Точка отсчёта

Закончилось награждение, Макс получил свои цветы и поздравления, даже лисёнка дали. Уже вся округа завалена этими игрушками. Спортсмены раздают их публике, оставляют на стадионе, но Макс не избавился от подарка, а бережно убрал в сумку с вещами, маленький талисман, так сложно давшийся в гонке, грел душу. Народ потихоньку разбредался, хотя все ещё долго будут толпиться, чтобы выйти с арены и загрузиться в транспорт. Проблем нет, проблем нет, проблем никаких нет... спасибо организаторам, спасибо губернаторам, спасибо всем-всем, кому надо сказать спасибо... Хотя одна проблема всё же есть, Цветков нигде не видел Бабикова. Выбираться надо всем вместе, так проще. Макс набирает номер друга, через пару гудков тот берет трубку: - алло? - Где ты? - А что? - Ты собираешься в гостиницу? Немного помолчав, как будто раздумывая над вариантами, Бабиков всё-таки ответил: - собираюсь. Как показалось Цветкову, сказано было без энтузиазма и как-то, задушено, что ли. - Антох, пацаны почти собрались, где тебя носит? - Подойди к раздевалкам, там с обратной стороны скамьи стоят. Цветков нахмурился. - Хрена ты там делаешь? Сейчас иду. Макс убрал телефон и почти бегом двинулся в указанном направлении. Дело неладно, он это понял сразу, по голосу друга, и по его отсутствию в общем месте сбора. Антон нашёлся за палатками, сидел на узкой скамейке согнувшись в три погибели. Он был в гоночном комбезе, из верхней экипировки только тёплые брюки, куртка отсутствовала, хорошо хоть каким-то чудом телефон захватил. Вид удручающий. Макс тут же вспомнил про сорок третье место в спринте и очередные терки в интервью, Антон подходил к журналистам дважды. Ну не может человек отделаться дежурными фразами, всё-то ему нужно пояснить и на корень зла везде указать. Ага! А потом сидеть вот так, перезагружаться... - Эй-эй, Тоха, - Макс подсел к нему вплотную, - что такое? Ответ последовал не сразу: - Макс, я больше не хочу во всём этом участвовать. Ну конечно, кто же тебе даст соскочить? Максим даже не стал уточнять, в чём именно тот не хочет участвовать, и из-за чего, всё и так было понятно. Нужно попытаться вывести Антона из этого состояния именно сейчас, а дальше с аргументацией и мотивацией они разберутся. Антон находился в каком-то странном трансе, полнейшее погружение. Он, видимо, не замечал ни холода, ни времени, кажется для него всё законсервировалось, сгустилось вокруг собственных мыслей. Пробиться туда было нелегко, Цветков это понимал. Он решил, что прикоснувшись, обняв, притянув к себе, нарушив тем самым личное пространство, он сможет дотянуться и до сознания Антона. Получилось так, что теперь они сидели обнявшись, точнее Цветков обнимал, а Бабиков привалился к нему, уткнувшись лицом ему куда-то под подбородок. - Антох, пойдём а? В номере разберёмся, что к чему. Поговорим, выгоним Шипулина, сам виноват, я его сразу предупреждал, чтоб не селился с тобой. Макс резко провел ладонью по предплечью Антона: - тебя уже трясёт всего. Нужно одеться. Макс понимал, что дрожь того бьет не только от холода, нервный срыв, эмоциям и адреналину нужен выход. Ага, слёзы. Вот и он. Только силком Бабикова не потащишь, а идти куда-то добровольно он не собирался. Макс задумался над тем, как бы отстраниться от друга, снять с себя куртку и накинуть на него. В этот момент перед ними кто-то остановился, Цветков поднял взгляд. Тарьей Бё. Тот смотрел на них с явным пониманием ситуации, Бабиков никак не реагировал на появление ещё одного человека, это сильно настораживало. Даже прозвучавшая иностранная речь не заставила