Playing, detective?

      В очередной раз мои глаза распахнулись от незримого шока, а по телу пробежались мурашки от воссозданных жестоким мозгом сцен. Участившиеся дыхание получилось успокоить лишь после того, как я перевернулась на другой бок и лицезрела сказочных размеров гипнотизирующую луну, что умудрялась целиком заполнять комнату рассеянным светом. На пару мгновений сложилось впечатление, что за это время она не сдвинулась ни на миллиметр, от чего я обозлилась на свой же организм: за всё время получилось поспать не более пяти часов, и это не могло не удручать — должна была получить около восьми часов сна, но кошмары, проигрывающиеся в голове из раза в раз, заставали врасплох несмотря на однотипность. Обняв подушку и вдохнув запах свежих простыней, я смирилась с мыслью, что в ближайшее время по-другому не получится из-за недавних безумных событий, с поражающей силой отпечатавшихся в моей памяти по вине мафиози. Осточертело настолько, что больше не хочется надеяться на адекватные сновидения, так как леденящие душу моменты без пощады настигнут снова — проверено на практике.       Взяв в руки телефон, я сразу проверила наличие пропущенных звонков, и только потом взглянула на время, что ни капли не утешило — 3:29. Осталось всего-ничего до рассвета, и это означало лишь скорое окончание отдыха, которым я не успела полноценно насладиться из-за жуткой усталости и назойливых ночных кошмаров. Отложив телефон в сторону, я сделала глубокий вдох и медленный выдох, чтобы лишний раз не нервничать по пустякам — не стоит придавать текущим обстоятельствам значение, иначе и без того короткий «отпуск» завершится намного быстрее, чем хотелось бы. Подожду полчаса и, когда голова хоть немного очистится, попробую заснуть снова, чтобы любой ценой восполнить острый недостаток энергии — кто знает, через какое время мне удастся сделать это вновь?       Собравшись силами, я приняла положение сидя, накинула тёплый плед на плечи и сунула ноги в мягкие тапочки, после чего неспешно направилась на незастекленный балкон, вид с которого выходит на непримечательные городские улицы. Стоило раскрыть дверь и переступить порог, как тело обдало приятной прохладой, ради которой я и выбралась из уютной постели — свежий воздух поможет привести себя в чувство и улучшит качество сна, что в данный момент жизненно необходимо. Вновь глубоко вздохнув, я подняла взгляд на чарующую своей яркостью полную луну, которая заполняла светом каждый тёмный переулок Йокогамы.       Вероятно, момента получше для размышлений о расследовании не найдётся, так как далее мне бы не хотелось тратить на это силы и драгоценное время — сейчас я не могу уснуть в любом случае, а всё обдумать, к сожалению, жизненно необходимо. Не став стоять столбом, я без спешки прошла к перилам, поставила на них локти и сложила ладони в замок, после чего начала бесцельно исследовать взглядом окружение, будто именно в нём кроются ответы на все вопросы. Таким образом под мой взор попал проезжающий мимо автомобиль, тусклый фонарь вдалеке и цветущая лоза прямо на стене дома, нежный аромат которой распространялся на большое расстояние. Среди десятков мыслей, что толком не укладывались в голове, розовая глициния стала глотком свежего воздуха, который воодушевлял и подбадривал одним своим видом: очень привлекательна внешне и крайне опасна внутри — такое сочетание не может не впечатлять.       Проехали вторая и третья машина, которые ничуть не зацепили взор, но повлекли за собой новые размышления, далёкие от нужных: город не спит даже ночью, что неудивительно — помимо здешних развлечений, к этому принуждает агрессивно палящее дневное солнце, которое буквально выжигает всё в округе. Поначалу к данному климату и образу жизни приспособиться тяжело, особенно иностранцам, что прибыли сюда из более холодных мест, но адаптация того стоит, так как в «инопланетной» стране становятся доступны и другие интересные виды времяпровождения, а не только прогулки по лесу и ночным улицам. Тут же в голове возник не менее занимательный факт, что ни один человек не посещает Японию бесцельно, что также говорит об её уникальности: работа и бизнес, обучение и изучение культуры и языка, отдых, некоторые лазейки в законе и относительно лёгкая возможность подкупить членов власти, что позволяют безнаказанно совершать преступные деяния и укрываться от преследования… Совершенно, казалось бы, непримечательные мысли натолкнули меня на теорию, что внезапно появившаяся и быстро набравшая силу организация на самом деле из другой страны, что объясняет слаженность работы коллектива и потрёпанные временем одеяния, но за этим последовали новые вопросы, один из которых касается пересечения границы: как такая толпа хорошо обученных людей вообще смогла добраться до Йокогамы? Может, это очередная правительственная игра, в ходе которой кого-то стеснят за некачественное выполнение обязательств?       