Я посвящаю эту песню ушедшим слишком рано
Пока она живая — ножевая рана.
5'nizza. Ушедшим Слишком Рано.
С этого момента и навсегда.
Дождь гаденько накрапывал по закоулкам серой промозглой души, наполняя старые засохшие лужи ран, возвращая к жизни старые засохшие обиды и сожаления. Дождь был мелкий, но шел он уже несколько часов, отчего казалось, что он шел всегда. Морось скапливалась в тяжелые струи, которые стекая, оседали в легких. Было трудно дышать. А, может, это просто насморк. Который, впрочем, тоже был всегда. Привычно, не глядя, нашарить капли. Сначала в правую. Потом в левую. Плюс две капли в общий поток. И шумно затянуться мертвецки недвижным воздухом. Почему-то от этого дождя в воздухе совсем не слышно петрикора. Зато им все пропитано поздними весенними вечерами. (С какими-нибудь приставучими алкашами, в которых сдох поэт и, видимо, разложился не до конца, раз рифма «батон-гандон» кажется им лучшим способом изъявления своих чувств. Пусть их. Довольно безобидный способ.) … Странно, дождь идет так долго, но он все еще не смог затопить легкие. Все еще можно дышать, хотя, казалось бы, от сигарет, выкуренных за пять лет, и на маленький глоточек воздуха места остаться-то не должно. Да и не за чем. Наверное. Декабрь, январь, февраль, март. Апрель. Прошло уже 4 месяца. Улетели, никем не замеченные. И уже никогда не вернутся. И — все равно — чего-то — ждала. Такой вот себе подарок на день рожденья от человека, у которого больше не будет ни одного. Может, потому дождь падает в душу с такой обреченностью, тоской — тянущей, воющей, наскребывающей в отдаленных уголках новые, неглубокие, но зудящие царапины, которые будешь расчесывать долгими одинокими ночами, когда хорошие девочки должны спать. Видеть радужные сны, может быть. Неважно. Все равно не про меня. Хотя. Это только мне все видится в мрачных тонах. Что поделать. Придется заставить себя поверить, что дождь — это хорошо. Ибо это, и вправду, к лучшему. Дождь прибьет к земле всю мою накопившуюся за зиму и теперь свободно метущую вдоль и поперек души спутанную шушеру мыслей. Дождь пройдет.Моя земля впитает эти мерзостные соки. Выглянет солнце и все высушит. Поднимется ветер и унесет прочь ядовитые испарения мнимой безысходности. Все будет хорошо. С этого момента моя земля «отделит семена от плевел». Насытит корни деревьев, а они, наконец, распушат первые почки где-то глубоко внутри меня. С этого момента душа вновь проснется нежной вешней зеленью, и я пойму, что дождь шел не напрасно. В конечном итоге, все в этом в этом мире не так, как кажется. Может, хоть в этот раз я — наконец — пойму это. Эта весна, в которой нет тебя, будет последней весной, которую мы проведем вместе. Вот так, под сенью изумрудных деревьев, мы пойдем, держа друг друга в электромагнитных объятьях. Так, мы пройдем нашу последнюю весну. Ты обязательно увидишь еще деревья, все в цвету. Я обещаю, я покажу тебе. Еще раз почувствуешь тепло солнца на нашей коже. Мы пройдем по весело гудящей набережной. Ты будешь все время вырываться вперед, но я все равно догоню тебя под мостом. Здесь, я отпущу твою руку, ведь наша последняя весна подошла к концу. Здесь, ветер найдет меня снова. Он подхватит тебя и унесет туда, куда я пока не могу последовать за тобой. Отсюда, мы с тобой пойдем разными путями. Возможно, я больше не буду о тебе грустить. С этого момента и навсегда.Казань, 19 апреля 2018 г.