Моя блогерша...

      Утром я встала в объятьях красноволосого. Он мило сопел у меня на плече. Хоть где-то он может быть милым. На мое удивление мы даже почти в одежде. Ну, если нижнее белье можно считать одеждой. Я легонько улыбаюсь и пытаюсь как можно тише встать с дивана, но как обычно, у меня ничего не получается, и я с грохотом падаю с кровати. Кас что-то бурчит и подползает посмотреть, что случилось. Волосы красноволосого ужасно растрепаны. Я улыбаюсь и начинаю дико ржать. Кас не отстает от меня и тоже ржет. Ну, представьте такую картину: девушка лежит на полу в нижнем белье, парень к верх жопой лежит на кровати и наблюдает за девушкой, они оба ржут. Ну, не прекрасная ли картина?       Немного успокоившись, я отправилась в душ. Красноволосый предварительно кинул мне черную футболку с черепом. Выйдя из душа передо мной открывается прекрасная картина, Кастиэль снова что-то готовит. В прошлый раз это ни к чему хорошему не привело. Я улыбаюсь картине с Касом в фартуке и тихо подхожу. -Милый мой, может я доготовлю? — я облокачиваюсь на тумбочку рядом с плитой. Кас удивленно смотрит на меня, а потом с легкой улыбкой на губах отрицательно машет головой. Бросив еще один взгляд на яичницу на сковороде, он поворачивает свой взор на меня. Он с легкостью забрасывает меня на плечо, что вызывает у меня не то, что легкое непонимание, это вызывает у меня полный шок. Во-первых, я нахожусь на его плече, а собственно попой к его лицу (чет орно звучит, но ОКДА?), во-вторых, я только в его майке и нижнем белье. А майка, к слову, чуть-чуть ниже самого зада. В данный момент мой цвет лица схож с его волосами. Парень аккуратно кидает меня на стул. -Сиди тут и не мешай, а то, накажу, — этот помидор похотливо ухмыльнулся. Я стала смирно сидеть и ждать завтрака. Не, ну, а че? Он не хочет, чтобы я помогала, я и не буду.       Через несколько минут завтрак был готов, я помогла Касу накрыть на стол, ибо, как он сказал, «я готовил и устал, а ты, женщина, накрывай на стол, мне лень». А я то думала, что мой парень идеален: и завтрак готовит, и на стол накрывает, и заботится, а нет! Обломись, Люси! Он бывает таким редко, но зато самый ахуенный пацан школы (со слов женской половины школы)твой. Мы сели за стол. -Детка, так что сегодня будем делать? Нам нужно к твоей тете сгонять, а потом может к Лине в больничку, — проговорил парень -Кас, жри давай молча, сначала и впрямь к тете, потом разберемся, — я погрузилась в мысли. Парень еще что-то пробурчал.

***

      Через где-то полчаса сборов мы сидим в такси. Каждый из нас в своих мыслях. Я уже несколько раз пыталась позвонить тете, она упорно не отвечает. Сейчас мы едем к ней.       Через десять минут мы тут, но на мое удивление двери открыты. Тети нет в квартире. --Кас, где она может быть? — я недоверчиво посмотрела на парня, который не сильно отличался от моего состояния. Внутри уже давно выл волк. --Люси, я понятия не имею, идем в больницу к Лине- я кивнула головой, и мы вновь оказались в такси.

