tequila and nudes

Почему-то пить текилу где угодно и пить текилу в Мексике было двумя совершенно разными ритуалами – по внешним признакам и по внутренним, так сказать, ощущениям. Хотя, казалось бы, напиток уже давно везде один и тот же – залит в стерильные рельефные бутылки, крышки завинчены, акцизы налеплены, тяжелые ящики разлетаются по алкогольным магазинам всего мира. Вот тебе настоящий кусочек Латинской Америки хоть в Глазго, хоть в Лондоне, хоть в Нью-Йорке. Слизнуть соль с руки, опрокинуть ледяную стопку – если текила качественная, вниз по пищеводу словно проносится стремительный электрический разряд. Заесть лаймом, чтобы подготовить свои вкусовые рецепторы для следующей порции. Мексиканцы – настоящие гении, раз смогли такое изобрести, с уважением думал Алекс. Мексиканцы стали смеяться, когда они вчетвером – всей группой, кроме давнего трезвенника Боба – насыпали по щепотке крупной морской соли на складку кожи большого пальца. Стали наперебой объяснять, что придумали это в Европе, что никому в Мексике в голову не придет забивать вкус настоящей текилы солью. Они были смуглые, радостные, болтали на хорошем английском, бегло, но с непривычным для европейца акцентом, сверкали белозубыми улыбками и смеялись, в общем, совсем не обидно – и Алекс, уже и так слегка разомлевший от местного алкоголя, уставший после концерта и пригревшийся у очага маленького ресторана, лишь слабо кивал, когда ему вручили стакан с толстыми стенками, и собрался послушно выпить залпом, не закусывая. Мексиканцы вновь загалдели – из их болтовни Алекс понял, что он очень невежественный гринго, что текилу нужно пить небольшими глотками, медленно, чтобы прочувствовать вкус и запомнить его на всю жизнь, при желании предваряя каждый глоток сангритой, ледяной смесью сока томата, апельсина и лайма и зеленого перца чили. На другом конце длинного стола красивая черноглазая официантка, кажется, объясняла Дино то же самое, и тот покорно кивал, потому что девушка дружелюбно наклонилась к нему – и прямо перед лицом бедняги был глубокий вырез ее платья. Алекс не выдержал и рассмеялся. Если вдумчиво пить качественный напиток, то резкий вкус спирта чувствуется от силы секунду – сразу же после этого мозг начинает обрабатывать стремительные сигналы рецепторов, которые словно испытывают бурный оргазм. Точно так же, как вино в узком смысле этого слова получают из винограда, текилу производят из сока голубой агавы (не кактуса!) – так откуда там тогда взялись деликатные ноты ванили и дыни? И почему сангрита – напиток с поистине безумным составом – так идеально с этим сочетается? Алекс поставил опустевшую стопку на стол и перевел дыхание. Собутыльники смотрели на него с интересом. — Пиздец, — сказал Алекс и вдруг осознал, что уже с одной стопки его начинает забирать. – В хорошем смысле пиздец, в нормальном таком. Его поняли правильно и без лишних слов налили ему еще – и стало окончательно ясно, что мексиканцы просто отличные ребята. Как он оказался в своем номере, вспомнить Алексу так и не удалось. Он лежал на кровати размера кинг сайз, и хотя это было абсолютно исключено, ему казалось, что комната медленно вращается вокруг своей оси, а сам он слегка покачивается, словно на волнах. В какой-то степени это было даже приятно — текила была всё-таки хорошая и действовала мягко. Зато неожиданно удалось вспомнить кое-что другое, и этим другим был первый раз, когда он попробовал текилу. Не сказать, чтобы он вообще об этом забывал, если уж на то пошло, но именно сейчас перед глазами будто кадром из кино встала картина. Там фигурировал Ник, разумеется, там фигурировал Ник, в каждом важном