Проснись и пой.

Ну когда же приедет этот чертов автобус? Не могу больше терпеть! И эта чокнутая все время тычет обрезом в спину - когда не лезет целоваться. Неужели это я виноват во всем, что случилось за последнюю неделю в "Совенке"? Нет! Я вовсе не хотел этого ужаса! Перед глазами у меня снова встали посиневшее, с вывалившимся изо рта языком лицо Слави, задушенной собственными косами, залитая кровью мастерская кибернетиков с разбросанными по ней частями тел Электроника и Шурика, засунутая в унитаз отрубленная голова Алисы, чье тело, подвешенное за ноги, висело на флагштоке на площади, с черной лужей крови под ним, Лена с разорванным картечью животом, протягивающая мне свой нож, которым она так и не воспользовалась, Мику, раздавленная рухнувшим роялем в своем музыкальном кружке, истыканная шприцами и изрезанная скальпелями Виола в окровавленном халате, пытающаяся в предсмертном усилии уползти Ольга с волочащимися за ней в пыли внутренностями, икающий от ужаса Толик, залезший на высокую сосну - единственный, кого ОНА не достала. Вот она , за спиной, не спускает с меня безумных глаз и не опускает обрез, нацеленный мне между лопаток. Разве мог я ещё неделю назад представить, что такое возможно? А как хорошо все начиналось! Улыбчивая красавица Славя у ворот, красная от смущения Лена перед клубами, лукаво подмигивающая Виола, заботливая Ольга, веселая болтушка Мику, неугомонная Ульянка, грубовато-дружеские подколки Алисы, трудолюбивые кибернетики - все они погибли безвозвратно! И все потому, что в библиотеке проснулся оборотень! И решил, что я должен принадлежать ему, потому что, видите ли, только я могу вывести его на Большую Землю! - Ну, и где же твой автобус? - злобно скрежещет сзади жужелица , выкатив злобные жёлтые буркалы. Разбить ей очки - все, что смогла Лена, прежде чем получила заряд картечи в живот. Откуда жужелица узнала, что в сарае для хранения весел на лодочной станции спрятан обрез и патроны к нему? Сейчас это уже неважно - жить мне осталось ровно столько, на сколько опаздывает четыреста десятый автобус. А вот и он - пылит по дороге. Оглушительный хлопок. Странно - она же стреляла в спину, почему же такая режущая боль в груди? Темнеет в глазах. Ночь. Луна выкатилась в полнеба. Надрываются кузнечики и цикады. Лагерь спит. Семён, вздрогнув, просыпается в их с Ольгой домике - весь в поту, с бешено колотящимся сердцем, первое время не может понять, где он и что с ним, потом, услышав мирное и спокойное сонное дыхание Ольги, успокаивается и сам и постепенно засыпает. Утром на линейке весь первый отряд стоит чуть живой - Алиса,морщась, трет шею, у Ульянки болят ноги, у Слави побледнело лицо, кибернетики чуть не падают, поддерживая друг друга, у Семена ужасно болят спина и грудь. Кое-как закончив линейку, Ольга бежит в медпункт вместе с Леной - у обеих болят животы. В медпункте Виола с недоумевающим видом глотает таблетки от аллергии. Жени нигде нет, и никто о ней не вспоминает. "Слава богу" - думает Семён, - "может, теперь удастся хоть последние два дня прожить спокойно".