Бандитский Сейрейтей.

- Чёрт, Киске, как же я давно этого ждала... - брюнетка до того расстрогалась и обрадовалась, что, не сдерживая эмоций, прыгнула на крепко обнявшего её в ответ исследователя, обвив ногами его торс и разревелась, уткнувшись ему в грудь, словно маленькая девочка. - Орешек, погнали, сами Гина занесём, - толкнула сестрицу в бок Рангику, не сдержав улыбки умиления при виде этой картины. Ну о каком тут замужестве с Кайеном Шибой может идти речь, если леди Шихоин от одного предложения жить вместе от Урахары чуть в обморок на радостях не упала?.. Что уж будет, когда он её замуж позовёт, усмехнулась про себя Мацумото, взваливая Ичимару на плечо и затаскивая в дом, двери которого, пока Киске и Йоруичи наслаждались друг другом, потерявшись в отчаянно радостном и долгом поцелуе, так и остались гостеприимно открытыми. Пристроив внезапно протяжно застонавшего от боли из-за мучивших его ран парня на диване, Рангику взглянула на Орихиме и с выражением произнесла: - Солнце моё, думаю, ты прекрасно понимаешь, что вот про это Ичиго Куросаки рассказывать точно не стоит. Орихиме молча кивнула, пребывая в полнейшей растерянности и лёгкой подавленности, но понимая, что события этой ночи перевернули их с сестрицей размеренную жизнь настолько, что пока и представить страшно, что же дальше будет. Хотя, признаться честно, девушке очень хотелось поскорее увидеться со своим любимым, прижаться к его крепкому плечу, почувствовать на себе касания его сильных, но с такой осторожностью дотрагивающихся до неё рук, поймать этот ласковый взгляд таких же карих, как и у неё, глаз, да позабыть обо всём... Но не до того было сейчас, и потому Иноуэ предпочла пока притихнуть и лишний раз не мешать никому своими переживаниями. Гин всё-таки пришёл в себя, чему несказанно обрадовались и Рангику, и Киске, и с искренним состраданием выслушавшая от Мацумото жуткую историю о том, как родной отец хотел его в психушке у Дзараки на тот свет отправить Йоруичи, и даже помалкивавшая и думающая о своём Иноуэ. А Ичимару осмотрелся и скрипуче выдохнул: - А... куда нас всех занесло? Мало-помалу все успокоились и разошлись по кроватям, потому что поспать после таких приключений необходимо было решительно всем. Правда, перед тем, как заснуть, Рангику набралась храбрости и постучала в спаленку на втором этаже, которую заняли счастливые, несмотря на завертевшуюся вокруг них галиматью, влюблённые. - Заходи, Ран, не стесняйся! - услышала Мацумото голос Йоруичи. Исследователь и аристократка встретили девушку на постели, в обнимку и полураздетыми. Точнее, загорелая брюнетка Шихоин предпочла просто обернуться простынёй и совсем над одеждой не заморачиваться, а сверкнувший труселями Урахара, вскочив при виде Рангику, торопливо нацепил тёмно-зелёный махровый халат, а потом снова приземлился на кровать, обняв прильнувшую к нему девушку. - Вы уж меня простите, я вас надолго отвлекать не буду, - понимающе улыбнулась рыжая. - Просто хотела кое о чём вас попросить... В общем, когда Шухей очнётся, сообщите, я хочу с ним увидеться, отблагодарить хотя бы. А то, получается, даже не попрощались по-человечески, он же сознание ещё возле дурки потерял... - Хорошо, - кивнул Урахара, при этом торопливо отводя взгляд в сторону, дабы скрыть омрачившую его серые глаза тень тяжёлой печали. - Рангику, не хотелось бы тебя раньше времени расстраивать, но, раз уж ты заговорила об этом... Да чего уж, я и Гриммджоу предупредил, пока в машину Хисаги грузили... Короче, если без лишних предисловий - готовься к тому, что Шухей, вероятнее всего, умрёт. Там в кровь зараза какая-то попала, пока его открытыми ранами по земле грязной возили, и почему-то даже все те препараты, что я ему ввёл, действия пока никакого не оказывают. - В любом случае, держите меня в курсе, что с ним, - монотонно пробубнила Рангику, следом же стремглав вылетев из спальни. Девушка и не помнила уже, затворила она за собой дверь или нет, а, добравшись до кровати, которую отвела ей Йоруичи, она с изнеможением рухнула на неё и, уставившись в потолок, начала снова и снова прокручивать в голове события этой перевернувшей с ног на голову