***
Один из самых, пока что, знойных дней этого лета клонился к вечеру, и в особняке Малфоев полным ходом шла подготовка к вечерней трапезе. Нарцисса Малфой с напускным безразличием наблюдала за слаженной работой домовых эльфов. И лишь напряжение в плечах указывало на то, что хозяйка особняка не так расслаблена, как хотела показать. Лето для Миссис Малфой началось с весьма неожиданного известия о возрождении Темного Лорда. И хотя на поверхности казалось, что Люциус безумно рад подобному повороту событий, она слишком хорошо знала своего мужа и прекрасно видела неуверенность и даже страх в его глазах. Естественно, она не стала расспрашивать или показывать, что она сомневается в их будущем при Темном Лорде. Нарцисса прекрасно знала свою роль в этом особняке и играла её безукоризненно. Пока её муж занимается серьёзными мужскими делами, она остаётся дома, следит за домашним очагом и воспитывает драгоценного наследника рода Малфоев. Когда её мысли обернулись к единственному сыну, напряженная поза немного ослабла, и на лице появилось выражение беспомощного умиления. Поведение её Драко этим летом тоже заставляло Нарциссу немного переживать. Вернувшись домой из школы, он первым делом попросил своего отца потренировать его в наступательной магии. Но хотя у самого Люциуса не было времени, он с благосклонностью отнёсся к энтузиазму сына и нанял лучших дуэлянтов для обучения. Сначала она решила, что Драко беспокоит возвращение Темного Лорда и предстоящая война между волшебниками, что не на шутку её встревожило. Она не хотела, чтобы её ребёнок забивал себе голову ненужными переживаниями и взрослел раньше времени. Но вскоре из его немногочисленных разговоров женщина поняла, что Волан-де-Морт и его возрождение вообще мало беспокоили её сына. Это, с одной стороны, вызвало облегчение, но с другой — весьма озадачивало. После того, как последний домовой эльф бесшумно исчез, Нарцисса села на своё место и стала ожидать сына. Так как Люциус предупредил, что его задерживают важные дела, ужинать она собиралась вдвоём с сыном. Не прошло и пяти минут, как в двери показался образцово одетый и причёсанный Драко Малфой и, слегка кивнув матери, величественно уселся на место. Трапеза продолжалась в абсолютной тишине, пока они не услышали характерный хлопок, и в углу комнаты не появился личный домовой эльф наследника, Хукер. Под выжидающим взглядом Драко он подошёл к столу и протянул письмо своему хозяину. — Разве это не могло подождать до конца трапезы, Драко? — с недовольством в голосе спросила Нарцисса, так как понимала, что домовой эльф не посмел бы явиться, предварительно не получив от хозяина приказ. — Это письмо из Хогвартса, матушка, — сказал Драко, как будто это полностью оправдывало его действия, и начал разворачивать письмо. Сразу же на глаза попался небольшой жетон, и его лицо потеряло всякое хладнокровие, — Меня выбрали старостой факультета!***
Подобная же сцена повторилась в другом доме древнего волшебного рода. Но в отличие от Малфоя, письма Рону Уизли и Гермионе Грейнджер вручал сам директор школы. Хотя не сказать, что Рон был особо рад хорошим отметкам и новой должности, но было приятно видеть гордость на лицах родных. Особенно его назначение принял близко к сердцу Перси. Он почему-то решил, что это его заслуга, и уже полчаса рассказывал, каким в своё время замечательным старостой был он. Несмотря на то, что большинство присутствующих лишь закатывали глаза на его высокопарные речи, тот продолжал все больше распаляться. К счастью, вскоре послышался грохот, и в кухню вбежал Наземникус. Даже не отдышавшись, он начал кричать о дементорах в Литтл-Уингинге. Все члены Ордена как по команде вскочили из-за стола и выбежали из кухни; младшее поколение хотело последовать их примеру, но Миссис Уизли бросила на них предупреждающий взгляд, и им пришлось остаться на месте. — Не могу поверить! — воскликнула Джинни, услышав запирающее заклятие. — Успокойся, твои крики делу не помогут. — То есть ты предлагаешь сидеть молча и ничего не делать, так, Рон? — Да, именно это я и предлагаю, если у тебя нет идей получше. — Он прав, Джинни. Нам остаётся только ждать. Мистер Флетчер сказал о нападении дементоров, а Гарри умеет с ними бороться. Так что с ним точно все в порядке, — почти уверенно проговорила