***
Солнце пробивалось сквозь окно, освещая спальню, но проснулся Минхёк совсем не от этого. Влажные поцелуи на его шее разбудили и заставили открыть глаза. — Почему так рано? — прищурившись, сказал Мин. — Потому что мне скоро уходить, а поскольку я буду скучать, хочу тебя целовать и обнимать, и может кое-что ещё, — с намёком произнёс Вонхо. — Может кое-что ещё спит. Отстань, — повернувшись на другой бок, взвыл блондин. Хосок встал, в одних трусах он был словно модель нижнего белья. Так красиво расхаживал по комнате, а Минхёк одним глазом следил за его передвижениями. — Мин, ты можешь забрать дочь из садика? Её мать оставила мне её на несколько дней, я не мог отказать, но забрать сегодня не получится. — Могу, я всё могу. Стоп, а ты помнишь, что на выходные мы едем за город?! Свадьба Шону! — Дааа, хотел как раз тебе сказать, что приеду только на церемонию, в субботу отвезу малышку к маме и приеду в воскресенье. — Оставляешь меня одного? — изображал рыдания Минхёк. — Там будут Кигюны! Тебе не придётся скучать, — смеялся качок. — Они, как жуткие сиамские близнецы, но только те, которые ещё и трахаются друг с другом. Не спрашивай, я не знаю как сиамские близнецы могут это делать. — Детка, один день. Кстати, о свадьбе. Я не хотел поднимать эту тему. Но поскольку мы всю неделю будем не одни. — Я помню. И ты знаешь, что я люблю тебя. — Знаю, — Вонхо наклонился, чтобы поцеловать блондина, — я бы хотел услышать ответ, ведь кольцо у тебя уже больше месяца, но ты его так и не надел, что значит только одно... — Нет, это не значит... Дай мне ещё немного времени, прошу, это же серьёзный шаг для нас обоих. — Солнце, я понимаю, но прошу, не затягивай с ответом, — Хосок отстранился и вышел из комнаты. Минхёк наконец смог вздохнуть, такие разговоры напрягали его сильнее, чем дедлайны на работе. Хотя казалось бы, они вместе два года, логичное завершение их любовной истории. Но отчего-то хотелось тянуть резину и не давать никаких ответов. «Просто сказать да. Что тут сложного?» — повторял он себе.***
У Шону было миллион забот перед свадьбой, он носился и волновался больше невесты. Чжухон был на подхвате, он прилетел и был готов ко всем выкрутасам друга. В одной руке успокоительное, а в другой водка. Мальчишник был назначен на пятницу, они должны были пойти в бар, а потом... в ещё один бар. Хони ездил и договаривался с фотографами, искал клуб и утверждал меню. Невеста же уехала к маме и сказала, что появится в субботу в коттедже, «до этого момента отвалите все от меня». — Я не вынесу этого стресса, чувак, — повторял из раза в раз Шону. — Так, успокойся, сегодня мальчишник, мы выпьем, расслабимся. Всё будет офигенно. Кигюны уже там, мы почти подъехали к бару, так что не истери. Парни сидели за столиком и ждали остальных. Они были дико радостные в преддверии свадьбы, отчего их любовь казалась ещё более приторной. — Смотрите, это же Чжухон, настоящий лондонский денди. — Шутки у тебя отстойные, Кихён, — поставил его на место Хони и плюхнулся на диван. — Лучше, чем твоя физиономия! — парировал коротышка. — Малыш, давай без драк, — обнимая приговаривал Ай Эм, — Шону, мои поздравления, кстати. — Спасибо, ребята. А где Мин? - поинтересовался Хёну. — Что? Ты не говорил, что Минхёк придёт на мальчишник, — выпучив глаза, кричал Хони. — Прости, бро, но я не мог не пригласить его. Мы тут все общаемся. Так ведь и работаем в одной компании. — Да, ты прав, я просто не ожидал. — Я говорил, что идея плохая, учитывая, как Чжухон с ним поступил, — злобно шипел Кихён. — Так, родной, мы договаривались. После этих слов, в бар вошёл ОН, как всегда узкие джинсы, сверху рубашка, на плечах пальто, волосы превосходно уложены, на минуту все замерли. — Бля, Мин, выглядишь потрясно, — не сдержался Ай Эм. — Не могу не согласиться, — откашлялся Хони и понял, что парень даже не посмотрел в его сторону. Мальчишник проходил на ура: все пили, орали песни и танцевали до упаду. После очередного сета из коктейлей, Шону начал просить стриптиз и они двинули в бар напротив. Когда около Шону танцевал приватный танец какой-то транс с белыми длинными волосами, Чжухон понимал, что на утро друг ему это не простит, но сейчас они