Геральт Поттер

На следующий день после получения заключения от Сметвика Геральт с Петунией отправились на встречу с адвокатом Вазайо, которую тот почему-то назначил в офисе, расположенном в обычном, маггловском, Лондоне. Вернон, отправляясь на работу, подвёз жену с племянником и был несказанно доволен, что хоть кто-то из волшебников ведёт себя адекватно и не устраивает тайн на пустом месте. Геральт в некоторой степени понимал дядю в этом вопросе, но допускал, что те же волшебные мантии имеют некоторый смысл, помимо банальной моды. То, что сам Геральт этот смысл пока что не улавливал, не значит, что его вовсе нет. И всё же ведьмак не понимал, что мешает волшебникам смешаться с толпой, приняв моду простых людей в повседневной жизни, зачем выпячивать свою инаковость? Впрочем, эти пространные рассуждения не несли в себе каких-то идей и стремлений всё изменить. В прошлом ведьмак тоже многое не понимал в действиях и поведении простого люда, но менять что-либо или устраивать бессмысленные революции его никогда не тянуло. Ну подумаешь, в какой-то деревеньке крестьяне отказываются мыться из-за каких-то надуманных верований. Неприятно, конечно, пованивает, особенно с чутким нюхом ведьмака, но зачем что-то менять? Во время охоты на монстров Геральт и в более вонючих местах бывал, так что потных крестьян потерпеть не проблема. А в Велене вон люди уши себе отрезали ради покровительства трёх сестёр-ведьм, и, пока эти самые сёстры не перешли дорогу Геральту, он и не думал что-то менять. Ну, а местные волшебники решили выпендриться, расхаживая в мантиях. Ну и пусть себе, Геральту они этим не мешают. Маггловский офис юридической конторы «Монолит» выглядел совершенно обычно. Строгий офисный стиль, богатая отделка интерьера и ни намёка на магию. По крайней мере, с виду. Стоило Петунии представиться, как секретарша с радушной улыбкой провела посетителей в кабинет своего босса и по его приказу побежала готовить кофе. Мистер Вазайо приветствовал Поттера с тётей радостной улыбкой на лице — видимо, все запланированные мероприятия прошли вполне успешно. — Что ж, — после недолгих расшаркиваний начал адвокат, — новостей у меня для вас довольно много. Во-первых, хочу поздравить вас, миссис Дурсль с официальным вступлением в права опекуна мистера Поттера. — А разве для этого не нужно собирать кучу справок и прочих документов? — удивилась Петуния. — Чаще всего нужно, — кивнул адвокат. — Зараза бюрократии добралась и до магического мира, но сильные и влиятельные волшебники пока ещё могут обходить данное препятствие. Главное, что всё получилось оформить быстро, а документы затерялись на архивных полках, так что до поры о вашем новом статусе никто знать не будет. Кстати, вот ваш персональный жетон, — он протянул женщине её удостоверение личности в магическом мире. Этот жетон Вазайо просил передать ему, ещё когда Петуния с Дадли только получили свои аналоги магических паспортов. — Все нужные данные туда уже внесены. — Спасибо, — поблагодарила Петуния, принимая из рук адвоката свой документ. — О, не стоит, это всего лишь моя работа, — махнул рукой итальянец. — Начиная с этого дня и до самого совершеннолетия мальчика вам будет начисляться денежное пособие, как его опекуну, в размере ста галеонов в месяц. Несмотря на то, что эти деньги принадлежат роду Поттер, с основного счёта которого и будут списываться средства, гоблины отказались выплачивать пособие за уже прошедшие годы, мотивировав это тем, что по законам Магической Англии опекуном мистера Поттера вы стали лишь сейчас, а то, что вы о нём заботились все эти годы, их не волнует. Непосредственно самому мистеру Поттеру так же полагается денежное довольствие в размере пятидесяти галеонов в месяц. — Это сколько в фунтах? — тут же уточнила Петуния. — Ваше пособие составит четыреста семьдесят фунтов, а на содержание Геральта будет выделяться двести тридцать пять фунтов и единовременно вы получите двадцать семь тысяч семьсот тридцать фунтов, —  быстро подсчитал адвокат. — Могу ли я попросить положить все эти деньги на накопительный счёт на имя племянника? — сразу же решила Петуния. — Неизвестно, как у него дальше жизнь сложится и сможет ли он доказать своё право на наследие отца, а так у него хоть какой-то стартовый капитал будет. — Конечно, миссис Дурсль, — кивнул итальянец, — очень разумное решение. Хоть я и уверен, что мистер Поттер справится, но страховка никогда не бывает