Spring Is Here

Во время долгих зимних ночей на Севере, когда вокруг была лишь непроглядная тьма да тяжелый запах пота и страха, Подрик Пейн мечтал о Весне. После каждого пробуждения он возносил молитвы богам — Старым и Новым, — чтобы увидеть солнечный свет, почувствовать дыхание теплого ветра, победить Иных, выжить и увидеть живыми тех, кто был ему дорог. Он и сам не до конца верил, что его молитвы были услышаны, и снег растаял, а вместе с ним исчезли и все страшные легенды из бабушкиных сказок: ледяные драконы, живые мертвецы и Короли Ночи. Мир снова стал для него простым и понятным, и Под был рад продолжать служить миледи или лорду Тириону, если миледи он больше не будет нужен, участвовать в турнирах, лелеять мечту и самому когда-нибудь назваться «сиром». Иными словами, он искренне верил, что с окончанием войны все станет по-прежнему, как бы оно там ни было. Какого же было удивлением Подрика Пейна, когда мир стал еще безумнее, чем был раньше. Все началось в то утро, когда им с миледи предстояло наконец-то покинуть Винтерфелл и сопровождать новоиспеченную королеву Дейнерис в Королевскую Гавань. В воздухе пахло сырой землей и влажной древесиной, гул птичьего пения из богорощи практически заглушал все остальные звуки этих ленивых часов на заре. Лошади волновались и не переставая ржали, чувствуя присутствие лютоволков, которые выбрали сеновал местом своих любовных игр. Нимерия привела за собой из лесов целую стаю, и Арья лишь пожимала плечами на замечания Сансы о том, что едва ли это прилично, ночью от воя никто не может спать, и «что им делать потом с целым выводком». — Это весна, — отвечала младшая Старк, и Подрик был с ней абсолютно согласен. Это весна, а это — животные, и ничего тут не попишешь. Так вот, утро началось как обычно. Призрак проковылял мимо него, зачарованно фыркая в след черной лютоволчице, которая иногда оборачивалась и скалилась на него совсем не дружелюбно. Сир Бронн, казалось, и вовсе не спал, с пеной у рта раздавая приказы сонным солдатам и ни слова не понимающим дотракийцам о количестве провианта, меховых шкур, повозок и других тонкостях предстоящего им дальнего пути. Безупречные… как всегда были безупречны. Под ногами путались одичалые, бесконечно задающие странные для южан вопросы. — На кой хер вам эти палки? — не унимался Тормунд, тыча мощным кулаком в сторону штандартов с гербами Таргариенов. — Чтобы все знали, к какому дому принадлежит королева, — пожал плечами Под, любовно полируя свой меч. — У нее белые волосы, и она летает на драконе, — фыркнул одичалый. — У вас там на Юге люди туговаты, что ли? — Тормунд, свали отсюда, толку от тебя никакого, — заорал сир Бронн с другого конца двора. — Под, а ты чего расселся? Кто лошадь для миледи запрягать будет? Хайгарденские белошвейки? Под еле сдержал мечтательный вздох. Все было как обычно. И он ничуть не расстраивался из-за того, что ему придется расстаться со многими своим боевыми товарищами. Кто-то останется на Севере, кто-то отправится в родные земли, а после коронации их пути разойдутся окончательно. Это было печально, конечно же, но он останется при миледи или лорде Тирионе, и его это вполне устраивало. И все-таки, ему следовало более серьезно воспринять слова леди Арьи. — Это весна, — бесстрастно отрезала она. И Подрик, летнее дитя, не знал, что это на самом деле значит. Первый звоночек, — ну кроме спаривающихся лютоволков в ворохе сена, — прозвенел, когда он направлялся к лошади миледи. Откуда-то сверху, с обходной галереи раздался такой поток нецензурной брани, что Под невольно покраснел. Лицо сира Бронна Черноводоного приняло какой-то фиолетовый оттенок, и