Запрет

- Акира. Сузуки Акира. Я стоял на месте, как вкопанный, и не мог поверить своим глазам. Любовник моей женушки смотрел на меня изучающим взглядом, стоя в коридоре моего собственного дома... обнаженным. Абсолютно. Я уже говорил, что не могу... Ах да, говорил. Ну, не буду повторяться. Помотав головой, – мало ли, вдруг привиделось? – я начал медленно отступать назад. Не хочу общаться с подобными типами, тем более, с теми, кто попал на крючок Сумирэ. Хотя, должен признать – у нее есть особое чутье на своих будущих пассий, «шавок» никогда не подберет, какими бы симпатичными они не были. - Хей, подожди, - он сделал шаг в мою сторону, в то время как я – два к стене. И почему я чувствую себя загнанной в угол мышью? – Ты – Таканори. Он не спрашивал, он утверждал. Ну а чего я ожидал, собственно? Английского чая, королевских манер и светской беседы? Обломись, Така, тебя будут бесцеремонно доставать в собственном доме. - Спасибо, свое имя я знаю, - огрызнулся я, продолжая отходить назад. Ну что поделать, я частенько не могу спокойно реагировать на слова других, незнакомых мне людей. Ну, как незнакомых... Если не брать в расчет имя, то я совершенно ничего не знаю об этом Акире Сузуки. Блондин внезапно тихо засмеялся и внимательно посмотрел на меня, чуть наклонив голову вбок. Почему он так смотрит, будто раздевая взглядом? Я невольно поежился. - Может, дашь мне пройти в ванную и смыть все это? – он наклонился ко мне слишком близко, а отступать уже просто некуда – за спиной лишь деревянная поверхность покрытой лаком двери. Я поднял на этого Акиру глаза, взгляд которых до этого упирался в пол, и покрылся мурашками, так называемой «гусиной кожей» - на меня смотрел хищник. В карих омутах я видел лишь похоть, перемешанную с легким интересом. И по-настоящему пугает то, что я никогда не ошибаюсь в подобных выводах: с моей работой необходимо держать ухо востро и уметь различать истинные эмоции человека, частенько спрятанные под маской безразличия. Он наклонялся все ближе, настолько, что я уже мог разглядеть маленькие точки родинок на его плечах и груди, а мне оставалось лишь сохранять мнимое спокойствие перед ним. Не хочу, чтобы он узнал мои настоящие чувства. Хей, я что, на самом деле такой маленький? Неожиданно блондин рассмеялся, резко отступив назад – видимо, едва не потерял равновесие от внезапно настигнувшего смеха. Я сощурился. - Что это тебя так рассмешило? - Ты... – он уже держался за живот. – Твое... ахахах... Твое лицо... это нечто!.. Теперь мои глаза расширились в удивлении. Лицо? Причем тут мое лицо? Я что, где-то испачкался? Я стрелой ринулся к зеркалу, которое находилось в ванной комнате за моей спиной, и тщательно рассмотрел собственную внешность. Все те же синие от линз глаза, немного широкий нос, ровные и тонкие брови, привычный, довольно узкий для мужчины подбородок... грязи нигде нет. От чего же он тогда смеялся? Я вздрогнул – в отражении появилось уже знакомое, хитро ухмыляющееся лицо, а талию обхватили сильные руки, крепко прижимая к испачканному телу. - Что ты делаешь? – в какой раз я удивляюсь? – Отпусти меня! Немедленно! Горячее дыхание на шее. Что за?.. *** Я притянул Таканори к себе, силой удерживая на месте, и коснулся губами нежной кожи шеи. Мягкая и настоящая – совсем не такая, как у его жены. Сколько ему лет? - ...отпусти меня! Немедленно! – шипит он, умудряясь ударить меня в бок локтем. Больно, однако. Резко выдыхаю и от неожиданности выпускаю хозяина квартиры из рук, а он пулей вылетает из ванной, не забыв, кстати, хлопнуть дверью на прощание. Интересный малый. «Ничего, мы еще поиграем», - мелькает мысль, когда я уже включаю воду в душе. *** «Он что... гей?» - это была первая мысль, которая посетила мою шокированную голову после того, как я покинул ванную комнату. Не могу поверить – моя жена трахается с геем. С геем! Меня передернуло: ненавижу геев в любом их проявлении. А уж когда они пристают ко мне... - Черт, - буквально выплюнул я, быстрым шагом заходя на кухню и замечая своего верного пса около его миски. - Корон-чан... – я присел около