Трудовые будни ангелов-хранителей

– То есть все вы... – Да, мы умирали. Момои снова ахнула, прижав ладонь ко рту, а подопечные шокированно посмотрели на своих парней и хранителей. – Как же так? – выдавил Кисе, стискивая Юкио покрепче, словно желая уберечь от всего на свете. А потом задумался, припоминая один давний разговор. – Постой... Юкио-чи, ты говорил, что едва не утонул... Тогда?.. – Да, – резко кивнул Касамацу, полыхнув ярко-красными глазами и заставив непривыкших подопечных вздрогнуть. – Постойте, так вы все, по сути, мертвы? – Аомине уловил наконец мысль. – Нет, – покачал головой Мияджи. – Но если вы умирали, но так и не умерли... Акаши задумался и быстро сообразил: – Клиническая смерть? – Верно, – кивнул Фурихата, все же избегая смотреть на него. Хоть он не такой и страшный в повседневной жизни, а Коки всяко сильнее физически, все равно неловко... Судя по всему, им был знаком этот термин, и никто не стал спрашивать, что это такое. – Но все вы пережили что-то страшное, да? – Момои судорожно стиснула кулачки, переживая за них. Пожалуй, теперь она понимала Юмико, примчавшуюся на помощь младшим братьям, как только что-то начало угрожать им. Ангелы переглянулись и тяжело вздохнули. – Я однажды едва не утонул, – заговорил Юкио, уставившись на огонь. – Наглотался воды и уже не дышал, когда меня вытащили. Меня откачали, но... я уже стал ангелом. – Юкио-чи, – задушенно всхлипнул Кисе, еще крепче стискивая его. Против обыкновения, Касамацу не стал ругаться или бить его. – Ну, у меня было что-то схожее, хотя ситуация другая, – продолжил Мияджи. Рё, оплетенный его руками, ободряюще провел ладонью по его спине. – Во время землетрясения меня завалило в подвале, а когда откопали, я тоже уже не дышал. Подопечные подавленно молчали, только сейчас начиная понимать, что становление ангелом – это вам не прогулка в парке, а болезненно и фактически смертельно. – Куроко, ты тоже? – Кагами хмуро посмотрел на своего парня и, поколебавшись, притянул его к себе. – Да, Кагами-кун, – приглушенно промычал в его плечо Тецуя. Отодвинул голову и заговорил, не глядя на Чудес: – После последнего матча в Тейко, когда Огивара-кун... Я был слишком неосторожен по пути домой и не заметил машину. Она только зацепила меня, но я ударился виском о бордюр, и этого оказалось достаточно, чтобы стать хранителем. – Тецу-кун, – Момои залилась слезами. Она подсела к паре и приобняла Куроко прямо поверх рук Кагами. Тот хотел уже было отстранить ее, но посмотрел на напряженное лицо Тецуи и не пошевелился. – Муро-чин, ты... – Да, Ацуши, – Тацуя занавесился челкой полностью. – В Америке ко мне как-то прицепились два придурка... Я бы справился, но у одного оказался нож. Из-за этого я попал в реанимацию, там и... стал таким. – Жаль, что меня не было рядом, я бы с удовольствием раздавил их, – кровожадно прищурился Мурасакибара. – Не сомневаюсь, Ацуши, – улыбнулся Химуро. – А ты, Фурихата? – Акаши серьезно посмотрел на своего хранителя. Хоть он и не показывал, но ему было тяжело слушать, как страдали Куроко и его братья. А знать это все же было надо. Только почему-то Фурихата понимающе смотрел на него... Словно знал, что он чувствовал. Неужели они и такое могут?.. – Угорел при пожаре, – его ответ был самым коротким, но все равно Мияджи потянулся, чтобы сжать его ладонь. Они помолчали и посмотрели на так и сидевших в обнимку на краю обрыва ангелов, о чем-то перешептывавшихся. – А Изуки-сан и Такао-кун? – шепотом спросила Сацуки, вернувшись на свое место. Хранители нахмурились. – Им... им пришлось хуже всех, – нехотя ответил Касамацу, отворачиваясь. Аомине насторожился и выпрямился. – Шун... Он попал вместе со своей семьей в автокатастрофу. Юми-нээ отделалась довольно легко – несколькими переломами. А вот он и их родители... – У Шуна-нии тоже были переломы, – печально произнес Куроко, – и крайне неудачные. Они сдавили легкие, и он практически задохнулся. Им повезло, что за их машиной ехала скорая, они и помогли. Только вот Шун-нии... – А... их родители? – прошептал Кисе, снова