Это иллюзия…
***
Каждый день проходит слишком долго. Слишком долго идут разговоры, слишком долго ночь сменяет утро, и наоборот. Вот только все миссии заканчиваются слишком быстро. Я закрываю глаза в купе вагона, а открываю их уже у себя в комнате. Как-то это всё неправильно, но что я могу сделать, если мои мысли всегда где -то далеко. Но как я сражаюсь? Как я ем, как я говорю и двигаюсь, в конце концов? Как будто это всё развилось до такого автоматизма, что я перестал замечать, каким образом оказываюсь в том или ином месте; о чём я разговаривал с Линали, над какой шуткой Лави я посмеялся? Это стало уже как -то не очень важно. Но это же важно, да? Я замечаю, что стал зацикливаться на одном и том же несколько раз в день, часами задумываясь над одним и тем же. Друзья говорят, что я витаю в облаках, что не перестаю думать об этом. О чём «об этом»? Я лишь с недопонимаем смотрю на них и улыбаюсь своей улыбкой, от которой у Линали сразу же поднимается настроение. Мне несложно, я улыбнусь. Странно, что я давно привык к одиночеству. Сейчас меня окружают друзья, я счастлив, что не один. Но даже в одиночестве мне неплохо, я могу это пережить, ведь я сильный. Да, сильный… Я чувствую себя вполне хорошо. Я всё так же живу: плотно питаюсь, общаюсь с людьми, хожу на миссии… Но всё по-другому, всё как-то иначе. Мои повседневные заботы стали слишком безмятежны. Мне это нравится, но это слишком настораживает, это по-своему пугает. Это как медленная смерть, только в моём случае, ты будто знаешь, когда она наступит. Это затягивает, слишком сильно затягивает.Так тщетно...
***
В столовой, как всегда, шумно: много людей, много голодных и серых людей. Всё повторяется заново. Это так скучно. Я продолжаю ковырять свою третью тарелку с едой, превращая содержимое в непонятную смесь, что это? Я не уверен, но, кажется, это было мясо с овощами. - Эй, Аллен! - я услышал, как меня кто-то позвал и поднял голову, отвлекаясь от окончательного уничтожения своего обеда. - Ты сегодня какой-то рассеянный, не заболел ли? Линали обеспокоенно посмотрела на меня, продолжая дёргать за край моего пиджака. Видимо, она звала меня не в первый раз, а я её не услышал, так как был погружён в мысли не о чём. А как это еще можно назвать? - Я в порядке, просто задумался, - я посмотрел на свою тарелку, и вид того, что в ней лежало, вызвал у меня только рвотный позыв. Я встал, прихватив с собой тарелку, и вышел изо стола. Желания есть у меня уже не было, значит, больше нет нужды оставаться здесь. - Ты всё ещё не можешь двигаться дальше? Я замер на месте; оглянувшись, увидел обеспокоенное лицо Линали. Её лицо отражало что-то непонятное мне. Её глаза были наполнены сожалением и надеждой на что-то. Это была надежда на выход из трудного положения, надежда на спасение. Я с недоумением смотрел на Линали, потому что не понимал, точнее, потому что был удивлён её словами. Я так ничего и не ответил, лишь легко улыбнулся и продолжил свой путь, оставив Линали с опущенной головой. Что значит, «не могу двигаться дальше»? Я сам еще толком не понимаю, что со мной происходит, но похоже ли это на отчаяние? Я не уверен, но, возможно, Линали права. Создается такое ощущение, словно я остановился на своём пути. Я дышу, общаюсь со своими друзьями и занимаюсь различного рода делами, повседневными и не очень. Я живу. Нет, все-таки, это больше похоже на обычное существование. Я не понимаю, что заставляет меня двигаться. Для меня всё словно покрыто сонной пеленой. Это слишком сложно, чтобы сразу понять, а еще сложнее объяснить. Я подхожу к окошку выдачи и ставлю испорченную мной еду на небольшой поднос. Мне кажется, или в тот момент, когда я выходил из столовой, я почувствовал на своей спине тот самый взгляд, полный сожаления.Но куда двигаться?