ночи и проклинать себя за то, что из-за неё человек вот-вот на тот свет отправится. А ведь был молодой, здоровый парень, ехал бы себе мимо и ехал бы на своём мотоцикле, тогда ничего с ним и не случилось бы, сжимала кулаки Мацумото, даже не чувствуя того, как по щекам её из глаз уже вовсю разбежались прозрачные мокрые дорожки, солоноватые на вкус. Этой ночью Рангику так и не уснула, хоть и вымоталась до предела. На протяжении первого месяца, что она, Гин и Иноуэ провели в доме Урахары и Йоруичи, бедный Киске носился тут и там: то ему постоянно названивали какие-то заказчики, желающие новой порции удовольствий в виде дурманящих смесей его изготовления или требующие определённого оружия срочно, в большом количестве и прямо здесь и сейчас, то блондин пропадал там, где ныне находился Шухей (который, вопреки печальным прогнозам Урахары, всё-таки не умер, но поправлялся очень тяжело), то исследователь просто исчезал непонятно куда и непонятно зачем, объясняя это Йоруичи и Рангику с Гином (Иноуэ в силу своей юности и робости предпочитала вообще во все эти дела не соваться) тем, что подключает все свои старые и формирует новые связи ради того, чтобы наладить и свою с Йоруичи жизнь, и Ичимару с Мацумото дать возможность выйти за пределы огороженной территории особняка, в котором они уже откровенно изнывать от вынужденного безделья начинали. - Поймите, - начинал успокаивать всех откровенно замотавшийся Урахара, когда на пороге его снова встречали три обеспокоенных взгляда и гнетущее молчание, в котором, казалось, электрическими искрами трещало напряжение испытываемого всеми страха из-за очередного отсутствия даже звонка или сообщения от пропавшего в очередной раз на двое суток исследователя, - мы все натворили столько дел, что, поверьте, если я не подтяну в это дело определённых людей и не обеспечу нам всем надёжное прикрытие, нам и носу на улицу казать нельзя будет. Если вы не забыли, для общественности я сейчас увёл потомственную аристократку леди Шихоин из дома и удерживаю неизвестно где... Да-да, Иноуэ, дитя, не делай такие глаза, среди аристократии никто не поймёт и не примет по-хорошему того, что такая знатная дама, как Йоруичи, вдруг решила сойтись с безродным сумасшедшим учёным, который вообще чёрт те знает чем промышляет, - с горькой иронией усмехнулся Киске, видя изумлённый взгляд Орихиме. Повернувшись в сторону Гина и Рангику, исследователь аж глаза закатил, чего, впрочем, под надвинутой по самую переносицу шляпой видно не было: - Ну а про вас, товарищи, я вообще помолчу. Или ещё раз пройдёмся по тому, как ты, Рангику, осмелилась порушить все планы решившего заработать на смерти Гина Дзараки, как ты, мой дружочек-лис, догадался огреть доктора камнем по черепу, как вы угнали его машину и поранили его интернов вместе с Шухеем?.. Да чтоб вы знали, Дзараки и шайка его парней очнулись в больнице ещё с неделю назад, и, если бы не все те договорённости, что мне удалось заключить, около нашего дома уже сейчас бы полицейское оцепление было... Не подумайте, - устало глянув на сконфуженных Мацумото и Ичимару, вздохнул Урахара, - я не хочу вас ничем попрекнуть или подчеркнуть, что вот, мол, какой я крутой и значимый, сколько для вас делаю. Это ни капли не так, я параллельно с вашими и свой зад от гнева кланов Шихоин и Шиба прикрыть пытаюсь всеми силами, Йоруичи ведь без пяти минут невеста Кайена была... Я просто к тому, чтобы вы не набрасывались на меня вот так каждый раз, когда я являюсь после всех дел, не переживали из-за моего отсутствия и проявили чуточку терпения. Скоро всё наладится, я вам это обещаю. Ещё примерно неделя - и я лично организую нам всем поездку куда-нибудь на отдых, думаю, после всей этой ерунды мы все это заслужили! И обещание своё Киске Урахара выполнил. Правда, до этого чудного дня Йоруичи, Иноуэ, Рангику и Гину оставалось подождать буквально дней пять-шесть, собственно, как исследователь и по совместительству поставщик всякой запрещённой дряни и обещал. За всё то время, что они провели вместе, эти четверо здорово подружились, и далеко не просто вынужденное пребывание вместе в замкнутом пространстве стало тому