вспоминая жизнерадостную девушку. Куроко покачал головой. Юкио глянул на подопечного: – Они умерли на месте. – Так Изуки-сан и Юмико-сан... – Да. Юми-нээ и мы – единственная семья Шуна. Момои закрыла лицо руками, пытаясь скрыть текущие в три ручья слезы, остальные мрачно молчали. Аомине смотрел в пустоту, не желая думать, каково пришлось его хранителю, и обкладывая себя трехэтажными матами, что слишком небрежно отнесся к этому. Потом снова перевел взгляд на Изуки и Такао. Те не торопились возвращаться. Они действительно не хотели возвращаться, не хотели рассказывать... Там и без них справились. Они сидели всего лишь в нескольких метрах, так что приглушенно, но слышали разговор. – А что насчет Такао? – поинтересовался Аомине. Ответом ему было гнетущее молчание. Только Юкио и Мияджи хмуро переглянулись. "Трое, четверо... Я не помню. Все, что осталось в памяти, – постоянные удары, разрывающая боль и... что нечем дышать... Потом меня бросили истекать кровью... Я почти умер, когда на меня кто-то наткнулся и вызвал скорую. После этого я и стал... таким..." Шинтаро помрачнел и процедил: – Это не имеет значения. Кисе удивленно посмотрел на него, вспомнил, что случилось с Такао, и, сопоставив, тоже помрачнел. Остальные подопечные тревожно смотрели на взвинченного Мидориму, не понимая, с чего такая реакция. Лишь Сакурай судорожно вцепился в Мияджи. – Почему это? Остальные же рассказали... – Я сказал... – Аомине-чи, это действительно не обязательно сейчас обсуждать, – вмешался Кисе, с тревогой глядя на Шинтаро. – Лучше сменим тему. Скажите, а как вы узнали, что именно мы ваши подопечные? И как давно вы... – он осекся, потому что это все равно напрямую касалось предыдущего разговора. – Ну, насчет давно... – задумался Юкио. – Я ангел уже года полтора, как и Киеши. Тацу и Тецу чуть больше года, Коки чуть меньше. А Шун и Казу... самые старшие и опытные ангелы – Шун уже почти четыре года, а Казу два с половиной. Им пришлось гораздо тяжелее. И, возможно, именно поэтому они немного ближе друг к другу. – Почему им пришлось тяжелее? Из-за... – хмуро спросил Мидорима. Куроко покачал головой. – Нет, Мидорима-кун. Все это время они провели без подопечных, а из-за этого становится тяжело. И к тому же рядом с ними не было никого, кто мог помочь советом, поделиться опытом или даже просто поддержать или разделить эмоции. Нам, – он обвел рукой присутствующих хранителей, – повезло гораздо больше, мы совсем недолго пробыли ангелами, когда встретили Казу и Шуна-нии, который нас всему и научил. Им же пришлось справляться самим. Он замолчал и перевел дыхание, пока подопечные переваривали услышанное. – Почему вам без подопечных так тяжело? – поинтересовался Аомине, поглядывая на Изуки с Такао. Почему-то ему не нравилась такая близость этих двоих. А симпатия к Шуну так никуда и не делась... – Ну... вся наша сущность стремится к одному – оберегать подопечного, – пояснил Фурихата, покраснев, когда на него пристально уставился Акаши. Что ж он так пялится-то?.. Запинаясь, Коки рассказал, каково ангелам без подопечного. – И только благодаря тому, что братья разделяли эту тяжесть с нами, мы с Шуном-нии выдержали. А Казу справлялся с этим в одиночку... Шинтаро прикрыл глаза. – Что значит "разделили"? – не понял Мурасакибара. – Мы можем разделять эмоции друг друга, – нехотя ответил Мияджи. – Только отрицательные, негативные, но благодаря этому мы можем справиться с чем угодно. Положительные же остаются личным. – Поэтому Изуки-сан и Такао-чи... – Рёта замялся, покосившись на Мидориму. – Так обнимаются? – Да, хотя бывает достаточно простого прикосновения. Но чем теснее контакт, тем легче. Акаши прищурился: – Кстати, вы также чувствуете эмоции ваших подопечных, то есть наши, я правильно ведь понимаю? – Как ты догадался? – поразился Коки. Сейджуро не ответил, только внимательно смотрел, как и остальные. – Вы действительно можете? – насторожился Кагами. – Да, Кагами-кун, можем. Но только сильный всплеск эмоций, когда они захлестывают... – А разделять их? – с подозрением