лишней. — Вы говорили, о том, что у вас много новостей, — напомнил Геральт, который хоть и уважал деньги, но предпочитал не затягивать с делами. Тем более, что финансовые вопросы, вроде как, уже улажены. — Да, — подтвердил адвокат. — В связи с тем, что вы не являетесь подтверждённым наследником Поттеров, вы пока что не имеете права на место в Визенгамоте, так что данный вопрос я даже не поднимал. — А что даёт это место в Визенгамоте? — решила сразу прояснить вопрос Петуния, так как Геральт не проявил никакого интереса — зачем беспокоиться раньше времени, если никаких прав на это место в Визенгамоте он всё равно пока не имеет. — Визенгамот — это верховный суд Магической Англии, а так же главный законодательный орган страны, — стал пояснять Вазайо. — По уровню влияния он приблизительно соответствует английской палате лордов до упразднения её революционным правительством в тысяча шестьсот сорок девятом. Лишь в последние полвека Министерство Магии стало принимать какие-либо решения и законы, но всё равно Визенгамот может наложить вето на любое решение министерства. Более того, любой член Визенгамота имеет право оспорить принятие того или иного закона Министерством Магии и в этом случае действие закона будет приостановлено до голосования в Визенгамоте. Ведьмак все эти пояснения хоть и услышал, но пропустил мимо ушей, так как политика его никогда не интересовала. Вот если бы тут была Йеннифэр, она бы ухватилась за возможность влиться во властные структуры всеми конечностями и уже сегодня бы погнала Геральта получать статус наследника рода Поттер. Геральт аж плечами передёрнул от подобной мысли. Тётя Петуния тоже слушала очень внимательно, ведь она прекрасно понимала, сколь влиятельным может стать её племянник и какие перспективы это перед ним открывает. Однако она уже успела познакомиться с новым характером мальчика и не сомневалась, что политика его не интересует, а потому до его совершеннолетия не собиралась даже упоминать о возможной политической карьере. — В общем-то вопрос с Визенгамотом будет решаться ещё не скоро, — решил поменять тему адвокат, — так что предлагаю перейти к более важным темам. Я прекрасно помню, мистер Поттер, что вы не желали учиться в Хогвартсе, но вынужден вас огорчить — минимум пять лет вам придётся отучиться в этом учебном заведении. — С какой стати? — возмутился Геральт. — Ваш отец хоть и не был изгнан из рода, но в финансах был несколько ограничен, а обучение в Хогвартсе, как и в любой другой магической школе, удовольствие не из дешевых. Предполагаю, что он желал сэкономить и потому подписал со школой контракт в старой редакции. Любой Поттер, даже если он бастард, имеет право на обучение в Хогвартсе по данному договору и оплата производится с основного счёта рода. Данный вариант контракта налагает на вас и на школу определённые обязательства. В частности, Хогвартс обязан предоставить вам обучение наравне с прочими учениками, защиту в стенах замка, в том числе и от официальных властей, и полный доступ в школьную библиотеку, включая закрытую её часть. Школьный персонал не имеет права вас ограничивать в саморазвитии, а так же вас не могут отчислить за какое бы то ни было нарушение в течение пяти лет, зато к вам могут быть применены довольно суровые методы наказания, которые сейчас отменены для остальных учащихся. С вашей же стороны есть лишь обязательство пробыть в стенах школы в течение пяти лет до вашего восемнадцатилетия. — А можно всё то же самое, но… — попытался сформулировать мысль ведьмак, который из-за сухого канцелярского тона адвоката многое не понял. — Понятнее? — Геральт кивнул. — Ну, насчёт библиотеки и самообучения, думаю, пояснять ничего не надо. — Ведьмак снова кивнул, подтверждая. — Что касается вашего отчисления из школы. Даже если вы начнёте убивать студентов и нападать на преподавателей, отчислить вас не имеют права, однако могут применить карательные меры, вплоть до сдерживающих магических цепей и содержания вас в карцере. Кроме того, школьное руководство имеет право сообщить о ваших правонарушениях властям страны и не препятствовать вашему аресту. — А как же обязательство о предоставлении защиты? — Пока вы находитесь на территории Хогвартса, руководство школы не позволит вас убить или нанести увечья необратимого характера, а так же вам не могут отказать в проживании на территории школы во время вашего там обучения. В остальном они будут действовать