Парадокс Эспера

*** Несколько часов спустя. Все было просто и элементарно, но от этого нисколько не быстро. Оказывается, местные преподы и руководство Уинслоу, когда не надо, могли быть теми еще мелочными бюрократишками. Пофиг что в школе происходит порой самый настоящий трэшак, пофиг что большая часть «привилегированных» не появляется здесь месяцами, пофиг на травлю местного изгоя, даже несмотря на то, какой скандалище из этого мог и до сих пор может вылиться! А вот помотать нервы девчонке, которая, из-за весомых причин, пропустила несколько недель и вынуждена еще, как минимум, два месяца реабилитироваться без всякого посещения школы – дело нужное, обязательное и интересное! Это такая компенсация? Мол, мы почти ничего в этой школе не контролируем, так будем важно надувать щеки и демонстрировать свою власть в настолько мелочной ситуации? Беседовать с местным персоналом было тем еще удовольствием. И ладно учителя, большей частью которых было просто искренне плевать на проблемы Клементс. Но директриса, её завуч и секретарь… В Академ-городке уже бы были в морге, Мугино крайне не любила когда всякая плесень самоутверждается за её счет. А как иначе объяснить этот карнавал мало чем обоснованных претензий и требований? Закончилось все звонком к отцу и долгому, вдумчивому, моральному издевательству над директрисой. В конце концов точку в этом фарсе поставила недвусмысленная угроза подать жалобу куда надо и только после этого дело сдвинулось с мертвой точки. Мугино так и не поняла, с чего вообще было ставить ей палки в колеса, все-таки Мэдисон была не самой проблемной ученицей в Уинслоу. Директор Блеквелл была не самой приятной женщиной – факт. Но неужели ей был настолько важен этот мелочный акт подтверждения её власти? Неужели нельзя было просто пойти на встречу и сэкономить время и нервы как себе, так и Мугино? В конце концов ничего такого сверхъестественного Шизури и не просила. Всего-то продлить её домашнее обучение до Рождества и обеспечить нужными заданиями. Даже много усилий не требовалось, тем более что все это и так было положено по умолчанию. Эспер всего лишь хотела договориться по-человечески, но ей отказались пойти навстречу. Что ж, и раньше у Шизури было мало уважения к местному руководству, теперь же оно было строго отрицательным. Почему люди всегда хамеют, когда с ними пытаешься договориться по-человечески? Считают это за признак слабости? Очень зря, за Мугино не водилось привычки давать всем и каждому вторые шансы. Раз уж на неё попытались, откровенно говоря, забить, то теперь и она может забивать на местную дирекцию. Как говорится, не рой другому яму… Интересно, а Эбер так не могла? Или слишком гордая для подобного шага? Конечно у Уинслоу была специфическая репутация, а Броктон-бей сам по себе был клоакой, но при правильной подаче хай мог подняться страшный. Главное правильно акцентировать некоторые моменты и педалировать сам факт травли и полную пассивность руководства Уинслоу. Хай бы поднялся такой, что даже папаша Эммы не смог полностью отмазать свою доченьку. Потому что везде, практически в любом человеческом обществе, мало обращают внимания на неправильность того или иного поведения, если при этом сохраняется общий статус-кво. Главное совсем не то, правильно это или нет, жестоко это или нет, омерзительно это или нет, и прочее, прочее, прочее… Главное, как это преподнести и подать общественности. Или наоборот прикопать компрометирующие факты как можно глубже. И если бы Тейлор правильно разыграла свои карты, никакой травли, в её нынешнем виде, просто бы не существовало. На всех инициаторш вылился бы такой откровенный ушат с дерьмом, что им было бы просто не до этих глупостей. Но Тейлор упорно молчала и не предпринимала никаких попыток хоть как-то огрызнуться. Не считать же за попытку абсолютно глупое обращение за подобным к местному руководству? Бездействие, пассивность и полная безответность порождали еще большую волну травли и, в какой-то момент, это начало напоминать замкнутый круг. Мда, какое от этого получать удовольствие, вопрос отдельный, но Эмма и София явно получали свою дозу кайфа и не только они. Почему эспер вообще об этом думать начала, хоть нелепая Эбер для неё никто и ничто? Случайность, простая случайность, когда Мугино вышла из школы, то решила немного срезать путь через спортивную площадку, тихо и мирно попивая бутылочку с минералкой. И так получилось, что на небольшом школьном стадионе была очередная сцена из культурной