моменте его жизни не мог не фигурировать Ник, и в этом не было ничего удивительного. И тогда они были в номере отеля в Манчестере – это был их первый в жизни совместный тур, номер был, понятное дело, совсем простенький, но вместо заявленных двух кроватей (они все равно планировали их сдвинуть) почему-то была одна огромная, точно такая же, как сейчас, и она смотрелась странно чужеродно, совершенно не вписывалась в обстановку. Но Ника это не смущало – он, без футболки, в одних расстегнутых штанах, потому что как раз тогда немножко поправился и жаловался, что любимые джинсы врезаются кнопкой в живот, развалился морской звездой на кровати, и в руках у него была бутылка дешевой текилы – почему-то это был единственный крепкий напиток, который продавался в магазинчике через дорогу. Соли у них, понятное дело, никакой не было, лайма тоже, поэтому Ник просто отвинтил крышку, храбро глотнул и закашлялся от непривычного вкуса, и не смог проглотить все – струйка из уголка рта стекла вниз по его покрытой испариной шее. На вкус это было лучше, чем все что угодно. Горечь алкоголя и солоноватый пот расцветали на нежной коже розоватым и сиреневым под жадными поцелуями, вылизываниями и укусами Алекса, к утру обещая перерасти в недвусмысленную печать отлично проведенной ночи. Впрочем, они, конечно же, были слишком уставшие после концерта, чтобы действительно позволить себе трахаться всю ночь, но Ник без лишних прелюдий решительно опрокинул его навзничь и оседлал со словами «ну уж ты-то сегодня на сцене наскакался». И уже потом, когда все закончилось, он внезапно тихонько чмокнул Алекса в висок и, не улыбаясь, словно сканируя его тяжелым уставшим взглядом, совсем уж неожиданно прошептал: «не смейся, но, кажется, я тебя люблю» — и хотя это был первый раз, когда от него можно было услышать что-то подобное, Алекс, уже очень сонный, почему-то почти не удивился и только обрадовался, и совершенно честно ответил что-то «и я тебя, спи, солнце». Алекс вздохнул. Они виделись осенью, а потом еще зимой, во время европейского тура, но такие встречи никак не могли заменить долгие годы совместных поездок по всему миру, когда не расстаешься с человеком ни на день, у тебя на глазах его каждый шаг и каждый вздох. Перед глазами полупрозрачным видением стояла бледная кожа Ника в полумраке спальни, и его мягкий живот, и сильные руки, и он как будто кожей чувствовал его сладкое жаркое дыхание. В голове плыло нещадно, опьянение не давало до конца понять, где реальные воспоминания, а где уже фантазии. А во рту пересохло — и здесь уже алкоголь был ни при чем. Алекс сделал колоссальное усилие и перекатился на правую сторону кровати, дотянулся до своего телефона на тумбочке. Диалог с Ником в приложении скайпа не успел сползти далеко вниз – они переписывались два дня назад, когда тот присылал ему старые фотки из студии в Вене, а Алекс в красках описывал текущий тур. Буквы маленькой клавиатуры двоились перед глазами, но, в принципе, более или менее сносно печатать было можно. 01:59 Жаль, тебя сейчас здесь нет. Телефон вспыхнул и завибрировал почти мгновенно – видимо, на другом конце света Ник прямо сейчас держал свой смартфон в руках. 01:59 Привет! А ты вообще сейчас где? 01:59 Мексика. Я говорил. Пульсирующие три точки и многообещающее "Николас набирает сообщение". Алекс перевернулся на живот и ощутил знакомый дискомфорт: пьяная эрекция — это все-таки сплошная загадка. Может не встать. Или встанет, но ты не сможешь кончить, если не повезёт. Или сможешь. Лотерея как она есть. С первым пунктом ему вот уже повезло, хотя трахаться ему тут не с кем. Ему сорок, прости господи, пять... ах, черт, сорок шесть, пьян он на все восемнадцать, а ещё у него колом стоит на одни только мысли о человеке, с которым он с переменным успехом спит пятнадцать лет и который сейчас находится за океаном. Пикантная ситуация, ничего не скажешь, конечно. 