***
Чтобы хоть как-то отвлечь себя от посторонних мыслей, которые только сбивали с толку, я решил заняться своими тренировками. В последнее время я, и правда, стал слишком рассеянным и невнимательным. Если из-за моей нерасторопности кто-то пострадает во время боя, я себе этого не прощу. Мои проблемы не должны никак влиять на моих друзей. А что за проблемы, знать бы самому. Сейчас главное — не терять бдительность, борьба за жизнь еще не окончена, она только началась. На этой мысли я слишком резко дёрнулся и ударился рукой об стену. Было не очень больно, но неприятные ощущения распространились по всей руке. «Не теряй бдительности! Борись! Оставайся сильным!» Что-то щёлкнуло в моей голове так сильно, что это отозвалось ритмичной пульсацией. Такое ощущение, будто по моей голове стучат молотком. Опять всё так знакомо, опять всё слишком опустошенно, опять чего-то не хватает. Я массирующими движениями потираю пальцами виски. Боль постепенно уходит, но в ушах до сих пор стоит какой-то непонятный звон, который так и говорит : «Очнись! Ты же всё понимаешь! Хватит прикидываться дураком!». А если я, правда, не понимаю, что происходит? Я устало сползаю по стене на пол, прижимая одно колено к груди и покачивая лодыжкой другой ноги влево-вправо. Я опять ощущаю спокойствие, умиротворение. Почему мне это так знакомо, но сейчас это кажется таким странным, непривычным? Я же не сошёл с ума? Определённо, нет. Но я ощущаю давящую пустоту. Посидев так несколько минут, я вдруг вспомнил, что дать перерыв мозгу можно медитацией. Всегда считал это бесполезной вещью, но почему-то именно сейчас захотелось воспользоваться этим. Я отодвинулся от стены и принял позу лотоса и, прикрыв глаза, попытался вообразить что-нибудь простое и успокаивающее. Я вижу синий цвет, необычный оттенок синего, такой успокаивающий, но в то же время будоражащий. Как же мне надоели эти непонятные символы, обстановки, которые только нагнетают тоску. Все эти беспокойно бегающие глаза, сдержанные улыбки и взгляды, наполненные отчаянием и сожалением.Почему только я не могу понять, что со мной происходит?!
- Чёрт! - я не выдерживаю своего же мысленного давления и стукаю кулаком по полу, только сильнее зажмуривая глаза. В этот момент я услышал скрип двери и, не поворачивая головы, устремляю свой взгляд на вошедшего. - Ой, Аллен, ты давно здесь? - спросил Лави, почёсывая свой затылок. Как вовремя, даже наедине побыть не вышло. Но это даже к лучшему. Кто знаёт до чего могут довести эти дурацкие размышления. - Да не то, чтобы, так, просто потренироваться хотел. Я уже ухожу, - я встал и уже собрался выйти, но меня остановил Лави, положив руку на моё плечо. - Аллен, что ты как неживой? - опять этот взгляд. Как же я хочу перестать каждый раз встречать этот взгляд. - Послушай, я понимаю, что прошлого не вернуть, но все люди когда-нибудь ум-.. - Хватит! - я не выдерживаю и сбрасываю руку Лави с моего плеча, направляясь к выходу. О чём он говорит? О чём они все говорят?! - Я не понимаю вас! - Аллен! - он схватил меня за локоть и развернул к себе лицом. В его взгляде читалась доля сожаления и раздражения. В моём же взгляде была злость и непонимание, я так устал от всего этого. - Ты до сих пор не можешь принять то факт, что… Я не сдерживаюсь и инстинктивно бью Лави в челюсть. Что мной двигало в этот момент? Я будто потерял контроль над моим телом и разумом. Я глубоко дышу, пытаясь переварить то, что сделал. Лави сидел на полу, потирая правую щёку. Когда он посмотрел на меня с отчаянным выражением лица, я вздрогнул и взглянул на свою руку, которой ударил Лави. - Прости, - только это я смог выдохнуть, выбегая из зала в смятении и негодовании. Что на меня нашло? Мне вдруг стало настолько неприятно, что захотелось бросить всё и убежать далеко. В принципе, я так и поступил. Ударил ни в чём невиновного Лави и просто сбежал. Своим поведением я только причиняю всем боль. Легко было бы сказать, что надо взять себя в руки. Но это сложнее, чем я думал. Я так увлечённо разговаривал с самим собой, что не заметил, как пришёл в свою комнату. Как всегда здесь очень спокойно, но как — то тоскливо. И здесь чего — то не хватает. Может быть, я слишком избалованный ребёнок, которому всегда чего — то не хватает, всегда мало. Это мир, Аллен. Никто тебе ничего не должен, ты должен сам бороться со своими тараканами, какими бы большими они не были. Я устало сажусь на кровать и еще минуту рассматриваю свою проклятую руку. - Сколько еще боли ты можешь принести? - спросил я у своей руки, будто она живая. Раньше я частенько общался со своей рукой, чтобы не сойти с ума. Это помогало, но сейчас всё иначе. Я лишь сжимаю руку в кулак и кладу её на одеяло, покачиваясь из стороны в сторону. - Надо будет ещё раз извиниться перед Лави.Сейчас ты один…