программы Трио «покажем ничтожеству, что оно ничтожество». Правда без Клементс, по очевидным причинам. Шизури, которая никуда не торопилась, задумчиво прислонилась к стене рассеяно наблюдая слегка издалека за этой миниатюрой. Удивительно, но её не заметили даже спустя несколько минут, хоть она и не особо пряталась. Просто поразительно, насколько жалко это со стороны смотрелось, да еще и с высоты её опыта. Хотя все и происходило по старому сценарию. Вполне себе стандартная и до уныния однообразная сцена, повторяющаяся чуть ли не каждые полмесяца. По памяти Мэдисон. София и Эмма, вместе с «группой поддержки», ловят Тейлор, загоняют её в угол и начинают разглагольствовать на тему как ничтожна Эбер. Заключалась забава в «якобы» диалоге между подружками, которые говорят между собой в присутствии Тейлор, но её присутствие «не замечают», пытаясь второсортными оскорблениями вынудить Тейлор сорваться. Дико скучная и лишенная какого-либо креатива стандартная сценка за авторством Барнс. Именно она придумала такое «развлечение» и конечно же у неё было больше всех шансов вывести Тейлор из себя. Та же София предпочитала более серьезные, жесткие и не лишенные воображения планы, по своему эффекту превосходившие любые задумки Эммы. Но из-за того, что сам способ был весьма легок в исполнении, в своей простоте и банальности, то и применялся он гораздо чаще. Тейлор очень быстро приучилась не обращать внимания на этот треп. Действительно, чего там такого уникального и свежего услышать можно? Как полагала Мугино, Тейлор уже спустя пару месяцев серьезно так утомилась слушать весьма однообразные и не блещущие свежестью оскорбления, пропуская большую их часть, как фоновый шум. Если бы не Эмма, то развлечение быстро притомилось бы Софии, но так как Барнс была когда-то близкой подругой Эбер и прекрасно знала куда бить и морально давить чтобы пошла реакция, то и интерес к «забаве» не угасал. Мугино вслушалась в поток этих глупых и второсортных оскорблений. Поморщилась, было бы что-то свежее, а так все по-старому. Проходились по уму Тейлор и, конечно же, по её внешности. Очень, со стороны, глупо звучат эти нападки, Тейлор была умна - это понятно любому, кто хоть сколько-нибудь её знает. Вообще-то, если брать чисто интеллект, отдельно от всего остального, Тейлор была едва ли не умнейшим человеком в школе, опережая во многих вопросах и в моральной зрелости многих преподавателей. Это ясно чувствовалось и не могло не бесить ту же Софию. С внешностью же… Тейлор не была красива в классическом понимании этого слова. Уродлива она, впрочем, тоже не была. У нее была весьма своеобразная внешность, не лишенная, однако, определенного шарма и достоинств. Вот только все это работало против неё. Слишком уж она выпячивала свои недостатки, пряча достоинства. Весьма подростковый взгляд, видеть в себе лишь изъяны. Однако если бы Тейлор привести волосы в порядок, одеть в правильную одежду, поправить осанку и сменить выражение лица, то от забитого книжного червя мало что останется. Её не примут конечно в модели, уж больно своеобразный образ, но заинтересованные взгляды приковывать Эбер однозначно будет. Хотя весь этот потенциал служит Тейлор как дохлому льву его рык, уж слишком она зациклена на изъянах, в упор не замечая достоинств. Возможно именно поэтому мучительницы так докапывались до внешности своей жертвы, чувствовали слабое место и давили, но та же Эмма не могла не знать о том, как может преобразиться Тейлор, если догадается выползти из своей раковины. Возможно поэтому этот цирк устраивался так часто. Если постоянно говорить человеку, что он чудовище, не стоит удивляться тому, что он станет вести себя как монстр. Постоянно напоминая закомплексованной девочке, что она уродина, легко можно убедить её в этом. Классический и простейший психологический прием, играющий на том банальном факте, что человек, все-таки, тварь социальная. Впрочем, Мугино порядком притомил этот цирк на выезде. Уж слишком зрелище было для неё противным. Странное дело, без сомнения убивающая и калечащая врагов девушка, испытывала презрение к такой деятельности. Возможно, потому что всегда считала, что трата стольких сил и времени на такое бесполезное самоутверждение в первую очередь показывает ничтожность самих агрессоров. Не любишь человека или презираешь его? Выскажи ему это в лицо и забудь. Сильно не любишь? Избавься от него. Но травля - последнее дело, уважающие себя люди такой глупостью не занимаются. Мугино еще немного посмотрела