через секунду он уже валялся в грязи, а над ним угрожающе возвышалась Аша Грейджой, пиная его в живот и размахивая каким-то листочком бумаги. — Это еще что за блядская писанина? — орала леди Грейджой, пока Бронн отчаянно пытался увернуться от ее отнюдь не женских ударов. — Ты где этих слов понабрался? «Не достоин», «великий дом», «ваше нежное сердце»! Теон, стоящий за спиной сестры, предпочел не вмешиваться, с легкой улыбкой глядя на несчастного Бронна, который хоть как-то пытался оправдаться за свое благородное решение покинуть Ашу и не позорить великий дом Грейджоев столь неравным браком. Старина Бронн! Обычно он не совершал подобных глупостей, а уж связаться с Ашей, у который нрав был горячее горна кузницы… — Я всего лишь межевой рыцарь, сварливая ты баба! Ради тебя же стараюсь! Найдешь себе какого-нибудь лорда, который привык мыться по двадцать раз в день и душить подштанники розовой водой… — взвился Бронн, наконец-то сумев поймать ногу благоверной и повалить ее на землю. Одичалые одобрительно загудели, когда Аша, видимо не нашедшая иного способа, вопиюще неприлично уселась сверху на Бронна и заткнула ему рот поцелуем. Под не смог сдержать облегченного возгласа, и украдкой взглянул на Теона, опасаясь, как бы он не кинулся защищать честь сестры (если к Аше вообще были применимы подобные понятия), но тот лишь закатил глаза и махнул рукой. Только Под облегченно выдохнул, как грянул второй раскат грома: леди Санса провожала хмурым взглядом лорда Тириона, который еле сдерживал икоту и желание вывернуть содержимое своего желудка наизнанку из-за совсем неяркого дневного света. Всем, кто знал Сансу Старк достаточно хорошо, было понятно: она находится в крайней степени ярости. Под слышал, как ночью солдаты шептались о том, что леди Винтерфелла ворвалась в покои лорда-десницы, обнаружив его в компании девиц сомнительной морали. Формально они все еще были женаты, и все считали, что леди Санса ратует за сохранения приличий, но Поду что-то подсказывало: тут крылись и личные мотивы. — Леди-жена, — Тирион покаянно опустил голову, и посмотрел на суровое и прекрасное лицо Сансы самым невинным взглядом из своего обширного арсенала. — Именно, — холодно отозвалась она. — И прошу не забывать об этом, лорд-десница. — Если бы вы раньше открыли мне тайны своей души… — едва ли не обиженно запротестовал младший Ланнистер. — Я приеду в столицу через неделю вместе с братом, — лицо Сансы на мгновение смягчилось, и она позволила Тириону оставить весьма откровенный поцелуй на тыльной стороне ладони. — Надеюсь, что больше не застану вас в таком двусмысленном положении, милорд, иначе мое сердце будет разбито. Под ошалело смотрел на то, как глаза лорда Тириона зажглись лихорадочным блеском. Точно герой какой-нибудь романтической поэмы! Уши оруженосца начали краснеть, и он спешно отвернулся, запутавшись пальцами в конской сбруе. Хорошо, что они скоро уедут, уж в Королевской гавани ни у кого не будет времени на подобные глупости… Мимо него прошествовала Арья Старк, вертя в руках монетку и что-то тихо нашептывая себе под нос. Младшую леди немного побаивались, странной она была, и в глазах у нее — опасность да тайны. Под склонил голову в знак уважения, и леди ответила ему кивком. Монетка взмыла в воздух, перевернулась несколько раз и приземлилась в раскрытую ладонь Арьи. Она пыталась что-то решить, так понял Под. И, судя по ее виду, выбор был не из легких. — Арья! — Джон Сноу… или Старк… или Таргариен, ей — богу, Под уже запутался, но знал, что ему точно надо поклониться до земли, хоть бывший лорд-командующий Ночного Дозора этого и не выносил. — Подрик, без поклонов, мы