Сигнал тревоги

Даже малый тренировочный зал на «Эклипсе» был больше, чем пассажирские ангары на некоторых линейных крейсерах. Гранд-адмирал Рэй Слоун до сих пор чувствовала себя неуютно в многокилометровых коридорах, просторных залах, необъятных технических отсеках и почти пустых жилых палубах звёздного суперразрушителя. Каждый раз, выходя из своей каюты, она думала, что оказывается на сцене в титанических декорациях, спроектированных страдающим гигантоманией режиссёром. Что в конечном счёте было правдой. «Эклипс» был настолько огромным, что те сорок две тысячи человек, которые ей удалось найти, не могли полностью обеспечить его функционирование, не говоря уже о боеспособности. Минимальный экипаж, способный оживить эту махину, насчитывал более восьмидесяти восьми тысяч человек. А в её распоряжении в данный момент не было столько людей. У неё вообще не было столько людей, чтобы оставлять служить на одном корабле экипаж такого размера. Слоун горько усмехнулась — её Империя начиналась с малого. И с малых. Она перевела взгляд на ряды застывших в центре зала фигур. Свет мигнул из-за скачка напряжения, и Слоун на мгновение показалось, будто на тёмных матах высятся то ли пустые доспехи штурмовиков, то ли тренировочные дроиды — настолько неподвижно стояли две дюжины силуэтов. «Детей, — одёрнула себя Слоун. — Ни в коем случае не забывай, что это дети». Дети, набранные Галлиусом Раксом и воспитанные Брендолом Хаксом. Сироты, чьё прошлое осталось в песках Джакку, а будущее было непостижимым, как Неизведанные регионы. Дикое зверьё, натасканное беспрекословно подчиняться приказам хозяина. Даже если этому хозяину пять лет от роду. Слоун посмотрела на стоявшего рядом с ней мальчика. Хрупкий, бледный почти до прозрачности ребёнок за последние месяцы неуловимо изменился. В тот первый раз, когда она его повстречала, вскоре после эвакуации с Арканиса, он напомнил ей выросшее в тени растение — слабое, никогда не видевшее солнца и, возможно, не способное пережить жар его лучей. Сейчас в нём не осталось и следа той задумчивой настороженности, которая в своё время удивила Слоун. Пятилетний Армитаж, бастард и наследник Брендола Хакса, всё такой же бледный, худой и рыжий, больше не производил впечатления болезненного ребёнка. Но если раньше в нём чувствовалась не по годам развитая серьёзность, то теперь в нём сквозила отнюдь не детская властность. И алчная жестокость. — Зачем ты пригласил меня, Армитаж? Мальчик бросил на неё хитрый взгляд из-под густой рыжей чёлки и гордо улыбнулся: — Я хотел показать, чему их научил, гранд-адмирал. Две дюжины детей и подростков, способных за полминуты вырезать отряд штурмовиков, всё так же неподвижно стояли в мигающем свете. И, не мигая, ожидали приказа. — Хорошо, покажи мне. Армитаж повернулся к застывшим фигурам и звонко скомандовал: — Си-эй-13, Си-джей-21, выйти из строя! Высокий смуглый подросток в первом ряду и коренастый черноволосый парнишка из крайней шеренги синхронно шагнули вперёд и застыли, невозмутимо глядя перед собой. Армитаж расправил худые плечи и, подражая старшим офицерам, заложил руки за спину. — Си-джей-21, ты хорошо видишь? — Да, сэр. Слоун слегка поморщилась, услышав обращение. Уставное «сэр» по отношению к малолетнему ребёнку отдавало нездоровой театральностью. — У тебя острое зрение? — Да, сэр. Ломающийся голос парня был абсолютно спокоен. — Тебе нравятся твои глаза? — Так точно, сэр. Армитаж ещё больше вытянулся, пытаясь казаться выше, и на Слоун вдруг дохнуло невесть откуда взявшимся холодом. — Си-эй-13, принеси мне его правый глаз. Слоун не успела поражённо выдохнуть, как смуглый подросток одним броском преодолел расстояние, отделявшее его от Си-джей-21. Ударив под колени, он опрокинул черноволосого крепыша на маты и молниеносным движением выдернул из набедренных ножен вибронож. Композиция из двух фигур на мгновение замерла, но недовольный детский голос — «Быстрее!» — разрушил сюрреалистическую картину, возникшую перед Слоун. И превратил её в кошмар. Си-эй-13 схватил не сопротивляющегося противника за волосы и, вздёрнув его голову, быстро опустил гудящее лезвие в глазницу. Слоун дёрнулась было вперёд, но поняла, что не сможет помешать. Си-эй-13 с таким проворством орудовал виброножом, что жертва успела только с глухим всхлипом втянуть воздух, а на бледную щёку едва плеснула густая кровь, как глазное яблоко — влажно поблёскивающее, в оплётке красных сосудов — уже лежало в смуглой окровавленной ладони. Слоун замутило. Запах крови, едва уловимый в хорошо вентилируемом помещении, показался ей чудовищно неуместным. Варварским. Она привыкла к выстрелам бластеров и залпам ионных пушек, к оплавленным следам на броне и отметкам на карте, обозначающим уничтоженные цели. Дикий, животный запах крови вызывал у неё приступ тошноты и неконтролируемую вспышку страха. Слоун стиснула зубы, когда Си-эй-13 встал и, подойдя ближе, протянул Армитажу вырезанный глаз. В сузившемся зрачке на карей радужке, казалось, отражалось всё то же невозмутимое повиновение, которое читалось во взгляде принёсшего его подростка. — Молодец, — охрипшим голосом произнёс Армитаж. Он не коснулся подношения и лишь пристально смотрел на неподвижную фигуру, оставшуюся лежать на матах. Слоун пыталась понять, что происходит. — Иди сюда, Си-джей-21. Черноволосый парнишка медленно встал с пола и, пошатываясь, подошёл к ним. Ребёнок, минуту назад отдавший зверский приказ, шагнул вперёд и взял его за руку. — Ты тоже молодец, Си-джей-21, — тихо произнёс он, погладив чужую ладонь, — ты большой-пребольшой молодец. Ты знаешь это? Тот помедлил мгновение. — Да, сэр. На месте правой глазницы у парня зияла багровая дыра. Оставшееся веко частично прикрывало рану, но тёмная кровь заливала скулу и медленно сочилась вниз. — Я дам тебе новый глаз, лучше прежнего, — ласково сказал Армитаж, продолжая гладить дрожащие пальцы. — Лучший репли-протез, который можно найти. Ты ведь снайпер, тебе пригодится такой глаз, да? — Так точно, сэр. — Ты такой молодец! — вдохновенно воскликнул Армитаж, а потом вдруг крепко обнял изувеченного подростка. Слоун почувствовала, как у неё сжался желудок. Она даже не знала, что именно из произошедшего перед ней казалось более чудовищным. Тем временем Армитаж, не размыкая объятий, обратился к ней: — Гранд-адмирал, мэм, вы ведь сделаете Си-джей-21 новый глаз? — Я… — Слоун прочистила горло, переводя взгляд с по-прежнему неподвижных фигур в глубине зала на двух подростков и ребёнка перед собой, — конечно. Разумеется. — Замечательно! Армитаж счастливо выдохнул и ещё раз крепко обнял Си-джей-21. — Видите, как многому я их научил, — гордо заявил он, наконец отступая назад. — Вижу, — подтвердила Слоун, стараясь вычеркнуть из памяти образ блестящего живого глаза, лежащего в протянутой ладони. Она подумала, что вряд ли когда-нибудь сможет это забыть.