будет иметь должного резерва. Второй этап, самый отвратительный по мнению Джемина, наступает, как только организм решает, что он запасся необходимым количеством жира. Тогда омег начинает тошнить, они не могут съесть и крошки хлеба, буквально не выходят из туалета, очищаясь, ведь, опять же, во время безудержного секса омега вряд ли будет думать о том, как бы опорожнить свой кишечник или мочевой пузырь. Функция внутренних органов постепенно замедляется, а половых – повышается, и тогда начинается третий этап, собственно, «безудержный секс». Джемин думает, что был бы не против перешагнуть через этот этап и перейти к следующему, где организм «просыпается», гормоны бушуют, он снова стройный, и мир прекрасен. Как сказать Джено о том, что у него скоро течка, Джемин даже не представляет. В принципе, Ли должен и сам понять по запаху, который вроде как должен чуть усилиться, или по тому, как На прибавил в весе. Но Джено, встретив его сегодня, никак не дал понять о том, что знает о грядущем пиздеце. Джемин грустно вздыхает и хрумкает вафлей.

***

Донхёк смотрит на друга, который за пять дней набрал еще несколько килограмм и явно не собирается останавливаться на достигнутом. Чэнле отбирает у Джемина свой рис, на что На обиженно дует губы. Джено вздыхает, страдальчески закатывая глаза, и пододвигает Джемину свою нетронутую порцию. – Хён, когда уже закончится твоя течка, – недовольно бубнит Чэнле. Джемин замирает с палочками во рту, испуганно смотря на него, и медленно сглатывает. – Какая течка, о чем ты? Все сидящие за столом смотрят на него, как на идиота, а Джисон даже прикладывает ладонь к лицу, тяжко вздыхая. На чувствует, как волосы становятся дыбом, он просто не может заставить себя посмотреть на Джено. Пусть и прошло пять дней с того момента, как он разобрался в причине изменений в своем организме, с альфой он так и не поговорил. Как и с родителями, но те и сами поняли – сказали, что снимут для сына и его альфы квартиру, чтобы никто им не мешал. Тот факт, что сыну семнадцать их не смущает – шанс зачать ребенка в первую течку стремится к нулю. Ну, они хотя бы обеспокоились личностью альфы, и не имеет ли он неприятных болячек. – Вы с альфой уже решили насчет вязки? – невинным тоном интересуется Ренджун. Джемин кидает на него испепеляющий взгляд, мысленно матеря на все лады, но отрицательно качает головой, краснея по самые уши. – Мы это еще не обсуждали, – сдавленно бормочет он. – Ты же говорил, что вы собираетесь? – с наигранным удивлением говорит Джено. На вскидывает на него горящий взгляд, в котором плещутся смущение, обида и немного злости, и пинает его в лодыжку. Судя по тому, как ойкает Ренджун, На промахивается. Впрочем, так тому и надо. – Я сказал, что подумаю, – Джемин хмурится. – Ребят, я понимаю, что моя предстоящая течка это буквально самое интересное, что случалось у вас в жизни, но давайте не будем об этом? Пожалуйста. – Но ведь ты сам сказал, что это самое интересное, что у нас случилось, – с улыбкой говорит Донхёк. – Так что… – Джемин не хочет об этом говорить, – припечатывает Джено. – Все-таки это довольно личное, потому давайте не будем обсуждать? Если Джемин захочет, он сам расскажет. Джемин обжигает его благодарным взглядом и принимается набивать желудок, стараясь не слушать тихие маты Донхёка, мол, Джено ведь сам говорил про вязку и остальное. Джемин чувствует, что сейчас его разорвет на сотню маленьких Джеминчиков. Голова кружится, желудок сжимает спазм, На глубоко вздыхает и подрывается с места. Донхёк удивленно смотрит ему вслед, а Джено бежит за ним, в туалет, под громкий крик Джисона «Только не на ковер!». Судя по характерным звукам, у омеги начался второй этап, и его лучше провести дома, а не в гостях. Джисон, конечно, любит хёна, но не настолько, чтобы терпеть оккупацию туалетной комнаты. Джено вздыхает и заходит внутрь. Как он и думал, Джемину было не до того, чтобы закрывать дверь. Он садится на корточки, успокаивающе