Дьявол во плоти

      Стемнело. На первом этаже школы горел свет — уборщица заканчивала с работой. Через десять минут охранник обойдет здание, заглянет в туалеты и проверит, заперты ли все двери, в том числе и запасные выходы. Потом школа наконец погрузится в сон, чтобы на следующий день вновь принять толпу бешенных учеников.       Ким Джеджун набросил на голову капюшон, обошел стадион и остановился, чтобы оглянуться. Было тихо. Тогда он ловкой макакой перемахнул через забор и затаился в кустах, которые окружали задний двор. Пробраться до окон первого этажа отсюда было проще простого. Еще днем он оставил небольшую щелку, впихнув ручку в крайнее окно. И сейчас приподнял створку, предварительно натянув тонкие перчатки, и забрался внутрь. Убедившись, что не оставляет следов на полу, Ким прошел к двери, прислушался, потом отодвинул ее в сторону и выбрался в коридор. Прижавшись к стене, он быстро добежал до лестницы, поднялся на третий этаж и встал перед дверью студсовета. Присев на корточки, Дже вытащил из кармана несколько тонких металлических спиц. Такие замки он вскрывал с малолетства, а потому сейчас это не представляло проблемы. Профессионально быстро и четко он воткнул две спицы в скважину, нажал на язычок. Приглушенно щелкнуло. Джеджун замер, навострив уши. Ничего не произошло, охрана и ачжумма со шваброй наперевес не прискакали.       Собрав инструменты, Дже отодвинул дверь и юркнул внутрь. Он довольно часто бывал в этом чертовом классе, выслушивая нелесное мнение о себе родимом. Парты были сдвинуты буквой «П» для рядовых членов совета, то есть руководителей клубов. Напротив них располагалось место президента и его заместителя, тут же сидел секретарь и казначей в одном лице. Джеджуну очень хотелось подложить на стулья кнопки, иголки и другие мелкие колющие предметы, но вместо этого он прошел к шкафу. Поорудовав железками, он так же быстро вскрыл замок и достал коробку. В ней Дже и обнаружил деньги. Целая пачка новеньких купюр, которые удалось собрать за фестиваль.       Джеджун взял несколько банкнот снизу, потом извлек смету, подготовленную казначеем. Расположившись за столом и подсвечивая тонким фонариком, зажатым в зубах, Ким вытащил из внутреннего кармана куртки два пузырька. В одном был уксус и марганцовка, заранее смешанные в нужной пропорции, во втором перекись водорода. Парень уверенным движением смочил ватную палочку, так же прихваченную из дома, и принялся уничтожать цифру, занесенную в документ. Он уже не раз таким образом подделывал подпись учителей, и сейчас справился за минуту. Больше времени ушло на то, чтобы подобрать ручку с нужным цветом чернил. Хулиган вывел новую цифру, полюбовался проделанной работой и убрал все обратно. Автоматический замок щелкнул сначала в шкафу, потом в кабинете. Пригнувшись, Ким покинул школу тем же путем, каким и проник.       Чон Юнхо медленно брел по аллее с отсутствующим видом. Солнце пригревало и слепило, отражалось от его очков. Он мало чем отличался бы от других «четырехглазых» зубрил, если бы не его статус заместителя президента студсовета. Должность словно щитом оградила его от насмешек и хулиганских шуток, и даже наоборот, придавала шарма. Девочки открыто кадрили его, не смущаясь строго поджатых губ и серьезного взгляда. Юноша был красив, но держался обособленно, его отношения с другими школьниками носили скорее деловой характер, нежели дружеский. От родителей, юристов по международному праву, ему передалась аккуратность на грани занудства, пунктуальность, рассудительность и ум. Учителя обожали его и открыто сожалели, что парень уже в выпускном классе, а значит они скоро лишатся блестящего ученика. Все, кто знал его, пророчили ему светлое будущее.       