***
- Раз, два, три! Открывай! Я открыл глаза и увидел перед собой гамму красок. Сначала я не понял, что произошло, но, сфокусировав свой взгляд, осознал, что меня окружает. - Цветы.., - выдохнул я. В этот момент я ощутил восхищение и невообразимое спокойствие. Меня окружало столько цветов, что название многих из них мне неизвестно. Там было много роз, лилий, гортензий и еще столько же благородных и полевых цветов. Это было так красиво, что на несколько минут я оторвался от реальности и ничего не замечал, кроме окружавших меня растений. - Где?… - А? - спросил Лави, выскакивая прямо перед моим лицом, после чего я мгновенно выпал из транса. - Где мы? - повторил я вопрос, который звучал у меня в голове с самого первого взора на это прекрасное место, но почему-то я не смог сказать ни слова. - Мы в оранжерее. Комуи дал направление ухаживать за этим местом, так как мы нашли его в плачевном состоянии. Представляешь, всего за месяц здесь всё так расцвело! - пропел Лави и начал кружить вокруг маргариток и вдыхать их запах. - Это прекрасное место, но… Для чего ты меня привёл сюда? - несмотря на мой восторг от оранжереи, я всё ещё не мог понять, с какой целью Лави позвал меня с собой. Он сказал, что ему нужна помочь с каким-то гиперсекретным делом. Я подумал, что Лави в очередной раз затеял какую-нибудь шутку, но, когда он одел повязку на мои глаза, я был в замешательстве. Это не с проста, у Лави явно была причина привести меня сюда. - Ну...просто.., - Лави начал невнятно бормотать и почёсывать затылок, подбирая нужные слова. - Я просто...хотел поднять тебе настроение. Я посмотрел Лави в глаза, когда он на метр отпрыгнул от меня, закрывая своё лицо руками. Видимо, того раза, когда я ударил его в порыве гнева, хватило Лави сполна. Я еще раз взглянул на все цветы, которые окружали меня, и вздохнул полной грудью. Да, это место определённо должно было существовать. Вдоволь налюбовавшись, я посмотрел на Лави и снисходительно улыбнулся. Всё же, Лави привёл меня сюда, чтобы подбодрить. Все эти дни я хожу, как в воду опущенный, заставляю окружающих волноваться за меня. Какой же я ужасный человек. Как можно злиться на что-то подобное, да и вообще, зачем злиться? - Спасибо, Лави. Я ценю твою поддержку, - после этих слов Лави будто засветился изнутри. Вновь на его лице появилась та дерзкая улыбка и сверкающие энергией глаза. Он ничего мне не ответил, лишь потрепал по голове, взъерошив мои седые волосы. - Когда насмотришься, выходи, я буду ждать тебя снаружи, - сказал Лави, выходя из оранжереи. Я лишь кивнул в пустоту и продолжил бродить по помещению, рассматривая каждый цветок. Помню, как давно я читал книгу про значение цветов, их язык. Мне всегда было интересно, что они означают, какой скрытый смысл несут в себе. Многим это может показаться чепухой, но я всегда был уверен, что цветы говорят только правду. Но сейчас я словно забыл, что значат все эти растения. Их так много, что кружится голова. Человек, который посадил их, наверно, был очень терпеливым и безумно любил цветы, или его родные любили их, а, может, его вторая половинка любила их. Я не знаю какой круг уже делаю, но мне на глаза попадается одинокая орхидея, которая стоит вдали ото всех. Орхидея...символ утончённости и элегантности. Такая прекрасная как весна, как первый полёт птиц. Белые лепестки свободы и сиреневые края великолепия. Этот цветок как настоящий аристократ стоит вдали от других. Я присел на корточки и хотел было вдохнуть аромат орхидеи, как вдруг я уловил взглядом какой-то непонятный блеск на другой стороне оранжереи. Моё любопытство всегда было сильнее, чем моя сила воли. Я сразу же направился к месту, где проецировал странный блеск, такой манящий и такой загадочный. За зелёной листвой, далеко от человеческих глаз был небольшой прудик, размером с письменный стол, обрамлённый гранитным камнем. Вокруг прудика были разложены маленькие ракушки, а в его центре росло одно единственное растение – розовый лотос. Его лепестки были похожи на острые кинжалы, которые могли ранить, но, прикоснувшись к ним, сразу понимаешь, что, на самом деле, они мягкие и нежные. Лотос….