его поднять голову. - Нужна помощь? - Спросил норвежец на английском. - Нет, спасибо, - ответил за обоих Цветков. Тарьей секунду помедлил, затем решительно снял с себя тёплую куртку, оставшись в разминочной ветровке, и накинул её на плечи Антону. - Занесёте потом, мы рядом живем. - Да, конечно, спасибо, - Макс искренне поблагодарил. Тарьей не хотел больше быть свидетелем этой личной сцены и поспешил пройти, кивнув на прощание. Хорошо, что здесь людей почти не было, хотя вся тусовка находилась совсем неподалёку, странно, что Бё решил пройти этой дорогой, но это к лучшему. - Антох, вставай, сейчас без нас уедут. В подтверждение этого тренькнул телефон: «Где вы?» - на экране всплыло сообщение от Логинова. «Идём» - быстро набрал ответ Цветков. - Всё, Антон, воскресай. Макс поднялся, увлекая за собой Бабикова, тот послушно встал, так же не говоря ни слова, кажется, ему было все равно, что делать дальше, явно большую куртку с символикой чужой страны он даже не замечал. Цветков, поддерживая друга, просто тащил его на себе. У вас всё нормально? - спросил Александр, хмурясь и рассматривая ребят. С момента, когда те подошли, он всё пытался понять, нужны ли расспросы, или пока повременить. «Повременить» - многозначительный взгляд Цветкова был правильно понят. Антон лишь слегка кивнул, подавая тем самым признаки жизни. Шипулину тоже хотелось задать несколько вопросов, но лишь для того, чтобы подтвердить собственные выводы. Он видел состояние Бабикова, отстранённый взгляд, бледность, его даже пошатывало немного, тут все понятно и без ответов. Отметил также Цветкова в оборонительном настрое, мол не приставайте, и так человеку плохо. Ясно. Не пристаем. Вот и пусть Макс нянчится. Он готов уступить эту миссию ему и даже свалить из комнаты. Если честно, Шипулин и сам не многим лучше себя чувствовал, аккумулятор негатива заряжался с каждой гонкой. - Тох, почему во вражей куртке? - один момент всё же надо было уточнить. - Добрый человек поделился, за своей не хотел возвращаться, чтоб не накинулись. Ого! - Мысленно порадовался Цветков, -целая членораздельная фраза, уже лучше. Вся команда наконец-то начала движение в сторону микроавтобуса. Настало время покинуть стадион и не светить потерянными лицами и норвежской экипировкой. На самом деле, нянчиться с Бабиковым Максу было не впервой, так же, как и наоборот. Козлы с львами вообще обычно дружны, а вот львы с львами - не факт, поэтому Шипулин был выселен и даже не очень огорчён этим фактом, у него были варианты получше, чем делить горести и горести с младшим Антоном. На то есть Макс, который в этом компетентен. Ребята просто были совместимы практически по всем параметрам и действительно могли перенастроить друг друга, поддержать, как никто другой. Их часто селили вместе, и они были благодарны за это. Ошибку тюменского расселения нужно было срочно исправить. В номер они вернулись после ужина, сил не прибавилось, как и положительного настроя. Антон, правда, полностью ожил, всё-таки слабость и головокружение были следствиями тяжёлой гонки, этот кризис нужно было переждать, поесть и отдохнуть. Хорошо, а то Цветков боялся какой-нибудь хандры на нервной почве и размышлял, не потащить ли друга к врачу. «Отпустило» - ответил Антон на сто сорок десятый вопрос «Как самочувствие?» - Давай кровати сдвинем? - Предложил Цветков. - Ага, - Бабиков уже преступил к этой операции. Дело сделано. Они упали на получившуюся двуспальную кровать. Покрывала не убирали, Антон лежал на животе, уткнувшись лицом в подушку, Макс рядом на спине. Какое-то время они молчали, наслаждаясь