причиной. Говорливая и всегда умеющая поддержать и подбодрить Рангику быстро нашла общий язык со взбалмошной, но весёлой и добродушной Йоруичи. Да и Гин раскрылся с довольно неожиданной стороны - поначалу старательно строя из себя презрительно относящегося ко всему в этой жизни язвительного пофигиста, он, ненароком пробалтываясь то тут, то там во время приправленных содержимым винного погреба в особняке посиделок с Мацумото и Шихоин много чего интересного выдал. Во-первых, старательно доказывая девушкам, что верить людям нельзя никогда, ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах, он сам же и прокололся, явно не боясь раскрыться перед двумя развесёлыми обалдуйками. Во-вторых, один момент биографии Ичимару сразу начавших сочувствовать молодому аристократу Рангику и Йоруичи аж до глубины души тронул. Оказалось, у претендента на пост главы клана была девушка. И не просто какая-то там пассия, а та, кого он искренне мечтал в жёны взять и та, которую, похоже, Гин так одурело полюбил, что о другой и помышлять не собирался. И девушка эта была дочерью одного чудаковатого, но очень знатного аристократа, Маюри Куроцучи - стройная зеленоглазая брюнетка со спокойным, уравновешенным и при этом не лишённым внутреннего стержня нравом по имени Нему. Рассказывая о том, какая же его Нему умная, красивая и замечательная, Гин аж в лице менялся - улыбка его становилась не искусственно-натянутой, а, пусть и слабела несколько, но зато была гораздо более живой, а голубые глаза, наконец-то увидевшие свет и переставшие быть обрамлёнными отёками и фингалом после полугодовых побоев, аж какой-то поволокой мечтательности, так забавно смотревшейся, подёргивались. - Отец у неё чудной, - посмеиваясь, рассказывал Гин. - Выглядит, как старый панк, бухает примерно так же. Сколько, помню, мы его с Нему из местной каталажки забирали, потому что он в который раз соизволил, например, в одних труселях в баре на столе отплясывать, или строил рожи сынку градоначальника Нойторе Джилге... И, кстати, как и Урахара, папенька Нему тоже увлекается всякими изобретениями и прочей вот этой ерундой, какой там учёные занимаются. А вот сама Нему, со слов Ичимару, была противоположностью своему откровенно странному, но, в общем-то, не злобливому отцу. Если Маюри имел весьма экстравагантный облик - золотисто-медовые глаза, синие волосы, золотые серьги-конусы в ушах и зататуированное по центру чёрным лицо, то его дочка выглядела куда скромнее, татуировок на тело не наносила, и гардеробом так, как Маюри-старший, общественность не шокировала. Склонность к абсурдным, странным, но жутко веселящим народ выходкам девушка Гина тоже явно от папеньки не унаследовала. Вообще, сам без пяти минут тесть Ичимару рассказывал ему, что и внешностью, и характером его обожаемая Нему пошла в её покойную ныне маму. Какие-то грабители напали на не привыкшую ходить по Сейрейтею с охраной леди Куроцучи, когда та отправилась за покупками, и перерезали ей горло. На ту пору Нему было около семи лет. - Но, кстати, я бы сказал, повезло бы мне с тестем, если бы наша с Нему-тян свадьба состоялась, - улыбался Гин, вспоминая чудачества господина Куроцучи. - Он, конечно, при первом взгляде совсем чокнутым кажется... но, если с ним поближе пообщаться, то это такой умный, добродушный и дельный мужик, каких ещё поискать. Ничего, вот встану на ноги, восстановлю положение в клане и вернусь за Нему-тян, то-то же старик Маюри рад будет, - замечтавшись, Гин направил свой взгляд куда-то гораздо дальше горизонта, видневшегося за окном, и подлил ещё вина девушкам, чтобы не скучали. А Рангику, слушая рассказ друга, нахмурилась и поспешила отвернуться, чтобы ни Йоруичи, ни тем паче Гин не увидели того, как она помрачнела. Просто Мацумото припомнила кое-что и теперь судорожно соображала, как же пока скрывать от совсем куда-то далеко ускакавшего по хребтам своих хмельных мечтаний гражданина Лиса, как она Ичимару называла, одну начавшую точить её мозг деталь. Она помнила, как в тот день, когда увезли израненного Шухея, в момент появления Гриммджоу и Нелл Урахара спросил у девушки друга Хисаги про то, почему же не