же договаривались. Арья, обернись, когда я с тобой разговариваю! — Слушаюсь, ваше величество, — с явным раздражением отозвалась младшая Старк, и Под удивленно моргнул. Джон и Арья души друг в друге не чаяли, чем иногда даже вызывали недовольство у королевы. Как-то сир Джейме, будучи изрядно выпившим, даже заявил, что «дракониха ревнует». Поду казалось это странным, но что он, круглая сирота, мог понимать в отношениях между родственниками? А вот что мог понимать в них Джейме Ланнистер - было известно всем. — Ты мне приказываешь? — Под против воли прислушался к их разговору. Арья явно была зла и расстроена. — Ты мне приказываешь, Джон? — Я бы никогда не смог тебе приказать, — с нажимом отвечал король Севера. — Но потерять тебя вновь — это выше моих сил. — Я обещала ему, — безапелляционно заявила Арья. — И мое место рядом с ним. — Твое место здесь, рядом со мной, — голос Джона стал жестким, и боковым зрением Под увидел, как он вцепляется в предплечье сестры. — Прошлое осталось в прошлом, Арья. Ты не Безликая, ты — Старк. — Как и ты, Джон, — интонация Арьи была пропитана горечью. — Я еще и Таргариен, — даже Под без труда уловил скрытый подтекст, и оруженосец предпочел приклеиться к стене, медленно и незаметно уходя вбок под сень арки, чтобы не мешать разговору и ничего больше не знать. Вот что бывает, когда рано встаешь! Непременно услышишь то, что не должен был услышать. И увидишь такое, что… — Подрик! Мелкий ты извращенец! — голос Бронна громыхнул прямо у него над ухом, и Под буквально взвыл, подпрыгнув на месте от неожиданности. Сир Черноводный с видом довольного кота, обожравшегося сливок, завязывал шнуровку на истертых штанах, и провожал мечтательным взглядом Ашу Грейджой. — Ты что, подсматривал? — Нет, что в-вы, сир, — заикаясь ответил оруженосец, уже не зная, куда себя девать. — Я д-думал, что вы с миледи… Ну там, за конюшней… — Там за конюшней, милейший, другая миледи и другой сир, — гоготнул Бронн, хлопая парнишку по плечу. — Знаешь, как говорят? Свято место пусто… — Какие сир и миледи, сир? — перепуганно спросил Под, не совсем уверенный, что хочет слышать ответ. — Твоя миледи и мой сир, — довольно ответил Бронн, и тут же спохватился. — Точнее уже не сир, а лорд. Джейме чертов Ланнистер, чтоб его! Краснеет прямо как ты, и не скажешь, что взрослый мужик, наплодивший детишек с собственной сестрой. Чокнутые эти Ланнистеры, я тебе точно говорю. — И что там… они… ну сир, то есть лорд и миледи… они, — по спине Пода уже почти пополз холодный пот, но Бронн разразился хохотом и снова ударил его по спине, практически вышибив весь дух. — Да если бы! — сир Черноводный буквально лучился от счастья. — На коленях-то он стоит, да вот только вместо того, чтобы полезным делом заняться, доводит бедную миледи… нет, не до того, дурья твоя башка! Предложение он там делает. Нашел место, романтик хренов. Ишь ты, долги не раздал, а уже готов на пир потратиться! Да только миледи твоя что-то упирается, как та строптивая кобылка…. Эй, Под, ты куда? Да не мешай ты им, дурень, а то эта сраная эпопея никогда не закончится! Под было уже рванул по направлению к конюшне, решив спасти миледи от любых невзгод, но Бронн быстро схватил его за шкирку и припечатал обратно к стене. — При всем моем уважении, — возопил оруженосец, — но сир, то есть лорд Джейме недостоин миледи! — Конечно недостоин! — легко согласился сир Черноводный, глядя на Пода так, будто тот совсем дурак. — Да и кто мог бы быть ее достоин? Разве что Симеон Звездоглазый или еще кто из этих старых мертвых пердунов, да только не нужны нам больше ожившие мертвецы, понял? Дай ему хоть попытаться, бедняга