Из задумчивости Юнхо вывел шум. Остановившись, он обратил внимание на кучку подростков, сгрудившихся за деревьями. Судя по всему, с раннего утра малолетние ублюдки пристали к своим жертвам. Прищурившись, Чон узнал главного задиру. Джеджун стоял, лениво облокотившись на плечо одного из парней, обсасывал чупа-чупс. Ощутив на себе взгляд, он обернулся и встретился глазами с Юнхо. Они учились в параллельных классах, но встречались на физике и английском. Дже дурачился, огребал от учителей, но те ничего не могли с ним поделать — Ким был круглым сиротой, по программе социализации ходил в общеобразовательную школу, сидел на обеспечении муниципалитета и являлся головной болью для всех. — Доброе утро, — подмигнул он Юнхо.       Тот вжал голову в плечи и поспешил к школе. Связываться с отбросами общества, по которым закрытое учреждение для малолеток плачет, ему было ни к чему. Он знал, что, если лезть в чужие дела, можно огрести по уху. Эти не посмотрят, что он в студсовете, ткнут лицом в клумбу и заставят землю жрать. Чон уже был на крыльце, когда дежурный учитель поднял крик, загоняя придурков на территорию школы. Последним со звонком вошел и униженный паренек в помятой форме, так неудачно попавшийся банде.       У Юнхо не было первого урока, потому он сначала заглянул в библиотеку, потом направился в кабинет студ.совета. Ключ был только у него и президента. Парень открыл дверь, вошел и по привычке открыл окно, чтобы проветрить помещение. После чего он уселся за стол и принялся составлять доклад на тему «Как бороться с хулиганством на территории школы». К нему присоединилась руководительница клуба фотографий. — Типичные заучки.       Юнхо метнул взгляд на дверь. Джеджун вальяжно вошел, даже не взглянув на шкаф, в котором рылся ночью. — Сюда могут зайти только члены совета, — нахмурилась девчонка. — Вот и вся суть этого совета, — Ким провел рукой по тумбе, за которой обычно разглагольствовал президент. — Задираете нос, как будто действительно можете что-то решать. — Джеджун! — Что «Джеджун?! «Знай свое место?» — язвительно передразнил девушку Дже. — У тебя сейчас математика, — Юнхо знал расписание всех выпускных классов. — Почему прогуливаешь? — Меня выгнали за то, что не сделал домашку, — пожал плечами Ким. — С тобой ведь вызвался позаниматься Ханбин. — Да пошел он. — Раз уж ты здесь… — девушка извлекла из сумки анкету, придвинула к Дже. — Ты все еще не вступил в клуб по интересам… — Эти клубы только для таких идиотов, как вы, — фыркнул Ким. — Мне есть чем заняться. — Например отбирать деньги у тех, кто младше и слабее?       Джеджун взглянул на Юнхо, и тот отвел глаза, словно испугавшись своего секундного мужества. Ким улыбнулся, обошел стол и приблизился к парню, навис над ним. — Да, именно так. Это весело, знаешь ли. Попробуй как-нибудь. — И все же, зачем ты тут? — Справку надо, мол, что я учусь в этой дыре. В канцелярии сюда пнули.       Получив желаемое, Ким поднялся на верхний этаж. Однако прошел не на урок, а в медкабинет. Постучав, дернул дверь в сторону и… удивился, когда она послушно уползла. Обычно в это время медсестра отсутствовала, и он надеялся, что без помех получит желаемое. Возвращаться ни с чем ему было никак нельзя. Сглотнув, парень решился войти. Огромная тетка, едва умещающая необъемную грудь в белом халате, спала, уронив голову набок. На нижней губе повисла мутная слюна, приоткрытый рот колыхался от храпа. Дже гадливо сморщил личико, позвал ее чуть слышно. Женщина не отреагировала. И тогда он прокрался на цыпочках к шкафу. Задержав дыхание, Джеджун вытащил из кармана бумажный платок, обернул вокруг ручки и медленно потянул. Оглянувшись, он следил за женщиной, не проснется ли от еле слышного шороха. Он весь взмок, пока смог наконец открыть дверцу достаточно, чтобы засунуть туда руку и вытащить бутылек с таблетками. Высунув язык от усердия, парень засунул добычу в карман, стараясь не трясти медикаментами. Еще вечность прошла, пока дверь не вернулась на место. И еще немного, пока Ким не выскользнул в коридор. Довольно улыбаясь, он вернулся в класс и спокойно досидел математику и даже факультатив.       