Мои размышления прервал яркий, стремительно приближающийся огонёк, что явился из-за поворота и завладел каждой частичкой внимания. Свет быстро сменялся с красного на синий и наоборот, от чего я ненароком подумала, что это полицейский автомобиль, который приехал по мою душу. В тот же момент сердце пропустило удар, а в мыслях прозвучал отчаянное «Опять?». Едва я предприняла меры по осуществлению побега, как глаз сумел опознать транспортное средство, коим оказался не патруль, а обыкновенная скорая помощь, спешащая к больному. Облегчённо выдохнув, я расслабилась и продолжила наблюдать за окружением, так и не сдвинувшись с места.       «Скорее всего, Дазай умер бы со смеху сейчас» — неосознанно пронеслось в моих мыслях, от чего подлый мозг дорисовал пренеприятную картину и додумал рядом заливающийся хохотом силуэт мафиози, который я сразу поспешила прогнать туда же, откуда он пришёл. Действительно, испугаться скорую помощь — тот ещё позор, и мне бы очень не хотелось, чтобы один из глав Портовой Мафии узнал об этом — в противном случае надуманная иллюзия станет реальностью, и так просто от неё не избавишься.       Недавно появившаяся из-за угла машина, что уже успела потрепать мне нервы, остановилась возле соседнего дома, после чего из грузового отсека оперативно вышли врачи с носилками, приготовленными для погрузки пострадавшего. С мыслями о том, что это дело меня не касается, я продолжила бесцельно рассматривать местность, стараясь сосредоточиться на деталях дела и не отвлекаться на въедающийся в глаза свет от мигалки. Благо, она не оглушает своим воем, иначе моего духу к этому времени здесь давно не было — заперлась бы на все замки и заткнула уши, с нетерпением ожидая, когда дьявольское устройство соизволит удалиться. Пока всё не так плохо, и отдых и вправду является таковым: тихо, относительно спокойно и без вторжения посторонних в личное пространство, что действительно пошло на пользу — чувствовать себя я стала гораздо лучше, и это многого стоит.       Несмотря на настойчивые попытки достать из памяти другие фрагменты расследования, вспоминалось что-либо с трудом из-за состояния, в котором я пребывала тогда — многие детали остались за туманной вуалью и не подпускали к себе, будто защищая сознание от их негативного воздействия. Вероятно, внутри я всё ещё не готова столкнуться с ними лицом к лицу, что не только удручало, но и раздражало — ранее психика казалась мне не такой слабой, так как с преступным миром я контактирую практически всю осознанную жизнь. Неужели настолько расшатали предшествующие события из-за чересчур активного участия в них? Нехотя смирившись с обстоятельствами, я решила дать себе ещё немного времени, чтобы содержимое в голове наконец улеглось — главное, чтобы это произошло до полудня, иначе есть риск не уложиться во временные рамки и разозлить Дазая, чего делать сильно не хочется из-за последствий, которые могут меня убить в прямом и переносном смысле. По крайней мере, в этом я особенно уверена после допроса, где самолично увидела не вписывающийся ни в какие рамки метод обхождения с жертвой, что и мешает сейчас вести продуктивное расследование.       Либо справлюсь, либо не справлюсь и получу по заслугам — другого не дано.       Внезапно в глаза бросилась сцена, как медицинские работники выносят из здания едва достигшую совершеннолетия девушку, по неизвестным причинам находящуюся без сознания. «Не повезло» — пронеслось в голове, и я уже хотела вернуться к рассматриванию цветущей глицинии, однако за секунду у меня получилось опознать личность пострадавшей, коей оказалась дочь одного из владельцев крупных кампаний Японии. Происшествие окончательно завладело моим вниманием и вызвало лишь новые вопросы, так как случай едва ли походил на штатный: что и по какой причине случилось, а также каким образом она оказалась в Йокогаме в таком месте, если её семья, учитывая последние сведения, базируется в элитном посёлке в пригороде Киото?       Чтобы состоять в искусно собранной базе под названием «Важные шишки», не нужно быть сверхпопулярной личностью, так как под взор хищников, помимо этих самых персон, так же попали их семьи и даже самые дальние родственники, что тоже представляют собой ценную информацию, к изучению которой частенько приходилось прибегать из-за не менее дорогостоящих расследований в области политической преступности, куда допускаются только знатоки своего дела. Нередко встречались случаи, когда игры меж кампаниями переходили в самую настоящую информационную войну, и обе стороны всеми силами пытались нарыть компромат друг на друга — тогда и пригождались информаторы и детективы, которые предрешали ход конфликта умениями, количеством знаний в базе и смышлёностью. В данном направлении я предпочитала пассивное участие, и лишь давала имеющуюся информацию тем, кто её приобретал за солидную сумму, так как перспектива быть на побегушках у толстосумов меня не привлекала даже за десятки миллионов йен.       «Просто замечательно. Если это действительно место преступления, я окажусь в числе свидетелей, и никакого отдыха мне точно не видать» — подумала я, после чего согнула руку в локте, подперла щёку раскрытой ладонью и утомлённо вздохнула, продолжив наблюдать за ситуацией. Пожалуй, на мне и так висит слишком много грешков, чтобы к ним добавился ещё один, однако действовать сейчас, не имея никаких доказательств, не только бесполезно, но и опасно — кто знает, какая ловушка может скрываться за подобной случайностью. Возможно я снова паникую зря, и никакая тёмная деятельность здесь не замешана, однако интуиция, несмотря на её медлительность, не подводила — так было во всех произошедших ранее ситуациях, и если бы я полностью доверяла себе, меня бы, вероятно, на этом месте не было вовсе. Тут же я подумала, что здесь вновь таинственным образом замешан мафиози, так как настолько серьёзное совпадение едва ли может произойти само по себе, но окончательно убедиться в этом мне мешала до сих пор теплящаяся надежда на отдых, который он пообещал вчера.       Не переставая надеяться на лучший исход, без намёка на желание я стала ждать звонок от Дазая, который бы всё расставил по местам и разъяснил, как мне стоит действовать дальше и нужно ли вообще что-то предпринимать, однако в комнате по-прежнему царила тишина — это провоцировало неосознанное подёргивание пальцев, а также лёгкое сведение бровей к переносице из-за усиливающегося давления на нервы, что не успели прийти в норму за столь короткий промежуток времени. Лицезрев лишь непримечательную погрузку юной леди в машину скорой помощи, я не могла поверить, что никакой зацепки, кроме личности пострадавшей, мне не удастся выведать, от чего начало казаться, будто у меня паранойя, и я вижу преступление там, где его не может быть в помине — либо оно проработано до мелочей, либо я сошла с ума из-за настырных ночных кошмаров, которые происходят наяву в том числе.       Мой взгляд плавно перешёл на среднего возраста провожающего со сложенными на груди руками, что наблюдал за процессом, стоя в дверях жилого дома, из которого вынесли девушку. Несмотря на ухоженный вид и весьма запоминающуюся внешность, мне он знакомым не показался, и первое, что можно подумать, глядя на эту сцену — известной особе элементарно стало плохо на утаённом от родни свидании, а её недавно встреченный кавалер вызвал скорую, чтобы предотвратить несчастный случай. Вероятно, я бы оставалась при таком мнении и дальше, если бы увидела долю искренности в лице, которое оставалось холодным до самого отъезда дамы: не выдав ни единой эмоции, молодой человек  стоял неподвижно, расслабленно прислонившись плечом к дверному косяку. Вид у него явно не взволнованный, что навевало мысли о похищении или прерванной самой девушкой попытке убийства.       «Чем больше раздумываешь, тем занимательнее становится сценарий произошедшего» — проводя взглядом до ближайшего поворота машину скорой помощи, подумала я, невольно приподняв уголок губы. К сожалению, довольствоваться возможностью расследования весьма ценного дела я могла только издалека, так как навряд ли у меня имеется право заниматься самодеятельностью, более того, без какого-либо оружия — это слишком рискованно, хотя за моими плечами присутствует даже такая практика. Лишь через четверть минуты я осознала, насколько сильно сбилась с нужного курса из-за жуткого интереса, и ещё через две секунды заметила не сдвинувшуюся с места личность, что медленно скрылась в дверях здания, как только на неё бросили взгляд. Тип, однозначно, очень странный, но в данный момент идти на поводу желаний и выискивать чужие грехи крайне нецелесообразно — придётся отложить это в дальний ящик и заняться более важными делами, хоть это и не хочется делать от слова совсем.       В своей работе я ценила свободу действий: при желании могла отказаться от любого дела в пользу другого, перепоручить расследование или бросить его вовсе, остановиться на достигнутом либо идти до конца. Сейчас же, под чужим начальством, у меня нет такой возможности, что сильно снижает рвение заниматься хоть чем-либо — направление, куда мне хочется идти, заведомо заблокировано, а открыта та дорога, на которую даже не хочется ступать. «Кажется, чтобы не было так обидно, придётся внушить себе, что в произошедшем нет ничего особенного» — с долей грусти, я в последний раз глубоко вздохнула, после чего удалилась со свежей прохлады обратно в номер, где меня ожидало уже остывшее спальное место.       Умиротворение и одиночество после безумной, излишне активной недели, ощущаются как явление не от мира сего: не слышно ни одного выстрела, взрыва, крика, а также возгласа Дазая, что очень удивляет почти привыкший к суете организм. Настолько тихих ночей не было очень давно, от чего мозг, не осознавая того, решил самостоятельно внести правки в пустующую картину, руководствуясь просторечной фразой «В тихом омуте черти водятся». Стоило коснуться головой подушки, как в голове начали появляться неутешительные сценарии недалёкого будущего, что за совсем короткий промежуток времени успели осточертеть. С жутким бардаком в мыслях навряд ли получится увидеть хорошие сны, с чем я быстро смирилась и даже успела найти положительный момент, чтобы не расстраиваться от такого исхода событий: пять часов сна — тоже хорошо, и это явно лучше, чем отсутствие отдыха вовсе.       