В обратную

— Тоука-чан, ты девственница? — официант взглянул на неё: завораживающие глаза, мешки под ними, тёмные волосы, чуть впалые щёки. Прошло всего ничего, а она будто прожила целую жизнь. И всё-таки залилась краской, отвернулась, подавилась кофе. Она закусила нижнюю губу. Как же неловко вышло. — Прости. — Она утёрла рукавом нос, который был испачкан в том самом кофе. — Канеки, к чему это ты? «О чем он думает? Как же неловко! Разве его это не смущает? Кто-нибудь… хочу провалиться под землю». Тоука опустила глаза в пол, стук сердца раздавался в ушах, а щеки до сих пор отдавали румянцем. Кафе пустовало, никого поблизости не было. — И всё же… да или нет? — и он вновь замолк, ожидающе смотря на Тоуку. Сквозь, в самую суть. В нём виднелась какая-то тоска и грусть. «Отвечать ли?» Губы Тоуки расползлись в кривую линию от напряжения. — Да. Он выдохнул, не так, будто упал груз с плеч, а так, будто с каждой секундой валилось ещё больше. — Почему у тебя лицо, будто ты готова умереть? Тоука-чан, это нечестно… мне на такое смотреть больно, — Канеки осторожно коснулся её руки и постепенно обхватил одной, двумя. — Ты единственная, кто думает, что твоя смерть никого не огорчит. Он сжал ладонь, переплетая пальцы с её. Тоука не сопротивлялась, почему-то на глазах выступили слёзы, медленно пробежавшие по щекам. Она сделала ещё один глоток кофе. — Поэтому в крайнем случае я готов сделать это с тобой. — Что? — Что? Теперь алое лицо скрылось за чёлкой. — Канеки, это звучит слишком вульгарно, цени свою честь больше. Тоука расцепила руки, она утёрла слёзы, смотря на его чистого серого оттенка волосы. И это тоже из-за неё. Сколько он ещё должен за неё волноваться? Все раны из-за неё. — И последнее… — Да? — Почему Нишики, Цукияму ты берешь с собой, но меня оставляешь позади. «Ты и так много моих ударов принял на себя». — Я не хочу, чтобы тебя избивали, не хочу, чтобы ты опять сражался в одиночку за меня. Когда Ямори пытал меня, ты пришёл, ты спас меня, но опять принял всё на себя. (Отклонение от сюжета, где Кен сам вызволился из плена.) Канеки, ты намного решительнее меня. Я боюсь, что ты умрёшь, а я даже не узнаю этого, не смогу попрощаться. Её голос дрожал, но она продолжала говорить, сжимая его руку и смотря в глаза. Из окна дул свежий воздух, всколачивая её волосы. — Забавно, — но голос его совсем не так звучит, — Тоука, в данный момент также себя чувствую я, — она допивает кофе. — Прости. — Знаешь, когда ты, будучи следователем, приходила, ты смотрела на меня, — он улыбнулся, — как на Ризе-куна когда-то. Твой взгляд я не забуду. Я был счастлив. Он собирался встать, ослабил хватку, чтобы вызволить руку, но Тоука крепко держала, по щекам катились прозрачные капли, но быть милой она не перестала. Прошептав его имя, она слезла со стола и потянулась к нему. Ухватив секундный взгляд, Тоука прильнула к губам Канеки. Он ответил, спустился тоже и, приобняв, рвано поцеловал, затем, опустив руку на её поясницу, коснулся губами бархатной кожи шеи, языком, уловил кроткий вдох и дрожь, мурашки по коже, парень повторил сиё действие и получил по щеке то же, но с озвучкой голосом. Тоука обхватила его шею, путала его волосы, закинув голову и не смея шевельнуться, пришла в себя только тогда, когда пуговицы рубашки одна за другой расстёгивались. Она провела пальцем по бледной щеке, установила зрительный контакт и впилась губами в его, агрессивно, не желая церемониться, он лишь обыденно мило улыбнулся, как всегда. Девушка развязывала его галстук, пока он расправлялся с рубашкой и подтяжками, затем его рубашка. Вышло даже быстрее чем у самого Кена. Он очертил руками её талию, до узкой черной юбки. Взялся за пуговицу и посмотрел на Тоуку, она каким-то образом оказалась на столике. Та сглотнула, Канеки в один миг расстегнул и пуговицу, и замок. — Привстань, — он ухватился за края на бедрах. Тоука-чан послушно встала, ухватившись за его плечо, дабы не упасть. Ткань он опустил к щиколоткам, девушка переступила через неё и Канеки вновь усадил её на стол, он коснулся губ, шеи, ключиц, ложбинки между грудью, вызвав чуть ли не протест. — Штаны, — тонкий намёк на то, что лишь она полуголая сидит в непристойной позе здесь. Кен устроился между её ног, стянул последнюю деталь костюма официанта. Тоука коснулась рельефных мышц, чуть закусила губу, обхватила его бёдра ногами, уменьшив пространство между ними, она приобняла его, мокро поцеловала шею, губы, в порыве страсти рука поползла вниз и оказалась на его ягодицах. Не признавать же, что случайно? Она смущённо прихватила за то, что было и поцеловала ещё раз, опустилась ниже. — Признаюсь, за попу меня ещё никто не лапал, — с усмешкой выдохнул он, наслаждаясь поцелуями, которыми она его покрывала. Руки его медленно приблизились к застежке лифчика, он был немедленно снят. Канеки немного отстранился, он глядел на её тело, провел рукой по щеке, шее, до груди, оставив руку так. В который раз установив зрительный контакт, он увидел то, как часто она дышит, припухлые губы. Канеки будто молча поинтересовался, может ли он продолжать. Получив кивок, парень приблизился вплотную и требовательно, долго целовал её, пока она не стала дышать ещё чаще. Кен вернулся к груди, прильнул к ней, нежно поцеловал бусинку соска, чуть поигрался с ней, с другой грудью, влажно опустился к бедрам, поцеловал ляжку, близко к ней оставил засос. Она вздрогнула и за плечо чуть толкнула его, Канеки послушно поднялся, выжидающе глядя. — Я сама, — дрожащим голосом произнесла она, и аккуратно спустила трусики. Канеки погладил её по спине, опустил руки, за ягодицы стянул к краю стола, даже чуть ниже, очень нежно, воздушно и протяжно поцеловал, поднимая бабочек внизу живота. Он провёл языком от шеи до уха, Тоука ухватилась за его плечо и поменяла их местами, она желала ещё больше поцелуев, его нежных и горячих поцелуев, обжигающих своей любовью. — Канеки, ты прекрасен, — прошептала она, целуя его шею, чуть прикусывая, а затем облизывая, его дыхание тоже участилось. В чём же он был прекрасен, ему так и не стало понятно. Целуя, она продолжала опускаться, по его прекрасному торсу, к нижней части живота. — Тоука-чан, я уже готов, во всех смыслах, прекрати эту сладкую пытку, — он сидел, закинув голову назад, чуть чаще дышал. — Ты готова? — Ммм, — она попыталась отвернуться, но решительными действиями её голову развернули назад, бежать было некуда. Щеки опять приобретали розовый оттенок. — Н-не знаю. Прости. Она утёрла глаза, посмотрела на него, поцеловала. — Да, — выдохнув, прошептала она. А то, что было дальше рейтинг R не позволяет мне написать. Остановлюсь на этой кисло-сладкой ноте. Не забывайте ставить оценки и писать отзывы.