в соответствиями с законами страны. Кстати, если вы не сможете попасть в школу по каким-либо причинам, даже если вас, не дай Мерлин, в Азкабан посадят, от обязательства проучиться в Хогвартсе в течение пяти лет это вас не освобождает. — Что-то я не уловил выгоды для Хогвартса в таком варианте контракта, — удивился Геральт. — Данный контракт был подписан основателями Хогвартса с большинством родов, обитавших в тот период на территории Англии. В нынешних учебниках истории говорится, что волшебники с радостью отдавали своих детей на обучение в Хогвартс, но это было не так. На самом деле волшебники всегда очень тщательно оберегали своих потомков и ни за что не отдали бы их на обучение непонятно куда и кому. И хоть основатели были довольно известными и влиятельными личностями, но детей бы им никто не доверил. Ведь удерживая детей в своём замке, якобы для обучения, они бы могли диктовать прочим волшебникам свою волю, а дети выступали бы в роли заложников. Вот чтобы хотя бы частично обезопасить себя от подобного развития событий влиятельные семьи волшебников предложили такой вариант контракта. Свидетелем и гарантом данного контракта выступил какой-то очень могущественный демон, так что обойти этот контракт вряд ли получится. — И что же основатели получили взамен таких серьёзных требований? — Основатели были пришлыми волшебниками, которые не нашли понимания в родных странах, а в Англии их, хоть и со скрипом, приняли. Они получили очень много денег, обучение по этому контракту в пять раз дороже, чем обучение обычного ученика. Но самое главное, они получили право занять территорию с самым мощным магическим источником на островах. За источник Хогвартса постоянно шли войны между различными родами и вариант отдать его под школу был наиболее выгоден всем сторонам. — Ну, а если я всё равно не захочу учиться в Хогвартсе? — спросил Геральт. — Тогда вы лишитесь магии и будете обязаны выплатить школе компенсацию в десятикратном размере от суммы обучения, — развёл руками Вазайо, как бы говоря, что тут он бессилен что-либо изменить. — Предвосхищая ваш вопрос, в случае отказа от обучения в Хогвартсе вы будете обязаны выплатить школе один миллион двести пятьдесят тысяч галеонов, и род Поттер не возьмёт на себя эти затраты. — Ну, с деньгами всё и так понятно, — не стал возмущаться Геральт, хотя сумма вероятного штрафа его изрядно удивила, — а что насчёт моей магии? Что-то я не припоминаю, чтобы подписывал какие-либо документы. Насколько я понимаю, контракт подписал мой покойный отец, вот пусть с него и спрашивают. — Всё не так просто. Контракт подписали вы, мистер Поттер, а не ваш отец, — предупреждая возмущения Геральта, адвокат поднял руки, показывая, что не договорил. — Видите ли, аура новорожденного ребёнка очень нестабильна и в течение первого года жизни она как бы синхронизируется с окружающим миром, а уж с собственными родителями она ещё в резонанс входит. Таким образом родители могут подписать контракты и провести ритуалы от имени собственного ребёнка. Всякие тёмные колдуны потому и любят использовать в своих ритуалах младенцев, на которых можно сбрасывать все откаты и негативные последствия ритуалов. Есть и обратная зависимость. Ребёнок обычных людей, как их принято называть, магглов, проживая первый год рядом с волшебниками, имеет немалый шанс стать волшебником. Именно из-за этого эффекта появились нехорошие слухи, якобы магглы и магглорожденные крадут магию у настоящих волшебников. Вам ещё повезло, что вашему отцу не пришло в голову обручить вас с кем-нибудь. Отвертеться от такой помолвки, конечно, возможно, но пришлось бы прибегнуть к, скажем так, не самым светлым ритуалам. — Мда… — только и мог сказать Геральт. Ведьмак не был Гарри Поттером, а потому шанс, что отказ от выполнения контракта с Хогвартсом никак на нём не скажется, был довольно высок. Но рисковать обретённой магией тоже не хотелось. К тому же Геральт из Ривии был не тем человеком, который бегает от проблем. Но и отложить эти проблемы было бы не лишним. — А можно ли поступить в Хогвартс через пару лет? — Нет. Вы должны начать обучение в магической школе именно в одиннадцать лет. Но я нашел вариант, при котором вы будете учиться в Хогвартсе, но при этом Дамблдор будет иметь на вас минимальное влияние. Да и в сам Хогвартс вы попадёте как раз через пару лет. Есть только один нюанс! — Какой? — спросила Петуния, видя, что адвокат ждёт именно