insatiable

Солнце нещадно печёт, преследуя его по пятам, пока он идёт по дорожке к дому. Ему приходится петлять, то и дело, пригибаясь и пытаясь не задеть цветущие кусты, тянущие к нему свои цепкие ветви. Пот чуть ли не ручьём бежит по его лицу, и он в очередной раз раздражённо проводит рукой по лбу, стирая солёные капли. Открывая на ходу бутылку с водой, он выливает содержимое на себя, уже не заботясь о том, как будет выглядеть. Буквально на несколько секунд ему становится легче, а затем солнце с новой силой принимается за своё. С ума сойти! Как здесь можно жить? Брюки прилипают, немного сковывая действия. Какие к чёрту костюмы? Он сходит с ума от всего этого. Всего лишь три дня, а он весь красный, как рак. Кожа горит и ему даже кажется, что у него поднялась температура. Он готов отдать всё на свете, лишь бы окунуться в бассейн, виднеющийся сквозь кусты роз. До ушей долетает женский смех, сменяющийся громким мужским гоготом. Вот говнюк. Развлекается, заставляя его мотаться сюда по самой жаре. Он чуть ли не скрипит зубами, представляя довольное лицо Мартелла. Вот уж повезло познакомиться с подонком. Удивительно, что он ещё никого на него не натравил и не попытался отравить за вчерашним ужином. Чувствуя себя немного не в своей тарелке, он приближается к шатру, быстро обегая взглядом полуобнажённую женщину. Ещё одна любовница? — А, Мизинец, — развязно тянет грубоватый голос, и он оборачивается. — Снова будешь рассказывать мне свои сказки? — Нет, — с усмешкой произносит он, слыша за спиной перешёптывание. — Мне нужен ответ, Мартелл. — Чёрные глаза впиваются в него. — Я не намерен задерживаться здесь. — Эллария, оставь нас, — за спиной раздаётся недовольный вздох. — Живо! Губ касается аккуратная улыбка. Он прикрывает глаза, мысленно успокаивая себя. Несколько минут они стоят в тишине, наблюдая за неспешно удаляющейся женской фигурой. Наконец, убедившись, что их никто не услышит, они садятся за стол. Тень, неужели. Он расслабленно выдыхает, впервые позволяя себе насладиться красотой виллы. Несколько тысяч акров и один хозяин, держащий в страхе всю Мексику. — Пей, — произносит Мартелл, наполняя фужеры. — Самый лучший виноград с моей плантации. — Не сомневаюсь, — он аккуратно делает глоток, внимательно следя за Оберином. — Итак? — Итак? — усмехается Мартелл. — Какие же вы все американцы шустрые. — Я из Ирландии, — Оберин салютует ему фужером. — Как и моя жена. Тонкие выгнутые брови взлетают вверх, выдавая его удивление. Вечно угрюмое лицо разглаживается. Он выглядит достаточно безобидно, если бы не его чёрные глаза, продолжающие резко впиваться в него раз за разом. Он слегка ёжится. Это похоже на бросок кобры. Чёртовой, королевской кобры. — Женат? — с усмешкой в голосе интересуется Мартелл. — Так эта дешёвая побрякушка на твоём пальце не для красоты? — Нет, — резко произносит он, больше не сдерживая себя. — Ну-ну. И кто же эта несчастная? — Мартелл, — поддавшись вперёд, шипит он. — Не смей. — Ну наконец-то! Теперь я узнаю тебя, — лениво тянет Оберин. — А то все эти твои маски порядком надоели. Так на ком ты женат? — Санса, в девичестве Старк, — изо рта собеседника раздаётся удивлённый возглас. — Дочка Неда Старка. — Этого твердолобого? — он кивает. — Меня редко удаётся удивить, но у тебя это получилось. Признайся, долго унижался и уговаривал его отдать свою дочь? — Он здесь не причём, — раздражённо огрызается он. — Наши отношения касаются только меня и моей жены. — Х-м-м, — мычит Мартелл. — Теперь я понимаю, почему ты так сильно хочешь, чтобы я изъявил желание спонсировать Старка. Скажи, зачем тебе это? — Хочу обеспечить мою жену, — отрывисто произносит он. — Видишь ли, некоторые люди до сих пор придерживаются иерархии сын-отец, предпочитая избавляться от дочерей посредством выгодного брака. — Ну, в таком случае, твоя жена не бедствует, — самодовольно усмехается Оберин. — Давай так, ты можешь рассказывать свои красивые легенды, кому угодно, но не мне. Я знаю, как ты паразитируешь на компаниях, сминая и поглощая их. Мне только интересно, зачем тебе компания Старка? — Для коллекции, — сквозь зубы процеживает он. — Коллекции… — тянет он своим гулким голосом. — А что поимею с этого я? — Ты хочешь расширить свой рынок. Пытаешься пробираться в Штаты, но бумажная волокита и местные предприниматели душат тебя, — Мартелл грозно сверкает глазами. — Я могу помочь тебе. Надавить на нескольких конгрессменов, заставить открыть для тебя все двери. Поставлять вина в лучшие клубы и рестораны. Согласись, заманчивая идея? — Мне нужно подумать, — вставая, бросает он, показывая, что их разговор окончен. — Я свяжусь со Старком и приглашу его. — Он еле сдерживает торжествующую улыбку, понимая, что попал в яблочко. — И тебя я приглашаю. — С усмешкой произносит он. — И жену свою прихвати. — Конечно.