спокойствием и горизонтальным положением. Максим провёл рукой по спине Антона, тёплая толстовка слегка собралась, чуть открывая смуглую поясницу. - Ты там не задохнёшься? Макс немного размял другу плечи, привлекая к себе внимание, спустился ладонью вновь на поясницу, одёргивая одежду. Руку не убрал. Тёплая тяжесть на спине дарила приятные ощущения, Антон повернул голову к другу, выныривая из плена подушки. - Я не хочу бежать завтра пасьют. - Почему? - Макс был рад, что Антон первый начал разговор. - Так не хочется давать лишний повод для обсуждения моих результатов, моих слёз, моих перспектив всем кому не лень. Да и сил очень мало, если честно. Мне кажется, если меня не будет, никто не опечалится. - Опечалятся. Родные твои в первую очередь. Антон задумался. - Я с ними когда разговаривал, не стал говорить, что не хочу бежать, так они за меня только сильней переживать будут. - Ну вот, да и фанов у тебя достаточно, они хотят лицезреть свою няшу. Специально притащились, нарядились, кричать тебе будут, махать, а ты хочешь их бросить, - Цветков сам развеселился от обрисованной картины, - Антошенька, котик, бегиии! - Там твои такие же, - пихнул его локтем Бабиков, - а ещё много общих, те вообще самые активные. Антон невольно заулыбался, вспомнились несколько случаев, было забавно. - Я ещё подумаю, меня бесит уже вся движуха, особенно, со стороны журналистов и самого неугомонного. - Ты бы разглагольствовал поменьше, они бы тебя не трогали. - Тебе это помогает? - Нет, все равно достают. - Ну вот, а если меня уже спрашивают, то я хочу ответить нормально. - Из-за своего нормально сам же потом и огребаешь. - Макс, уже столько раз это перетёрто, что тошно, не заводи меня по новой... - Всё, не буду, я твою позицию знаю. Я, кстати, отписался от самого позитивного в инстаграме, прям даже какую-то свободу почувствовал, - Максим улыбнулся. - Надо и мне это сделать, - Антон тоже не смог сдержать улыбку, - пусть в нашей жизни будет меньше такого позитива. Разговор по душам помогал, они обсудили завтрашний день, переключились на какие-то житейские темы, снова вернулись к тренировкам, от тренировок к тренерам, Антон опять начал горячиться, но Макс вовремя успел потушить начавший загораться запал страстей. Включили видео в ютубе, смотреть долго не получалось, начинало рубить. - Макс, не засыпай. Антон ткнул в экран телефона, нажимая паузу. Он посмотрел на друга, который уже уютно устроился на руках, скрещенных под головой, ролик его волновал меньше всего. Бабикову тоже хотелось спать, но куда тогда девать ночь? - Макс, будешь потом полночи бродить, то туалет, то пить, то есть. - Когда это такое было? - Всегда. - Ночью есть? Ладно, я не сплю. Цветков перевернулся на спину, зевнул, потёр глаза. - Тох? - Ну? - Чем займёмся? Часиков до девяти бы продержаться. Антону идеи в голову не приходили, он как-то расслабился, немного успокоился, хотелось сохранить это состояние, вместо ответа просто улыбнулся другу. Цветков подвинулся ближе, развернулся лицом. Он смотрел на Антона, взгляд скользил по симпатичному, знакомому до мельчайших подробностей лицу, по открытой шее. Грудная клетка тихонько поднималась и опускалась, он следил за этим движением, скрытым толстовкой, и понимал, что хочет, чтобы этой одежды не было. Он знает, что под ней, вообще знает Бабикова очень хорошо. А так же знает, что тому тоже всё о нём известно. - Антош... может давай, а? - Что конкретно? - Как захочешь, - Макс не оставлял ни времени на ответ, ни пространства для каких-нибудь сомнений. Он осторожно, как будто не