Gin Fizz

      Дождь усиливается и грозится перейти в настоящий ливень. Небо темнеет и в маленьком здании провинциальной школы единственным источником света остается фонарик в раздевалке.       Поморщившись, Юнги просыпается от капель воды, падающих ему на нос с дыры в крыше. Латать ее было бесполезно и они решили просто понадеется, что ливень не затопит их. А если и затопит, то это даже лучше. Чонгук мирно посапывает рядом, явно не готовый просыпаться. Юнги удивлялся тому факту, что тот может спать спокойно, в каком бы месте они не были. Хотя в их положении выбирать не приходится. Вяло потянувшись, Мин резво встает и тут же сморщивается от судороги — скамья едва ли может заменить полноценную кровать, по которой он так скучал. Наверное, даже больше, чем по человеку, который спал на ней с ним. К слову, он уже должен ходить где-то возле их бывшего дома и искать Юнги.       Вспомнилось, как Намджун попал под волну. Он кричал, стонал, а затем перешел на едва слышное рычание. Крови было много. Для никогда не видевшего даже трупы животных Юнги это осталось подарком в виде гемофобии. Углубившись в неприятные воспоминания, старший не заметил, как проснулся Чонгук. Тот повернул голову к окну и пытался выровнять дыхание. Наверняка опять кошмар. И как Юнги мог подумать, что Чон спокойно спит. Он никогда не рассказывал о содержимом его снов, но не заметить тот ужас в глазах Юнги просто не мог. «Думаешь, дождь сможет притупить их слух? Мне так хочется пошуметь», — у Чонгука хриплый ото сна голос, растрепанные волосы и бесконечно уставший взгляд. ***       «Знаешь, мне показалось, что я слышал, как ты говоришь. Ночью», — Юнги оторвался от потрепанной книжки (одна из немногих вещей, которые удалось взять с собой в быстрой спешке) и вопросительно посмотрел на младшего. Осознав сказанное, Юнги печально покачал головой и вернулся к чтению Брэдбери. Возможно, когда-нибудь старший сможет объяснить Чону, что тот говорит во сне сам с собой, но пока пусть он будет иметь хоть призрачную возможность поговорить с кем-то. *** До Вспышки, которая перевернула мир на все 180, Юнги работал в магазине медицинской аппаратуры. С отличием окончив университет медицинских технологий, он и не представлял, что окажется простым консультантом в пригороде. Честно проработав там полтора года, Юнги уволился и переехал в центр искать лучшей жизни. Не он искал судьбу, а она его. И нашла. В средненькой оптике, куда Юнги забрел, изучая местный молл. Там его встретил обворожительный врач-окулист Намджун, пославший сначала на небо за звездочкой, а потом прямо в свое сердце. Их конфетно-букетный период длился на удивление долго. Намджун оказался двадцати восьми лет от роду и, в силу профессии, очень неопытным в отношениях. Он дарил Юнги растрепанные от бега букеты («Мне не 20, Намджун!»), растаявший на жаре шоколад («Уж тем более не 16!») и криво подписанные открытки. Младший, в свою очередь, кормил непутевого домашней едой и отдавал любимые книги, почти заставляя их читать. А иногда даже делал слабоалкогольные коктейли типа Джин-Физа, который любовно встряхивал ровно пять минут по рецепту. Намджун, который слишком легко пьянел, был очень даже не против таких альтернатив обычному пойлу и в шутку просил Юнги работать в баре, где скидки будут делать только его сердечному. ***       Чонгук замечал за Юнги привычки. Когда Юнги нервничает, на его безымянном появляются зеленые следы от частого кручения потемневшего серебра с каплей на огранке. Когда Юнги злится, рукава на его пуловере растягиваются максимально возможно, а на левом ботинке остается след правого. Когда Юнги веселится, его многострадальные рукава заворачиваются и обнажают шрамированные руки. Чонгука почему-то всегда расстраивали два кривых на левой руке вдоль по нетронутой солнцем коже. У него самого шрамов не меньше: они все маленькие, рубцовые и заживают на нем как на собаке. Один только невидимый и прям на внутренней стенке сердца пока не затягивается.       А когда Юнги страшно, он становится еще мрачнее, мнет край футболки и пытается заправить ее в джинсы, затягивая ремнем. Эта привычка пугает Чонгука больше всего. ***