02:01 А, блин, точно, Мексика! Извини, забыл. Думал, вы ещё в Штатах. Как вам там, нравится? Бухаете небось? 02:01 Не без этого. 02:01 Текила, вот это вот все. Ну ты понимаешь. Местные научили нас пить ее правильно. 02:02 Я пиздец пьянвц 02:02 Пьчнвй 02:02 Бля Алекс обречённо помотал головой и вздохнул. Сначала печатать получалось нормально, даже знаки препинания, кажется, находились на своем месте, но теперь почему-то резко стало сложно — кровь, решив, что в другом месте в ней нуждаются сильнее, отлила от мозга напрочь. 02:03 Да ты реально в говно, да? Текила страшная вещь, наутро тебе пиздец. Спать ложись давай, у вас поздно, наверное? 02:03 Не хочу спать 02:03 У нас два ночи Ник в ответ без лишних слов зачем-то прислал эмодзи. Похабное подмигивающее эмодзи. Господи, в свое время этот человек ладил с компьютером на уровне семидесятилетней леди. Сидит там сейчас небось хлопья на завтрак ест. Семьянин хренов. Как же чертовски его тут не хватает. Как же чертовски хочется трахаться. 02:05 Николас 02:06 Николас слушает ;) 02:06 Я соскучлщмч 02:06 Соскучился по тебе пиздец Кровь стучала в висках, вспотевшая рука сжималась на телефоне. Второй рукой Алекс почти неосознанно погладил себя сквозь ткань пижамы — прикосновение отозвалось томительным чувством внизу, жар достиг пальцев даже сквозь плотный хлопок. Он был весь твердый, и собственная рука ощущалась как-то неполно, чего-то не хватало. Кого-то, если быть точным. 02:07 Я тоже!!! 02:07 Мы скоро увидимся? Когда ты возвращаешься? "Я весь вечер вспоминаю текилу и Манчестер", — попытался напечатать Алекс, но в глазах по-прежнему двоилось, палец соскакивал, получалась какая-то чушь. Он зажал кнопку голосового сообщения и на одном дыхании торопливо проговорил: — Семнадцатого последний гиг. Блин, слушай, Ник, я весь вечер о тебе думаю. Помнишь, как мы купили текилу в Манчестере сто лет назад? Я... черт, извини, я реально сто лет так не напивался. Я дико скучаю. И мы... в каком-то смысле мы можем увидеться раньше, чем через месяц. Отпустил палец — сообщение безвозвратно улетело в интернет. Не дожидаясь, пока Ник его прослушает и начнет печатать ответ, он открыл приложение камеры. Переключился на фронтальную, пару секунд вглядывался в свое лицо — щеки пылают от алкоголя, волосы дыбом, хорошо, что центром будущей фотографии по замыслу будет другая часть его тела — и выгнулся на кровати, стянув пижамные штаны, попытавшись придать лицу наименее отталкивающее выражение и в то же время сделать так, чтобы все, что нужно, влезло в кадр. Из четырех слегка смазанных кадров он, чуть подумав, выбрал наиболее четкий — и тут же его отправил, чтобы не успеть передумать. Нельзя полностью прочувствовать действительно плохую идею, если ты сдался на середине. 02:09 Николас набирает сообщение Николас набирает сообщение Николас набирает сообщение 02:11 Бля! Это чё за домашнее порно, секс-бомба?! 02:11 Ты не думал, что все это время от моего лица мог писать кто угодно? Ты настолько мне доверяешь?? 02:11 Но это всё-таки Ник, ха! Буквально через пару секунд Ник прислал селфи — он, оказывается, лежал в кровати и лучезарно улыбался ему из горы подушек, показывая большой палец. Он был лохматый и радостный. На тумбочке рядом с кроватью виднелись стакан воды и упаковка таблеток. 