поглаживая чужую спину, Джемин мучительно стонет, отрываясь от унитаза, и трясущимися руками вытирает пот. – Джено-я, – жалобно тянет он. – Джено-я... Ли улыбается в ответ и придерживает за плечи, когда тело На вновь сотрясается от мучительных спазмов. Джемин кривится и делает глубокий вдох. – Нужно поехать домой, – шепчет Джено, мимолётно целуя его губы. – Сможешь потерпеть? Поедем на такси. Джемин кивает и позволяет себя увести из туалета, одеть; Джено прощается с друзьями, пока омега стоит возле двери с закрытыми глазами. Джемин им лишь кивает. – Как ты? – Джено сжимает его руку. Они сидят на заднем сиденье такси, и Ли очень убедительно попросил водителя ехать быстрее: убирать салон никому не хочется. – Нормально, – судорожно вздыхает, сильнее стискивая чужие пальцы. – Потерпи немного, скоро приедем. Водитель намек понимает, и буквально через пять минут они доезжают до дома На. Ли сдает Джемина папе-омеге, который сразу же уводит сына вглубь квартиры, и серьезно смотря на отца Джемина, говорит, что эту течку он проведет с Джемином. Кюхен удивлённо приподнимает бровь, а Джено, тушуясь, говорит, что они встречаются. И что он не хотел так нагло предъявлять права на Джемина. – Я, конечно, не против, – осторожно говорит Кюхен, – просто это довольно внезапно, пусть и ожидаемо. – Эм? – Я не удивлен, что это ты. Мы сообщим о начале самой течки, а сейчас, я думаю, Джемину будет очень неловко, если ты будешь видеть его в таком состоянии. – А я считаю, что альфа должен быть с омегой на всех этапах. Кюхен улыбается и кивает с одобрением. – Тогда, я думаю, будет лучше, если вы останетесь тут, а мы переедем на время в съемную квартиру. Мы сообщим твоим родителям и школе. – Спасибо. – Привезти твои вещи? – Думаю, я могу позаимствовать вещи Джемина. Спасибо. Кюхен сам объясняет супругу все то, о чем он говорил с Джено. Тот смотрит с беспокойством, но кивает. Джено моет руки и идёт к Джемину. Они проводят в туалете почти час, пока Джемин не выгоняет альфу, ибо полоскать его перестало, зато захотелось... – Я не собираюсь делать это при тебе! Тут ты мне не помощник, за ручку или коленку меня не нужно держать! – Ладно, – тяжко вздыхает Джено, оставляя омегу один на один с унитазом. – Я оставил тебе еду в холодильнике, хватит дня на два, – говорит Сонмин, когда Джено заходит на кухню. – Как Джемин? – Сидит на унитазе, – Ли неловко улыбается. Вскоре родители Джемина уезжают, а сам Джемин начинает капризничать. Как и все последующие два дня, Джено выполняет его капризы беспрекословно, а когда заявляются омеги из их компании – Донхёк и Чэнле – выпроваживает их с мягкой улыбкой, не давая и слова вставить. Кажется, ни у кого не остаётся сомнений в личности таинственного альфы Джемина. Альфа должен быть с омегой на всех этапах течки. Находить для него еду на первом этапе, ухаживать на втором, показывая, что достоин разделить с ним третий этап, а на последнем, самом важном, когда происходит обратная перестройка организма, альфа должен не отходить от омеги ни на секунду, ведь в плохом случае оплодотворенная яйцеклетка просто не приживется в маточной полости. Джено надеется, что Джемин позволит ему быть с ним все это время. А На, пусть и чувствует себя неважно, не устает показывать свою упрямость и вредный характер. Впрочем, он такой не так уж и часто, и раз Джено решил провести все согласно традициям, то пусть терпит. Тот и рад, в принципе, обнимая омегу, когда того выворачивает уже только от самого запаха еды, умывая его, когда обессиленный Джемин устало валится на кресло или едва ли не на пол. Когда утром Джено просыпается от усилившегося запаха Джемина, обнаруживая, что тот сидит, недовольно на него смотря, он облегчённо выдыхает, улыбаясь. Выглядит На просто замечательно, пусть еще вчера и был похож на зомби. – Как ты себя чувствуешь? – Если ты сейчас ничего не предпримешь, я выпью супрессанты, а ты поедешь домой. Джено улыбается ещё шире и целует эти надутые губы.