этого вопроса. — Вы можете поступить в другую школу и на третьем курсе попасть в Хогвартс, как студент по обмену, но при этом вам придётся оплатить все семь лет обучения в выбранной вами школе, хотя по факту вы будете там учиться лишь два года. Как вы понимаете, это огромные деньги. Стоит ли оно того? — Стоит! — уверенно подтвердил Геральт. — Сейчас я слишком слаб и не смогу противостоять опытному волшебнику. Какие бы ни были планы Альбуса Дамблдора в отношении меня, они разрушатся самим фактом моего отсутствия. — А как насчёт иностранных волшебников? — спросил Вазайо. — Вы довольно ценная фигура в чужих руках и многие могут попытаться воздействовать через вас как на Дамблдора, так и на английское Министерство Магии. — Вот чтобы этого не произошло, у меня есть вы, — улыбнулся мальчишка, — я уверен, вы сможете составить договор, который обеспечит мне достаточную защиту со стороны руководства школы. А остальные смогут действовать только через своих отпрысков. С ними я справлюсь. — Вы чересчур самоуверенны, мистер Поттер, — недовольно покачал головой адвокат. — Со своей стороны я сделаю всё возможное для вашей защиты. Тогда предлагаю вам поступить в Кастелобрушу. — Насколько я понял из брошюры, там требуется знание португальского языка, а я кроме английского и польского знаю лишь испанский. — Ну, испанский вы изучали в школе, а где вы умудрились выучить польский? — удивился итальянец. — В Академии Смелтингс работает дворник поляк. Он отлично ладит с детьми и на досуге обучил меня своему родному языку, — пояснил Геральт, который в своё время немало удивился, что неплохо знает один из языков чужого мира. — Понятно. Ну, а с изучением португальского языка проблем не будет. Есть в нашем магическом сообществе такой человек, как Бартемиус Крауч. Он широко известен не только в Магической Англии. Одна из причин такой широкой известности в том, что он знает не менее полутора сотен языков. Вот только мало кто знает, что все эти языки он не учил. Дело в том, что семейство Краучей уже не первый век разводит вавилонскую рыбку. Это особая магическая рыба, внешне похожая на анчоус с радужной чешуёй. Если один человек откусит хвост ещё живой рыбы, а второй тут же съест её голову, то тот кто съел голову моментально изучит основной язык, на котором разговаривает съевший хвост. Цена такой рыбки высока и составляет тысячу галеонов за штучку, но она того стоит. — Хм… Это было бы идеально. — согласился с предложением ведьмак. — Вот и замечательно, — потёр руки итальянец и хитро улыбнулся, — а теперь перейдём к самому интересному. Вы рассказывали, что Альбус Дамблдор оставил вас на пороге тётиного дома и даже не удосужился постучать в дверь. — Петуния кивнула, подтверждая данный факт. — Так вот, как я смог выяснить, он поступил так в соответствии с завещанием вашей матери. — Что?! — возмутилась Петуния. — Возможно Лили была не ангелом и мы с ней в последние годы не ладили, но несмотря ни на что она была доброй девушкой и не стала бы желать собственному сыну плохого! — скороговоркой выпалила она. — Я желаю видеть это завещание! Надо заметить, что для Геральта данная информация тоже оказалась неприятной. Хоть он и не ассоциировал себя с прежним Гарри Поттером, а погибшие родители были для него чужими людьми, к которым, как он думал, ведьмак не испытывал каких-либо чувств, оказалось, что данная новость таки затронула что-то в его сознании. Нет, убиваться по такому поводу он не собирался — уж слишком часто он встречался с обратной стороной человеческой натуры. Внешне юный ведьмак почти не изменился в лице, лишь слегка нахмуренные брови выдавали его недовольство. — Не горячитесь, миссис Дурсль, — замахал руками Вазайо, — вы ведь должны понимать, что любые слова и любое действие можно извратить до неузнаваемости. Вот копия завещания вашей сестры, если позволите, я зачитаю. — Геральт и Петуния согласно кивнули. «Я, Лили Поттер, урождённая Эванс, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, после полной проверки на воздействие посторонними веществами, зельями и заклинаниями составляю данное завещание. В случае моей смерти всё моё имущество переходит в собственность моего сына Геральта Поттера. В случае, если на момент моей смерти моего супруга, Джеймса Поттера, не будет в живых, а мой сын, Геральт Поттер, не достигнет возраста совершеннолетия, передать опеку над Геральтом Поттером его крёстному отцу Сириусу Ориону