02:12 И, черт возьми, Ник считает, что ты секси! *** Ночью Нику приснился кошмар. Из тех, после которых просыпаешься с трудом, долго лежишь, не можешь отдышаться и осознать, что на самом деле ничего из этого не случилось, а потом ещё полдня временами замираешь и выжидаешь сам не знаешь чего, потому что прожитый во сне ужас словно щупальцем дотягивается до тебя из твоего же подсознания. Кошмары сейчас снились гораздо реже, чем раньше, год или два назад, но временами это все равно случалось — и это было чертовски неприятно. Он вынырнул из вязкого бредового, сотканного его мозгом сна, и немного полежал, не желая ни открывать глаза, ни шевелиться, и пытаясь подумать о чем-нибудь хорошем (на ум почему-то по очереди пришли винтажные гитары, пиво и Алекс, а затем все вместе — Алекс с гитарой на ремне и, как баварская женщина, с шестью кружками пива в обеих руках). Затем вздохнул и все-таки нехотя перевернулся на другой бок, привычно потянувшись за утренними антидепрессантами и заодно захватив мобильник, чтобы проверить, не написал ли ему кто ночью. Сообщение от Алекса, который оказался лёгок на помине, пришло в ту же минуту, и только тогда Ник почувствовал некоторое облегчение. Затем ещё одно сообщение, ещё, ещё. Почему-то несмотря на то, что Алекс был так далеко и (как странно было об этом думать!) писал ему из ночи, когда здесь было уже утро, болтовня с ним словно укрепляла связь с реальностью, давая передохнуть от муторных ночных грез. Уже через три минуты он узнал, что тот чертовски пьян, но, кажется, ни о чем не жалеет. Через семь минут — что тот по нему соскучился. Через девять — что он вспоминает вечер в Манчестере, когда они напились и потрахались в отеле (по описанию, в принципе, было похоже на один из миллиона их вечеров). Ник слабо улыбнулся воспоминаниям и мельком подумал, что надо будет пригласить Алекса куда-нибудь съездить, когда тот вернётся из Америки — чтобы тоже был отель и какое-нибудь новое место, только никаких групп и никаких концертов, у них будет не так много времени друг на друга. А затем Алекс отправил ему голосовое сообщение, сбивчивое и торопливое, и от так хорошо знакомого шёпота, произносящего "весь вечер о тебе думаю" и "дико скучаю", почему-то по коже спины и шеи словно забегали крошечные электрические импульсы, и Ник уткнулся лицом в подушку и выдохнул, вдруг действительно осознав, как сильно соскучился он сам. И... черт возьми, это было лестно — Алекс, изрядно выпивший, не идёт искать приключений, а пишет вместо этого ему. А когда он открыл глаза, Алекс прислал ещё одно сообщение. Не текст, фото. Фото себя. Он лежал на кровати на боку и фотографировался с вытянутой руки, и несмотря на то, что фокус оставлял желать лучшего, было более чем заметно, что на нём нет никакой одежды, что его лицо покраснело пятнами — щеки и нос, как с ним это иногда бывает после выпивки, что из-под опущенных ресниц его словно физически касается тот самый тягучий недвусмысленный взгляд. А ещё — что у него стоит (эта часть фото была наименее смазанной). И что именно об этом Алекс и пытается ему сообщить. Ник сглотнул. Он был взрослым мужчиной и, понятное дело, видел в жизни и не такое — но в первую секунду он почувствовал, как на его лицо, шею и плечи нахлынула волна мучительного жара, а в животе что-то поджалось, распространяясь ниже, прокатываясь по ягодицам и бёдрам. Недавно он по договоренности с врачом постепенно в два раза уменьшил свою дневную дозу прозака. Теперь трахаться хотелось несколько чаще — и он вспомнил об этом. И, стараясь перебороть совершенно несвойственное ему подростковое смущение, поспешно написал Алексу, что тот секси, потому что помнил, как настороженно тот относится к своему телу и своей худобе, и знал, как почувствует себя Алекс завтра, когда, протрезвевший, все это увидит — а ещё потому что все реально так и было. И потому что Алекс правда выглядел прекрасно. 