О раскрепощённости и принципах

Джено знает, что он красив. Он смотрит в объектив, высовывая кончик языка, прекрасно зная, что камера успеет запечатлеть этот момент. Он довольно ухмыляется, проводит рукой вдоль своего тела, будто невзначай оголяя полоску кожи между джинсами и футболкой. В кожанке довольно жарко, потому он стягивает ее, поводя плечами. И чувствует на себе этот жадный взгляд, даже через чудо-технику. Джено садится на кресло, широко расставляя ноги, и смотрит дерзко, щурится и скалится. Его личный фотограф делает вид, что все идет согласно плану и все эти снимки не пополнят его коллекцию, а будут отданы редактору. Ага, сто раз. Джено распаляется не на шутку, уже откровеннее задирая футболку, показывая свой пресс. В студии становится слишком жарко. Ли вытирает пот с шеи, с удовольствием слушая чуть ускорившееся дыхание и судорожный вздох фотографа. То, что они одни в студии, только подливает масла в огонь. Джено хочет завести всегда невозмутимого Джемина, заставить сдаться, ведь у омеги принципы, которые говорят, что личная жизнь и работа не должны смешиваться. И Ли думает, что сейчас как никогда близок к своей цели. Он поддается вперед, напрягшись будто перед прыжком, и пристально смотрит в глаза Джемина через объектив камеры. На сдается. У него просто не хватает сил упрямиться. Он дрожащими пальцами устанавливает камеру на штатив и медленно, будто готовясь сбежать в любой момент, идет к альфе. Ли криво усмехается, замечает клубок из кабелей в углу комнаты, а также то, что Джемин одет, как и он, в черное, и не может не подчиниться немного безумной идее. На подходит близко, буквально вплотную, но Джено обходит его, заставляя растерянно хлопать глазами. - Где у тебя дистанционный кабель? - спрашивает Ли с чуть заметной хрипотцой. Джемин быстрым движением облизывает губы и подходит к проводам и шнурам. - Вот. - Отлично, - Ли мило улыбается, но Джемин не ведется, он отходит чуть дальше от него, пока тот колдует над его прекрасной деткой. "Деткой" Джемин называет свою камеру, а Джено хмыкает и говорит, что детка тут только одна и это Джемин. На независимо вздергивает нос, иногда даже позволяя себе чуть пренебрежительное отношение к альфе, за что потом получает кусачие поцелуи и более грубый секс. Вообще, обычно Джено довольно милый. У него мягкая улыбка, которая не несет за собой угрозы, (если только альфам, которые смотрят на Джемина голодным взглядом), у него лучезарная улыбка и глаза-полумесяцы. Джемин считал бы его абсолютно очаровательным, если бы не... Если бы не его дикий темперамент. Вся суть в том, что Джено слишком ревнив и слишком собственник, а Джемин - упрямый и независимый. Это могло бы быть проблемой, если бы не то, что омеге это нравится. - Детка, - слышится голос Джено и На выныривает из своих мыслей. - Подойди ближе. На глубоко вздыхает и делает шаг. На него сразу же обрушивается шторм под именем Ли Джено, он открывает рот, чтобы получить свой поцелуй, и в эту секунду его озаряет вспышкой. - Смотри в камеру и позируй. - Да, папочка, - Джемин позволяет себе запихать совесть, гордость и упрямство в темный ящик сознания, только в такие моменты. На играет на камеру не хуже Джено, который нажимает на кнопку дистанционного пульта, соединённого с камерой с помощью кабеля, делая фотографии буквально каждую секунду. Ли обнимает его со спины, проводит руками по торсу и выше, где уже заполошно бьется сердце. Их поцелуй Джено запечатлевает на двадцати фотографиях. На смотрит в чужие глаза и облизывает губы, разрывая ниточку слюны между их губами. Он ищет прикосновения, выгибает спину, ягодицами ощущая чужой член и пьяно улыбается. Джено нажимает на кнопку еще раз. За все два года их отношений, каким только он не видел Джемина, и он мог бы приесться, если бы не был настолько крышесносным. На поворачивается в чужом кольце рук, гладит загривок, пуская в ход ногти, и стонет, уже не сдерживаясь, когда задницу крепко сжимают. Джено медленно потирается об него всем телом и чуть насмешливо шепчет в чужое ухо: - Хочешь? - Глупые вопросы задаешь, - со смешком отвечает омега. Ли смеется, а в следующую секунду шлепает его по заднице. - Как ты мне отвечаешь? - А как ты хочешь, чтобы я тебе отвечал? - Джемин осознанно нарывается. Он знает, что играет с огнем, но это так сладко, что от предвкушения поджимаются пальцы на ногах. Джено улыбается. - Будто ты не знаешь. Джемин откидывает голову назад, когда альфа кусает кожу рядом с адамовым яблоком, а потом единым плавным движением опускается на колени, сразу же ощущая чужие пальцы в своих волосах. Он коротко целует теплую кожу над джинсами, толкается языком в ямку пупка, с удовлетворением ощущая ответную дрожь. Чтобы снять с альфы