Володя и Степан.

Когда Володя упал в первый раз, он не особо удивился - коммунальные службы очень плохо работают, особенно в снегопад, особенно перед новогодними каникулами. Когда он упал во второй и третий раз, он принял это как должное - парень не был физически развит, и знал, что с его координацией на льду паршиво. Но когда хит-парад его падений увенчался жемчужиной - Володя смачно приземлился на многострадальный копчик - парень смачно выругался и решил весь оставшийся путь просто-напросто ползти. Он не собирался оправдываться перед немногочисленными зрителями в лице прохожих, он не собирался делать вид, что он пьян, хотя на корпоративе он выпил всю бутылку шампанского в одного, он просто хотел дойти до дома. Точнее, доползти. Но, как это обычно бывает, лед неожиданно закончился, и парень рисковал стереть до дыр новые джинсы, на которые он копил целых два месяца. Поднявшись, отряхнувшись, Володя окинул взглядом те злосчастные сто метров, на которых он умудрился упасть четыре раза. Затем парень посмотрел вперед, мысленно проводя траекторию дальнейшего полета, и думая, что его уже ничем нельзя ни удивить, ни разозлить. Приняв тактически верное решение, Володя весь оставшийся путь до переулка шел походкой пингвина-алкоголика, пока снова не упал. Парень удивился, ибо не было этого характерного "поскользнулся-упал-дальше по сценарию", его просто-напросто толкнули. Володя понимал, что его дальше ждет. Денег ему едва хватало на то, чтобы снимать жилье, и он прекрасно знал, в каком районе поселился. Обычно все подобные "рекиты" не приводили ни к каким печальным последствиям - у него никогда с собой не было денег даже на сигареты. Зная это, местные гопники практически спокойно пропускали его вперед, за исключением некоторых случаев. Но сегодня у него в сумке была годовая премия, которую сподобился выписать жадный начальник. И он был готов любой ценой защищать кровно заработанные. В сумку парня вцепились, удерживая ногой хозяина, пытаясь вырвать добычу. Володя напрягся, задействовал все резервные силы, но этого едва хватало, чтобы удерживать сумку на месте. - Отдай, курва! - прошипел Володя, и вцепился зубами в ремень сумки. Он подумал, что ему уже нечего терять: не будет денег - не будет еды, а без еды зубы ему были не особо нужны. - Володька? Это ты? - хватка ослабилась, но парень не поверил этому хитрому ходу и, сжимая зубы крепче, прогудел "Да, я". - Ой, прости, малой, не признал. Гопник отпустил сумку и протянул руку, чтобы помочь парню встать. Володя еще несколько секунд с сомнением смотрел на незнакомца, но интерес все же победил. Парень встал, отряхнулся, перекинул сумку через плечо и всмотрелся в лицо нападавшего. - Степан Аркадьевич? - Володька с трудом узнал своего школьного учителя. - Ага, - он неловко почесал затылок, - ты это... Прости, что так вышло. - А я думал, что был вашим любимчиком, - протянул парень и спокойно улыбнулся. "Опасность миновала - можно расслабить булки", - подумал он. - Так и есть, - охотно отозвался учитель и замолчал. Оба не знали, что сказать. - Ты это... Прости еще раз. - Простить? Теперь вы просто обязаны на мне жениться, - хмель начал играть с мозгом Володьки, отчего он слабо контролировал свои реплики. Но он не мог не признать, что ему интересно, что же довело учителя до того, что он теперь грабит бедных студентов в закоулках. - Или хотя бы чаем напоить. - Чаем, это можно, - задумчиво, но с легкой улыбкой согласился мужчина. - Я тут живу недалеко... - Сразу туда пойдем, или подождем, пока кто-нибудь еще здесь с сумкой не пройдет? - рассмеялся Володя. - Сразу. Парни прошли несколько кварталов и оказались около небольшой пятиэтажки. Квартира Степана обнаружилась на пятом этаже, поэтому, когда парни зашли внутрь, Володя присел на тумбочку, приводя дыхание в порядок. - А я смотрю, ты в отличной физической форме, - усмехнулся Степан, раздеваясь и проходя на кухню. - Зато зубы крепки, - едва отдышавшись, ответил парень, заходя следом. - Сокровища моей многострадальной сумки, - Володя протянул коробку каких-то конфет, которые удалось стащить с вечеринки. - А мы ими не отравимся? - мужчина поставил чайник и достал кружки. - На вид какие-то странные. - Не думаю, что наш начальник хотел бы нас убить, - парень важно поднял палец вверх. - Еще надо поискать таких рабов, которые будут пахать за эту мизерную зарплату. - И не говори, - как-то слишком горестно выдохнул Степан. Чай уже был заварен, конфеты открыты и внимательно осмотрены. - Так вы