посмотрел на Куроко Аомине. Ангелы переглянулись, и Химуро ответил: – Мы можем их развеять. Между собой разделяем на всех, а вот сильные эмоции подопечного можно развеять совсем, если связь крепка, или хотя бы частично. Естественно, хорошие эмоции убирать нет смысла – радость, счастье... Только отрицательные. – И как часто вы прибегаете к этому? – Мидорима грозно сверкнул очками. – Лично я прибегал к этому только пару раз, – признался Химуро и ласково улыбнулся Мурасакибаре. – С Ацуши никаких проблем. – Юкио-чи? – Какая разница? – недовольно отрубил Касамацу. – Достаточно того, что мы облегчаем вам жизнь хотя бы в этом. – Но это же наши эмоции, Юкио-чи! – негодующе воскликнул Кисе. – И нам решать, испытывать их или нет. Ну, то есть вот так вот распоряжаться нашими эмоциями... – Мы не распоряжаемся, Кисе, – покачал головой Фурихата. – Мы стараемся, чтобы вам было не так больно, не так страшно, не так горько... – Это, в общем-то, как и быть просто близкими людьми, – пожал плечами Мияджи, – только вместо того, чтобы просто выслушать и побыть рядом, мы можем помочь более существенно. Внимание Аомине неожиданно переключилось на Рё. – А ты давно знаешь об этом, Сакурай? – А?! Из... То есть нет, не очень. Месяца три, наверное... Тогда Киеши-сан и остальные ребята спасли меня, а после я узнал, что он мой хранитель. Тогда же узнала и Юми-нээ... – Юмико-сан не знала? – удивилась Момои. – Нет, Шун-нии не хотел тревожить ее лишний раз, взваливать на нее еще и это, – ответил Куроко. – Достаточно было и того, что все заботы теперь на ее плечах. Но она очень легко к этому отнеслась, и мы рады, что не стали обузой. Они снова помолчали, пока Кисе не вспомнил один вопрос, оставшийся без ответа. – А как вы поняли, что это именно мы? Не сговариваясь, ангелы хором ответили, каждый подставляя имя своего подопечного: – Это он. ... Береги его. – Это мы услышали, как только посмотрели на вас, – сказал Касамацу. – Хотя иногда... – Иногда думалось, кто еще кого беречь должен, – улыбнулся Тацуя, глядя на своего парня. – А каков принцип выбора подопечного? – Акаши заинтересованно посмотрел на Коки, вновь покрасневшего от его внимания. – На этот вопрос не знает ответа ни один ангел, – разочаровал его Мияджи. – Но иногда мне казалось... – задумчиво пробормотал Химуро. – Что, Муро-чин? – Знаете про легенды о красной нити, связывающей предназначенных друг другу людей, двух половинок одного целого, родственных душ и так далее? Вот иногда мне казалось, что нить, связывающая ангела и его подопечного, сродни красной. Что в ангелы и подопечные попадают те, кто больше всего друг другу подходит... – тут он заметил, как побагровел Фурихата под оценивающим взглядом Акаши, и поправился: – Хотя это всего лишь мои догадки, никаких подтверждений этому нет. – То есть отношения всегда становятся романтичными? – Кисе многозначительно дернул бровью. Юкио ткнул его локтем в бок, проворчав: – Нет, конечно. Это уже личный выбор каждого, связь тут ни при чем. Если подопечный своего пола, но интересуется противоположным, как и ангел, то больше, чем дружбы, между ними не будет. Парни даже как-то расслабились, услышав, что у них действительно все началось естественным путем, а не из-за какой-то там возвышенной связи. Над поляной воцарилась довольно уютная тишина. Основное они успели обсудить, а всякие мелочи выяснятся со временем. Поняв, что тяжелый разговор закончен, Изуки и Такао нехотя поднялись, отряхиваясь. – Ну что, Шун-чан, пойдем? – Казу сделал несколько шагов к костру. – Да. – Только сперва... – Такао неожиданно остановился, приковывая всеобщее внимание, лукаво сверкнул янтарными глазами и ухмыльнулся. Ребята насторожились. Внезапно он резко развернулся, разбежался и прыгнул с обрыва, прямо в прыжке поворачиваясь, падая спиной вперед и не разворачивая крыльев. – Шун-чан, лови меня! – его задорный крик разнесся по горам. Парни повскакивали с мест, в панике смотря, как, ругаясь, прыгает следом Изуки. – Он же... он... – Момои не могла подобрать слов, судорожно тыча пальцем в сторону