Seasons

Времена года (существительное, множественное число) Белый слой снега простирался так далеко, что казалось он покрыл всё вокруг целиком и полностью — переливался на сверкающих деревьях, ложился на землю, не тронутую следами проезжающих машин или отметинами ботинок человека. Было тихо. Единственный звук — гудение нашего квадроцикла, который мы арендовали на пару часов, оно пронизывало тишину, стоявшую вокруг нас. И, конечно, ты — твоё беспокойное бормотание мне на ухо, ничего удивительного, ты никогда не каталась на таком виде транспорта зимой. Неразборчивый смех тут и там, призывавший: ради Бога, Коул, едь помедленнее, но минутой позже от твоего бессознательного страха не осталось и следа— только руки, обвившиеся вокруг моего тела и голова, лежащая на плече. — Как на счёт этого места?— спросила ты. Это было лучший выбор, и я кивнул тебе, гордясь, что ты стала настолько хороша в этом— в разведке подходящей локации, в поиске прекрасного места, где мы можем устроить фотосессию, насладиться друг другом, скрытые от посторонних глаз и вспышек фотокамер. Меня тянуло к тебе особенно сильно в предверии этих выходных. Естественно, мы постоянно виделись на работе и дома, но мы оба осознавали, что этого нам недостаточно. Между совместными съемками и твоим мирным сопением в кровати рядом со мной, я бы определённо выбирал последнее. Всегда. Так мы оказались в холодное пустыне, без кого-либо лишнего, но друг с другом. Ты спрыгнула с квадроцикла.— Ты взял мою камеру? — Да, держи.— Я расстегнул молнию моего рюкзака и извлёк оттуда чёрный предмет, передавая его тебе.— Как тебе поездка? Неплохо, правда? — Это было не так страшно, как я думала,— ответила ты.— Но я все ещё не понимаю, почему мы не могли нанять водителя и добраться до сюда на машине. — Но ведь было весело, не так ли? — Думаю, было бы ещё веселее, если бы я не цеплялась за тебя, чтобы сохранить себе жизнь и не вылететь из сиденья. Я улыбнулся и подошёл ближе к тебе.— Мне определенно нравится думать, что ты цеплялась за меня, чтобы сохранить свою жизнь. — Я так и думала,— сказала ты.— Я уверена, ты так любишь свою девушку в беде. — Лили, тот, кто называет тебя девушкой в беде просто идиот, который никогда не видел твоих боевых навыков. Ты улыбнулась и поцеловала меня.— Черт, твоё лицо такое холодное. — Я знаю, может ты сможешь согреть его? — Дать пощёчину? Конечно. — Перестань. Ты знаешь, что я имел в виду.— Сказал я и снова впился в твои губы. Я бы потерял счёт времени и стоял вот так, неподвижно, наслаждаясь твоим дыханием и тёплой кожей на шее, если бы ты не отстранилась. Остатки нашего поцелую витали в воздухе, задерживаясь в смешанном тумане наших вздохов.— Так, думаю нам стоит приняться за дело. Я обхватил руками твою талию.— Вообще-то, думаю нам стоит подумать об этом немного позже... и позаботиться об этом.— Я поцеловал тебя, чтобы подчеркнуть свою мысль. — Я думала об этом сегодня утром, до тех пор, пока кто-то не вытащил меня из кровати для захватывающего приключения по сугробам. Я застонал.— Знал, что ты используешь это против меня. — Ты слишком хорошо знаешь меня. Если честно, я рада, что мы здесь.— Ты повесила камеру себе на шею.— У нас есть целый день, чтобы сбежать от внешнего мира и спокойно сделать пару снимков. Это... в этом все мы, понимаешь? И я понимал. Когда ты пробиралась через снег, твоя фигура постепенно уменьшалась и становилась все более мелким пятном, среди этого белого величия снега, я вспомнил наш первый раз, когда я увёл тебя прочь от городской суеты и показал всю магию природы: твоя неуверенная поза и страх, прежде чем я начал успокаивать тебя словами и губами, начали уступать место доверию, которое сейчас я так сильно люблю — эта сексуальная самоуверенность в собственном очаровании, от которой до сих пор захватывает дух во время съёмки. — Коул!— закричала ты через плечо. — Буду через секунду,— послышался мой ответ. Я установил другой объектив и направил камеру на тебя, на твои волосы, развевающиеся арктическим ветром, на твою фигуру, на твою женственную походку. Взглянув на фотографию я был поражён визуальным контрастом между воспоминанием снимка в Долине Антилопы и только что сделанным снимком — яркие жёлтые и оранжевые букеты цветов, по сравнению с безупречной, неуступчивой белизной Уинстлера. Я запечатлел тебя в каждом цвете, в каждом оттенке света, в каждом времени года. У нас была весна, полная маков, лето, полное пальм, осень, полная пшеницы, и сейчас зима, полная снега. Мы сделали полный круг. И у нас есть ещё одна возможность, чтобы сделать другой. Твой голос эхом разнёсся по безмолвному лесу.— Коул, ты идёшь? — Прямо за тобой, Лилс. Я здесь, с тобой. И я остаюсь. До следующей зимы.