***

      Вот я вновь в больничном заведение, помню как часто ходила с Линой в подобные этой больницы. Светлые стены. Стулья в местах ожидания. Конечно, больше я сюда возвращаться не хотела, но надо. По всем вопросам ходит Кастиэль. Вот он нашел врача на вид лет 30-40. -Здравствуйте, я Михаил Романовский, как я полагаю, вы ищете сестру, — карие глаза в очках исследуют какие-то бумаги в руках. -Да, Алина Морис, вы не могли бы подсказать, где она лежит? — я умоляюще смотрю на врача. -К ней нельзя надолго, но если общение с вами ее хоть немного развеселит, то пожалуйста. Палата 15, второй этаж, лифт там, и скажите вашему молодому человеку быть поспокойней и культурным, как никак, у нас тут дети лежат, — я утвердительно кивнула и, взяв Каса, который пытался поспорить с ребенком, мы пошли в палату. Прямо перед дверями я замялась. -Господи, женщина, ты зайдешь уже или нет? — парень закатил стальные глаза. Ему уже поднадоели мои колебания, — Ясно, — он схватил меня за руку и ввел меня в палату. Я натянуто улыбнулась девчушки, лежащий на кровати. Честно сказать, только при виде ее внутри меня все перевернулось, на кроватке лежит маленькая девчушка. Она смотрит своими болотными глазами на пару, которая только что вошла. Моя бы воля,, я бы тут же ушла, но за руку меня крепко держит красноволосый. Я натянуто улыбаюсь и тихонько подхожу к кроватке, такое ощущение, что ноги ватные. Рядом в больничной койкой стоит стул. Кас кивком показывает сесть. Я сажусь и легонько дотрагиваюсь до небольших ручек Алины. Девчушка смотрит на меня и улыбается, она сильнее берет мою руку. Кастиэль же наблюдает за этой картиной, он стоит позади стула. Малышка с трудом садится. Я вижу, что, скорее всего, у нее сломано ребро или даже ребра. И перевязана голова. -Малыш, ты как? Тетя к тебя ходила? — Лина смотрит на меня отстраненными глазами, девчушка до сих пор не может поверить, что ее сестра тут, то, что она ее не бросила. После того, как Люси перестала звонить Лине, а потом и вовсе не ходила в больницу, хоть и у такой маленькой, но все же сильной и умной девочки закралось подозрение, что после переезда Люси, она ей стала не нужна. -Ты же меня не бросишь? — она смотрела на меня пустым взглядом болотных глаз. -Что? — я не понимала суть ее вопроса. Как я могу бросить мою маленькую девочку? Малышка отвернулась от сестры и повторила вопрос. -Конечно не брошу, как я могу тебя бросить? С чего ты это взяла? — я подалась вперед к Лине, с целью обнять. Малышка не долго думая бросилась к сестре, сейчас ее счастью нет предела. Ее самая любимая сестра рядом, и она не бросит. Они просидели в палате у девочки около часа, после чего отправились домой.

***

      Мы с Кастиэлем сидим в машине, мы уже едем домой. -Люси, ты же понимаешь, что нельзя сейчас идти в полицию? — я удивленно посмотрела на парня. -Это еще почему? -Ты несовершеннолетняя, у твоей сестры, кроме тебя и тети, нет родных. То есть, если окажется то, что твоя тетя пропала без вести, то Лину, скорее всего, заберут, да и возможно тебя…- я перевела взгляд с парня вперед. Я начала обдумывать все сказанное сейчас парнем. Он ведь прав, но по идее есть какая-то херня с тем, что подросток может спокойно жить и без родственников, но с Алиной это не прокатит. -Ты прав…- немного подумав, выдаю я. Мы едем домой в полной тишине, как будто лишь радио в машине может издавать хоть какие-то звуки.

***

      По приезду на нашу улицу, мы разошлись по домам. Как сказал Кастиэль: «Демон там один, с ним еще погулять надо и накормить, я сегодня не приду, но если что, ты заходи.», и поцеловав меня в макушку, удалился. Зайдя в дом меня, обдало легким ознобом. Еще заболеть не хватало, но, как никак, это будет совершенно логично. На улице температура еле доходит до 10 градусов. А я хожу то в расстегнутой кожанке, то вовсе без нее.       Позакрывав все окна, которые к слову, были на распашку, девушка отправилась на кухню. Именно в этом месте зеленоглазая вспоминает, как ее мама, когда Люси только начинала заболевать, заваривала ей час с лимоном и отправляла в кровать. На глазах рыженькой девушки появляются еле заметные слезы, которые она стряхивает с милого личика рукой с темным маникюром. Заварив себе крепкого чая с лимоном, девушка отправляется в комнату. Легким движением девушка запрыгивает на подоконник большого окна. В темных закромах комнаты отыскав теплый плед, она закутывается им с ног до головы и делает глотки обжигающего чая. В окне виднеется закат. Но наша героиня смотрит лишь в соседское окно. Парня еще видно не было. Но просидев несколько минут, в комнату напротив ввалился красноволосый с обнаженным торсом и Демон, играющий с хозяином. Люси ласково улыбнулась этой картине. Девушка наблюдала за тем, что происходит в окне напротив. Да, звучит жутко, но она делает это без каких-либо подтекстов. Через еще некоторое время парень замечает «наблюдающую». Он ухмыляется и облокачивается на подоконник, наблюдая за девушкой. Они могли бы так долго смотреть друг на друга, но девушка заснула. Кастиэль улыбнулся, закатил глаза и отошел. Ему нравилась эта девушка, ему нравились ее выходки, нравились глаза, которые он в мыслях прозвал ведьмиными на пару с волосами, да, ему нравилось все в этой девушке. Даже ее дурные привычки, да, даже они выделяли ее из толпы однообразных шкур. Он просто любил ее, да впрочем как и она его.