обрыва. Только ангелы остались спокойны и слегка насмешливо посматривали на взволнованных ребят. Даже Аомине поддался их настрою и с тревогой ждал появления этих двоих. – Да все в порядке, – не выдержал Мияджи. – Точно, он же просто взлетит, – опомнился Кисе, садясь на место. Остальные тоже устало опустились на скамейки. Только Мидорима заколебался на какой-то миг. – Он не станет. – Что?! – Киеши, прекрати, – поморщился Юкио от звонкого вопля Кисе прямо в ухо. – Им не обязательно это знать. – Знать что? – прорычал взвинченный Шинтаро. – Он не станет взлетать, – проигнорировал ворчание брата Мияджи. – Во-первых, это невозможно при падении спиной вперед, а во-вторых... это проявление высшего доверия. Падать и знать, что тебя обязательно поймают, безоговорочно верить... О да, он мстительный. Пусть чувства к Казу изжили себя, но ему до сих пор нравится доводить Мидориму. К тому же тот так забавно сейчас перекосился... Как раз в этот момент показался Изуки, поднимавшийся все выше и крепко обнимавший за талию так и не раскрывшего крылья довольного Такао. При виде того, как Такао обвил ногами Изуки, скрестив лодыжки на его пояснице, Шинтаро вновь ревниво заскрежетал зубами. Когда они взлетели на приличную высоту, Казу что-то прошептал Шуну и подмигнул. Изуки согласно кивнул, подкидывая его и отпуская, и ринулся следом. Ребята с восторгом смотрели на стремительное пикирование двух ангелов, летевших ноздря в ноздрю. Хотя все же Казу оказался быстрее и вскоре обогнал Изуки, раскрыл крылья и на бреющем полете устремился к компании. – Юки-чан! Касамацу быстро встал, потягиваясь. Неожиданно для остальных Такао ухватил его за руки и, весело расхохотавшись, устремился ввысь. Кисе оторопело посмотрел им вслед, а остальные едва сдерживали смешки, глядя на него. – Киеши! – после крика Шуна встал и Мияджи. Шун подхватил его, и они быстро стали нагонять братьев. Точно так же они отпустили Мияджи и Касамацу и уже все вчетвером полетели вниз. Оставшиеся трое ангелов и Сакурай поднялись, вытягивая руки. Такао уцепил Куроко, Изуки, снова прилетевший вторым, выбрал Фурихату. Касамацу подхватил Химуро, оставляя Мияджи его подопечного. Быстро поднявшись и отпустив братьев, они пошли на третий заход. Киеши, что-то спросив у Сакурая, полетел за ними, перехватывая Рё поудобнее. – Шин-чан! – лицо Такао горело такой решимостью, что Мидорима неосознанно вскочил, думая то ли поймать его, то ли сбежать. Но Казу, слегка притормозив, крепко обхватил его за талию и устремился вверх. – Такао, черт... – у Шина перехватило дыхание, и он мертвой хваткой вцепился в его плечи. Юкио, летевшему следом, даже говорить ничего не пришлось – Кисе, просияв, моментально вскочил и протянул руки, сразу же обнимая за шею любимого. Остальные быстро смекнули, в чем дело. Так что подлетевшему Тецуе тоже не пришлось напрягать голос, он только подхватил Кагами и последовал за ангелами. Коки немного замялся, но, поймав слегка насмешливый взгляд Акаши, осмелел, забирая его. Сильные, несмотря на невысокий рост и кажущуюся хрупкость, руки подопечного неожиданно нежно скользнули по шее, отчего Коки пробрала дрожь. Это еще что такое?.. Он заглянул в малиновые глаза, но ничего не смог в них прочесть. Акаши слишком хорошо скрывал, что этот парень, а вскоре оказалось – его ангел-хранитель – сильно его заинтересовал. И теперь Сейджуро думал, как бы узнать его получше, но при этом не напугать. Хотя теперь, почувствовав, как задрожал от его прикосновения Фурихата, понял, что это будет не так трудно, как казалось. Тацуя аккуратно и со всей силы обнял Мурасакибару за пояс и тоже взлетел. Ацуши только пробормотал, что Муро-чин надорвется, если будет его так таскать. И только Изуки, почему-то прилетевший едва ли не последним, хотя мог быть вторым, слишком неохотно поднял насупившегося Аомине. На прищуренный взгляд синих глаз он все-таки ответил: – Я вообще не хотел тебя брать. – Почему это? – рык возмущенного Дайки пустил стайку мурашек по спине Шуна, но он не подал виду. – Потому что ты обидел нас. И