Царица 2. Сказка про тьму и свет.

Елена резко отпрянула назад, широко распахнув глаза. Раздался шорох, скрежет когтей о камни и паучье шипение. Сотни злобных глаз двинулись вперёд, и сердце замерло в груди от страха. Девочки завизжали. Из черноты подземелий показались десятки, сотни пауков, самые крупные из которых были не меньше легкового автомобиля. Они шипели, и со жвал капал смертоносный, болотно-зелёный яд. — Уходим! — вскрикнула Елена. Но неожиданно сзади послышался шорох и шипение, и с потолков на нитях паутины спустились арахниды. Они угрожающе подняли передние ноги и зашипели, оскалив жвала, с которых капал яд, оставляя на камнях пузырящиеся следы, исходящие едким сизым дымом. Алёнка крепко обняла Снежку, едва не задушив её. Та смотрела на пауков огромными от ужаса глазами. Елена ощутила, как сознание медленно уплывает вон, и в глазах темнеет. Страшно. Настолько страшно, что уже и не знаешь, сможешь ли когда-нибудь избавиться от этого чувства. Как кролик, которого свирепый волк загнал в тупик, плотно окружённый густыми, непроходимыми зарослями колючего терновника. «Эх, сорока... Да что мне клыки да когти! Душа-то у меня всё равно заячья!» Один из арахнидов, размером с тумбочку, бросился на Алёнку, и та моментально обратила его в пепел огненным лучом. — Вот, получай! — явно довольная своей победой, произнесла она. Пауки яростно зашипели и девочка едва успела увернуться от обрушившегося на неё сверху удара огромных когтей. Снежка забилась в уголок между камнями, стараясь скрыться от летевшего во все стороны яда и периодически посылая ледяные разряды в разные стороны. Когда огромная арахнида бросилась на Елену, та даже не попыталась обороняться. Она с трудом увернулась и бросилась прочь. Сердце стучало быстро – слишком быстро. Казалось, грудная клетка разорвётся от мощности ударов. К страху остро и резко примешивалось омерзение. Огромные пауки с мохнатыми лапами, горящими во тьме подземелья красными глазами. Они были повсюду. Спускались с потолков на тонких нитях паутины, неожиданно появлялись из-за огромных белых сетей, бросались со всех сторон не давая возможности одуматься и принять хоть какое-то решение. И самое главное – их было слишком много для троих волшебниц, которые и колдовать-то толком не могли. Елена напряглась, пытаясь собрать беспорядочно метавшуюся магию, но шипение над самым ухом быстро вывело её из транса. Взвизгнув, девушка дёрнулась, пытаясь сбросить арахниду с плеча. Паук крепко уцепился коготками за ткань и уже приготовился вцепиться жвалами в неприкрытую воротникои шею. Премудрая вздрогнула всем телом и быстрым, нервным движением сшибла гадость. Паника перешла все допустимые границы. Разум заглох окончательно. В глазах помутнелось, словно она моментально ослепла. Оглушительное, мерзкое шипение на самых разных тонах сливалось в один единый поток звука, который бил по барабанным перепонкам со всех сторон, затуманивая сознание. Снежка выронила посох и зажала уши руками. Алёнка пальнула огнём и бросилась к подруге, вокруг которой уже собралось порядочное количество арахнид. Пауки отпрянули в разные стороны – они не выносили огня, как и любые существа, рождённые Навью. — Снежка, ты в порядке? — крикнула рыжая чародейка, придерживая девочку под локоть. Внучка Деда Мороза слабо кивнула. — Да я... Ой, голова кружится... — она ухватилась за голову. Неожиданно внизу что-то просвистело, и ступни волшебниц увязли в чём-то вязком и липком. Алёнка опустила взгляд. Паутина! Теперь-то они точно попались. — Елена Авдеевна! — срывая голос, закричала Алёнка. — Помогите! Елена Авдеевна!!! Крик поднялся к сводам пещеры и потонул среди камней. — Елена Авдеевна! — крикнула Снежка, когда очередная сеть паутины плотно обмотала колени. — Елена Авдеевна, на помощь! Помогите нам, пожалуйста! Девушка не слышала криков – слишком громким было шипение вокруг неё. Заслонившись руками, она свернула за огромный валун, отколовшийся от стены и уже не разбирала, куда неслась. Было только одно желание – сбежать отсюда, покинуть это чёртово место и больше никогда не возвращаться. Плевать на всё! На всех! Она прижалась спиной к ледяному щербатому камню и тяжело осела вниз. Лоб покрылся холодной испариной, волосы липли к вискам. По щекам покатились слёзы. Это была была уже не она – страх слишком сильно сковал её сущее, доводил до безумства. Пусть делают с ней что хотят, она не вернётся туда – в этот ад. — Елена Авдеевна!!! — знакомый, резкий крик отрезвляет чародейку, вырывая из цепких лап чар, навеваемых шипением пауков. Сознание возвращается, притупляя чувство поистине животного страха. — Девочки... Елена откинула голову назад, прижавшись затылком к холодным камням пещеры. Боже... Какая она эгоистка! Так позорно сбежать и бросить совсем юных волшебниц один на один с этими тварями! Вот и кто она после этого?! — Нет... — шепчет она, и жар дыхания вырывается из груди, обжигая всё внутри калёным паром. — Я хочу... Но не могу... Простите меня, девочки... Премудрая закрывает глаза и слёзы прокладывают дорожку по щекам, стекая вниз чистыми, но горькими, как полынь, ручейками. Девушка рвано дышит, всхлипывая и тщетно пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Боже... как она устала... быть сильной и смелой... Чёрт подери, не её это роль! Всё ведь могло быть по-другому! Дыхание постепенно выравнивается. Елена обняла колени и ткнулась в них носом, бездушно глядя в никуда. Что ей делать, и как СПАСТИ, она даже и не представляла. Вновь прикрыла глаза, поддаваясь скупому на милосердие чувству усталости. В висках стучала кровь. Елена до сих пор слышала отдалённое шипение арахнид, крики о помощи и звуки капающей со сталактитов воды, со звоном разбивающейся о камни. Но что она могла поделать? — Ты – трус... — прошептала она, покачиваясь, словно в трансе. — Бояка... Предательница... Как я могла так поступить... Я ведь... Премудрая ткнулась лбом в колени. Ничего не могла с собой поделать. Сегодня тело и здравый смысл оказались сильнее разума. Неожиданный мягкий свет охватил тонкую, худенькую фигуру в объятия. Елена удивлённо подняла заплаканные, покрасневшие глаза – откуда свет здесь, в подземельях, в десятках метров под землёй? Поднявшись с камней, царица оглянулась, но так и не поняла, откуда лился свет. Он просто БЫЛ. — «Идём...» — тихий, но смутно знакомый голос над ухом. — «Нечего терять... Идём!» Неуверенно оглянувшись, девушка слабо, на ватных ногах, шла вслед за светом, который плыл впереди неё. Шаг, второй, десяток, два. Неожиданно всё погасло. Стало темно, настолько темно, что даже зрение волшебницы не спасало от темноты. «Куда?!» Словно в ответ на её мысленный вскрик, в воздухе зажглись две сферы – одна золотистая, сверкающая теплом и светом. Вторая – тёмная, серебристо-синеватая, от неё веяло ощутимой прохладой и тревогой. — «Не бойся,» — шепнул голос. — «С тобой ничего не случится. Просто выбери – белый или чёрный, идти дальше, и стать Величеством, или вернуть всё, и остаться Высочеством.» Над сферами зажглись сверкающие окна. На одном – счастливая семья – мужчина, женщина, и девочка-подросток. Смеются и обнимаются. На другом – дым, выжженные поля и деревни, почерневшая от взрывов земля и хорошо знакомые серые строгие глаза в темноте. — Ни то и ни другое. — прошептала Елена. — Магия не может быть плохой или хорошей, нельзя жить только в белом или только в черном. Высочество неотвратимо станет Величеством, рано или поздно. — «Достойный ответ. Здесь твоя истина.» — царица была просто уверена, что невидимый собеседник удовлетворенно кивнул. В этот момент магические окна погасли и сферы стеклись в один поток энергии, тонкими нитями опутывавший пальцы девушки. Елену охватила паника. Она не знала, что это за магия и боялась её. Иногда лучше всё-так перебдеть, чем недобдеть. Между тем светящиеся нити достигли груди и девушка упала на колени, стиснув зубы от неожиданной боли. Словно с одной стороны –могильный холод, а с другой – жаркий, опаляющий огонь. Боль начала утихать, и царица ощутила прилив сил. В