Тело и разум

      Дверь в комнату Старателя приоткрывается поздно ночью, часов в двенадцать. Энджи в это время не спал, он сидел на своем рабочем месте и разбирал какие-то бумаги, читая и внося пометки на тетрадный лист. Его глаза перламутрового цвета устремились на проем двери и встретились с гетерохромными глазами вошедшего в комнату сына.       За окном темно. Луна спряталась за густыми облаками, сквозь которые не мог пробиться ее тусклый, бледный свет. В самой комнате освещения мало, лишь настольная лампа, стоящая на небольшом письменном столе, освещала ее.       — Шото? — спросил мужчина, приподнимая одну бровь. — Что ты тут забыл? — он вновь опускает глаза, продолжая работать. — Уже поздно, почему ты еще не лег спать?       — Заткнись, — Тодороки младший подходит к своему отцу, пропуская мимо ушей заданные ему вопросы, и садится на колени Энджи, не смотря тому в глаза. Шото рукой проводит по накаченному торсу мужчины, заранее подцепляя верхнюю пуговицу рубашки и расстегивая ее. Свободная рука ложится на скулу. Пальцем юноша проводит по щеке отца. Огонь, служащий ему вместо бороды, не обжигает руку парня, лишь обволакивает ее, приятно покалывая и щекоча своими темно-оранжевыми язычками.       Энджи тянется к губам парня, но тот останавливает его на полупути, кладя свою ладонь на губы Тодороки старшего.       — Только попробуй, — шипит юноша, давая понять, что сейчас он тут главный. Мужчина откидывает голову на спинку стула, отдавая инициативу в руки Тодороки младшего.       Шото ненавидит своего отца. Старатель с самого детства был для него худшим человеком. Парень ненавидит его внешность, характер, его ебаные принципы, но так сильно любит быть в его власти, отдаваться полностью, с головой погружаясь в ощущения. Утопать в этих нездоровых отношениях между мужчиной и мужчиной, отцом и сыном. Это нереально заводит обоих, они хотят ощущать друг друга чаще, больше.       Рубашка Энджи сползает на пол, майка Шото летит куда-то в сторону подоконника. Руки парня оглаживают мускулистое тело Старателя, спускаясь все ниже. Юноша пальчиками цепляет край штанов мужчины и резко отдергивает их, вновь поднимая свои руки к его лицу, продолжая заводить отца. Он любит манипулировать им, задевая все самые эрогенные зоны. Шото знает, что тот совсем скоро сорвется. Именно этого парень добивается. Добивается того, чтобы Энджи взял его грубо, по собственнически. Трахал его до искорок в глазах, белого шума в ушах, до тянущей внизу живота, такой двоякой, приятной боли.       Руки Энджи спускаются по спине парня вниз, а через какое-то время оказываются на его ягодицах, сжимая их в своих больших ладонях. Шото стонет, стонет как грязная шлюха, откидывая голову назад и прогибаясь в спине. Тодороки утопает в эти ощущения и одновременно ненавидит их. Хочется сорваться с места и убежать, далеко, где его не найдут эти глаза, полные похоти, но так же сильно хочется остаться на том же месте, опошляя себя все больше, возбуждаясь от легких прикосновения горячих рук.       Делая круговые движения тазом, он призывает отца поскорее развлечься с молодым, желанным телом. Своими руками же скидывает отцовские ручонки, и шипит что-то неразборчивое себе под нос. Тело говорит одно, разум твердит совершенно другое.       Спустя какое-то время Шото остается без брюк. Все еще сидя на коленях у Энджи, он пододвигается настолько близко, что его ягодицы упираются в приставший член. Парень ерзает на нем, вызывая сдавленный рык с уст отца. Глаза его начинают темнеть. Это тот самый пик, которого хотел достичь Тодороки младший.       Шото аккуратно спускается с коленей Старателя и поворачивается к нему спиной. Он, согнувшись за майкой, резко чувствует яркую боль в ягодицах, сопровождаемую громким шлепком. Тодороки прикусил губу и повернулся на отца, что пристально следил за каждым движением сына.       — Хочешь меня? — голос Шото тихий и насмешливый, с еле различимыми нотками возбуждения.       Парень выпрямляется и начинает аккуратно поворачиваться в сторону отца. Резкое движение со стороны мужчины, и он уже придавлен накаченным телом к ближайшей стене. Волосы беспорядочными прядями падают на лицо, прикрывая шрам, сильно выделяющийся на фоне бледной кожи. От такой близости дыхание учащается. Оба смотрят друг другу в глаза, каждый думает о чем-то своем, но все сводится к глубокому и мокрому поцелую.       Обе руки Энджи лежат на талии юноши, все ближе притягивая его к себе. Их языки сплетаются вместе. Грязно, паршиво, неправильно. Им все равно. Сейчас существуют только они и их желания.       Шото ненавидит его внешность, характер и его ебаные принципы. Он обожает его тело, ощущение горячего языка в своем рту и эту темную комнату, скрывающую их ненормальную любовь друг к другу.