приехал какой-то там Акон, с которым Мацумото в силу обстоятельств так и не познакомилась. И очень уж врезалось в память рыжеволосой то, что в качестве спутницы этого Акона Киске назвал именно Нему. Ладно, хорошо, напряжённо размышляла Мацумото, ну, допустим, это не та Нему, всё-таки не сказать, что у урождённой леди Куроцучи какое-то уж особенно редкое имя, в одной только больнице Дзараки Рангику попадались две пациентки с точно такими же именами... но то, что Нелл в качестве причины отсутствия Акона и Нему назвала то, что они уехали в участок вызволять разбуянившегося спьяну папу девушки, слишком подозрительно походило на то, что сейчас рассказывал Гин, как раз веселя Йоруичи и подсевшую к ним с книгой Орихиме деталями того, как однажды Маюри-сан, в очередной раз изрядно перебрав, своровал пингвина из местного зоопарка и катал его на лимузине по всему Сейрейтею, пока работники дорожно-патрульной службы его не остановили, и как они с Нему до рассвета вынуждены были весь штат полиции упрашивать, задабривать и наглым образом подкупать, дабы те сжалились и отпустили Куроцучи-старшего домой. Однако, странное совпадение, думала Рангику, не так ли?.. Тем более, быстро сложила она два и два в своей голове и сообразила, что, раз Гина схватили и стали удерживать в плену в собственном поместье ещё в январе, а сейчас уже июль к концу шёл, то получалось, что со своей Нему молодой аристократ уже полгода не виделся. А, как известно, в жизни не то что за полгода - за один день всё очень круто может измениться, Мацумото и сама с этим столкнулась. Но пока ничего говорить Гину она не стала. Если само всё вскроется - так тому и быть, решила она, а так незачем отнимать у друга последний стимул вылезти из всего того дерьма, в котором они по уши замарались. Оказалось, Йоруичи тоже многого про Ичимару не знала, знакома с ним она была лишь постольку, поскольку неписаные и выдуманные чёрт знает кем правила требовали появления аристократов хотя бы на пяти из двенадцати проводившихся в год званых приёмов у представителей древнейших и знатнейших родов. Близко они не общались, но время от времени на этих самых приёмах пересекались, и потому имели представление друг о друге на уровне "это такой-то из такого-то клана" и могли при встрече поболтать ни о чём. Естественно, так как и Гин, и златоглазая брюнетка были отпрысками знатных семейств, то и им пять раз в год приходилось, ворча, бурча и проклиная все эти правила этикета и всё, что с ними связано, заставлять себя появиться на этих вечеринках для избранных, в которых, как оба признались Рангику и Иноуэ, ни один, ни вторая никакого проку, смысла и интереса не видели. - Лично я всегда ходила только на те приёмы, где хоть народ поадекватнее собирался, - посмеивалась Йоруичи, припоминая в мыслях то, как она любила устроить целое представление из своих появлений. Танцы на столе, колкие шуточки в адрес совсем уж занудных и въедливых аристократов и посещение одного из знатных домов в простыне на голое тело - это были ещё самые невинные выходки из тех, что имелись в арсенале Шихоин. - Да я так же, - понимающе усмехнулся Ичимару. - Правда, вот Нему-тян, как человек ответственный и исполнительный, считала своим долгом отмучиться на каждом из приёмов, которые в году проводились... Никогда её не понимал в этом плане, хе-хе... Если про отношения с Нему, приёмы и всякие забавные случаи из своей жизни Гин рассказывал легко и непринуждённо, то вот, стоило зайти речи о том, как его схватили и что делали с ним на протяжении тех шести месяцев, которые выпали из его жизни после того, как родной отец решил его прикончить, лишь бы он не стал главой клана, он сразу замыкался, отшучивался, переводил тему, даже вставал и уходил в занятую им в особняке Йоруичи и Урахары комнату, внезапно сказываясь уставшим, опьяневшим или ещё каким - в общем, делал всё, лишь бы не разговаривать об этом. - Наверное, ему самому неприятно об этом говорить, - поводила загорелым плечом Йоруичи в такие моменты. - Или же он думает, что нам будет неприятно это слушать, - примерно уже сообразив, что за человек Гин Ичимару, пришла как-то к выводу Рангику.