глазах зажглись огни, и с кончиков пальцев полился свет. Девушка сверкнула глазами и тело охватил жар волшебной трансформации. Первой в её жизни... *** Опутанная липкой, мерзкой паутиной до самого подбородка, Алёнка со злостью и раздражением, которые абсолютно затупляли владевший ею ранее страх смотрела на снующих вокруг пауков. То, что арахниды действуют не просто так, а по чётко отлаженной системе, она уже поняла. И теперь догадывалась, что их ждёт дальше. Снежка молчала. В отличие от подруги в ней никогда не было такой дерзости. Нет, трусливой Снегурочка никогда не была. И сейчас уже не так уж сильно боялась – привыкла. Из кокона паутины торчал посох. Ох, не будь её руки связаны, если бы только можно было дотянуться... Но, увы... Вий не так просто поставил этих пауков охранять границы Нави – они не просто монстры, лишённые разума. Они умнее, чем можно подумать, и для многих это заблуждение оказывалось роковым. — А ну живо распутайте нас, не то я за себя не отвечаю! — Алёнка дёрнула плечом, стараясь ослабить охватившую всё тело паутину. — Вы, вообще, знаете, кто я?! — Алёнка, ну откуда же им знать? — шёпотом спросила Снежка. Чародейка огня досадливо шикнула. Неожиданно коконы вновь закачались. — Они опять нас куда-то тащат! — кинула она, оглядываясь вокруг, насколько это было возможно. — Ой, Алёнка, мне страшно... — шепнула Снежка и зажмурилась. Острые когти подцепили паутину, и Алёнка широко распахнула глаза, когда пол пещеры оказался далеко внизу. Похоже, жить ей осталось сравнительно недолго... Такого огромного паука она ещё не видела ни разу в жизни. Жвалы почти коснулись её головы, но в этот момент раздался сильный, знакомый голос. — Отпусти её! Алёнка повернула голову. Среди чёрной, колышащейся массы арахнид появилось белое светящееся пятно. Пауки взвыли и бросились в разные стороны – они боялись света. Паучья королева, арахна, зашипела. Когти выронили кокон и Алёнка упала вниз, зацепившись за острый выступ. Паутина расползлась в стороны и девочка освободилась из плена. Шипение огромной паучихи разнеслось по пещере. Пауки бросились на светящуюся фигуру, в которой девочки с удивлением узнали Елену. Волосы удлинились и теперь платиновой волной вились сзади. На голове – сверкающая серебряная фероньерка с голубыми и фиолетовыми камнями. Белое платье серебристой вышивкой вилось вокруг фигуры. В разрезах изредка проглядывала чёрная подкладка. В её руках ярким светом лучился магический жезл. Одно движение рукой – и пауки, заскулив, бросились в разные стороны, оставляя за собой дым от опалённой шерсти. Голос Премудрой звучал тихо, но его услышали все: — Кто приказал тебе? — вопрос был адресован явно арахне. В ответ раздалось паучье шипение. Глаза Елены, ставшие ещё более светлыми, угрожающе сузились. — Вот как? Надо же... И кто же она такая? Вновь шипение. Теперь уже со страхом. Елена опустила посох и вздохнула. — Опять... Мало ей, значит... Плохо дело... — Елена Авдеевна! — Алёнка не собиралась терять времени. Лёгким движением она выжгла дыру в паутине и вытащила Слежку из кокона. И обе девочки понеслись к волшебнице, уже ничего не опасаясь. — Снежка, Алёнка! — Елена обернулась и откинула жезл в сторону, рухнув на колени и принимая их в объятия. Каждой досталась своя порция слёз и поцелуев. — Хорошие вы мои... Простите меня, бога ради... Ни Снежка, ни Алёнка ничего не ответили – лишь прижались крепче к её плечам. Елена расцеловала их в пыльные макушки и поднялась с колен. — Значит так... — прошипела она, приманив к себе посох. — Вы больше не выйдете из этой пещеры. Ни сегодня, ни завтра, ни когда-либо ещё. Это понятно? Гробовое болчание сказало ей намного больше, чем могло бы, и чародейка удовлетворённо кивнула. — А теперь о главном – здесь, у вас, томится юный гном, принц, по имени Годрик. Где он? Эмо-поле в пещере наполнилось искренним недоумением. Со всех кругов понеслось шипение и шорох. Глаза Елены расширились, начиная приобретать гневный, ярко-лиловый цвет: — ЧТО ЗНАЧИТ, У НЕГО НЕТ ДЕТЕЙ?!