из-за этого.. - парень замялся, не зная, что сказать. Он думал, что в тепле его еще больше развезет от алкоголя, язык развяжется, речь поплывет сама собой, но, на удивление, он быстро протрезвел, как только переступил порог квартиры. - И из-за этого тоже, - мрачно кивнул мужчина. - Сейчас сокращение идет, увольняют всех, у кого опыта работы меньше десяти лет. Дали две недели, чтобы я нашел новое место работы. Прямо перед Новым годом уволили, сволочи, - он впился взглядом в стол. Володя не знал, что сказать, а потому просто пил чай и надеялся, что его не заметят. Следующие пять минут Степан Аркадьевич изливал душу, жаловался на начальство, состоящее исключительно из козлов, родителей - моральных уродов, которые калечат детей, и самих детей-оболтусов. Парень стоически выдержал это время, хотя ему дико хотелось либо сорваться и уйти домой из этого мрачной кухни, либо сорваться и пойти за спиртным, чтобы кухня заиграла новыми красками. Он решил, что второе будет уместнее. Благое дело поощряется - именно так думал Володя, ибо за все время, что он ходил за двумя бутылками водки, он ни разу не встретил гопников, коих здесь было куча, и ни разу не упал. С легкой усмешкой он вошел в квартиру своего бывшего преподавателя, который уже совсем раскис, сидел и просто смотрел в одну точку. Через полчаса усиленного возлияния, оба парня уже лежали на полу, в темной кухне, и говорили о смысле жизни. Выяснилось, что Степан Аркадьевич, который после первой стопки стал "просто Степкой", очень любит свою работу, очень любит учить детей, что ему всегда нравился тот одиннадцатый класс, в котором учился Володя, и что к своим двадцати восьми годам он успел разочароваться в нашей системе образования. Володя же поведал, что те уроки литературы были самыми лучшими в его жизни, что он даже самостоятельно научился отличать ямб от хорея и амфибрахия, чтобы впечатлить учителя. И что он даже хотел поступать на филологический, но родители настояли на инженерном. Как итог, оба вынуждены работать не по специальности: инженер работает менеджером, а учитель подрабатывает гопником. - За жизнь - она та еще сучка, - прозвучал тост, и две пары рук начали шарить в темноте в поисках стопок. - Прости... - прошептал Степан, когда случайно вместо стопки, которая должна была стоять между ними, нащупал бедро парня. Он смутился и сразу же сел, ударившись головой о ближайшую тумбочку. Володя быстро, насколько это позволял алкоголь в крови, включил свет и принялся осматривать голову раненому. - Больно? - участливо и с излишним придыханием спросил парень. Учитель лишь слабо покивал головой и залип мутным взглядом на губах парня. Володя отстранился, достал из морозилки неопознанный замороженный объект и приложил к ушибу. Повисла неловкая тишина. Оба хотели попробовать, попытаться что-то сделать, но никто не мог решиться - а вдруг это все неправильно? - Я тут кое-что понял, - медленно и загадочно начал Володя. Степан напрягся, но делать ничего не стал. - Новый год через два дня, а у тебя квартира даже не украшена, и елки нет. Надо это исправить! Степан Аркадьевич - абсолютно нормальный, спокойный и адекватный человек. Но то, с каким задором об этом говорил парень, не могло его не подкупить. И он согласился на все, что только предложил бы этот мальчишка. Точнее, водка в нем согласилась бы на все. Новогоднего настроения не было ни в голове, ни в жопе, но это не остановило энтузазистов. От слова "совсем". Пока Степан перебирал побитую молью пряжу, которая перешла по наследству еще от хозяйки, Володя тащил с кухни ложки и раскрашивал их гуашью. На немой вопрос мужчины он кивнул головой, мол, все в порядке, а затем подвесил эти несчастные четыре раскрашенные ложки к потолку. Затем он сбегал на кухню за сковородкой и так легонько, можно даже сказать нежно, ударил по импровизированным колокольчикам. Звук получился отвратным, но под влиянием алкоголя парни приняли его за нечто божественное. Затем Степан сказал, что знает, что надо сделать, и тут же включил сборник песен Меладзе. Дело пошло быстрее, ибо эти волшебные звуки придавали сил и укрепляли желание творить прекрасное. За следующий час парни откуда-то достали елку, навешали на нее стопок, чайных пакетиков, шарфов, клубков пряжи, и - самое главное - гирлянды. Полюбовавшись еще немного своим произведением искусства, парни рухнули без сил на пол, но Степан решил, что это не дело, а потому расстелил диван, закинул туда полураздетого Володю, залез сам и уснул. А дальше было утро.