на эту сценку из жизни Уинслоу, прикончила бутыль с водой и, покачав головой, пошла домой, даже не думая вмешиваться в этот фарс. Только её там не хватало, чтобы придать подростковой драме небольшого кровавого антуража, а ведь она вполне может не сдержаться, если вмешается в этот балаган. Всяким моралистам же не объяснишь, что почти всегда старая добрая агрессия работает куда лучше дипломатии и увещеваний. Иронично, но, когда она стояла поблизости и наблюдала за этим бесплатным шоу, на неё внимания не обращали, а стоило только отойти, как заметили. До слуха эспера донеслись чьи-то заводные призывы, похоже, кричала Эмма, предлагая присоединиться к веселью и возмущалась, что это Мэдисон не сообщила им о походе в школу. Естественно Мугино даже не подумала уведомить «подружек», ей и так в последнее время самоконтроля сильно не хватает, а тут такие раздражители. Поэтому Шизури даже не обернулась, вместо этого пренебрежительно отмахнувшись от всех призывов рукой. Участвовать в этом «развлекалове» эсперу не хотелось от слова абсолютно. Так как все бы закончилось неминуемым и безобразным скандалом. Заступаться за Тейлор тоже не хотелось, эта бледная и растрепанная немочь сама виновата и, похоже, была немного мазохистской и упрямо нарывалась. Поэтому решение покинуть этот дурдом «по-английски» не казалось таким уж плохим вариантом. Вот только, кто сказал, что ей дадут просто уйти? София уж точно нет, девчонка, похоже, на полном серьезе полагала что Мэдисон часть её «стаи». Это было даже немного мило, хоть и несколько ограничено. Вообще, у Софии были определенные проблемы с мировосприятием, точнее оно у неё было несколько искажено и ограничено. Но на Мэдисон такое вот отклонение производило впечатление. Да и вообще, из всей троицы именно Хесс была самой опасной. Если на публике лидером была Барнс, то внутри этой небольшой группы именно у Софии было право решающего голоса. Эмма не смела ей перечить, да и Мэдисон, уж на что стерва, но старалась с ней не спорить. Клементс откровенно побаивалась Софию, если Эмма была дрянью в целом неопасной, то эта чернокожая спортсменка порой до жути пугала. Мелькало в её взгляде нечто… будто её окружают не люди, а насекомые, которых она еще не растоптала по своей прихоти. Во всей её позе и взгляде сквозила какая-то уверенность, святая убежденность в собственной правоте. Она была жестока и даже вероломна. Впрочем, ей хватало мозгов не показывать свою «темную» сторону общественности, и она проявляла чудеса изворотливости. Была изобретательна, наблюдательна и весьма осторожна. Только когда ей удавалось довести Тейлор до срыва или особенно её унизить, с неё слетала маска пусть и хулиганистой, но в целом правильной спортсменки. И этот переход, каждый раз вымораживал Клементс и оставлял неизгладимое впечатление. Так, например, именно в Софии была еще одна из причин почему Мэдисон продолжала травлю Тейлор. Подобное времяпровождение надоело Клементс уже за месяц, травля потеряла былую остроту и приносила лишь скуку, утомляла и не приносила удовлетворения. Но когда Мэдисон уже решилась сказать Софии и Эмме о своем самоотводе, произошел этот пугающий переход и Мэдисон решила не рисковать. Её можно понять, София выглядела человеком способным убить просто за сам факт протеста. Мугино подобный факт, что логично, совсем не волновал. - Мэдисон, стой, - в два счета догнала эспера Хесс попытавшись схватить её и рывком развернуть к себе. Правда Мугино извернулась, лишь в самый последний момент сдержав прорыв сильно пробить надоедливой девчонке коленом в печень. София яростно выдохнула, так и не осознав всей опасности, и сразу же начала прессовать, - какого хрена ты творишь? - Я? София, ты ничего, случаем, не попутала? – Удивленно склонила голову набок Мугино, презрительно прикрыв правый глаз. Привычка, оставшаяся у неё еще от старого тела из-за глазного имплантата, - с какой это стати я должна перед тобой отчитываться? - Ни с какой! Но и игнорировать нас ты не можешь,- выплюнула София, нахмурившись и быстро осознавая, что прежнего трепета перед её персоной Мэдисон уже не испытывает, - ты выставляешь нас в плохом свете своим показательным уходом! - И в какой это момент тебя стали волновать такие мелочи? – Фальшиво удивилась Мугино. Хесс пыталась показать какая она крутая и независимая и как ей плевать на чужое мнение, но получалось у неё откровенно паршиво, по какой-то причине она была очень щепетильна насчет своей репутации, - впрочем, неважно. Мне