aniversario de bodas

      Доброе утро мне, опять таки. Я ещё не открывала глаз, а уже знаю, что этот день ничем не отличается от предыдущего. Ничем не важный день, который я как всегда проведу в компании бутылки вина и пачки сигарет. Сегодня годовщина нашей свадьбы и нашей с тобой смерти.       Тяжело вздыхаю, прежде чем опять взглянуть в глаза старухи смерти, которой явно нравилось праздновать со мной твою гибель. Я так устала от этого, о боже. Смотрю в окно, чтобы хоть как-то отвлечься, но и там меня ждёт она.       Смерть. Смерть сегодня как всегда в ударе, прям заставляет сердце ёкнуть от боли и страха перед ней. Привстаю с кровати, подбирая с пола уже наполовину пустую бутылку вина. Ухмыляюсь, рассматривая её. Дорогое, мать его.       И вот, я уже на кухне, залпом поглощая холодный, но такой манящий напиток. В нем определённо что-то есть. То, что всегда нравилось людям. Какая-то страсть, сухость, безнадежность, и фальшивое тепло на душе.       Краем глаза замечаю на столе какие-то осколки. С полным безразличием подхожу туда и смотрю на то, как последнее, что меня радовало в последнее время, разбито. Наше семейное фото.

4 года назад.

— Дорогая, мы уже на месте, ты где? — в трубке раздаётся её заботливый, немного взволнованный и такой родной голосок. Уголки губ невольно поднялись вверх.       Выхожу из-за угла, и, замечая свою любовь, окликаю её. Она оборачивается, а на её лице сияет улыбка. Она тут же оказывается у меня на руках, в крепких и любящих объятиях. Кручу её до того момента, пока она нежно, но строго ущипнула мою щеку.       Ну чем не ангел, а? — Думалось мне, пока я летела на крыльях любви в студию, чтобы сделать с женой семейное фото. Наше первое семейное фото...       Честно, я очень взволнована, ведь на фото будем только мы. Никаких гостей свадьбы, родственников, а только мы. Вдвоём до конца жизней.

***

      Оказывается, делать фото — очень даже весело, если делать их с любимым человеком.       Сейчас я стою снаружи студии, и жду, когда жена оплатит съёмку. Курю, осматривая город, мимо проезжающих машин... А вот и наш ангелочек идёт, кстати.       Судорожно тушу сигарету, выбрасывая окурок. Быстро подбежав к ней, я обнимаю её за шею. Она мне улыбается, прильнув своими немного припухшими от холода губами к моим.       Одной рукой нежно прикасаюсь к её нежной щеке, а второй накручиваю её золотые кудри себе на палец, отчего она немного морщится. Целую её светлую макушку, и отстраняюсь. Господи, она и вправду ангел.       Эти голубые глаза, как лазурит, кудри, которые развиваясь на ветру напоминают мне пшеницу и белое золото.       Мои фантазии прервала она, не сильно дёргая меня за рукав пальто и указывая на стремительно приближающееся такси. Я даже не успела оглянуться, как она уже бежала туда.       В следующий миг весь мой мир рухнул, только в замедленной съёмке. Алая кровь брызгает на холодный асфальт, становясь с ним единым, а с капота машины падает бездыханное тело, с застывшим ужасом в глазах.       Подбегаю к ней, и судорожно пытаюсь вызвать скорую помощь, держа её за руку.       Её лицо было совсем другим: Розоватые от холода щеки постепенно становились белыми, как мел, на её недавно ярких глазах образовалась некая дымка, а взгляд её был направлен в никуда. _______       Ох уж эти воспоминания, мне бы так хотелось от них избавиться.       Наклоняюсь, чтобы подобрать фото с пола, предварительно закуривая сигарету. Сжимаю уже потрёпанный снимок в руках, и на него падают небольшие, но с морем горя, слезы. С губ срывается протяжный вопль.       Казалось бы, что сил плакать уже нет, но это не правда. Жизнь будет заставлять нас мучиться до того момента, пока не умрём. Пока мы не сдохнем, как собаки.       Я, как истинная наркоманка, вяло улыбаюсь, и беру со стола осколок от рамки, и провожу вдоль вен. Больно. Второй порез. Адская боль. Третий. Сознание в тумане, глаза накрыты пеленой дыма. Четвёртый, и последний порез. Темнота, удар о холодный ламинат.       И последнее, что я слышу, это зов с того света.