kitty.

минхён и донхёк — два действительно счастливых парня, которые уже и жизни не могут представить друг без друга. в их доме всегда царит уют и нежность. в спальне вечно светит солнце, дует прохладный лёгкий ветерок из окна, которое марк опять забыл закрыть, уходя на работу. донхёк не любит ветер, потому что ему холодно, о чем всегда и говорит старшему, на что второй лишь мягко смеётся. их отношения, как цветущая весна, прекрасны и сказочны. двое юношей всегда трепетны и излишне заботливы в отношениях. но сегодня другой день. сегодня все будет несколько иначе. почему? ответ прост — минхёну захотелось поиграть, на что донхёк не имеет права перечить. окно едва приоткрыто, а ветер слегка колышет тёмно-красные шторы. донхёк сидит на кровати, постельное бельё такого же цвета. комнату освещает лишь прикроватная лампа, даря лёгкий сумрак. подросток чуть кусает губы, дыхание неровное. он полностью обнажён. хлопок двери тут же заставляет отвлечься. донхёк сглатывает, усаживаясь на коленках поудобнее. минхён стоит в строгом чёрном костюме. сняв ослабленный галстук, старший подходит медленным шагом к кровати и, присев на край, рассматривает своего малыша. — кис-кис-кис, — зовёт ли младшего хриплым от возбуждения голосом. ему действительно нравилась эта игра. донхёк немного смущён, потому продолжает сидеть в прежней позе. — иди к папочке, не бойся, — минхён пытается говорить как можно нежнее, но понимает, что скоро не сдержится. секунда — стеснение младшего пропадает. облизнув пересохшие губы, донхёк на четвереньках подползает к ли, усаживаясь на чужие колени и, тихо мяукнув, прикусывает мочку ушка. да, сегодня хэчан — маленький котёнок, хозяином которого является марк. старший восхищен. не только тем, насколько юноша вжился в образ, но и пушистым черным хвостиком, прикрепленным к анальной пробке. проведя пальцами по реалистичному меху, парень задерживается на основании хвоста и мягко тянет назад, вызывая у младшего хныкание. приятно, тут бесполезно спорить. — соскучился по папочке? — канадец не терпит возражений. губы искривляются в гадкой ухмылке, когда ли кивает, издавая кроткие мяуканья. минхён любит, когда его слушаются — это хэчан знает прекрасно. — на колени, — грубый голос заставляет мурашки пробежаться по хрупкому телу подростка и послушно опуститься на пол. ли бы соврал, если сказал, что властный минхён не возбуждает его. на самом деле, мальчишка душу готов был продать, чтобы видеть такого старшего всю жизнь. раздвинув чужие колени в стороны, ли хватает зубами «собачку» и тянет вниз, расстегивая молнию. затем, стягивая брюки, донхёк чуть виляет задницей, заставляя хвост дернуться из стороны в сторону. облизнув губы снова, шатен медленно проводит языком от основания до головки, посасывает ее и, прикрыв глаза, плавно опускается головой до конца и отстраняется. ему нравится дразнить старшего, заставляя того медленно закипать. — непослушный, — шепнул марк, откинув голову назад. расстегнув первые две пуговицы на своей рубашке, минхен зарывается пальцами в мягкие волосы ли, грубо притягивая к своему члену. донхек ликует в душе. — папочка недоволен? — невинным голоском спрашивает хэчан, глядя на брюнета, — прости, я больше так не буду, — затем, прикрыв глаза, младший обхватывает губами головку члена снова и начинает медленно двигать головой, помогая себе рукой. минхён хрипло стонет, сжимая чужие волосы у корней. как ни крути, но кореец умел отсасывать. движения головы младшего постепенно ускоряются из-за направляющей руки ли, который даже и не думал сбавлять темпа. — расслабь горло, — приказывает марк, проводя ногтями по шее донхёка. тот лишь тихонько скулит и, чуть поерзав на полу, послушно выполняет приказ. донхёк любил горловые минеты. особенно то, как старший стонет от них и чуть ли не выдирает волосы на затылке. облизнувшись, марк плавно и медленно толкает член глубже, хмуря густые брови у переносицы. горло донхёка ужасно узкое, что заводит еще больше. чувствуя то, как головка члена уперлась прямо в заднюю