Гермиона. Кинув последний гневный взгляд на брата, Джинни села за стол и кухня погрузилась в абсолютную тишину. Хотя Рон прекрасно знал, что с Гарри все в порядке, чужая нервозность, витавшая в воздухе, передалась и ему, хотя причин тому совершенно не было. Рон все контролировал до мельчайших подробностей. Если бы Гарри угрожала хоть какая-нибудь опасность, он тут же пришёл бы на помощь. Несмотря на то, что его однозначно предупредили о наказании, которое последует за вмешательством, и он предпочёл бы не искушать судьбу лишний раз, ради родных и близких Рон готов был понести этот риск. А Гарри точно был одним из его самых близких людей.***
Артур Уизли — чистокровный волшебник в энном поколении, муж Молли Уизли и отец семерых детей, в данный момент пытался держать себя в руках и не наброситься на стоящего напротив волшебника. Благодаря молчаливой поддержке его супруги у него получалось это намного лучше, чем у Сириуса, которого силой удерживал Римус. А Наземникус лишь ухудшал ситуацию, пытаясь уверить их, что причина, из-за которой он ушёл с поста, была очень важна. Даже на лице всегда спокойного Римуса начали появляться признаки злости. — Давайте все успокоимся, — пытался разрулить ситуацию Кингсли, но было заметно, что и сам он весь недоволен безалаберностью Флетчера. Артур окончательно взял себя в руки и начал думать о том, что делать дальше. Дамблдор и Грозный глаз уже ушли в Министерство, чтобы решить проблему с возможным исключением Гарри. — Мерлин, Гарри, наверное, сильно напуган! — воскликнул Артур. Схватив пергамент, он быстро написал обнадеживающие слова и отправил сипуху с посланием. — Надеюсь, он не сделает ничего глупого, — с явным беспокойством сказала Молли. — Я тоже, дорогая, я тоже. Кстати, надо бы выпустить детей из кухни и объяснить им ситуацию. Они, наверное, сильно распереживались. — Вот дьявол, — нехарактерно ругнулась Молли и направилась в сторону кухни, в которой она заперла Рона, Джинни и Гермиону. Признаться, она даже забыла о них на минуту, так как наложила на дверь двухстороннее Заклятие Тишины вместе с Запирающим. Она была готова к любым разрушениям, которые могли учудить эти дети, пытаясь выбраться, но зайдя в кухню, её встретила абсолютная тишина и три жутко уставившиеся пары глаз. — Что с Гарри? — первая нарушила тишину Гермиона, тем самым разрушая свой уверенный фасад. — На него напали дементоры, и хоть ему пришлось использовать магию, все обошлось. — Разве за ним не должны были следить члены Ордена? — спросил Рон, вставая из-за стола. — Да, за ним следили круглосуточно, но… — замялась Молли, не зная, как объяснить, что их друг подвергся такой опасности из-за жадности. — Но что? — Наземникус ушёл с поста, чтобы заключить какую-то сделку, — закончилась Молли и сразу почувствовала, как в комнате стало холодно. Она с недоумением смотрела вслед своему младшему сыну, который мигом проскочил мимо неё и исчез из кухни. Через секунду, опомнившись, она выбежала вслед за ним, опасаясь, что Рон поведёт себя бездумно, хотя она понимала его злость.***
Рон стоял напротив Наземникуса Флетчера, и его просто переполняли противоречивые эмоции. С одной стороны, он знал, что Наземникус неплохой человек, который, к тому же, однажды спас ему жизнь. Но с другой — именно Флетчер был виновником смертельной для его друга ситуации. — Сегодня Гарри мог умереть из-за тебя. Ты это осознаёшь? — спросил Рон мертвецки холодным тоном. Наземникус вздрогнул всем телом, и у него появилось сильное желание бежать. Инстинкты предупреждали его о большой опасности, и он был склонен им доверять. Но даже при очень большом желании он не мог пошевелить ни одним пальцем. А остальные присутствующие не сильно горели желанием протянуть руку помощи. Так что ему не осталось ничего иного, кроме как ответить на заданный вопрос: — Да, я понимаю. — Как ты думаешь, есть ли вероятность того, что ты сделаешь подобное вновь? — Никогда, — горячо уверял его Флетчер, чувствуя, что в данной ситуации это единственный верный ответ. — Я надеюсь на это, для твоего же блага. Ведь если это когда-нибудь повторится, от тебя не останется даже памятного мизинца. Я ясно выразился? — Абсолютно. — Вот и замечательно, — все так же холодно проговорил Рон и под взглядом всех жителей дома зашагал в свою комнату.