Миг каждого дня.

Их фотографии были совершенно разными. Чунхон мог часами смотреть на четкие линии черно-белых фото, едва ли не оглаживая пальцами самые яркие контуры. Следил за сгустками теней и траекторией высветляющих лучей солнца. И сохранял в отдельную папку каждую работу этого фотографа, не только в компьютере, но и на телефон, где давным-давно на заставке уже красовались линии чужих тонких пальцев, тянущихся среди белесых гирлянд. Не самая лучшая из его коллекции, но подходящая под разрешение экрана. Банг, а именно так называл себя этот фотограф, не оставляющий кредитов в углу своих фото, так же был участником конкурса «Миг каждого дня». Сам Чунхон давно уже пожалел, что подписался под этой идеей. И дело было вовсе не в том, что его фотографии никогда не лидировали в рейтинге голосований. Его удручало, что по истечению двух с половиной месяцев в его "деревне" было больше нечего фотографировать. Он кажется обошел уже каждый угол и сфотографировал каждую ветку каждого дерева, каждый ушиб сбитых колен у мальчишек, с которыми катался у главной площади на скейтборде. Каждую привлекательную улочку и каждый разбитый дом. Но время шло, и ничего не поменялось. Чунхон однажды даже решил плюнуть на все это, но вечером началась гроза, и кадр получился действительно удачным. Ярким и сочным, как и положено быть летней зарнице. И именно под этой фотографией через три дня появился невероятный комментарий. Свершено обычный в содержании, но от того, от кого Чунхон в жизни не ожидал. Поэтому пришлось несколько раз обновить страницу, чтобы убедиться, что это и правда от Него и точно для Чунхона. Глаза не врали, а комментарий, состоящий из короткого: «красиво пойманный момент», был заскринен и сохранен в папку с ежедневными фотографиями черно-белых тонов. Сил после этого явно прибавилось, и фотографировать Чунхон стал едва ли не в два раза больше, только через неделю, решившись вновь оставить комментарий под чужой фотографией, снова занявшей первое место среди участников. Хвалебных од под ней было много, но находились и критики. И если грубые высказывания в сторону самого Чунхона его обычно ранили, то на странице Банга они заставляли злиться. Хотелось написать всем и каждому, что-то невероятно четкое и грубое. Но, естественно, он этого не делал. Так же как и сам Бан, никогда не отвечавшийна комментарии. Чунхон лишь написал: «Спасибо, что показываете мир». И он не капли не лукавил, ведь этот фотограф выкладывал снимки разных городов и стран, подписывая фотографии лишь датой, временем и названием города. Буквально недавно он был во Франции, а сейчас снова в Корее. Чунхон всегда завидовал людям, что могли путешествовать, но завидовал светлой завистью. Такой, которая позволяла стремиться к той же цели, но никак не очернять человека, что добился этого раньше. По крайней мере у Чунхона была не плохая подработка, билетером в старом кинотеатре, и почти четвертый курс обучения местного университета. Немного хороших друзей и куча знакомых. А, главное, его не дорогая, но любимая камера. Лето заканчивается, и Чунхон выходит с каникул, наконец, становясь студентом четвертого курса, и учится уже больше двух недель, когда в очередной раз обновляет чужую галерею ежедневных фотографий. И видит на самой новой из них собственную школу. Ту самую, которую закончил четыре года назад. В его же собственной "деревне". Уже через пол часа он, сам не зная зачем, но уже там, ищет тот самый ракурс, с которого был снят тот кадр, и сверяется с фотографией на телефоне. Много времени ему не требуется. На дереве все те же листья, и школа точно такая же. Только даже в вечернем свете все намного ярче. Чунхон не верит своим глазам, улыбаясь так, что скулы едва не сводит. - Ну ничего себе, - шепчет он себе под нос и, воровато оглядываясь, прижимает телефон к груди. Ближе к быстро бьющемуся сердцу. Он увидит свой мир чужими глазами. На сколько бы Банг не был в его "деревне", и что бы