джинсы, Джемину приходится повозиться - руки дрожат от нетерпения, а сердце все никак не может успокоить свой бег. Джено помогает ему, когда омега уже чуть ли не рычит от отчаяния, но решает помучить еще немного. Он придерживает голову На одной рукой, а второй берет свой член и начинает водить по чужим губам, отстраняясь каждый раз, когда омега пытается прикоснуться хотя бы языком. Джемин недовольно мычит, когда не удается поймать головку, он хватает альфу за ягодицы и буквально заставляет его толкнуться членом в свой рот. И стонет, прикрывая блестящие глаза. Джено довольно улыбается, поглаживая его по волосам, давая привыкнуть. Он решает не двигаться, отдать все в руки омеги и просто получать удовольствие, но почувствовав, что скоро кончит, отодвигает парня от себя. - Не так быстро, - говорит он. Джемин недовольно хмурится и встает, чувствуя как его обнимают, разминает затекшие ноги. – Сегодня у стены. На смотрит с возмущением, но быстро меняет выражение лица на жалобное. - Разве твоя детка не заслужила диван? – спрашивает он, прижимаясь ещё теснее и обхватывая ладонью чужой член, выцеловывая линию вдоль челюсти. Джено прикидывает в уме, какую позу они могут сегодня попробовать. - Хорошо, если мой мальчик хочет на диване, то… ему придется еще немного постараться, - Джемин на это медленно проводит языком по ладони, испачканной смазкой, и закусывает губу. - Подготовь себя, чтобы я видел. На вспыхивает за секунду. Из всего того, что они пробовали – это самое нелюбимое для него, потому что... стыдно. Очень. Растягивать себя для альфы, показывать, что готов принять его в себя, раскрываться… А еще, это самое возбуждающее из всего, что они делали. Джено стаскивает с него кофту, джинсы, прижимается грудью к спине, и толкает в сторону дивана. - Только не снимай на камеру… - судорожно сглотнув, говорит Джемин, опираясь грудью об мягкую спинку. - И в мыслях не было. Джемин расставляет ноги шире и, отодвинув одну ягодицу в сторону, пальцами другой руки гладит свой анус. За спиной полузадушено хрипит альфа, но Джемин и под страхом смерти бы не обернулся, чтобы посмотреть на него. Следом за первым пальцем проникает второй, потом третий, Джено подходит ближе, чтобы видеть все и как можно лучше, не выдерживает и трется членом об гладкое бедро омеги, а потом без предупреждения опускает ладонь на его задницу. Замах выходит маленьким, сил он почти не вкладывает, но На все равно громко стонет, больше от неожиданности, опуская ягодицу и вытаскивая пальцы. - Разве папочка сказал тебе прекратить? - Нет… - Ты такой непослушный сегодня… - Накажи меня, - выдыхает омега. Джено чувствует, как низ живота сводит судорогой. Он гладит белые ягодицы, а потом опять шлепает, но уже сильнее, и еще, и еще, пока они не розовеют. Джемин уже не стонет, а кричит, похныкивая, как ребенок. Это приятно. Это так приятно, что он кончил бы от контраста этих нежных поглаживаний и ударов. Он пережимает член у основания и ведет бедрами. Джено понимает без слов и вводит в его сфинктер два пальца, больше дразня, нежели растягивая – он прекрасно видит, что омега уже буквально течет. Он поворачивает Джемина на спину, тот с готовностью подхватывает свои ноги под коленками и шепчет: - Давай же, ну! Еще немного! Джено сглатывает и толкается внутрь, где так туго и приятно, что хочется двигаться еще и еще. В чем Ли себе не отказывает. Джемин сжимается, крутит бедрами, и стонет, выгибая спину. Его руки крепко сжимаются на собственных ногах, сознание уплывает, и когда Ли кладет его ноги себе на плечи, он почти воет, содрогаясь. - Ещё! Джено смахивает пот со лба, но двигаться быстрее не начинает, а лишь увеличивает силу, толкаясь протяжнее, глубже, явно намереваясь вытрахать из омеги всю душу. Джемин сжимается так, что двигаться становится просто невозможно, кончая с тихим хрипом, выгибаясь и заставляя альфу переступить через грань. Джено толкается последний раз и, совсем забыв вытащить, кончает внутрь омеги.

***

Джемин приходит в себя от мокрого касания к раздраженному анусу. Он протестующе мычит, пытаясь уйти от прикосновений, а потом сдается и позволяет Джено вытереть смазку и сперму и ввести заживляющий суппозиторий. - Извини, я немного перестарался, - с сожалением говорит альфа, осматривая красные ягодицы и то, что между ними. Джемин лениво открывает глаза, сильнее кутаясь в кожанку Ли. - Мне… понравилось. Хотя я думаю, что моя задница будет помнить это еще долго. - Могу на нее подуть, чтобы не болело. - Ты не выдержишь и сделаешь еще хуже, - Джемин смеется и чуть двигается, освобождая место для своего альфы. - На второй раз я пока не готов. Тот ложится рядом и обнимает, думая, что его личный фотограф – это лучшее, что могло с ним произойти.