Луна медленно скрылась из виду в тени близлежащего дома, лишний раз напомнив о скором наступлении рассвета. Лёжа на спине, я блуждала в собственных мыслях и прожигала взглядом потолок, сложив руки на груди. В голову приходили разного рода идеи и размышления, которые никак не были связаны между собой и в некоторой степени являлись абсурдными, однако значения я им не придавала и позволяла беспрепятственно плыть по течению, наблюдая, куда занесёт меня данный поток и принесёт ли он хоть какую-нибудь пользу. «Увлекательное» времяпровождение вызывало лишь сильное желание дождаться утра, чтобы выйти на прогулку с первыми лучами солнца и заглянуть на излюбленную набережную, где прекрасно выглядит любое время суток — особенно великолепны минуты, сопровождающиеся приятной утренней прохладой. Более ни один намёк на сон меня не настиг, бросив по-прежнему уставший организм на произвол судьбы — очень зря, так как ощущение, что предстоящий день будет ещё более насыщенным, не покидает с самого пробуждения, а это значит, что сил нужно скопить максимально много для того, чтобы просто дожить до его конца. Впрочем, я уже свыклась с мыслью, что этот день может стать последним, учитывая непостоянную, желающую умереть натуру Дазая, а также опасные события, в которых он намеренно принимает участие, чтобы проверить меня на прочность — иначе не объяснить такое количество опасностей на один квадратный сантиметр.       Остаётся лишь догадываться, для чего эти проверки нужны на самом деле, и по какой причине руководитель Портовой Мафии проделал огромное количество работы для моей поимки с дальнейшим сохранением жизни, если можно было потратить меньше времени и получить миллионы йен лишь с помощью грубой силы, просто убив всех неугодных. Через секунду мне показалось, что я вновь ищу скрытый смысл там, где его быть не может, и моё подчинение основано лишь на нехватке кадров в организации, что является более реалистичным поводом для задержания, но самим Дазаем не было сказано, что я должна слушаться любого, кто стоит выше меня по иерархии. Более того, будь это приказом босса, мафиози не пришлось бы говорить, что деньги, данные мне, были украдены ребёнком из трущоб — всё было бы на официальном уровне без придумывания оправданий. Неужели всему виной личные, скрытые от других мотивы?       Сотни мыслей беспощадно расходовали и без того небольшое количество энергии, от чего в теле, помимо внутреннего дискомфорта из-за гнетущего ожидания предстоящего дня, начала ощущаться беспричинная слабость, приковывающая к мягкой кровати. Длительное времяпровождение в данном пространстве негативно сказывалось на моральном состоянии и вызывало лишь сильное желание сбежать от собственных мыслей на улицу, где находится бесчисленное количество отвлекающих факторов, что помогут облегчить ношу. За столь короткий промежуток времени невозможно разобраться со своей головой самостоятельно, и чтобы полностью переварить все произошедшие ранее события, понадобится немало усилий — без внимания это ни в коем случае оставлять нельзя, иначе позже будет куда тяжелее из-за памяти, что спрячет тяжёлые для психики моменты под завесой тайны. Взвесив за и против, я приняла решение, что более удерживать себя на одном месте не стоит, и безопаснее всего будет удалиться на прогулку, предварительно оставив ключи на регистрационной стойке в холле.       Не став более ждать удобного момента, я сразу начала приводить план в действие — вскочила с кровати и полностью собралась менее чем за три минуты, в очередной раз огорчившись из-за ничтожного количества денег в запасе. Весь багаж, принесённый сюда вечером, поместился в карманы штанов, что отчасти облегчало образ жизни кочевника — с собой были лишь бумажные купюры и телефон, что за это время ни разу не подал признаков жизни. Уверенность в том, что Дазай предугадал такой ход событий, зашкаливала вместе с непониманием, почему он до сих пор не выбросил сломанную игрушку: ни один член Портовой Мафии не терпит слабость, и неважно, чужая она или своя — о побеге, особенно от самого себя, не может быть и речи. Непонимание от происходящего переходило все грани дозволенного: неужели есть преимущество, что перечеркивает все недостатки, или мафиози всё-таки ошибся, переоценив меня?       Прихватив с собой ключ, брошенный у входа на полку, я направилась к двери, мысленно прощаясь с временным приютом, что успел надоесть за короткий промежуток времени. Сладкое предвкушение свободы манило — хотелось побыстрее оставить оковы и заполнить лёгкие свежим предутренним воздухом, представляя, какое из направлений наградит меня за предыдущие старания новыми, приятными впечатлениями. После каждой чёрной полосы всегда наступает белая, и, так как тёмная давно затянулась, это идеальный момент, чтобы зебра под названием жизнь даровала мне светлую сторону — я была бы рада даже спокойной дороге до набережной, без приключений на пути и после него, но каждый шаг до цели стал даваться всё сложнее, а взгляд помутился и начал расплываться без возможности зацепиться за определённый объект, что в принципе несвойственно недосыпу — данный скоропостижный эффект можно узнать из десятка других, и оставались секунды до полной потери контроля, которыми я без промедлений воспользовалась, чтобы сделать последний рывок и выбраться за пределы номера.       