совсем уж от любви ополоумел. Еще пара стычек с Тормундом, и это закончится плохо. Вряд ли леди пойдет за него с первого раза, просто не поверит…. Их прервал громкий рык, будто льву кто-то на лапу наступил, и Под с облечением выдохнул, когда из-за угла показалась рослая фигуры Бриенны Тарт. Размашистым шагом, сжав руки за спиной в замок, раскрасневшаяся, смущенная и разозленная одновременно, она прошествовала мимо, не переставая с возмущаться. — … издевается. Совершенно точно, по-другому и быть не может. Замужество… Просто нелепость! Подрик хотел окликнуть миледи, но Бронн зажал ему рот рукой, будто приказывая ждать, что будет дальше. А дальше был сам Хромой Лев, действительно напоминавший больше взмыленного мальчишку, чем лорда-командующего или Цареубийцу. — Упрямая, невозможная, твердолобая дылда! — с ожесточением бубнил Джейме Ланнистер, пытаясь нагнать Бриенну, но при этом не перейти на бег. Почти невозможная задача. — И угораздило же меня… Женщина, подожди! Сердце мое не жалеешь, так хоть ногу пожалей, рана только затянулась! Бриенна! — Лорд Джейме, я прошу вас оставить меня, — отрезала Бриенна, но шаг все же замедлила, с опасением глянув на преувеличенно хромающего Ланнистера, который прекрасно знал, что она никогда бы не допустила вскрытия раны. И умело этим пользовался! Под хмуро насупился, в то время, как Бронн продолжал мечтательно вздыхать. — Идиоты! — с нежностью констатировал сир Черноводный. — Как я тебя оставлю, женщина, — мученическим голосом отозвался Джейме. — Сердце мое в твоих сильных руках…. Бриенна, ну подожди, я же серьезно! Выходи за меня! В ответ раздалось лишь раздраженное ворчание, и миледи вновь ускорила шаг, практически сбивая всех на своем пути. Выражение лица у нее было самым страдальческим, и в тот момент, когда Джейме ее догнал, крепко хватая за латник здоровой рукой, она, казалось, готова была разрыдаться. Разговор явно не клеился, и уже через минуту Бриенна исчезла в дверном проеме оружейной, чуть не врезавшись лбом в косяк. — Бронн, мы едем в Королевскую гавань, — заявил Ланнистер, совершенно не замечая, что Подрик буравил его недовольным взглядом. — Но мы же собирались в Утес, — сладко улыбнулся сир Черноводный. — Если эта упертая ослица даст клятву и наденет белый плащ, то мне придется затеять бунт, — проворчал Джейме. — Это будет весьма неловко, учитывая, что меня великодушно простили за убийство безумного отца нашей новоиспеченной королевы, а мой брат — ее лорд-десница. — Чего только не сделаешь ради любви, — мечтательно протянул Бронн, глядя вслед удаляющемуся Ланнистеру. — Ну ты посмотри на него! Разве не прелесть? Эх, хорошо бы леди Бриенна не перегнула палку, а то ведь он и правда может совсем с катушек слететь. — Да что же это такое! — тихо пробурчал Под, не зная уже куда себя деть, когда вокруг творилось такое безобразие. Все целовались, признавались друг-другу в любви, делали предложения, а кто-то, судя по звукам, все-таки присоединился к лютоволкам на сеновале. Кажется, это был мейстер Тарли с Лилли, и вот этому Под был совсем не удивлен. — Они ошалели, — глубокомысленно заявил появившийся из ниоткуда Пес. — Я уже почти жалею, что не замерз. Дождаться не могу, когда вернусь на свой Остров к отшельникам. Весна! — громко гаркнул он, будто желал удостовериться, что все вокруг поняли причину этого сумасшествия. — Весна, мать ее! Пораскинув мозгами, Под решил, что никто бы лучше и не подытожил. — Ну да, — согласился Подрик Пейн, и погладил лошадь по носу. — Это весна! — А мне нравится, — Бронн закрыл глаза и глубоко вздохнул. Да, мир точно стал безумнее. И, может быть, это даже к лучшему.