стенку горла, канадец не сдерживает стона удовольствия, кусая нижнюю губу. подросток крепко держит чужие бедра, ибо понимает, что минхён может с легкостью сорваться и двигаться так, как хочется ему самому. медленно двигаясь, марк стал тихо постанывать, с силой сжимая волосы на затылке хэчана. тот же смаргивает слезы, которые собрались в уголках глаз. больно, но приятно. марк ускоряется и стонет громче, хватаясь свободной рукой за простынь. донхёк лишь послушно двигает головой, наблюдая за лицом любимого. приоткрытый рот, нахмуренные брови и небольшая капля крови на нижней губе. прекрасен. марк понимает, что надолго его не хватит таким образом, потому он выходит из горячего и узкого горла специально медленно, дабы увидеть, как мутная и вязкая ниточка слюны тянется от припухших и красных губ младшего. — на четвереньки, — снова приказ, который донхёк выполняет довольно быстро. кореец запрыгивает на кровать и, встав на четвереньки, оттопыривает попку вверх, призывно виляя ею. — ведешь себя, как сучка. — потому что я твоя сучка, хватит медлить, — эти слова заставляют марка оскалиться. пристроившись сзади, брюнет сжимает основание пробки пальцами и плавно тянет назад. донхёк чуть сжимает ее в себе, но послушно расслабляется, позволяя старшему вытащить. хэчан хнычет, ему не нравится это чувство пустоты. — что такое, солнце? — подросток уже хочет что-то ответить на вопрос юноши, но издает лишь протяжный стон, когда брюнет резко и до конца входит в него. ли весь трясется, сжимая канадца в себе. хэчан чувствует все, словно оголенный нерв. — двигайся, — хрипло шепчет «котёнок», поворачивая голову к старшему. — неправильно, — марк дарит сильный шлепок по ягодице, заставляя выгнуться дугой и прохныкать. — пожалуйста, папочка, двигайся, — голос ли дрожит, а пальцы чуть сжимаются в кулак. — снова неправильно, малыш, — марка забавляет это. плавно выходя из приятной узости, ли усмехается, но тут же останавливается, слыша долгожданное: — папочка, пожалуйста, трахни меня. крепко сжав бедра шатена, канадец грубо и резко задвигался. нет смысла нежиться с котенком — он сам дал ясно понять, что не любит подобное. донхёк не сдерживает громкого стона удовольствия, сжимая старшего в себе. кореец готов был отдать все за то, чтобы он не останавливался и не сбавлял темп. подростку действительно нравилось, когда его драли, как последнюю суку. толчки становятся быстрее и глубже, шлепки бедер громче, как и стоны хэчана, который весь дрожал под сильным телом минхёна. единственное, что можно было разобрать через стоны и вскрики — это «марк», «еще» и кучу ругательств, за которые кореец получал сильные шлепки по ягодицам, переходившие после в ярко-красные следы. донхёк чуть скребет ноготками по спинке кровати, поскуливая. таким жестом он мог выпросить лишь одно. марк замечает это. пальцы канадца тут же сжимаются на тонкой смуглой шее, перекрывая доступ к кислороду. «котёнок» тут же стонет, издавая хриплое: — спасибо, папочка, — на что минхён усмехается. марк продолжает в том же темпе втрахивать младшего в кровать, заставляя ту ходуном ходить, а хэчана громко и по-блядски вскрикивать от удовольствия. руки на подростковой шее сжались сильнее, на что ли захныкал. он мазохист, здесь не нужно спорить. донхек улетает на седьмое небо, когда марк сдавливает кадык, заставляя слегка испугаться за себя. но шатен ведь знает, что брюнет не придушит его, ибо слишком сильно любит, хоть хэчан и был язвительным. выкрикнув громкое «папочка», подросток пачкает постельное белье белёсыми каплями. марк кончает следом за ним, оставляя на смуглых бедрах едва заметные царапины от ногтей. оба тяжело дышат, пытаясь хоть как-то привести себя в чувство. плавно выйдя из тела младшего, канадец валится на спину, притягивая своего малыша к себе. тот лишь тихо мяукает, обвивая талию старшего рукой. — понравилось? — очень, но постель сегодня меняешь ты, — донхёк весело смеется, а марк цокает языком. завтра всё будет так же, как и раньше, но никто их игры не отменял и вряд ли будет.