Horns

Он не был уверен в правильности происходящего, но сегодня он решил просто смириться с этим. Сняв с себя куртку, он повесил её на гвоздь, торчавший из стены. Медленно стянул футболку, сложил, оставляя на прикроватной тумбочке. После, он вальяжно прошел к одиноко стоявшему стулу, садясь на него и предоставляя себя тебе. Всё это время в комнате висела абсолютная тишина, которую, как казалось, никто не хотел нарушать. Ты почувствовала, как он напрягся, когда твои руки опустились на его плечи, начиная массировать. - Так хорошо? – прошептала ты, слегка краснея. Из его рта донёсся низкий протяжный стон, став исчерпывающим ответом. Он уповал на хорошее окончание дня, здесь, с тобой. - Очень. Давай ниже, - приказал он, не открывая глаз и довольно ухмыляясь, когда ты последовала его указаниям. Разминать застывшие мышцы было сложно, ведь он сидел, держа спину прямо, но ты была и не против, лишь бы ему было хорошо и комфортно. Тем временем ты кое-как добралась до его поясницы, присев на корточки позади него, чтобы было хоть немного удобнее доставать до нужного места. Твои глаза и руки то и дело отмечали на его коже шрамы: старые, новые, грубые, рваные, целая энциклопедия ранений. В голове всплывали, один за другим, навязчивые вопросы: доставляли ли они ему неудобство? Насколько больно было получить ту или иную отметину? Задумавшись, ты незаметно для себя самой перестала массировать низ спины, положив руки на его бедра. Иаков приоткрыл глаза, всё ещё храня молчание. Его правая ладонь накрыла твою, медленно, но верно, направляя к ширинке. Очнувшись, ты сама положила свою вторую руку на низ его живота. Пришлось встать на колени, для устойчивости положения, и прижаться вплотную к спинке стула, касаясь грудью его поясницы. Ты нервно сглотнула ставшую вязкой слюну, твои щёки и кончики ушей горели огнём, когда твои же руки решительно расстегнули пуговицу на штанах и медленно потянули собачку молнии вниз. - Только не говори мне, что нервничаешь? – с усмешкой спросил мужчина, только усугубляя твоё положение. Ты бы хотела попросить его заткнуться, но разве он послушает? Тишина была на удивление комфортной, когда твоя рука скользнула под резинку его нижнего белья. Член был слегка эрегирован, поэтому ты начала решительно действовать. Одной рукой ты обхватила ствол, медленно и размеренно двигая кистью вверх-вниз, а второй ты мягко взяла яички, перебирая и сжимая. Но как только ты услышала стон удовольствия, исходящий от Иакова, то ускорила движения, делая их более резкими и грубыми. С каждым таким рывком, член в твоей руке становился всё тверже и тверже. В очередной раз, сжав яички, наполненные спермой, ты почувствовала, что конец близок. Большой и указательный пальцы нащупали пульсирующую точку под тонкой и нежной кожей, к которой ты возвращалась всё чаще и чаще. Дыхание Иакова было тяжелым, кулаки сжаты. Ещё быстрее. Ещё немного. И вот, ты сделала последнюю фрикцию, мужчина дрогнул всем телом, извергаясь в твои ладони. Ты же, боясь пролить хоть каплю на его одежду, собирала всё без остатка. - Ты наконец-то расслабился. Хорошо… - довольно улыбнулась ты, с красными щеками и блестящими глазами. Он молчал. Стало неловко. Ты всё ещё была в этом неудобном положении, спину ломило нещадно, колени болят, а ноги затекли. Ты уже думала встать, как он остановил тебя, мягко придерживая за предплечье. - Позволь мне… вытереть твои руки.