неохота присоединяться к вашей забаве, вот я и не стала навязываться. - С чего это? – Удивленно воскликнула София, притом её удивление было искренним. Похоже она не могла понять, как такое времяпрепровождение может не вдохновлять, - тебе же всегда нравилось доставать эту уродину? - Никогда особенно не нравилось, но ты не интересовалась моим мнением, - помотала головой Мугино чувствуя странное облегчение внутри себя. - Кстати! Давно уже хотела задать тебе один вопрос. Зачем? Нет, не тот эмоциональный посыл… Нахуя?! - Страхолюдина-то эта? Да ничего такого. – Рассеяно отмахнулась от вопроса София все еще находящаяся в небольшом шоке от того что Клементс опустилась до обсценной лексики. До этого Мэдисон себе такого не позволяла. Впрочем, спустя пару секунд расщедрилась на объяснения. - Она слабая. Она неудачница. Она второсортная мелкая дрянь без всякого права находиться рядом с нормальными людьми. И она должна осознать это, прочувствовать на своей шкуре. - Плоть слабых это пища для сильных? Так что ли? – поморщилась Мугино. Несомненно, в этой точке зрения что-то и было, но она была убогой в своей основе и чересчур утрированной, поэтому нежизнеспособной. И к тому же эта философия сильно перекликалась с той, которая едва не стала для Мугино фатальной. - Именно! – Обрадованно воскликнула София, - зачем эти глупые вопросы если сама все понимаешь. - Да просто… Глупо все это. – Досадливо вздохнула Шизури вспоминая эмоции Мэдисон. – Три самые популярные девушки в школе из кожи вон лезут дабы досадить школьному изгою. Во всей этой ситуации слабыми и ничтожными выглядим скорее мы, а не Тейлор. Она высказала все те не до конца сформулированные мысли, которые долгое время вертелись в голове у Клементс. Мэдисон уже давно хотела сказать эти слова Хесс, но все никак не могла набраться решимости и сейчас, сам факт сделанного, послужил серьезным таким успокоительным для уже начинающей медленно звереть Шизури. Впрочем, судя по потемневшему лицу Софии ей претензии не понравились. Так что Мэдисон правильно делала, что не высказывала своё сверхценное мнение. Очевидно, Хесс очень болезненно относится к любой критике. - Ты хоть понимаешь какую глупость сейчас сморозила, Клементс? – Обманчиво мягким тоном обратилась София к собеседнице, лишь глаза выдавали истинные эмоции, далекие от теплоты. - Да? По-моему, все наоборот логично, - пожала плечами Мугино, показательно не замечая смены общего настроения, задумчиво покосилась на пустую бутылку из-под воды, все еще в своих руках и метким броском отправила её в урну, которая стояла метрах в десяти от неё. Попала, - Создается впечатление что мы… самоутверждаемся за её счет? Это переросло почти в зависимость. А зависимость, почти потребность, - это самая что ни на есть слабость. - Вот как ты заговорила. Что, пожалела несчастное отребье? – София уже без всякого намека на дружелюбие агрессивно надвинулась на Мэдисон прожигая её злобным взглядом. Если она считала, что девушка как обычно отступит, то жестоко просчиталась. Клементс сама сделала шаг в её сторону и без всякого страха встретила её взгляд. Обычно подобного напора, щедро сдобренного агрессией, хватало чтобы даже самый храбрый человек уступил перед хищницей. Но не в этот раз. Мэдисон не дрогнула, даже раздражающая полуулыбка не сошла с её губ, только в её взгляде появилось нечто… настораживающее. - Даже если и так, повторю еще раз, с чего ты взяла, что я должна перед тобой отчитываться? – Спокойно спросила Мугино. В отличие от Софии, её голос не перестал быть мягким и располагающим, лицо являло собой воплощение безмятежности и лишь блеск глаз и особо мягкие, почти бархатные, интонации голоса выдавали её эмоции. Неожиданно, тонкий голосок Мэдисон набрал силу и звучание, так напоминающие родной голос Шизури. Почти все знакомые Мугино знали, что стоило ей так заговорить, то следовало сильно посочувствовать несчастному, что вызвал такую реакцию, и быстро сдергивать из опасной зоны, желательно в укрытие попрочнее. - Если тебе эту крысу так жалко стало, то чего ты целый год с нами её жизни учила? – София же о таком золотом правиле не слышала, поэтому продолжила испытывать свою судьбу. – Впрочем если тебе внезапно захотелось пожалеть эту второсортную дрянь, я тебе препятствовать не стану. Но даже не думай становиться у меня на пути. - Это угроза? – Мугино еще ближе приблизилась к оппонентке, внутренне кляня небольшие габариты Мэдисон. София была на голову её выше, из-за чего сложно было