09:13 Хочу тебя пиздец Ник 09:13 Это невыносимо Ник растерянно моргнул. Дома никого не было, поэтому не было опасности, что кто-то увидит, как он с интересом рассматривает предназначенные лично для него пьяные интимные снимки Алекса. Проблема была в другом: как же тому помочь? У них и давно, и даже в последние месяцы были попытки секса по телефону, которые заканчивались диким хохотом уже на моменте "в чем ты сейчас? опиши себя". Он определено не так хорош, даже, скорее, совсем не хорош ни в составлении связных предложений, ни в подстегивании чьих-то фантазий на расстоянии, особенно сейчас, в долгий период вынужденного целомудрия, когда ни на порно, ни на похабное чтиво не тянет, да и на сам секс, впрочем, тоже тянет довольно редко. Вот если бы Алекс был рядом... Он вздохнул и напечатал очевидное, что первое пришло в голову. 09:14 Что ты хочешь, чтобы я сделал? 09:14 Не знаю. Просто хочу тебя 09:14 Так сразу? ;) 09:15 Думаю, я сначала все-таки тебя поцелую, я же джентльмен 09:15 Хорошо 09:16 Я соскучился по тому как ты целуешься 09:16 И я Ник словно со стороны услышал свое дыхание — тяжёлое, даже какое-то мучительное. Он обрел вдохновение и начинал постепенно включаться в игру. 09:16 Ты сейчас прикасаешься к себе? 09:16 Ага 09:17 Оближи ладонь и поласкай себя по всей длине Алекс стал печатать ответ, и это затянулось как-то надолго, так что Ник решил, что тот опять ржёт над их попытками секса на расстоянии, и уже проклял себя и запретил себе хоть раз ещё ввязываться в подобное — пусть дрочит на порно, раз уж ему настолько невтерпёж. Но экран мигнул, и ответом Алекса были еще две фотографии — фото, на которых он, судя по всему, покорно выполнил сказанное. Следом опять пришло голосовое сообщение — голос Алекса был низким и хриплым, с прерывистым дыханием. Он, видимо, продолжал ласкать себя прямо во время записи, и от мысли об этом Ник почувствовал, что начинает возбуждаться сам. "Блядь, Ник... я очень сильно хочу, чтобы ты был здесь со мной". 09:19 Знаешь, что я бы сделал, если бы был с тобой? 09:20 Взял бы у тебя в рот 09:20 Вот прямо сразу на всю длину, как в порнухе, ты же знаешь, я умею 09:20 Ты бы у меня ещё пощады просил Дожидаясь, пока Алекс ответит, Ник поерзал на кровати, и его собственный вставший член на случайное прикосновение хлопка одеяла отозвался неожиданно сильно. Он обхватил себя рукой и подумал, что таким образом, пожалуй, долго не продержится. Тем временем Алекс, видимо, потерял надежду успешно дрочить и печатать одновременно, и снова скинул ему голосовое сообщение. "Ник... ох, черт... господи... я представляю, что это твоя рука, это так тупо, да? Но мне так хорошо, гораздо лучше, чем совсем одному. Что ты ещё со мной сделаешь?" 09:22 Что я с тобой сделаю? Хороший вопрос 09:23 Трахну тебя языком, пока ты будешь лежать на животе, пожалуй. Тебе понравится 09:23 Ты лежишь и наслаждаешься, а я все делаю, как тебе такая идея? Ник незаметно для себя закусил губу и лишь через несколько секунд вздрогнул от острой боли. Он никогда в жизни не писал никому такого — почему-то слова иногда становятся гораздо более яркими, если записать, а не произнести. Ему было страшно неловко от того, что он делает, но в венах стучал, кружа голову, незнакомый ранее адреналин, и хотелось продолжать, даже особо не задумываясь, какими именно словами смутить и возбудить Алекса ещё сильнее, просто действуя по наитию — и ленивые движения собственной руки словно откликались в теле более остро и сладко, чем обычно, и он был рад тому, что Алексу, видимо, там в Мексике тоже хорошо. "Ник... мои пальцы внутри". 