***

Войдя в номер, он сразу же направляется в душ, стягивая с себя липкую одежду. Холодные капли моментально обволакивают его, постепенно успокаивая ноющую кожу. Уперев руки в стенку кабинки, он утыкается в них лицом, пытаясь успокоиться. Перед глазами всё ещё висит улыбка, отражающаяся в чёрных глазах. Грёбанный Мартелл. Подумает он, как же. Пять лет пытается безрезультатно завоевать рынки. Неудивительно, что ему это не удаётся. С его- то манерой вести переговоры. Интересно, как он будет обрабатывать упрямого Старка? Всё еще прокручивая их разговор, он выходит из душа, ступая босыми ногами по бамбуковому полу и оставляя на нём мокрые следы. Кондиционер, выставленный им на самый минимум, врывается тихим урчанием в мысли. Интересно, что делает сейчас она? Для сна ещё слишком рано. Наверняка, гоняет по улицам, пытаясь разогнать машину. Вчера, она почти полтора часа жаловалась ему на пробку, в которой потратила почти два часа. Слушая её недовольный звонкий голос, он позволил себе по-настоящему улыбнуться, понимая, что она не увидит его. Увидев своё улыбающееся отражение в зеркале, он долго пытался прийти в себя, пытаясь перестать рисовать перед глазами её образ. — Уж лучше бы я никогда тебя не встречал, — бормочет он себе под нос, поднося телефон к уху. Протяжные гудки раздражают, и он уже собирается отрубить вызов, как вдруг на другом конце раздаётся её запыхавшийся голос: — Кажется, у меня будут проблемы, — интригующе произносит она. — Я уронила ту красивенькую бутылку, которую ты недавно принёс. — У тебя действительно будут проблемы, — с усмешкой произносит он, вслушиваясь в её тихие ругательства. — Зачем тебе вино? — Я готовлю, — её голос утопает в грохоте кастрюль. — Пытаюсь приготовить утку с… — Она запинается. — Ах, да, с вишнёвым соусом. — И при чём здесь вино? — Ну в рецепте так написано. — И в рецепте написано, что вино обязательно должно стоить три тысячи долларов? — Сколько?! — он чуть ли не смеётся. — Вот чёрт, я куплю тебе новую. — Это необязательно, — хриплым голосом произносит он. — И всё же… — вновь шум кастрюль. — Когда ты вернёшься? — Ещё не знаю, — он бросает взгляд на билет, купленный им на завтра. — Наверное, через несколько дней. — М-м-м, — неоднозначно тянет она, и по шее ползут мурашки. — Я встретила Джона. — Выпаливает она, лишая его на несколько секунд способности дышать. — Джона Сноу. — Я понял, — резче, чем хотел, произносит он. — И? — И? — непонимающе протягивает она. — Мы завтра с ним хотим встретиться. — Он стискивает челюсть. — Посидим где-нибудь, поболтаем. — Я понял, — рука, сжимающая телефон, сдавливает корпус ещё сильнее. — Надеюсь, ты понимаешь, что он ничего не должен знать? — Да, — огрызается она, и он сразу же чувствует, как изменилось её настроение. — Не переживай, я никому тебя не выдам. — Санса… — Ой, мне пора, прости. Что?! Какого чёрта?! Она сбросила вызов! Он швыряет телефон на кровать и резко встав, пинает ногой тумбочку. Блядство! Не одно, так другое! Теперь ещё этот блюститель порядка! Ему итак хватало его набегов в бордель. Сколько клиентов он распугал! Господи, да почему же всё вечно идёт через жопу?! Сжав голову руками, он начинает ходить по номеру. Испарина вновь выступает на его лице. Всего лишь десять минут, десять минут и он снова готов крушить все предметы. Мышцы сводит судорогой и ему приходится остановиться, чтобы перевести дыхание. Ничего же не произошло. Ну встретится она с братом. Посидят. Поговорят. Это же никак не скажется на ней. К тому же, она итак проводит много времени одна, ей необходима будет эта встряска. Нельзя быть таким эгоистом, нужно считаться с ней и с её мнением. Но он не может! Резко выбросив руку вперёд, бьёт кулаком в стену, чувствуя, как кожа на костяшках лопается. Приятная, жгучая боль обволакивает, расслабляя и давая ему выдохнуть. Эта вспышка гнева, спасает, но лишь на несколько минут. Бросив взгляд на билет, он прикусывает губу. Точно. Его губ касается улыбка. Он снова тянется к телефону. — Лотор. — Мистер Бейлиш, что-то случилось? Мне к Вам подъехать? — Нет, — задумчиво говорит он. — Поменяй билет, ты вылетаешь сегодня. — Конечно, сэр. — Как прилетишь, не показывайся на глаза моей жене. Мне необходимо, чтобы ты отследил её передвижения по банковской карте. Ты меня понял? — Да. — Работай. Сбросив вызов, он усаживается в кресло, притягивая к себе бутылку виски. Разбитые костяшки приятно ноют. Он бросает взгляд на руку и недовольно морщится. И нахера он это сделал? Можно было всё решить проще. Сделав глоток, прикрывает глаза. Ну что ж, в очередной раз ему придётся бороться.