оба были в стельку. Хони достало весь вечер чувствовать, что его избегают, блондин не поворачивал головы и не отвечал на его вопросы. Тогда Чжухон решил расслабиться, он пошёл в приват и оплатил себе мальчика, который внешне очень напоминал ему Мина. Пока парень неумело танцевал рядом с ним, касаясь и завлекая его, в комнату вошёл блондин, и, увидев всё это, фыркнул: — Ты жалок. «Ну и пусть, пусть я жалок», — произнёс Хони про себя, выпил ещё виски и засунул танцору купюру в трусы. Чжухон остался у Шону, чтобы не снимать номер. С утра они проснулись с похмельем, но надо было в 16:00 уже выезжать, чтобы заселиться в номера и быть готовыми к церемонии. Хони плохо спал, то и дело думая о Минхёке, который теперь его ненавидел. Хоть он и похоронил уже давно все эти чувства внутри, но рядом с блондином они опять возвращались с былой интенсивностью. — Бля, Хони, почему голова так разрывается? — Потому что ты пил и танцевал с геями. — Тогда понятно, особенно последнее. Надо поднимать свой зад, уже 13:00. — Да, давай. На столе завтрак. — Ты провинился что ли? — Нет, просто я тебя люблю, братан, — Чжухон сделал самый мужественный голос, который мог, и засмеялся. — Слушай, хотел спросить тебя. Ты вообще с кем-нибудь встречаешься-живешь? — Ага, с Эдом Шираном разве что. Ну, у меня был парень, и не один, но всё в итоге заканчивалось так быстро, что я не успевал понять нравился он мне или нет. — Эх, всё-таки ты гей. — Ахаха, а ты думал, что Мин это так... просто? Мне уже давно девушки не нравятся. Можешь радоваться, не уведу у тебя невесту. Принятие было нелёгким, конечно, но вот я тут и говорю лучшему другу, что я пидор. Друзья снова сорвались на смех. Это было, возможно, последнее их весёлое путешествие, они затарились едой и двинули в путь. Хотелось было думать, что тот нежный прекрасный возраст ещё впереди. Но нет, у Шону — семья, у Чжухона — работа в Лондоне, свои цели и амбиции, впереди их совсем не ждут бары и запои на неделю. По приезде все заселились в номера на одном этаже, даже Минхёк был здесь. В коттедже было море развлечений, только на алкоголь главное не налегать. Здесь были родители и подруги невесты, также родители Шону и его друзья. Вечер был слишком светский, люди чинно ходили по гостиной, знакомились и, обмолвившись парочкой фраз, шли дальше. Чжухон успел отделаться от целой вереницы подружек невесты и теперь просто налегал на виски в компании Кигюнов, которые его почти не замечали. Хони не просто так стоял в одном месте не двигаясь, отсюда было плохо его видно, поэтому он спокойно мог наблюдать за тем, как Минхёк общается с гостями. Он был невероятно элегантным, держал бокал белого вина и смеялся над чужими шутками, прикрывая рот длинными пальцами. Вечер подходил к концу, поэтому все разбрелись кто куда, а Шону с невестой вообще пошли спать, завтра ведь церемония. Чжухон остался один, он поднялся со стаканом виски к себе в номер, зашёл туда и увидел распахнутый настежь балкон. Решив, что покурить сейчас самое оно, он вышел и подумал, что у него галлюцинации. Блондин стоял там, не просто красивый, он был великолепен, галстук ослаблено висел на шее, рукава расстегнуты. Он повернул голову, глаза его были на мокром месте. — Я пришёл сдаваться, Чжухон. — Не говори так, умоляю. — Я увидел тебя вчера и всё, о чем я мог думать был ты. Как ты смел? — Ты про того мальчишку? — Выбрал стриптизёра похожего на меня? Больной ты урод. — На тебя просто денег не хватило. — А сколько бы ты предложил? — Много. Сколько попросишь? — Хони продолжал игру. — Натурой возьму. Минхёк стянул с себя галстук и бросил на пол, подошёл с сигаретой в зубах к парню и шепнул так, будто бы их кто-то мог услышать: — Поможешь мне? Чжухон поднёс зажигалку к лицу Мина. Когда свет упал на его скулы, единственное, о чём думал Хони: «Как же тяжело держать себя в руках рядом с ним». — Я не только об этом, - продолжал Минхёк. Они говорили на одном языке, особенно в эту ночь. Чжухон начал медленно, дрожащими руками расстёгивать рубашку на блондине. Пуговица за пуговицей, задержав дыхание, неторопливо, наслаждаясь процессом. Минхёк запрокинул голову и выпустил вверх клубы дыма, ему нужно было время, чтобы