его сюда не привело. Уже ночью, ворочаясь в постели, Чунхон находит похожую фотографию, что сделал сам, почти в самом начале конкурса. Она яркая, потому что солнце почти взошло, но словно цепляется за угол невысокого дома, а яблоня рядом со зданием невероятно густо цвела. Чунхон сравнивает их фотографии и понимает, насколько же они разные. А днем, видит новую. Рядом с кинотеатром, где он работает по вечерам. По утрам там работает пожилой дедушка, да и фильмы чаще включают не современные, а старые, по тысячу раз склеенные, черно-белые. Администрация говорит, что это для того, чтобы школьники не сбегали с уроков, ради сеансов мультиков. Чунхон всегда только хохотал от этого, думая, что кто захочет прогулять, посмотрит мультик и на планшете. Но сам не раз приходил на эти фильмы, когда отменяли пары. В течении недели, Чунхон в каждой черной фотографии находит свою жизнь. Неизменно вечером посещая эти же места, сравнивая ракурсы и воровато прижимая телефон к груди. Пока на восьмой день не видит на фото свое собственное лицо. Все в той же черно-белой обработке. Он сидит на лавочке, вытаскивая из уха наушник и оглядывается по сторонам. Ждет, пока подойдут ребята, и они пойдут на самодельную рампу, ближе к клубу. На старый асфальт, по которому давным-давно не ездя машины. Он смотрит на эту фотографию и закрывает ладонью рот, чувствуя кожей, как сильно сбилось дыхание. Это все кажется невероятным. Он приходит вечером на тоже самое место и видит на лавке мужчину, что поправляет длинноватые черные волосы, и смотрит куда-то в небо. И Чунхону немного неловко, он топчется рядом, ходит по большому кругу, ждет пока этот мужчина уйдет. Но не выдерживает спустя час, и сравнивает ракурс, не сразу ловя на себе чужой внимательный взгляд. - Понравилось фото? У мужчины на лавочке приятный голос и широкая улыбка. Чунхон вздрагивает, едва не роняя телефон, и только кивает. Моментально понимая, кто именно перед ним. - Твоя мне тоже очень нравилась, Джело. Только вот тогда в этой клумбе еще были цветы. Чунхон вздрагивает, от этого обращения, потому что такой ник у него только на конкурсе фотографий и в уголках каждой его работы. - Было лето. – Все же тихо проговаривает в ответ, и послушно подходит к лавочке, ведомый движением чужой кисти. - Ты и весну показывал очень ярко. Заставил влюбиться в город, который с виду кажется совсем обычным. У Чунхона горят уши, и кончики пальцев кажется становятся влажными, но он не отводит взгляда от лица мужчины, за жизнью которого он следит уже почти полгода. - Я представлял вас совсем другим. - Каким? - Человеком, что не может так ярко улыбаться. И наверное намного старше. И Банг улыбается, словно опровергая чужие слова. - Разочарован? Взгляд у этого мужчины кажется таким лукавым. - Нет. Наоборот, вы очень красивый. – Сбивчиво тараторит Чунхон, едва ли не размахивая руками.- Просто, не было ни одной вашей фотографии. А если человек красивый, то они всегда есть. - Но у тебя тоже их нет. Они молчат какое-то время, глядя за тем, как с деревьев только начинают падать листья, ведомые порывами ветра. А потом, мужчина встает, протягивая тонкую, словно ветвь, руку. - Меня зовут Енгук и мне нравиться, как ты показываешь свой мир. Чунхон мягко сжимает чужую руку, удивляясь её теплу, и говорит свое имя. Этот человек кажется ему невероятно красивым. И он видит его на протяжении еще пяти дней, находя его вечером на местах, где днем он делал фотографии. Он неизменно широко улыбается, и Чунхон показывает ему любимые места его дома. А через пять дней, в его галерее появляется фотография невероятно красивого мужчины. Он впервые занимает первое место дневного рейтинга, и больше не выкладывает в сеть своих работ. Он все также делает фотографии каждый день, вот только отправляет их личными сообщениями улыбчивому мужчине. В телефонной книжке, его имя украшено одиноким сердечком в конце, а на вызове стоит та самая фотография, занявшая первое место.