09:24 Представь, что это мои пальцы внутри тебя 09:24 Ведь после языка я собираюсь засунуть в тебя именно их 09:24 Ты такой красивый, Алекс. Ты выглядишь потрясающе. Когда мы увидимся, я не слезу с тебя ещё сутки В ответ пришло очередное сообщение со сбивчивой речью, шумным дыханием и — Ник готов был поклясться — лишь слегка прорвавшимся сквозь сомкнутые губы низким дрожащим стоном. "Я представляю тебя... ты сделаешь все это со мной? Хочешь посмотреть на меня ещё?" Он хотел написать "конечно", но не успел — Алекс опять отправил расфокусированную фотографию, и стало ясно, что все обстоит именно так, как он описывает. И с пальцами, и со всем прочим. 09:26 Алекс, ну что ты со мной делаешь 09:26 Я теперь весь этот месяц буду думать о том, как ты приедешь и как я наконец тебя трахну 09:26 Я очень сильно тебя хочу "Я сейчас кончу, Ник". 09:27 И я Первый раз за все время запись голоса Алекса оказалась, собственно, без слов как таковых — он дышал громко и со всхлипами секунд сорок, а потом на мгновение притих и практически беззвучно простонал что-то неразборчивое, и его тихий голос, хриплый, пьяный, словно пропитанный сексом и текилой, словно обволок Ника бархатом, заставив прикусить внутреннюю поверхность щеки и сжать себя рукой сильнее, усиливая движения до резких и почти грубых. На последнем Алексовом тихом и почти спокойном вздохе прямо перед тем, как запись выключилась, Ник кончил сам — откинул голову назад и позволил давнему, даже слегка забытому ощущению прошить себя крохотными щекочущими иглами и забрать из него все силы. Он полежал на спине секунд двадцать, ожидая, пока сердце перестанет колотиться так сильно, и не будучи в силах даже скосить взгляд на экран телефона. Потом с трудом повернул голову. 09:30 Я все 09:30 Думал, не получится, все-таки пьяный был 09:31 Да и есть 09:31 Я тоже все Алекс долго не отвечал, и Ник уже подумал, что тот, видимо, наконец отключился. Но тут экран телефона снова мигнул. 09:33 Ник? 09:33 Ты ведь удалишь эти фото и все остальное? 09:33 Я собираюсь сделать именно это, потому что, возможно, так моя смерть от стыда не будет утром настолько мучительной. Кажется, мне уже жаль. 09:34 Блч 09:34 Бля Ник не выдержал, покачал головой и засмеялся — его смех в пустой спальне прозвучал неожиданно громко. Он уже собрался написать Алексу, что все было супер, и чтобы тот не парился и ложился спать, как вдруг тот опять написал сам: 09:35 Спокойной ночи, Ник. 09:36 Я тебя люблю. Когда это можно было услышать от него последний раз? Один бог знает. Ник горько усмехнулся. Тому, конечно же, стоило уехать на другой конец света, чтобы собраться снова это сказать. Но едва наметившиеся напряжённые мысли тут же снова исчезли — он был всё ещё расслаблен после оргазма и не хотел думать ни о чем сложном. А ещё он тоже, несмотря ни на что, любил Алекса — молодого, теперешнего, с темными, со светлыми волосами, трезвого, пьяного, любого. И перерыв в общении все улучшил — может быть, потому что ухудшить было невозможно. И редкие встречи были в радость. И именно в этот момент он почему-то любил его ещё сильнее, чем обычно. 09:37 И я тебя! Спокойной ночи! Ответа не последовало. Видимо, Алекс спал. Ник глубоко вздохнул и с усилием выдохнул, и, кряхтя, поднялся с кровати, чтобы приоткрыть форточку. После такого ему точно требовался свежий воздух. Вспомнив о чем-то, он вернулся за телефоном и, на мгновение задумавшись, поменял четырёхзначный пароль. Пожалуй, для безопасности этого будет достаточно.