него и потрепал по голове. – Кажется, в этой квартире нормальными остались только мы с тобой. Какая-то нервная усмешка скользнула по моим губам, преображая мое лицо, словно бы надевая на него пугающую маску. Не удивлюсь, если кто-нибудь примет меня за сумасшедшего, сбежавшего из психиатрической клиники, и вызовет соответствующие органы, чтобы вернуть психа, то бишь, меня, обратно в комнату с мягкими стенами. Я провел ладонями по лицу, будто пытаясь освободиться от внезапно нахлынувших страхов. Корон-чан мягко ткнулся мокрым носом мне в ладонь, словно безмолвно успокаивая и даруя поддержку, которая сейчас была так необходима. Трус... *** - Почему он так долго копается? – пробормотала Сумирэ, глядя в потолок их с Таканори спальни. А имеет ли она право называться спальней четы Мацумото? Нет, уже нет. Впрочем, она не называлась так никогда. Из коридора послышалось какое-то копошение, и женщина повернула голову в сторону источника шума, но с кровати решила не вставать – после отменного секса по всему телу растекалась приятная усталость, и хотелось лежать на этой постели вечно. Прошло пять минут, пятнадцать, а Сузуки все не приходил, и обеспокоенная госпожа Мацумото стала осматривать комнату в поисках одежды блондина. Провал. Это очередной полный провал... Одежды не было – видимо, он взял ее с собой, когда пошел в душ якобы «на несколько минут». Зрачки рыжей женщины неестественно расширились, и она резко и пронзительно вскрикнула, схватив с прикроватной тумбочки какую-то старую вазу и с силой бросая ее в стену напротив. Осколки градом посыпались на персидский ковер, словно горькие слезы глубоко одинокого человека. *** Ловким движением пальцев привычно застегнуть пуговицы на простой белой рубашке, не трогая три верхних, и оправить воротник, придавая образу деловой вид с долей распущенности. Все это стало обыденным для меня после очередного вызова Сумирэ. Я никогда не остаюсь, зная, что мне не будут рады в этой квартире, которая чуть ли не каждые выходные встречает на своем пороге нового мужчину. Я понимаю это и поэтому исчезаю, как обычно не предупредив об уходе. Не думаю, что кто-нибудь из семьи Мацумото будет меня разыскивать. Повертев ключи в пальцах, нажимаю кнопку на брелоке, и черная, не слишком дорогая машина приветливо мигает фарами, будто приглашая сесть за руль и умчаться куда-нибудь далеко, подальше от всех этих людей и неожиданных звонков под конец рабочего дня. Уже положив голову на скрещенные на руле руки, я позволил себе устало выдохнуть и наконец-то расслабиться. Что ни говори, а прошедшие сутки меня изрядно вымотали, заставляя переживать давно забытые эмоции – страсть, похоть, секундное забвение... Из любовниц у меня только одна рыжая скульптурная красотка, влечения к которой я не испытываю уже несколько месяцев. Спросите, почему я не отшиваю ее и продолжаю терпеть все эти капризы? Я отвечу - у меня на это есть две очень весомые причины. Откидываюсь на спинку сидения и закрываю глаза рукой, на которой поблескивают недорогие и довольно старые, но надежные часы. Самый ценный подарок в моей жизни... Сейчас мне необходимо ехать на работу, собственно, как обычно. Эта рутина слишком приелась, и сейчас я остро ощущаю нехватку того разнообразия, что когда-то захватывало мое существование в свой разноцветный водоворот событий, не позволяя расслабиться и на день. Завожу мотор и включаю тихую музыку – фон для серых мыслей, медленно, но верно поглощающих сознание. Слабая мелодия с соседнего сидения достигла моих ушей, и мне пришлось убрать назад несколько желтых коробок, чтобы добраться до мобильного телефона. «Где ты?» В очередной раз закрываю глаза и зажмуриваюсь, так, что в темноте засверкали яркие, переливающиеся пятна. «Я не заеду, прости. Передай Амае, что я ее люблю» Кидаю аппарат для связи обратно и выезжаю с безмолвного двора, где совсем недавно встретил маленького, прыткого и такого соблазнительного брюнета, который уже довольно долгое время не покидает моих мыслей, и направляюсь в суету шумного города навстречу уже такой до боли привычной рутине.