получить психологическое преимущество. - Да что с тобой не так, Клементс? – Наконец не выдержали нервы у Хесс, до которой только сейчас дошел факт, что её до этого покорная подружка и не думает сдавать позиции. - С чего ты вдруг так резко приоритеты поменяла?! - Вдруг? Возможно я поумнела и со стороны посмотрела на наши «развлечения»? Или же на меня повлияла смерть, прошедшая совсем рядом? Костлявая, знаешь ли, большая мастерица менять приоритеты, – риторически спросила Мугино не без удовольствия наблюдая за внутренним конфликтом Софии. – Ты хоть понимаешь, как мы со стороны выглядим, когда до Эбер докапываемся? - А я понимаю, - тихо продолжила Шизури, когда Хесс, упрямо поджав губы, покачала отрицательно головой, - Жалко мы выглядим. Мерзко и ничтожно. Мы выставляем себя на посмешище. - Повтори что ты только что провякала! – Все-таки прорвало Хесс. Учитывая что дискутировать было явно не её самым любимым занятием, она стала решать проблемы привычным для себя методом, а именно силовым. Какой-то смысл в этом всем был. Все-таки Хесс была спортсменкой, с превосходной физической формой и очевидным опытом рукопашных схваток, а Клементс весила почти как птичка, и никакого интереса не то что к дракам, а к банальным физическим нагрузкам не испытывала. Вот София и решила реализовать свое преимущество в этой сфере, раз толковых аргументов в словесном эквиваленте не нашлось. Это даже не было ударом, в прямом понимании этого слова, так, обычная хлесткая пощёчина, дабы отрезвить подружку, которая внезапно стала своевольничать. Вот только Мугино в универсальной пилюле всех истеричек совсем не нуждалась и поэтому не стала долго размусоливать. Перехватила руку, сильно дернула на себя, одновременно подбивая ноги и сделала резкий поворот корпусом, увлекая за собой не ожидавшую такого фортеля Хесс. А после хрестоматийный залом руки за спину. Как раз то что надо, несмотря на тренировки, физической силы все еще не хватало, так что прием, где сила противника оборачивается против него самого, был очень в тему. Тем более что при определенном навыке из такого залома сложно вырваться, и сила обычно только усугубляет проблему. Вот и София, сперва даже не поняв во что угодила, пару раз сильно дернулась и от слепящей боли упала на колени, поплатившись за свой энтузиазм тем, что чуть было не выдернула суставы в руке. Все-таки пока еще калечить «подружку» было не в планах Мугино. -Успокоилась? - Спокойно, миролюбивым тоном осведомилось у Хесс Мугино, - или еще успокоить? - Отпусти, сучка! – Сквозь зубы процедила Хесс, которая, впрочем, не выглядела особо испуганной. Возможно уверенна в том, что у Клементс не хватит духу довести прием до логичного конца? Это она зря сомневается, Шизури лишь немного усилила давление и Хесс взвыла от боли, - ладно, ладно! Отпусти! - Вопросов ко мне больше нет? – Риторически поинтересовалась Мугино и, чисто профилактически, перед тем как отпустить надавила на многострадальную руку еще сильнее. Софии стоило больших усилий не заорать от боли, - Окей. Претензий тоже? -Ты больная, в курсе? – Дрожащим голосом донесла до Шизури очевидное Хесс, аккуратно ощупывая пострадавшую конечность. После чего неожиданно злобно уставилась на неё, - Ты не представляешь с кем связалась! Ты еще раскаешься в этом! - Нет София, не раскаюсь, - лениво ответила Мугино наблюдая как со стороны стадиона приближается «группа поддержки» Хесс с Барнс во главе. Спортсменка лишь громко хмыкнула и отправилась в их сторону, не удостоив её ответом, - это ты не представляешь с кем связалась, дуреха. И как тебе повезло остаться в одном куске. София последние слова или не услышала, или высокомерно проигнорировала. Но Мугино уже было не до этого, она развернулась и пошла дальше по своим делам, практически сразу выкинув из головы это пустяковое столкновение. Тем более ей была до лампочки реакция Барнс на такое жесткое попрание устоев в динамике взаимоотношений их небольшой группы по интересам. И ей было абсолютно плевать к чему там пришла София и как собирается отомстить. Практически сразу она стала думать о других вещах. Она полезла за смартфоном и открыла заметки, что оставила там вчера вечером. А именно список магазинов, где могли продаваться нужные ей приблуды. Критично нужны были кремниевые пластины и еще пара специфических вещичек. Что-то ей подсказывало, что скоро этот инвентарь ей понадобится просто в промышленных количествах. А своей интуиции Мугино доверять привыкла. Конец Второго Акта.