Закрыв дверь с другой стороны, первым делом я, несмотря на сильную слабость, стремительно погружающую в сон, направилась в сторону выхода из отеля и едва заметно для окружения отдышалась, чтобы прийти в себя и успокоить бешеное биение сердца — я стала целью охотника, и чудом выбралась до полного погружения в царство Морфея. Животный страх заполонил сознание и успешно конкурировал с усыпляющей дымкой, давая как силы для побега, так и побочные эффекты в виде напряжённого тела и суженных зрачков, что стали походить на крохотные чёрные бусины. С этого момента я вынуждена бороться не только с паникой, но и с поражённым снотворным телом, чтобы не подать виду на камеры, расположенные по углам коридора — тот, кто хотел осуществить моё обезвреживание, наверняка тщательно следит за тем, чтобы оно прошло успешно, и при обнаружении любого из признаков сделает ответный ход с целью завершения начатого.       Если буду двигаться размеренно, то успею разгадать планы напавших и вовремя приму меры — им придётся изменить тактику прямо на ходу, чтобы поймать меня без раскрытия собственных личностей.       Размеренный и расслабленный шаг давался в разы тяжелее из-за знания, что за мной пристально наблюдают через камеры, продумывая новый способ затащить в липкие сети, но более всего напрягал чересчур огромный шанс появления врага из-за ближайшего угла, к чему я не была готова ни морально, ни физически — отсутствует оружие для самообороны. В голову начали лезть беспорядочные мысли и догадки, переплетающиеся меж собой тончайшей нитью: вероятно, затаившегося паука не остановила байка про грозное начальство в виде Портовой Мафии, а наоборот — только подтолкнула на реализацию похищения, сделав меня привлекательной мишенью. На этой почве можно сделать вывод, что меня попытаются схватить живой, а это значит, что стоит ждать подставы в виде усыпления, оглушения и обездвиживания, а не прямого столкновения с холодным или огнестрельным оружием — необходимо усилить контроль за слепыми зонами во избежание неприятностей на пустом месте.       До ближайшего поворота оставалось всего несколько метров, о чём не поленилось напомнить предательски затихшее сердце, оставившее меня на растерзание недоброжелателям. В какой-то момент я начала завидовать своему же внутреннему органу — мне тоже жутко хочется остановиться, спрятаться и сидеть молча, пока угроза не перестанет быть таковой. Гробовая тишина и спокойствие царили во всём пространстве коридора, не давая голове адекватно оценить обстановку из-за нескладывающийся картинки: слышны только собственные, едва заметные шорохи об ковровое покрытие и писк в ушах, что навевали ужасающие мысли о скором появлении угрозы, которую не удастся миновать. Атмосфера в помещении совершенно не соответствовала моральному состоянию, от чего на ум начали приходить абсурдные мысли, будто это обыкновенный кошмар, и никакого покушения на мою жизнь не было вовсе — вера в собственное зрение и телесные ощущения пропала с приходом идеи о наступившем безумии, из-за которого и появились чересчур реалистичные галлюцинации.       Неожиданный и громкий звук, раздавшийся на весь коридор, заставил меня подпрыгнуть от испуга и отойти на несколько шагов назад, схватившись за сердце. Лишь через две секунды ступора, благодаря вибрации в кармане у меня получилось распознать объект, по вине которого я чуть не оглушила криком всех, кто находился в радиусе ста метров — телефон, громкость которого мафиози не поленился прибавить до максимальной. Меня моментально настигло негодование от запредельной жестокости, так как пугать людей подобным образом незаконно, однако моё мнение на этот счёт, к сожалению, никого не интересует, несмотря на факт, что слух у меня хороший, а сон чуткий — вызов я бы никак не пропустила. Дрожащими руками взяв телефон в руки, я сразу ответила на звонок и поднесла устройство связи к уху, не ожидая услышать приятных новостей.       — Какая неожиданность! Я думал, ты сейчас сладко спишь, пуская слюни на подушку, — будучи в явно весёлом расположении духа, начал диалог руководитель Портовой Мафии, не стесняясь отпускать шуточки личного характера с самого порога, — Полагаю, самое время сказать «Доброе утро»! Как твоё «ничего»?       «Он не знает, что сейчас должно было произойти? Нет... тогда разговор начинался так же. Ещё есть шанс» — подумала я, надеясь, что решение проблемы не за горами, и совсем скоро я услышу жизненно необходимые указания, которые помогут выбраться из здания живой и невредимой.       — Очень доброе, Дазай. Ты как всегда бодр, — всячески пытаясь скрыть внутреннее и физическое напряжение за маской, с сарказмом выпалила я, ни на секунду не упуская из виду окружающую обстановку. Быстро сообразив, что это идеальная возможность, чтобы продвинуться вперёд, я уверенным шагом направилась по ранее намеченному пути, предположив, что злоумышленники, если их цель не убийство, а похищение, не станут меня трогать во время звонка с «боссом» для своей же безопасности, — И вообще, я не пускаю слюни на подушки.       