лотос...это символ совершенства, он означает жизнь и смерть, чистоту и вечность, мир и спокойствие, борьбу и счастье… Я не понимаю, но, смотря на этот цветок, мне становится так тоскливо, так душно. Меня снова поедают какие -то странные чувства. Волнение? Смятение? Как же я устал от этих ощущений. Я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к лотосу. Как только я касаюсь его лепестков, мне становится так страшно, что я резко выдыхаю и отдёргиваю руку от цветка. Почему страх? Почему мне так не по себе? Я продолжаю прожигать взглядом несчастный цветок. - Я лучше...пойду, - либо я схожу с ума, либо я действительно разговариваю с цветком. Я, не оборачиваясь, быстрым шагом выхожу из оранжереи, кажется, под ногами что-то хрустнуло.Да, хрустнул мой разум
***
- Слушай, Лави, а можно брать цветы из той оранжереи? - спустя несколько минут долгого молчания я решился задать Лави тот вопрос, который мучал меня с тех пор, как я в последний раз был в оранжерее. Лави посмотрел на меня слегка удивлённым взглядом. Он отвлёкся от раскладывания книг в библиотеке, которое поручили мне и Лави. Я продолжал стоять со стопкой в руках подле Книгочея, а тот, в свою очередь, застыл с книгой, которую уже был готов поставить на нужную полку. - А? Что ты спросил? Я не расслышал, - Лави всё-таки положил книгу на полку и взял другую из стопки в моих руках. - Я говорю, можно брать цветы из оранжереи? - Хм, не знаю, может быть, и можно, а что такое? Неужто что-то приглянулась? - Лави слегка наклонился ко мне и на его лице появилась ехидная улыбка. Он знал, что мне нравятся цветы, и всегда шутил надо мной по этому поводу. Дурак. - Возможно. Значит, нельзя, - я уже мысленно смирился с тем, что мне не удастся взять тот цветок. Я уже специально приготовил место, где только я мог бы за ним ухаживать. Странно, но после того, как я увидел этот лотос, во мне проснулось какое-то собственническое чувство. Мне казалось, что цветок должен принадлежать только мне. Это ещё более странно, чем выкидоны, которые преследовали меня раньше. - Почему сразу нельзя? Если договориться с Комуи, то всё можно, - спокойно пропел Лави и слегка стукнул меня по голове небольшой тонкой книжкой, кажется, она была про строительство домов. - Ну, колись, какой тебе понравился. Лави стукнул локтём в мои ребра и внимательно посмотрел на меня, ожидая ответа. Я около минуты колебался — говорить ему, или нет? Вдруг, он что-то не поймёт, или..поймёт? - Лотос, розовый лотос,- на одном дыхании выпалил я, отвернув голову и делая вид, что пытаюсь найти место для следующей книги. Вдруг я услышал как на пол что-то падает с глухим стуком. Я резко обернулся, испугавшись неожиданного шума. Лави стоял с ошарашенным выражением лица: брови слегка дрожат, зрачки бегают из стороны в сторону, а губы сжаты в тонкую ниточку. На полу рядом с Лави лежала книга, которая недавно была у него в руках. - Что случилось? - мне стало не по себе от такой реакции Лави. Я заметил, что его рука еле заметно подрагивала. - Н-нет, ничего, всё в порядке, - Лави провёл рукой по волосам, чуть слышно выдохнув, и наклонился за упавшей книгой. - Да, ты можешь взять его. - Что? - я немного не понял, что он пробормотал, поэтому обеспокоенно переспросил. Мой голос в этот момент едва дрожал. - Бери этот лотос, если ты хочешь. Никто всё равно не заметит его отсутствия, - спокойным голосом продолжил Лави. - Как и сейчас.. Его лицо вдруг стало до боли опечаленным, мне было непонятно, что творится в его голове. Я попытался дотронуться до плеча Лави, но подумал, что это не очень хорошая идея — тревожить его. Лави продолжал равнодушно раскладывать книги, а я молча подносил стопку за стопкой. Между нами повисла гробовая тишина. Что значит, «как и всегда»? Эти слова до дрожи впились в моё сознание и крутятся в голове как заевшая пластинка. Почему Лави стал таким грустным снова? Почему эти печальные лица так часто преследуют меня?Почему я продолжаю делать больно другим?
