Подарок на день рождения

Шерлок скрывался. С самого утра он блуждал неуловимой тенью по подворотням, уворачиваясь от камер брата. Это было хуже, чем когда он скрывался от сети Мориарти: опасность могла подстерегать за каждым углом и мусорным баком. Ибо нет ничего страшнее группы людей, которые твердо намерены сделать тебе приятный сюрприз. Впрочем, сюрприз и Шерлок — вещи настолько же совместимые, как Майкрофт и джинсы. То есть вообще не совместимые. Хуже всего было то, что Майкрофт знал все многочисленные убежища младшего брата. А Джон знал телефон Майкрофта. Ну, а если ему дозвонится миссис Хадсон, то Майкрофт точно не устоит под её напором и выдаст всю информацию по местонахождению младшего как на духу. Единственное, на что надеялся Шерлок, так это инстинкт самосохранения старшего брата и нежелание снова заводить заклятого врага. Единственным, кто его никогда не выдаст, был Лондон. Его Лондон. Весь этот день Шерлок дышал им, был им, слышал его шум и выбивал ногами его ритм по брусчатке и асфальту. И ходил бы ещё долго с неощутимо замёрзшими ногами по нему, если бы не поваливший к вечеру снег. Чёртов снег. С недавних пор Шерлок его терпеть не мог. Поэтому, основательно запутав следы, он направился к тёплому убежищу в старой церкви. Здесь было тихо. Тишина была важнейшей составляющей жизни Шерлока, от неё он не мог отказаться, по ней он голодал. После каждой погони или перестрелки обязательно должна наступить тишина. После работы мозга на сверхзвуковых скоростях обязательно натупает пауза эйфории от найденного ответа. Тишина, проходящая по каждой нейронной связи. В свой день рождения Шерлок всегда предпочитал молчать и отключать от восприятия окружающий мир. Не всегда удавалось… Как не удалось в прошлом году. Из-за одного не вовремя посланного сообщения, Джон узнал сразу о двух вещах, о которых Шерлоку не хотелось бы говорить никогда. А раз узнал Джон, то вскоре узнала и миссис Хадсон, а за ней половина Лондона. Об одной вещи так точно. Шерлок надеялся на одну, менее катастрофичную. Вспомнив об этом, Шерлок проверил сообщения на телефоне. Ни одного нового. Повертел его в руке. Она — Женщина — присылала поздравление каждый год, в разное время по Лондону, но всегда в семь вечера — ужин, да — по времени места, где она в данный момент. Шерлок давно вычислил, это было несложно. Отложив телефон, он снял влажное пальто, шарф и лег на постель, отключаясь от навязчивого мира. Он пролежал в любимой позе до глубокой ночи, рассчитав, что так поздно его никто встречать с поздравлениями и пирогами не будет. Хотя, пироги жалко, честно признаться. Сладкое полезно для мозга — так говорил Шерлок и безоговорочно в это верил. Когда он вернулся домой, сперва его насторожили показная пустота и мрачность. Шерлок демонстративно громко вздохнул и поднялся наверх. Гостиная тоже была погружена в темноту. Он включил свет. И запомнил этот миг на всю оставшуюся жизнь. Нет, из-за углов не повыскакивали друзья с шарами и поздравлениями и даже конфетти не выстрелило по глазам. Он увидел, как в его кресле, свернувшись золотистым клубком, спал щенок. Шерлок задержал дыхание и забыл моргнуть от включившегося света. Потом вспомнил. Но было поздно. Кадр намертво впечатался в сетчатку глаза и на ярком прожекторе высветился в главном зале Чертогов. Щенок поёжился от света, открыл глаза, слегка неуклюже сел в кресле и стал смотреть на Шерлока. А Шерлок смотрел на него, не чувствуя в себе каких-либо сил сдвинуться с места и подойти ближе, чтобы убедиться, что он настоящий. В потрясённой тишине раздался стон. Шерлок на автомате достал телефон. «С днем рождения, дорогой! Тебе понравился наш подарок?» Подарок тем временем оказался смелее осчастливленного получателя. Щенок спрыгнул с кресла и подошёл к его ногам. Обстоятельно их понюхал и поприветствовал: — Тяв! Шерлок чуть не ответил тем же… И только теперь до него дошёл смысл сообщения от Женщины. — Наш?! — вырвалось у него вслух. — Тяв, тяв! — было ответом. Щенок настойчиво требовал внимания к себе, трогал лапой штанину и ботинки, кусал край пальто и смотрел, смотрел, смотрел Шерлоку в глаза. Тот оцепенело выдохнул, а с новым вдохом пришла мысль, одна-единственная, но её было так много, что она заполнила собой всего Шерлока: «собака… моя… моя собака…» Он моргнул и сглотнул откуда-то взявшийся комок в горле. Снял перчатки, отбросив их на диван, и почти упал на колени. Как будто ему не исполнилось только что сорок два года. Да и какая разница… Радостно виляя хвостом, щенок запрыгнул к нему на руки и принялся облизывать лицо. Шерлок засмеялся. Он понятия не имел, что ему теперь с ним делать и как он будет жить. Но точно знал, что ни за что никому его не отдаст. — Выходите, я знаю, что вы все здесь, — объявил Шерлок, когда первая волна эйфории прошла. — Если хочешь знать, у меня теперь есть большой загородный дом рядом с лесом, — услышал он из кухни голос Женщины. Не ожидал Шерлок второго… сюрприза. — Ты… Одетая в его синий халат на голое тело она остановилась совсем близко и улыбалась открыто и искренне. — Золотистый ретривер был моей идеей, — она присела рядом и погладила щенка. — Не могла же я такое пропустить. — Но идея подарка моя! — появился с лестницы Джон. — Майкрофт, а ты доставал щенка, — заключил Шерлок, услышав скрип зонта с кухни. — И недвижимость, о которой шла речь выше, — кивнул брат. Шерлок вопросительно изогнул бровь и посмотрел на Женщину. — Честно заработанную недвижимость, — хитро улыбнулась та. — Миссис Хадсон! Не таитесь на кухне, я знаю, что без вас тут не обошлось. Шерлок поднялся с колен, подхватив щенка одной рукой, и подал другую Ирэн, помогая встать. — Ох, Шерлок! Я так рада! Как ты его назовёшь? Оглядев всех присутствующих, он внимательно посмотрел на морду щенка. И, поджав губы, задумался на несколько секунд. — Голдберд, — тихо сказал он и посмотрел в глаза брата. — Я назову его Голдберд. Майкрофт едва заметно кивнул в ответ. Щенок дотянулся до щеки Шерлока и ткнулся в неё носом. Шерлок подумал, что сюрпризы — это не всегда плохо.