На физику Дже поплелся из безысходности — на этом предмете была добрая половина студсовета. Близился конец месяца, и получать выговор совсем не хотелось. И все же он исправно выкурил положенную сигарету перед испытанием. Явившись в класс, стал объектом пристального внимания. Юнхо прикрыл нос рукой, буркнул. — Правила школы запрещают курить. — Угу, на школьной территории, а я выходил. — Дерзкий ты, Ким. — Мои привычки — выражение моей индивидуальности, — важно произнес Дже. — Почему бы тебе так же не продемонстрировать и свои знания? — раздался от дверей голос учителя. — К доске, Ким.       Третий неуд вписался в журнал, и Дже, засунув руки в карман, вернулся на свое место спустя пару минут. Юнхо вызвался решить задачу, и справился довольно быстро, за что получил очередную пятерку. Джеджун не заметил этого. Глядя в окно, он лениво размышлял, каковы шансы раздобыть журнал после уроков.       Начало темнеть. Прилежные и не совсем ученики еще сидели на дополнительных курсах, а по улице мчался запыхавшийся парень. Сердце стучало где-то под нижней челюстью, болели легкие. Ким стиснул зубы, но преодолел последние десятки метров, выскочил к мосту. К ночи сюда вернутся бездомный сброд, а пока можно было воспользоваться их бочкой для обогрева. Сморщив нос, Дже вытащил из-под рубашки школьный журнал, бросил поверх мусора. В воздух взметнулся пепел. Джеджун закашлялся, отшатнулся. Немного передохнув, он извлек из кармана зажигалку. Прежде, чем заняться серьезным преступлением, парень закурил. Присев на корточки, стал вспоминать, как полчаса назад выкрал журнал, анализировал, не оставил ли где-то следов, не засветился ли. Кажется, все было гладко. Прикрыв глаза, Дже выдохнул дым и поднялся. Открыв журнал на ненавистной физике, он поднес тлеющий окурок к странице. Понадобилась минута, чтобы огонь начал уверено пожирать документ. Ким приобнял плечи и завороженно смотрел на оранжевые горячие лепестки. Он знал, что учителя заносят оценки в электронный журнал, однако они делали это в пятницу, когда уроков было поменьше, а сегодня был четверг. И это при условии, что те не поленились и не оставили все на последний день. Учителя ведь тоже люди…       Утром Джеджун брел в школу, обуреваемый смешанными чувствами. С одной стороны, было немного страшно. А с другой — любопытно. К его некоему разочарованию пропажа обнаружилась лишь после обеда, когда класс сменил кабинет, а журнал так и не был доставлен преподавателю. Дже в мгновение ока оказался в кабинете студсовета. Компанию ему составили хулиганы из других классов. Разборки длились два часа, за которые Джеджун пожирал глазами Юнхо. Маменькин сынок совсем недавно составлял характеристику на него и заявил во всеуслышание, что Ким был абсолютно бесстрашным и непредсказуемым, способным едва ли не на все, что угодно. У него не было алиби, он вечно шатался по коридорам вместо учебы или зависал с хёнами из колледжа, имевшими по слухам связи с ганпхэ.       Юнхо поднял глаза от блокнота, лежащего перед ним на столе, наткнулся на пристальный взгляд Джеджуна. Моргнул и отвернулся. По его виску стекла противная капелька пота. Он словно бы побаивался Кима, что не укрылось от президента клуба кудо. Тот, безумно уважающий и едва ли не в рот смотрящий Чону, устроил Дже потом темную. Они разговаривали недолго, оба злобно настроенные, устроили драку. Конечно, после уроков и за пределами школы. И, конечно, Джеджун получил по роже едва ли не профессионально поставленным ударом…       Был вечер пятницы, а потому поезда в пригород ходили полупустые, а вот в сторону центра вагоны были битком набиты. Дже забился в угол и считал остановки. Болело все тело, разбитую нижнюю губу жгло огнем. На него косились мамы с детьми и работники метрополитена, однако никто не рискнул отвесить комментарий. У таких вот неблагополучных подростков была одна дорога и та кривая. Так что связываться обычно никто не горел желанием.       