напарника по команде, а какую-то очень дорогую игрушку, погладил Антона по предплечью, слегка нажимая, лаская через ткань рукава. - И время скоротаем, и от мыслей ненужных избавимся, хотя бы на чуть-чуть. Антон перехватил его руку, погладил ладонь. - Из меня эти мысли только если пулей вышибать. Бабиков прикрыл глаза, от прикосновений разбегались мурашки. - Мне не нравится вариант с пулей, можно и чем другим, - Макс говорил тихо и спокойно. Антон усмехнулся. Он протянул руку, несколько раз медленно пропустил между пальцев шнурок от капюшона на олимпийке Цветкова. Что-то отвечать было бессмысленно. Максу хотелось гладить друга бесконечно, просто как кошку, по рукам по волосам, по щеке. Антон на это тихо вздыхал, иногда чуть протяжней, заставляя глаза Цветкова темнеть, а пальцы слегка подрагивать. Это происходило между ними и раньше, не часто, но было. Ничего особенно, максимум куда они заходили, это взаимная дрочка. Оба парни, они знали, как и что нужно делать. Иногда, чтобы разрядиться, а иногда, наоборот. Они испытывали друг к другу влечение и какую-то особую нежность, с которой порой не знали как быть. Иногда хотелось просто прикосновений, ласкающих движений, тёплого дыхания. Они не отказывали друг другу в этом, предпочитая подумать обо всём когда-нибудь потом. Есть вещи, в которых трудно разобраться, а порой и невозможно. Может это как раз тот случай. Гораздо проще оставить всё как есть, и не признаваться ни в чём, даже самому себе. Хорошо просто быть рядом, когда это возможно, хорошо получать удовольствие от близости с человеком, понимая, что его так же ведёт от тебя. Антон сам придвинулся к Максу вплотную, провёл ладонью по волосам. Настрой Цветкова передался ему, как будто электрические импульсы проникли под кожу, и теперь не хотелось полностью уступать инициативу. Бабиков невесомо потерся носом о щёку друга. Между ними почти не оставалось пространства, и уже любое движение приводило к прикосновениям к волосам, губам, рукам. Бабиков ещё пытался что-то говорить, но Цветков просто перехватывал его слова медленными поцелуями. - Блять, как же сладко... - Макс прикрыл глаза, - видел бы нас кто-нибудь со стороны, это же сдохнуть можно от умиления. - Слава богу, дверь я два раза перепроверил, точно заперта, поэтому смерть никому не грозит, - Бабиков улыбнулся, - лучше уж сладко, чем горько. Последовал новый поцелуй, он был глубже, мокрый и дразнящий. Антон не смог сдержать тихий стон, а для Цветкова это стало зелёным светом. Он полностью улёгся сверху, вжимая Бабикова в кровать, лишая возможности манёвра, и это чертовски заводило обоих. Антон погладил Макса по спине, задирая ткань одежды. - Сними, - очень тихо. Цветков привстал, снял с себя олимпийку, оставаясь в футболке. Он потянул на себя Антона, заставляя принять вертикальное положение, нетерпеливо стянул с него толстовку. Полуобнаженный вид друга, разлохмаченного, с горящими глазами, заставлял задуматься о границах, до которых они готовы дойти. Макс прижал его к себе, прочувствовав даже через ткань каждый сантиметр прикосновения горячей кожи, это ощущение уносило, хотелось снять с себя футболку, но тогда был риск снести границы слишком быстро. Они целовались, Макс опять опустил их обоих на кровать, развёл бёдра Антона, устроившись между ними. Он оставлял влажные дорожки языком на лице, груди, плечах друга. Бабиков зарылся пальцами в волосы Цветкова, он старался не отставать от него, ему тоже хотелось сделать приятное партнеру. О чём-то думать возможности не было, он находился снизу, чувствуя Макса всем телом, его жар, его