Блэку III. Если по каким-либо причинам Сириус Орион Блэк III не сможет принять на себя обязательства опекуна, передать опеку над Геральтом Поттером в хорошую уважаемую семью волшебников, которые никак не связаны с Альбусом Персивалем Вулфриком Брайаном Дамблдором. Ни при каких обстоятельствах опека над Геральтом Поттером не должна перейти к Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору, а так же семье предателей крови Уизли или любым другим союзникам Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора. Если последнее требование не может быть выполнено, отдать Геральта Поттера на воспитание моей сестре, Петунье Дурсль, в девичестве Эванс. Если невозможно выполнить даже этого, оставьте моего сына в маггловском приюте или даже на улице, но не передавайте его Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору. Моей сестре, Петунье Дурсль, в девичестве Эванс, я завещаю свой медальон. Он не содержит какой-либо магии и является всего лишь памятной вещичкой. Сестрёнка, вспомни свой двенадцатый День Рождения». После того, как адвокат закончил зачитывать последнюю волю Лили Поттер, в кабинете воцарилось долгое молчание. Геральт и Петуния обдумывали полученную информацию, а Вазайо ждал их реакции. — Хм… — через пару минут промолвила Петуния, — меня смущает, что в завещании моего племянника зовут Геральтом, а сестра дала ему имя Гарри и лишь в восемь лет племянник сам решил именовать себя Геральтом и даже добился смены документов. — Ну вот видите, даже в мире простых людей имя не является константой, — улыбнулся Вазайо, — а уж для волшебников, как я уже говорил мистеру Поттеру, ни имя, ни внешность не являются надёжными идентификаторами личности. Дабы хоть как-то вести контроль и учёт граждан Министерство Магии ввело процедуру обязательной регистрации волшебных палочек, но и это далеко не самый лучший выход. Ну, а чтобы не переписывать кипы документов при изменении имён волшебников, что происходит довольно часто, волшебники зачаровывают документы таким образом, чтобы в них всегда отображалось актуальное имя. — Довольно интересное решение, — согласилась со сказанным миссис Дурсль. — А насчёт завещания… похоже, Лили недолюбливала этого вашего Дамблдора. — Либо по каким-то причинам не доверяла ему, — дополнил слова тёти Геральт. — В регистрационной палате Министерства Магии есть запись, сделанная непосредственно Альбусом Дамблдором, согласно которой все уважаемые волшебники Магической Англии учились в Хогвартсе, а значит, так или иначе, связаны с Альбусом Дамблдором. По законам Магической Англии магглы не имеют права воспитывать ребёнка волшебников, поэтому передать сына Поттеров на попечение Петуньи Дурсль или в маггловский приют было нельзя, тем не менее Дамблдор выполнил требования, указанные в завещании. В общем, не подкопаешься. — А что там за медальон такой, памятный? — спросила Петуния. — Что-то я не помню ничего важного, что могло бы произойти на моё двенадцатилетие. — О! Это самое интересное, — улыбнулся Вазайо. — До недавнего времени вы, миссис Дурсль, числились магглой, поэтому никто в министерстве даже не подумал исполнять последнюю волю вашей сестры в отношении вас. Мне же достаточно было представиться вашим поверенным и представить ваш идентификационный жетон сквиба, чтобы получить на руки медальон, завещанный вам сестрой. Итальянец ловким движением извлёк из стола коробочку, в которой лежал красивый, но ничем не примечательный серебряный медальончик, на котором была изображена трёхголовая собака. — Я помню это изображение, — улыбнулась своим воспоминаниям Петуния, — тогда в мой день рождения мы с родителями и Лили гуляли по Лондону и фотографировались возле здания с такой собакой на фасаде. Но что сестра хотела мне этим сказать? — В Лондоне есть лишь одно здание с таким цербером на фасаде. Мало кто знает, но в этом здании находится особый депозиторий длительного хранения. Это как банковская депозитная ячейка, в которой можно хранить какие-то ценности. При этом с банками компания «Цербер» никак не связана, да и вообще система полностью анонимна. А данный медальон является одновременно ключом и пропуском в депозиторий. — То есть сестра мне оставила что-то помимо медальона и проблем с племянником? — удивилась Петуния. — Да, — кивнул адвокат, — «Цербер» находится совсем недалеко отсюда, сейчас я вызову водителя и он вас отвезёт туда и обратно, а мы с Геральтом пока попьём чаю.