***
Я, наконец-то, смог забрать розовый лотос к себе. Я пошёл в оранжерею ближе к вечеру, чтобы меня никто не заметил. Не хотелось повстречать кого-либо и объяснять, откуда у меня цветок и т.д. Это лишние и ненужные вопросы. Чтобы аккуратно выкопать стержень лотоса, мне пришлось изрядно попотеть, нужно было действовать быстро и крайне осторожно. Любое неверное движение и цветок мог засохнуть. Я провозился в оранжерее где-то два часа; за это время я успел испачкаться в земле и промочить свой ботинок. Но я не обращал на это особого внимания, так как в моих руках находилось что-то более ценное для меня. Но всё то время, что я провёл в оранжерее, не давало мне покоя опечаленное лицо Лави. Очень тихо, чтобы никого не потревожить, я шёл по коридору с водяной капсулой, на дне которой было немного земли, а на поверхности плавал лотос, цепляясь своим ростком за самый низ капсулы. По пути к своей комнате я успел два раза плеснуть водой на пол, видимо, я переборщил с количеством жидкости. Я решил оставить уборку на потом, всё-таки, по ночам мало кто ходит по корпусу. Добравшись до своей комнаты, я облегчённо вздохнул и поставил водяную капсулу с лотосом на стол. То место, которое я специально приготовил для цветка, я соорудил в виде небольшого водяного балкончика, который выходил на улицу. Этот небольшой прудик стал частью окна, он, действительно, был похож на маленький бассейн. Мне потребовалась неделя для того, чтобы обустроить всё, как надо, даже пришлось взять из библиотеки книгу по садоводству и ботанике. Теперь, когда всё готово, я могу пересадить лотос. Правда…, когда я пересадил его, мне снова стало очень тоскливо на сердце.***
За это недолгое время лотос стал для меня больше, чем цветком. Я часто разговаривал с ним, как с живым человеком. Я всё чаще стал проводить своё время у окна, читал книги и, порой, принимал пищу. Лотос будто заменял мне всё то, что меня окружало каждый день и восполнят то, чего мне так не хватало. Но еще больше заставляло меня беспокоиться и задумываться над своей паранойей. Я старался отбрасывать эти мысли, ведь сейчас мне так хорошо. Никто, кроме Лави не знал о лотосе и моей причуде — разговаривать с цветами. Когда он в первый раз увидел сцену моей болтовни с лотосом, то пытался шутить по этому поводу, но в его голосе всё ещё проскальзывала доля сожаления и грусти. Я пожелал, чтобы это осталось только между мной и Лави; во мне просто взыграло чувство собственничества, только я имел право видеть и заботиться о лотосе. И об этой причуде тоже знает только Лави. Мне стало легче. Сейчас я сижу у окошка и любуюсь своим розовым лотосом, который еле колышется на воде от слабого ветра. Его розоватые лепестки так и переливаются на солнце, отбрасывая небольшую тень на воду. - Какой же ты красивый… От беседы с самим собой меня оторвал глухой стук в дверь. Я инстинктивно закрыл окно на щеколду и зашторил занавеску, чтобы скрыть прудик с цветком от чужих глаз. Я подошёл к двери и отворил её. Передо мной, рассеянно теребя юбку одной рукой, стояла Линали, другая рука что-то неистово прятала за спиной. - Линали, что-то случилось? - поинтересовался я и положил руку на её плечо, чтобы отвлечь от сжимания юбки. От моего прикосновения она вздрогнула. - Нет, всё в порядке. Я..