не захлебнуться эмоциями, чтобы слёзы предательски не потекли из глаз. Чжухон снял рубашку с плеч Мина и прильнул к его шее, оставляя россыпь влажных поцелуев. — Ты в своём Лондоне набрался опыта? Или мне всему тебя придётся учить? Чжухон взбесился, он вырвал сигарету из рта Минхёка и выбросил с балкона, после чего одними только подушечками пальцев дотронулся до щеки блондина, провёл по ней, потом схватил за затылок и вцепился в пухлые губы. Внутри всё уже давно сломалось, в голове была каша. По коже Мина пробежали мурашки. Стоит бояться своих желаний. Но Минхёк уже стёр границы, поэтому он продолжал двигать языком в такт, пока не разорвал сладкий поцелуй. Из глаз полетели искры, такого он точно не ожидал. Эта ночь была с табличкой «Аккуратно высокое напряжение». — Хочешь остановиться? — спросил Чжухон, смотря прямо в глаза блондину. Минхёк ничего не ответил, он зашёл внутрь комнаты и лёг на кровать. Хони поначалу боялся переступить порог, словно это была черта невозврата. Но они оба были здесь, значит эта ночь всё решила сегодня за них. Чжухон подошел ближе и снял с себя футболку. — Прости меня, Мин. Прости меня за всё. И за это тоже прости. После этих слов Чжухон сдался. Они не виделись вечность, поэтому их ласки не заканчивались почти всю ночь. Минхёк не отрывался от Чжухона, от его губ и ключиц. Хони заставлял кончать Мина несколько раз подряд, так что блондин немного охрип. Стыдливая любовь — вот, что было сейчас между ними, стыдливая любовь смешанная с потом и слезами. На утро Чжухон проснулся один, он принял душ один и заплакал в своей комнате посреди валявшихся вещей и запаха Минхёка. Он оделся, привёл себя в порядок, хоть ноги и подкашивались. Вышел на завтрак и увидел там Минхёка, он стоял рядом с Вонхо, который обнимал его. Хони никогда не спрашивал: остались ли они вместе после всего. Ведь в глубине души он знал, что — да. Парни смеялись, Хосок держал его за руку, за руку, на котором виднелось обручальное кольцо. Обручальное кольцо, которого не было вчера на их кровати, не было в их объятиях, не было в их выдуманном мире. Чжухон вышел подышать, выкурил сигарет пять подряд и все ещё не нашёл силы вернуться, а ведь скоро церемония. — Я понимаю тебя, — послышалось сзади. — Кихён, что ты здесь делаешь? — Чжухон, иногда у нас есть шанс сделать жизнь лучше. Мы умом понимаем, что может это не такая любовь, какая могла бы у нас быть. Зато это надежный вариант. Потому что всем людям нужна стабильность. А не человек, который разбил тебе сердце уже два раза. — Ты вроде как умный, да? — Я вроде как через это прошёл, — Кихён подошёл к Хони и обнял его, — если хочешь плакать, сделай это сейчас. И Чжухон заплакал, он оплакивал школу и ту осень в парке, свой отъезд и свои поступки, которые привели его сюда. Церемония была шикарная, все были при параде, невесту привели к алтарю. Свидетель стоял по левую сторону от жениха и мог смотреть только на Мина с Хосоком. Все были в костюмах. Он поймал себя на мысли: «Это похороны. Мои похороны».Послесловие
Свадьба прошла, все разъехались. Чжухон свалил в ночь после церемонии. Минхёк понимал, что поступил ужасно, что ему нет оправдания. Но он больше не хотел оправдываться. Рядом с Хосоком было спокойно, он любил его. Там, у них дома, всегда хорошо пахло, всегда было вино и завтраки с кофе и свежей выпечкой. Зачем менять всё это на серый Лондон, на запутавшегося Чжухона? Хотя той ночью брюнет точно знал, что делать и где трогать Мина, чтобы тот выгибался и стонал под ним. Стыдно, так стыдно, что он творил все эти вещи, зная что у него есть Вонхо. Это кольцо, которое теперь жгло его палец было словно попыткой сказать себе: «Ты начинаешь, всё с чистого листа, Мин». Минхёку не спалось, рядом посапывал его будущий муж, а ему хотелось прямо сейчас сбежать. Он взял телефон и написал смс Кихёну: — Если ты прямо сейчас не встретишься со мной, я за себя не отвечаю! — Приезжай, я один. Три часа ночи, считай, что я тебя слишком люблю. Мин сорвался с кровати, тихо оделся и пошёл к другу, благо они были почти что соседи. — Я сойду с ума, коротышка. — Что опять? — парень закрыл дверь квартиры и угрожающие показал блондину, что надо бы