***

На вязку они так и не решаются. Джемин был бы и рад, но в первую течку мышцы ещё не настолько эластичные, чтобы принять узел альфы. Зато он обзаводится красивой меткой на ключице, буквально идеально симметричной, красивого красного цвета. На чувствует, как меняется его запах, аккурат по ноткам, как и запах Джено. К концу течки их запахи будут гармонично переплетаться, показывая, что они принадлежат друг другу. Ли просыпается от мягких прикосновений к лицу и целует кончики пальцев, когда те перемещаются на его губы. – Привет, – хрипло шепчет он. – Как ты? – Прекрасно, – Джемин улыбается. – Больше не ощущаю дикого желания жить с твоим членом в заднице. Вернее, я бы не отказался от такой перспективы, но не круглосуточно. Джено в ответ смеётся и дарит ему глубокий поцелуй. – Хочешь есть? На еду Джемин набрасывается, будто он с голодного края. Что неудивительно, учитывая то, сколько он не ел. Джено наливает себе воды, мысленно подсчитывая какой день течки идёт. Первый этап длился почти неделю, второй – два дня, третий – три, а сегодня начался четвертый. Итого двенадцать дней. Не много и не мало для первой течки. – Думаю, уже завтра твои родители могут вернуться. – Мм? – Они приезжали пару раз проведать. – А? – Судя по тому, что тут есть свежая еда, они все-таки приезжали. Джемин с окаменевшим лицом жует рис. Неловко, слишком неловко. Так же неловко становится и через день, когда в гости приходят друзья. Джисон принюхивается и довольно усмехается. – Я же говорил! – Мы и так это знали. – Я говорил ещё раньше! – Да, да, Джисон, мы тебя прекрасно слышим, – скучающим голосом говорит Донхёк. – Так вы вместе, да? – Ага, – Джено склоняет голову к плечу. – Вас что-то не устраивает? – Вообще-то, да! – Донхёка прорывает. – Вы! Молчали о таком! Ещё друзьями нас называете, а сами молчите! – Теперь молчать не будем, – усмехается Джемин. – Будем обниматься и целоваться при тебе. – Фу, нет, – бурчит Ли, скривившись. Джено смеётся из-за выражения лица Донхёка и дает пять своей омеге. – Донхёк, – говорит Джено, сжимая пальцы На в своей ладони, – счастье любит тишину, слышал такое выражение? Донхёк медленно кивает. – Я рад за вас, ребята. Пусть и обижен, что вы от нас это скрывали. Странно даже, не думали же вы, что мы вас не примем? Вы действительно выглядите гармонично и- Джемин не выдерживает и накидывается на Донхёка с объятиями, а потом падает в руки своего альфы, чувствуя, как любовь переполняет его мелкими пузырьками, становится так хорошо, что он, не постеснявшись друзей, целует Джено. – Так получается, что из нашей компании только Донхёк не пристроен? – задумчиво произносит Ренджун. Донхёк принимается яро всех убеждать, что ему альфа нужен так же, как лысому расческа, но Джемин прекрасно знает своего друга, потому начинает медленно перебирать в голове всех альф, что могли бы вынести характер Ли. Но убаюканный лёгкими поглаживаниями, Джемин засыпает спокойным сном, ведь его альфа рядом и никуда убегать и скрываться ото всех не собирается. Для счастья нужно не так уж и много.