Услышав заветное название, Дже поднялся и вышел на перрон. Идти было недалеко, дорогу он знал отлично, не заблудился бы и в полной темноте. Этот райончик был такой положительный и благоустроенный, что невольно появлялось желание повандалить. Недолго думая, Ким выковырял камешек из дорожки. Оглядевшись, нет ли кого поблизости, метнул его в фонарь. Лампочка разлетелась вдребезги с тонким звоном. Джеджун улыбнулся и продолжил путь. Большой особняк возник перед ним через некоторое время. Свет нигде не горел. Дже перемахнул через забор, пригнулся и прошмыгнул кустами к задней двери. Раньше он пробирался через собачью дверцу, даже смешно было вспоминать, сейчас заходил как белый человек.       В коридоре его уже ожидал большой пес. Высунув язык, он добродушно завилял хвостом. Потрепав питомца по голове, Дже прошел вглубь дома. Гостиная пустовала, и он поднялся наверх. В одной из спален слышался приглушенный звук. Ким без стеснения толкнул дверь, успел увидеть на экране ноутбука совокупляющихся бульдогов прежде, чем хозяин комнаты с грохотом захлопнул крышку. — Строишь из себя невинность, а сам смотришь видосы как собаки спариваются, — ухмыльнулся Джеджун, бросая рюкзак в сторону. — Это для реферата. — Точно-точно, — Дже подошел и сразу же упал на колени, ткнулся лицом в натянувшие от возбуждения домашние спортивки парня. — Вау, а тебе реально нравится учиться.       Юнхо запустил пальцы в волосы Дже, погладил. Потом обхватил голову и отнял, оглядел лицо. — Очень больно было? — Не-а. — У тебя как будто помада, — улыбнулся Чон, глядя на засохшую кровь, размазанную по губам и щеке. — Выглядит очаровательно.       Джеджун в свою очередь протянул руки к парню, снял очки и бережно положил на стол, потом потянулся к его рту. Юнхо позволил себя поцеловать, потом быстро взял дело в свои руки, обхватил сухие губы Дже и всосал в рот, облизал. Проявился вкус железа, и он вылизывал губы Кима до тех пор, пока не очистил их от крови. — Принес? — шепнул он Дже. — Угу. — Не было проблем? — Как обычно.       Дже сбегал за рюкзаком и вынул пакетик, расковырял. Там лежала тонко перемолотая травка. В другом пакете лежали одинаково нарезанные листы папиросной бумаги для самокруток. Это Джеджун добыл путем обмена украденных таблеток и, конечно же, с помощью денег из бюджета студ.совета. Глаза Юнхо заблестели при виде нелегального товара. — Молодец, — улыбнувшись, он поднялся и ушел на кровать. — Иди ко мне.       Джеджуна не нужно было уговаривать. Он взобрался на кровать, оседлал пай-мальчика. Юнхо еще был возбужден, и Дже с улыбкой потерся о него, пока сноровисто корпел над самокруткой. Твердый комок, упирающийся в промежность, заставлял его торопиться и мелко дрожать от предвкушения. — Так завидую твоей свободе, — сексуально шепнул Юнхо, распутывая ремень на брюках Джеджуна. — Ты можешь делать все, что захочешь, в то время как я вынужден подчиняться родителям. Их имя давит на меня. Иногда кажется, что я задохнусь. — Они стараются для твоего будущего, — Ким вынул из заднего кармана штанов зажигалку и прикурил. — Знаю.       