Без труда пройдя первый поворот, я выдохнула и продолжила путь, поблагодарив всех богов за отсутствие сюрпризов за углом. Однако это не значит, что недоброжелатели не встретятся позже, и этот факт напрягал даже больше — в тихом омуте черти водятся.       — Чем ты занимаешься в такую рань? — спросил Дазай, но тут же добавил, не оставив мне и шанса на ответ, — О! Погоди, дай угадаю!       «Пожалуйста, угадай, что мне нужна помощь» — молилась я и надеялась, что звонок был даром свыше, так как подобные совпадения сами по себе происходят нечасто — для того, чтобы попасть в точку, нужно понимание происходящего, а у мафиози оно есть всегда.       — Ты-ы-ы… сейча-а-ас… — протягивал каждое слово он, делая вид, что размышления имеют максимальный уровень сложности и требуют времени, — Идёшь на встречу с тайным возлюбленным!       — Очень холодно, Дазай!! — сорвалась на крик я, обозлившись, — Холоднее, чем на Уране!       — Ого, вот это решительность! Неужели ты…       Безнадежно…       — Ты пьян, — заключила я, поставив точку череде насмешек. Для того, чтобы распознать факт чрезмерного употребления алкоголя, не нужно быть детективом и видеть человека перед собой — на данный вывод напрашивались все факторы, имеющиеся под рукой: внезапный звонок ночью, весёлое расположение духа, звонкий, часто меняющий интонации голос, а также множество шуток, отпущенных на ровном месте.       — Ну вот, ты меня победила… — демонстративно расстроился Дазай, после чего продолжил, вернув привычный образ, — Я действительно сейчас нахожусь в хорошем месте с друзьями. А что насчёт тебя?       — Не спится, поэтому решила выйти на прогулку по набережной. Кстати говоря, я удивлена, что есть люди, которых ты можешь назвать друзьями. Это… меня правда поразило, — неумело пытаясь растянуть и продолжить диалог до самого выхода из отеля, я выдавливала из себя первые попавшиеся фразы и в то же время пыталась отвлечься от напрягающей обстановки, намеренно вникая в пустой диалог.       — Голос у тебя такой, будто призрака увидела, — изумился мафиози, но не прошло и двух секунд, как тот завёлся, начав взволнованно щебетать, — Стой, тебе угрожает смерть? Может, мне всё-таки суждено найти её с тобой?! Скорее рассказывай, я приду хоть с другого края света!       «Это мне её суждено с тобой найти, суицидник… Ты же должен понять, что если что-то и случилось, то сказать я этого не могу в целях своей же безопасности» — мысленно негодовала я, с опаской глядя по сторонам и продолжая свой путь до выхода из гостиницы. Благо, маршрут я запомнила хорошо, и прохождение извилистых поворотов ускоренным шагом не стало для меня проблемой, из-за которой пришлось бы потратить драгоценное время на поиски дороги.       — Всё в порядке, — почти выдав огорчение, коротко ответила я. Голос сердца в очередной раз вступил в конфликт с разумом, так как хотелось поведать без прикрас полную противоположность сказанного, однако отвратные обстоятельства буквально взяли за горло и перекрыли доступ к кислороду, запретив говорить прямо. Менее всего хотелось верить, что Дазай не сможет уличить меня в очевидной лжи из-за нетрезвого состояния, так как это будет означать, что спасение собственной жизни из передряги ляжет только на мои плечи, и успех миссии будет зависеть от вложенных физических и умственных усилий, коих, по моему мнению, недостаточно — нет уверенности из-за отсутствия любого вида оружия, — Просто ещё не восстановилась.       — Так я и думал… — поникнув, вздохнул мафиози, — Эта ночь должна быть тихой, поэтому тебе не о чем беспокоиться. Я бы не стал давать полную свободу действий, будь оно иначе.       — Да… звучит логично, — под давлением гнетущих мыслей мой голос неосознанно стал тише, а на тело нахлынула притупляющая чувство реальности слабость, из-за которой шаг незначительно замедлился.       «Неужели это действительно происходит без твоего ведома?» — сведя брови к переносице, я устремила взгляд в пустоту и прикусила губу изнутри, чтобы не возникло желания сболтнуть лишнего — в моей голове накопилось достаточно высказываний, о которых поведать не суждено, из-за чего глубоко внутри поселилось отчаяние, вызванное неудовлетворённостью от недосказанности. Тусклый огонёк надежды на помощь, до последнего момента теплящийся в груди, окончательно погас, оставив после себя лишь горстку искрящегося пепла.       Полагаться на этого пьяницу сейчас бесполезно. Всё как и раньше: если я не спасу себя сама — этого не сделает никто. Остаётся только воспользоваться разговором, чтобы оставаться в безопасности как можно дольше, а после придётся принимать решения по мере поступления проблем.       — Что ж, не хочу отвлекать тебя от твоего времяпровождения, Детектив-одиночка. Сейчас ничего не требуется, поэтому просто наслаждайся отдыхом, — неожиданно заявил Дазай, от чего мне пришлось засуетиться и в срочном порядке заняться поиском интересующей мафиози темы для обсуждения.       — Вообще-то, я не против поговорить пару минут. Говоришь, тебе безумно нравится идея суицида? — уже обвинив себя в очевидной лжи, кое-как выговорила я. Хоть мне и не хочется обсуждать самоубийства в любых проявлениях с тем, кто обожает одно его упоминание, выбора у меня нет, так как ситуация вынуждает кардинально изменить собственное мнение в угоду спасению. Помимо смерти, менее всего утешал исход, в котором Дазай достаёт меня из-под земли, лишь бы вытянуть хотя бы пару слов на эту тему — полноценно свои мысли я так и не высказала, и желанием это сделать не горю до сих пор.       — Кажется, тебе невероятно одиноко, раз ты начала с козырей, — до жути реалистично удивился мафиози, от чего сложилось впечатление, будто мой поступок действительно выходит за рамки обыденного, но не прошло и секунды, как он добавил, заметно приободрившись, — Но я был бы рад обсудить это позже, так как меня уже ждут. Ещё увидимся!       Тут же я лицезрела завершение звонка, которое заставило в неверии посмотреть на экран телефона и убедиться, что это лишь галлюцинация, которая, к сожалению, по итогу не являлась таковой — Дазай исчез также неожиданно, как и появился, оставив меня наедине со своими проблемами. Глубоко вздохнув, я вернула устройство в карман и продолжила путь, искренне надеясь, что никаких сюрпризов и подарков судьбы мне не попадётся.       Насколько сильно отчаяние, раз оно заставляет поверить, что главный враг — твой союзник и спаситель в одном лице?       Не став глумиться над собственной опрометчивостью, я сосредоточилась на обстановке вокруг, которая была поразительно спокойной: пустые коридоры, отсутствие посторонних шумов и ни единой души, что оказалась бы здесь в такое время. Вариантов для объяснения подобного, помимо естественной причины в виде неподходящего для активности промежутка времени, не много — либо всех гостей усыпили одновременно, либо в отеле никого не было изначально, что также не стоит исключать из-за поведения владельца, который не только хотел заполучить обманом несколько тысяч йен, но и яростно пытался отстоять половину суммы. Может, это была хорошо продуманная месть, и меня решили сдать на органы, чтобы вернуть упущенную выручку?       Если это действительно так, то у кого-то отчаяние гораздо сильнее, чем у меня, и самый сложный отрезок пути, на котором нужно быть предельно осторожной — выход из гостиницы, так как никто не захочет отпускать на свободу потенциального свидетеля, и вероятность, что я смогу беспрепятственно уйти, значительно снижается из-за образа персоны, состоящей в Портовой Мафии. Возможно, совсем скоро предстоит выяснить, извещена организация о целенаправленных усыплениях или всё проводится без её ведома, о чём будут ясно говорить действия захватчиков — достаточно будет увидеть скрытность в подходе к задержанию, и сразу станет ясно, что к чему.       Спуск по лестнице отнял не более полуминуты, после чего предстал заключительный отрезок пути — прямая, в конце которой виднелся долгожданный выход. Стараясь не спешить и не делать резких движений, я продолжала с трудом сдерживать своё тело: веки так и норовились раскрыться из-за притока адреналина и желания разглядеть опасную обстановку целиком, а напряжённые до кончиков пальцев конечности, ровно как и бушующее сердце, будто всем естеством желали унести противостоящий природе организм. Но впереди холл — просторное помещение со стойкой регистрации, и сдаваться, давая волю панике, на заключительном этапе нельзя.       Будучи человеком, привыкшим контролировать любой процесс от и до, начиная от расследований и заканчивая главенствующим положением в переговорах, мне было тяжело смириться с отсутствием власти как над другими, так и над собой — будто в один момент выбили почву из-под ног и оставили на произвол судьбы. Обзор был сильно ограничен двумя стенами, от чего нарастало ощущение безысходности и неминуемой гибели, никак не облегчающие процесс изначально проигрышного спасения собственной жизни, так как для подобных случаев у меня всегда был припасен козырь в виде могущественного эспера, что сможет вытащить буквально из любой перепалки. Но привычные устои, подкреплявшиеся годами, в один миг рухнули, заставив учиться ходить по краю вновь.       Оставив проём позади, меня неожиданно перемкнуло и я с усиленной плавностью остановилась, взяв в руки телефон, на котором посмотрела время, не имеющее для меня никакой ценности в данный момент. Быстро повернув экран устройства под нужным углом, я оценила обстановку в противоположной от регистрационной стойки стороне, куда не должен смотреть опасающийся за свою жизнь человек — первым делом взгляд такой персоны упал бы на место, где наиболее вероятно встретить угрозу, но никак не на стену с картинами, внутри одной из которых, как и предполагалось, виднелось не внушающее доверия тёмное отверстие. Такую ловушку я встречаю далеко не в первый раз, и если бы кто-то действительно спешил, то, без сомнений, принял в свою шею дротик с быстродействующим снотворным.       