разуться. — Я переспал на свадьбе с Чжухоном. Понимаешь? Я ведь люблю Хосока! Я ведь сказал да!! — тряс пальцем с кольцом Мин прямо перед лицом сонного Кихёна. — Тебе купить билет до Лондона? — Ты меня вообще слушаешь? — Да, и всё что я слышу: «Кихён, я люблю Чжухона, вот уже три года люблю, а может даже со школы, люблю его и всё. Но я дебил, поэтому согласился выйти замуж за другого». — Не смешно, я сейчас буду плакать! Слышишь? Очень громко плакать, так громко, что разбужу Ай Эма. — Во-первых плачь сколько душе угодно. А во-вторых, его нет дома. И я не знаю почему. Но это уже совсем другая история. — Прости меня, — захлёбываясь слезами, говорил Мин. Он вытирал рукавами влагу, которая никак не прекращала литься из глаз. — Малыш, нужно быть сейчас предельно честным с собой и с Хосоком. Он не заслужил такого. Поговори с ним, он всё поймёт. Только не тяни. Минхёк собрался с мыслями, он вернулся домой и разбудил Вонхо. — Родной, нам надо поговорить! — Так рано? Семь утра, Мин, иди ко мне, — Хосок сгрёб парня к себе и прижался лицом к голой груди, только тогда он почувствовал, что парень весь в слезах, — Что произошло? — Мы не можем, не можем быть вместе. — Кто сказал? — Вонхо, послушай, я люблю тебя. Но есть в моей жизни человек. Может не самый надёжный, возможно у нас ничего никогда не получится. Но я люблю его до замирания в сердце, так сильно, что даже спустя три года чувства живут во мне. — Я не знаю, что сказать тебе. Есть хотя бы шанс, что ты останешься со мной? Хотя бы маленькая надежда, что ты сможешь его забыть. Нас ждёт счастливое будущее, прошу тебя. Подумай об этом. Мин прижался сильнее, боясь, что если он сейчас отстранится и увидит глаза Хосока, то не выдержит. — Малыш, отпусти меня, — Вонхо встал и подошёл к комоду, достал оттуда конверт и кинул на кровать, — Я не останусь сейчас здесь, не смогу смотреть, как ты собираешь вещи, поэтому я пошёл, ключи оставь консьержке. Умоляю тебя, если у вас ничего не выйдет, позвони мне. Может это и жалко звучит, но ты даже представить не можешь, как я люблю тебя. Там в конверте должен был быть тебе подарок на день рождения. Но поскольку дела обстоят таким образом, то тебе это понадобиться прямо сейчас. Вонхо хотел выйти из комнаты, но в последний момент остановился, подошёл к кровати, на которой сидел Мин, полностью растерянный весь в слезах. Обхватил его лицо ладонями и поцеловал, очень нежно, словно в первый раз. — Я люблю тебя, — повторил Хосок в губы блондина. Минхёк не смог ничего ответить, так и сидел, потом взял в руки конверт и достал оттуда билеты в Лондон с открытой датой. “Моему Мину на день Рождения! Я люблю тебя” — гласила записка внутри. Он снял кольцо, положил его в конверт и написал на другой стороне: “Спасибо за всё, я счастлив, что прожил с тобой эти долгие два года. И прости, если сможешь, когда-нибудь простить”. Слёзы опять хлынули из глаз, но он встал, чтобы собирать чемоданы, погрузил все вещи, которые мог, вызвал такси и помчался в аэропорт, попутно строча смску Шону: — Умоляю, скажи мне его адрес. Минхёк оказался в Лондоне измотанный, весь в слезах, уставший и грустный. Погода встретила его дождём, впрочем ничего необычного. Он искал такси, потом стоял в пробке, за это время он пришёл в себя, вытер глаза платком, выпил успокоительного и был готов к встрече с неизбежным. Преодолевая каждую ступеньку к квартире Чжухона, он проклинал себя за всё, но шёл, а когда достиг заветной двери, застыл и пытался позвонить, но никак не мог. — Давай, — кричал Мин. Дверь открылась, на пороге стоял удивленный Чжухон, он посмотрел на блондина, на чемоданы, на его бледное лицо и мокрые волосы, на отсутствие кольца на руке и ничего не говоря, жестом пригласил к себе. — Пока ты что-то скажешь, я просто не думал как ты отреагируешь, это всё сейчас глупо, наверно мне лучше уй… — Чжухон прервал его на полуслове и поцеловал, он целовал его без конца, как будто бы сейчас Мин может исчезнуть, как мираж. Он обнимал его, прижимаясь всем телом, чтобы убедиться в реальности происходящего. — Заткнись. Я люблю тебя. Слышишь? Я так сильно тебя люблю, может быть даже ещё сильнее, чем тебе кажется, — задыхаясь произнес Хони.The end.