возбуждение. И это сносило крышу напрочь. Хотелось стонать в голос, хотелось ощутить движение. Антон вскинул бёдра и медленно потерся о Макса. Теперь стон сорвался с губ Цветкова. - Тохааа, не делай так, или на пасьют ты завтра точно не выйдешь, не сможешь, я тебя предупреждаю, я держусь из последних сил. - Если ты залижешь меня до смерти, я тоже никуда не выйду... аааах... Макс всё же опустил руку туда, куда бы хотелось Антону, мягкие спортивные штаны почти не стесняли движений. - Даа, - Антон запрокинул голову, подставляясь ещё больше. Макс целовал его за ухом, утыкаясь носом во влажные волосы, вновь возвращался к губам, медленно, словно боясь обидеть. - Я ни с кем так не нежничаю, как с тобой, ты как оленёнок какой-то становишься, видел бы ты свои глаза, - Макс провёл большим пальцем по скуле, - тебя хочется зацеловать. Хотя, трахнуть тоже. Антон прикрыл глаза, слова друга для него не откровение, но все же услышать слово «трахнуть» по отношению к себе было необычно и немного обидно. Макс сразу понял, что выбрал не правильную формулировку: - прости, - почти шепотом, - я хотел сказать именно это, но другими словами. Антон улыбнулся, в сложившийся ситуации по-идиотски было бы строить из себя недотрогу, сам захотел, сам позволил. Взаимное желание отрицать просто глупо. Каким словом не назови, суть одна. - Антон, не обижайся, котик, хорошо? - Макс все же хотел быть уверен, что друг не злиться. - Даже не думал. - Думал, но лучше не думай. - Хорошо, - Бабиков вновь улыбнулся. Макс всё же решился предпринять следующий шаг, осторожно проник под резинку штанов, продолжая поглаживать. - Макс... - Тише. Антон уже дышал через раз. Он попытался сделать тоже самое с Максом, но тот остановил его: - нет, погоди... - Что? Вместо ответа Цветков стаскивает штаны вмести с бельём, на сколько это позволяет лежачее положение. И тут Антон всё понимает. Его начинает бить мелкая дрожь от жёстких, правильных движений, и от осознания того, что Макс собирается сделать. - Макс, нет! Если ты это сделаешь, я просто сойду с ума! Нет... - Успокойся, - Цветков не уговаривал долго, а просто прикоснулся губами. Было очень жарко, и очень стыдно. Антон выгнулся сильнее, устоять было сложно. Макс помогал себе рукой, а Антон старался хотя бы быть потише, получалось плохо. Время потеряло своё значение, оно больше не существовало, вытянувшись вместе с обостренными чувствами в тугую струну, готовую в любой момент лопнуть. Ощущения прибивали так, что сил на самоконтроль не оставалось. Он даже не представлял, что рот и язык могут быть такими горячими, а не торопливые движения доставлять такой кайф. Антон не хотел сдерживаться, он понимал, что ещё чуть-чуть и накроет. Когда наступила разрядка, от осознания происходящего прошибло с новой силой. Какое-то безумие! Антон не мог отдышаться, ему сильно не хватало воздуха. Макс привстал, пошло вытер губы ладонью, сполз с кровати. - Макс, стой, давай... - попытался остановить его Антон, он все ещё не мог собрать мысли воедино, мозг и язык не дружили. - Лежи, Цветков ухмыльнулся, - я сейчас. Он не на долго исчез в ванной, вернулся с куском бумажного полотенца, быстро вытер Антону живот, натянул обратно штаны, хлопнул по боку, - не замерзни. Затем всё-таки накрыл друга покрывалом с головой. - Мааакс... так не честно... - Сегодня честно, я в душ, не засыпай без меня. Антон не стал выбираться из-под одеяла, он подтянул колени к груди и устроился калачиком. Макс конечно отжёг... ураган эмоций и мыслей не хотел стихать, надо все переосмыслить. Рассчитывали забыть о проблемах, но