Ситуация, содержащая острые шипы на каждом миллиметре, снова вынуждает хорошенько задуматься прежде, чем совершить последующий шаг: если я пригнусь, то это моментально раскроет меня с таким же успехом, как и «абсолютно случайно» упавший телефон именно в том месте, где находится механизм. Подняв голову, я обвела пространство рассредоточенным взглядом, чтобы убедиться в отсутствии людей, коих действительно нигде не оказалось, и как только я закончила с осмотром, устройство в моих руках едва не стало разрываться от оглушительных звуков, лишь отдалённо напоминающих звонок. По-настоящему подпрыгнув от неожиданности и второй раз едва не поймав сердечный приступ, я сумела быстро вернуть самоконтроль и намеренно отпрянула от телефона, после чего расставила руки и застыла на месте, пытаясь прийти в себя и успокоить сердце, готовое вот-вот покинуть грудную клетку то ли из-за испуга, то ли из-за стремительно надвигающейся угрозы, что не даёт покоя с самого начала.       Сымитировав образ, утомлённый подобными выходками босса, я тяжело вздохнула и спешно потянулась к телефону, огибая подстерегающую в картине ловушку, однако резкая боль, пронзившая плечо с совершенно другой стороны, в корне изменила планы и заставила упасть на колени, рефлекторно коснувшись руки. Нащупав пальцами иглу, я поспешила её достать и, шикнув от негодования, сразу отбросила вредоносный металл в сторону, экстренно подбирая план действий на все случаи жизни. Тут же я схватила телефон и без оглядки побежала к выходу, надеясь, что снотворное принудительно отправит меня в царство Морфея как можно дальше от этого места, а лучше — под надзором общественных камер видеонаблюдения, чтобы тело не оказалось, как минимум, пропавшим без вести. В конце концов, нельзя сыграть на руку обидчикам, так как в этом и заключается их план — по-тихому стереть моё присутствие, не раскрывшись самим.       Резкий приток адреналина компенсировал настигающее воздействие снотворного, позволив свободно функционировать и не пасть с позором раньше времени, однако дверь, до которой я достигла за считанные секунды, отказалась поддаваться, вызвав неподдельную, трудно подавляемую панику. Не веря в собственный проигрыш, я приложила все усилия, чтобы насильно открыть проход и выбраться, но ни одно из предпринятых действий не возымело должного эффекта — желанный выход проявлялся лишь в самых далёких фантазиях.       «Да быть такого не может! Не может!!» — твердила я себе, стараясь удержать последние лучи надежды для продолжения борьбы, но вместо того, чтобы найти решение проблемы, я обнаружила объяснение увиденному ранее: ситуация, произошедшая с дочерью владельца кампании, не является случайностью — она была усыплена часом ранее и после перевезена злоумышленниками, что скрывались под видом скорой помощи, в другое, более удобное для проворачивания махинаций место. Осознав, какая участь меня ждёт, я в миг развернулась и окинула взглядом неприглядный холл, казавшийся теперь по-настоящему устрашающим.       Слабость, текущая по венам, высасывала последние силы и постепенно овладевала телом — чтобы продолжать стоять на ногах, мне пришлось прислониться спиной к двери, искренне негодуя от собственной беспомощности. Вибрация в руке и оглушающий гудок вернули меня в реальность, и, поняв, что ещё есть надежда на спасение, я сразу ответила на вызов, поднеся телефон к уху и приготовившись выложить всё до единой детали. Более всего угнетала мысль, что попала в ловушку я сразу, как только ступила на порог гостиницы по Его наводке, и данный исход навряд ли является невероятным совпадением или ошибкой в расчётах — для суицидника это несвойственно. В этот раз нет смысла скупиться на слова, боясь раскрытия — итог будет один.       — Дазай, ты чёртов под…!       — Телефон самоуничтожится через 3… 2… — начал отсчёт автоответчик, вынудив меня ругнуться в унисон и экстренно бросить устройство как можно дальше от себя, чтобы взрыв произошёл без угрозы для жизни. Оставшись без надежды на лёгкое решение проблем, я проследила взглядом за телефоном и убедилась, что то действительно разорвало на части, не оставив после себя улик — если там и был маячок, то его не стало вместе со внутренностями устройства для связи, что сильно удручало: моё местоположение отследить не удастся, как и желает противник.       Это может означать только одно — на карете скорой помощи всё-таки придётся прокатиться. Остаётся лишь молиться, чтобы я проснулась вообще.       Более бежать смысла нет, ведь итог предопределён скрывающимся в закулисье кукловодом, что искусно расставил ловушки для безвредного, почти тихого задержания. Ноги предательски подкосило и я рухнула на ковролин, предаваясь поражению и в то же время отчаянно борясь с утягивающим в свои недра царством Морфея, которое не оставляло и шанса — дозировка достаточна, чтобы усыпить цель с одного попадания. Конечности перестали слушаться и вышли из строя, вызвав во мне новую волну паники — контролю не поддавались даже кончики пальцев, а закрывать глаза и отправляться в неизвестность подобно смерти, которую хочется избежать любой ценой. Веки становились тяжелее с каждой миллисекундой, и даже они пытались оставить меня на произвол судьбы, бросив в лапы врага. Картинка перед глазами размылась и быстро потеряла очертания, однако готова поклясться, что перед тем, как глаза закрылись окончательно, в проходе появился тёмный силуэт, направляющийся к уже спящему телу…