Свидание

Теперь они могут позволить себе что угодно, любой шикарный ресторан, но оба по привычке выбирают неприметную забегаловку отнюдь не в центре Лондона. Мирону неуютно среди разодетых и нафуфыренных людей, которые до сих пор смотрят на него свысока, и Марк как-то признался, что и ему тоже не по себе. Мир, к которому они оба стремились, так до конца их и не принял — и спустя годы на это стало как-то похуй. В этом то ли баре, то ли пабе, душном и переполненном, можно расслабиться. Никто не узнает, не подойдет за фото или автографом, и можно просто побыть собой — двумя мужиками на свидании. Это нравится Марку — приглашать Мирона на свидания. — Это эстетика, — смеется он. — Я приглашаю, угощаю и плачу. — Хорошо хоть не даришь цветы, — фирменно вскинутая бровь Мирона явно выражает весь его скепсис. — Могу начать. Мирон на миг представляет себе эту ситуацию — Марк, пахучий веник, он сам. Становится весело. Но они все-таки обходятся без цветов, и это к лучшему — им с трудом удается пристроиться за крохотным столиком в углу. Марк уходит и возвращается с двумя кружками пива. — Хотел заказать тебе какой-нибудь коктейль, но бармен не вызвал у меня доверия, — поддразнивает он. Мирон закатывает глаза. Вечер течет легко и неспешно, пиво льется в них кружка за кружкой, опьянение мягко обволакивает, заставляя прижиматься плечом к плечу. Марк кормит Мирона с рук картошкой фри и многообещающе улыбается. Это замечает девушка за соседним столиком, до этого призывно поглядывавшая на Марка, и разочарованно отворачивается. — Кое-кто пользуется успехом. Как же мне повезло, — негромко, в самое ухо шепчет Мирон. — Нет, это мне повезло, — Марк улыбается, но глаза у него самые серьезные в мире. В такси Мирон думает, что, кажется, начал понимать, почему Марку так нравятся свидания — они создают ощущения захватывающей игры, где все идет по правилам и в конечном счете приходит ко всеобщему удовольствию. Они оба знают, какой следующий шаг, но от этого не скучно, наоборот, это как сниматься в кино — будоражит. В отеле Мирон хочет отправиться в душ, но Марк не позволяет: вжимает всем телом в торопливо захлопнутую дверь, целует, раздвигая ноги коленом и забираясь руками под свитшот. Весь вечер этого хотел — Мирон чувствовал взгляды, которым Марк прожигал его губы. Распаленное ожидание нелегко удовлетворить, Марку мало, Мирон чувствует это — и отдается полностью, открывается, позволяя вообще все что угодно. Они добираются до постели, по пути теряя одежду, падают на белоснежное белье — прямо как счастливая парочка в каком-нибудь пафосном клипе. Вот только никакой томности и в помине нет, Марк не медлит вообще, раскладывая Мирона торопливо и уверенно. Так, как им обоим безумно нравится. Марк знает, чего хочет, и Мирон хочет этого же, и какие тут могут быть тормоза? Марк берет его почти грубо, компенсируя это глубоким поцелуем, а потом издает животное урчание, когда Мирон скрещивает лодыжки на его пояснице, притягивая ближе. Сбивчивые поначалу движения выравниваются, толчки становятся ритмичнее, когда Марк понимает, как именно сделать Мирону особенно хорошо. Это явно не марафон на длинную дистанцию, а короткий забег на скорость, и Мирон сегодня готов поставить рекорд: его размазывает довольно быстро и качественно, вынимая все косточки из тела. Марку, видимо, не хватает совсем чуть-чуть. Он дает отдышаться, а потом без лишних церемоний заправляет в рот. Гладит по голове, ласкает скулы, нежно касается пальцами век — и трахает в рот, заставляя брать глубоко-глубоко, а потом кончает, не вынимая. Мирон сыто и показательно облизывается, прижимается к нему плечом. Завтра у Мирона самолет, он возвращается в Россию, а Марк на какое-то время задержится в Лондоне. Это не страшно: свидания — не единственный атрибут обычных отношений, который они котируют. Марк давно предлагал секс по фейстайму, и Мирон, пожалуй, склонен попробовать.