кажется, их только прибавилось. Это не было похоже на их предыдущие эксперименты, ничем никого не обязывающие. Макс пошёл дальше, конечно Антону было безумно хорошо и приятно от того, что друг ему настолько доверяет, настолько хочет быть ближе к нему, что решился на такой шаг. Фух... надо выдохнуть. А, возможно, всё-таки сработало! - Вдруг поймал себя на мысли Антон, - пасьют, журналисты и тренера отошли на дальний план, Макс существенно потеснил их. Только вот как вести себя дальше по отношению к нему, он не представлял. - Спишь? - Нет, ты всё? - Ага, пойдёшь? - Да. Макс... я у тебя в долгу, - Антон смущенно улыбнулся, - ты мне сегодня правда помог. - Ну да, - Цветков усмехнулся, - спасительный минетик. - Вот кретин, - вылезший было из-под покрывала Бабиков, спрятался ещё глубже, - не произноси этого вслух! Макс засмеялся, опускаясь на край кровати, легко пихнул друга в бок. Действительно, пока все происходило по какому-то безмолвному согласию, и вещи не назывались своими именами, жилось легче, как будто это не то, чем кажется, что есть обратная дорога. Но как только между ними произносились слова «секс», «минет» и другие в этом роде, реальность настигала неминуемо - всё это на самом деле, всё это действительно происходит с ними. Здесь и сейчас, и неизвестно, будет ли эта обратная дорога. Антон вернулся из душа. Максим разобрал обе кровати, и теперь лежал с телефоном в руках, дисциплинированно заняв свою половину. - Я выйду завтра на пасьют, - Бабиков вытирал волосы полотенцем, - может, это мало кому интересно, и никто не заметит, но я решил не сдаваться раньше времени. - Отлично, я знал, что ты так скажешь. Самое простое - сдаться, но это ведь не в твоём духе. - Ну да, - Бабиков усмехнулся, - я буду страдать, портить себе и другим нервы, но упёрто идти вперёд, это моё любимое занятие. - Надо завтра куртку отдать Тарьею, ты хоть понял откуда она взялась? - Честно говоря, всё как в тумане, ясность пришла только в отеле, даже дорогу толком не помню. Аж страшно немного, никогда такого не испытывал. - Я тебя когда там, за раздевалками, увидел, тоже испугался. До машины дотащил в каком-то полубессознательном состоянии. Мы с пацанами хотели тебя врачам сдать, но ты вроде в себя приходить начал. Шипулин убедил меня, что это переутомление. Антон улёгся на свободную часть их импровизированной двухспальный кровати. Пододвинулся поближе, пригладил Максу взъерошенные волосы. - Я решил быть сильнее, - Антон произнес это слегка улыбаясь. - Сейчас только? - Нет, уже давно. Но у меня не было точки опоры, или нет, лучше точки отсчёта. Момента, с которого всё будет по-другому. Сегодняшний день хорошо для этого подходит. Завтра на всё буду смотреть другими глазами. - Не карими, а голубыми? - Зелёными, блять! - Антон засмеялся, - я может хотел пафосно выразиться, а ты момент испортил. - А в твоей новой прекрасной картине мира останется для меня местечко? - Ты для меня сегодня тоже был необычным Максом. Я хочу, чтобы наши картины мира, в целом, совпадали. - Звучит, как признание, - Цветков потянулся, чтобы выключить свет, - ты завтра точно будешь в порядке на пасьюте? - Да, слабость прошла, мотивация появилась, я в норме, кэп. Макс уже в темноте поцеловал Антона в нос. Тот смешно фыркнул, мотнул головой. Как бы хотелось, чтобы позитивный настрой, и сила духа не исчезали как можно долго, чтобы выдерживали испытания неудачами, болью и желанием всё бросить. И как хорошо, что есть люди, которые могут помочь тебе продержаться под этим гнётом, не остановиться и собрать силы на новый рывок.