Юнхо обхватил предложенный косяк губами, с наслаждением вдохнул сладковатый дым. Дже видел, как расслабляются мышцы на лице любимого умника, и его переполняла радость, что он мог помочь хоть на какое-то время забыться в дурмане легкого наркотика. Вдохнув еще немного, Чон вернул сигарету своенравному хулигану, сам приспустил брюки с его бедер вместе с бельем, вытащил член и принялся разогревать. Джеджун прикрыл глаза и выгнулся. — Предки не нагрянут? — Нет. — Где они сейчас? — В Европе, — Юнхо уперся локтем в постель, приподнялся, для чего Дже пришлось немного отодвинуться. Однако ему в шею тут же уткнулись губы Чона, донесся сдавленный голос. — Хочу ухватиться за этот момент. — Что? — захихикал Дже, покраснев. — Только ты и я. Ночью, — каждое слово парень запечатлел поцелуем. — Вместе. — Как обычно, — пожал плечами Джеджун, вдыхая аромат травки в рот любовника. — Куда мне еще идти?       Вдвоем они быстро скурили косяк и упали на постель, жадно целуясь и оглаживая тела друг друга руками. Юнхо стянул брюки с Джеджуна, задрал рубашку и с упоением лобызал его грудь, одновременно сминая пальцами его ягодицы. Ким обвил его талию ногами, прижался к животу горячим членом и хватал пропахший куревом сухой воздух комнаты ртом, как задыхающаяся рыба. — Хочу оприходовать твою задницу самым грязным способом, — заявил ему Юнхо, проталкивая внутрь один палец. — Иногда мне кажется, что у тебя это… диссо… дисса… блять… — Диссоциативное расстройство личности, — подсказал ему Юнхо. — Именно, — мурлыкал от наслаждения Дже. — Хотя, твой робкий взгляд из-за очков так заводит. — Только не вздумай дрочить на студ.совете. — Но ты ведь найдешь способ поддержать меня. — Конечно. Я всегда на твоей стороне, — Юнхо поднялся и стянул со стола тюбик с кремом. — Кстати, чернила тогда хорошо сошли? Я не переборщил с марганцовкой? — Нет, все было идеаль… — Дже зажмурился, когда в него вошло два увлажненных пальца, — …но! — Супер. Приподними бедра.       Джеджун застонал, когда в него вторгся большой член. Юнхо медленно, но без остановки проникал все глубже, заставляя парня трепетать под ним. Он обожал это чувство, когда жар от чужого тела передавался ему, многократно помноженный обостренной чувствительностью от допинга. Наблюдая неделю за Джеджуном, глядя, как он куролесит по собственному науськиванию, Юнхо отыгрывался в выходные, сбрасывая мантию серого кардинала и открыто наслаждаясь страстью. В его руках Дже терял колючки и становился мягкой размазней, жадной до любви и ласки. А сам Юнхо из кроткого отличника превращался в хищника, терзающего свою жертву с маниакальным упорством.       Сцепившись в один клубок, они дико трахались, не размениваясь более на разговоры. Юнхо впечатлял не только мозгами, но и умениями душу вытягивать из Джеджуна при каждой подобной встрече. Дже прочно подсел на него. И соглашался на любое сумасбродство, выдуманное Чоном, лишь бы потом получить награду в виде мощного оргазма. — Я больше не могу, — промычал Джеджун, без сил распластавшись на мятых простынях. — Дай мне отдохнуть. — Так ты спи, — улыбнулся ему Чон, тяжело дыша. — Я сам все сделаю. — Больной извращенец, — Дже напряг мышцы, сжимая любовника внутри себя, ощутил, как его сотрясло. — Ха-ха-ха. — Скотина, — Юнхо упал на него, зажмурился. — Я мог бы еще дольше… Как же хорошо-ооо! — Угу, неплохо расслабить яйца, чтобы на мозг не давили.       Юнхо рассмеялся. Потом выскользнул из Джеджуна, снял с члена презерватив и кинул на пол, с наслаждением вытянулся во весь рост. — Журнал где? — лениво поинтересовался он, поглаживая живот любимого. — Сжег, — зевнул тот. — Никто не видел? — Нет. Бомжи «спасибо» сказали, что к их приходу раскочегарил печь.       Юнхо рассмеялся. Чмокнув парня в плечо, он обнял его и закрыл глаза. — Не голодный? — вспомнил он. — Немного. Дай мне пару минут, — Джеджун засыпал, вымотавшись. — Хорошо. Кстати, я придумал, как устроить в школе карантин. А еще у директора новая тачка! Угадай, кто исцарапает ей бочину на следующей неделе?       Дже улыбнулся во сне, слушая мягкое журчание своего неуемного любимого. Тот, словно Дьявол, нашептывал ему гадости, волнуя близостью и ласковыми прикосновениями. С таким легко согласиться упасть в Ад.