Короче, вот, - Линали резким движением протянула мне конверт, который она всё прятала за спиной. Получилось так, что Линали не рассчитала сил и ткнула его прямо мне в грудь, опустив голову в отчаянном жесте. - Что это? - я аккуратно взял конверт в свои руки, пока Линали предпринимала попытки посмотреть мне прямо в глаза. Я осмотрел конверт: он был весь белый с небольшим штампом в виде бабочки в углу, а на лицевой стороне было написано ровным красивым почерком - «Аллену Уолкеру». Этот почерк...он так до боли знаком. - Лави попросил передать. Он сказал, что время пришло, - я хотел было спросить у Линали, что значат эти слова, но она в ту же секунду развернулась и спешным шагом ушла прочь, намекая, что не стоит идти за ней. Меня вновь посетила тревога. Я посмотрел вслед Линали и, опустив глаза в пол, медленно закрыл дверь. Ещё минуту я стоял у двери, крепко сжимая её ручку. Искоса, я смотрел на конверт, который заставил вновь всплыть непонятные мне чувства, смятение. Я уже было хотел разорвать этот несчастный конверт на маленькие кусочки, но я не мог. У меня было плохое предчувствие. Правильно, Лави, время пришло. Если я хочу понять, что происходит, мне нужно открыть этот конверт. Неважно, что там будет. Я буду молиться на то, что смогу понять всё. Я устал бояться, я больше не могу видеть эти опечаленные лица, направленные в мою сторону. Я отхожу от двери и резко опускаюсь на свою кровать, не смотря на конверт. Только спустя несколько минут я , всё так же не глядя, раскрываю конверт одним рывком. Краешек со штампом-бабочкой падает на пол. Я опускаю свой взгляд на сложенный вчетверо альбомный лист бумаги. Сквозь небольшие складки просвечиваются буквы. Всё-таки, это письмо. Вот чёрт. В этот момент время словно остановилось, я перестал дышать, меня окружает тишина. Я развернул лист и начал читать. ….. - О, Боже… я такой идиот…***
Вы когда-нибудь ощущали свою никчемность так сильно, что хочется умереть? Я снова слышу песню ветра. Мои ноги идут сами по себе, они знают дорогу, я — нет. Я чувствую сырость на своих щеках. Мои руки дрожат, но с каждым разом всё крепче сжимают водяную капсулу с розовым лотосом. Я так долго иду, здесь так красиво и тихо. «Ты не посмеешь заплакать, обещай мне». Я не могу обещать. «Ты читаешь это, потому что я предвидел, что ты будешь в таком состоянии». У меня опять кружится голова, но я, кажется, в силах перешагнуть новый камень. «Оставайся сильным, не смей ломаться». Я сейчас упаду, еще немного и я упаду. «Не забывай, что в жизни не всё так просто». Я вижу твоё место, я вижу его. «Знай, ты не один, глупый Мояши». ….. Здесь так красиво, я не мог себе представить, что здесь так красиво. Я знал, что ты заслуживаешь красоты. Как и сейчас, я уверен, ты прекрасен. Всё оказалось так просто, но так сложно было прийти к этому. Так ничтожно я отказывался от всего, так низко поступил. На ватных ногах я подхожу к небольшой каменной плите тёмно-синего цвета, такой же, как и твои волосы. Я не смотрю под ноги, но, кажется, я наступил на какой-то цветок. Я ничего не вижу, всё слишком размыто из-за влаги в глазах. Ком застрял в горле, я не могу сказать ни слова. Я не хочу ничего говорить. Я подхожу еще ближе к тебе, наклоняюсь и ставлю капсулу с лотосом рядом с тобой. Я могу теперь чётче разглядеть, что написано на твоей плите.Канда Юу
Сражался до последнего
Годы жизни…
На этой строчке я перестал читать. Я отшатнулся назад и споткнулся о небольшой камень. Я упал на землю, сжав руками сухую траву. Снова всё размыто, снова ничего нет. Снова всё бесполезно… - Прости.., - прохрипел я. Я не слышу себя, я не слышу ничего. - Я снова забыл...что тебя больше нет… Здесь так красиво, жаль, что ты этого не видишь.