особенно Казу. Аомине помолчал, глядя, как внизу Мияджи, так и не отпустив Сакурая, забирает и Момои, а потом, отведя взгляд, буркнул: – Извини... Изуки удивленно вскинулся, но все же расслабился и улыбнулся: – Так уж и быть. – Почему ты так реагируешь на Такао? Шун похолодел. Вот уж чего не хотел, так это чтобы кто-то не из их семьи заметил их с Казу особое отношение. Даже с Мияджи у Такао такого не было, хотя именно ему первому он начал доверять. Но самым близким из ангелов для него стал как раз Изуки. Сам Шун чувствовал то же самое – ему были дороги все братья, но Казу... Да еще и та их взаимная дрочка наложилась на братские отношения, придавая им оттенок сексуальности. – Просто нам нелегко пришлось, – уклончиво ответил Изуки. – Вот мы и держимся крепко друг за друга. Все мы. – Только вы двое больше на парочку похожи, чем на братьев, – усмехнулся Аомине. – Еще с того танца в парке. – Ты помнишь? – удивился Шун. – Такой танец трудно забыть, особенно если учесть, как между вами искрило, – посмотрев на порозовевшие щеки Изуки, Аомине поднял брови. – А Мидорима в курсе? – Между нами ничего нет, – отрезал Шун, проклиная свою реакцию. – Ну, нет так нет, – однако он явно остался при своем мнении. И не сказать, что ему нравилась эта мысль. Конечно, двое брюнетов что тогда, что сейчас классно смотрелись вместе, но Дайки все равно это почему-то не нравилось, его словно что-то грызло изнутри, нашептывая, что Изуки его ангел-хранитель и должен принадлежать только ему. Пожалуй, пора уже что-то предпринять, пока кто-нибудь вроде Такао или Имаеши не увел Изуки. А то ведь до сих пор капитан, точнее уже бывший капитан, вспоминает о нем. Да и Мидорима помехой бы не стал. Ему просто пришлось бы распределять силы уже на двоих... Шун, снова уловив оценивающий взгляд подопечного, смутился и прибавил ходу, догоняя остальных хранителей. – Ну что, может, все-таки посоревнуемся? – предложил Такао, коварно улыбаясь. – Такао, – Мидорима нахмурился, – не слишком ли резкая смена настроения, вот что? И как же ваши руки? – Да все нормально, Шин-чан, – отмахнулся Казунари. – Руки уже почти не болят, а настроение... Шун-чан здорово помог, да и полеты – лучшее средство от хандры. Так что не пытайся сменить тему... Вокруг послышались смешки. Мидорима слегка покраснел и поправил очки. То есть попытался поправить, но тут же вспомнил, что они на невероятной высоте, и отрывать руки от плеч Такао как-то резко расхотелось. Парни же и хотели поучаствовать в полетах ангелов, и в то же время было страшно. Но хранители не дали им время на раздумья. – Почему бы и нет? – улыбнулся Химуро. Остальные закивали и принялись предлагать маршруты. Подопечные только ошалело слушали, как жарко спорят те, от кого такого они никак не ожидали – Куроко, Фурихата и Сакурай... Наконец маршрут был выбран, и ангелы выстроились в шеренгу. После команды они, покрепче перехватив подопечных, рванули к ближайшей горе. Естественно, быстрее всех оказался Изуки, которому даже довольно нелегкая тушка Аомине не мешала. За ним по пятам следовал Касамацу, подбадриваемый громкими выкриками Кисе. Эх, жаль, Юкио отвлечься не мог, а то бы точно влепил ему подзатыльник, чтобы перестал визжать в ухо... Такао, не обращая внимания на судорожно вцепившегося в него Мидориму, целеустремленно догонял лидеров гонки. Чуть отставая, между собой соревновались Химуро и Мияджи. Из-за двойной ноши Киеши не смог вырваться вперед, но это его даже не огорчало. Они же просто ради удовольствия соревновались... Практически им в затылок дышали Куроко и Фурихата, досадуя про себя на свои небольшие крылья. Из-за их размера и скорость была не очень большой, поэтому они всегда проигрывали. Хотя они не расстраивались. Облетев гору, являвшуюся их ориентиром, они ускорились, приближаясь к месту отправления. Долетели и резко нырнули вниз. О да, теперь снова все свелось к противостоянию Изуки, спикировавшего первым, и Такао, все-таки нагнавшего его и моментально сложившим крылья. От свиста ветра закладывало уши, а глаза слезились, так что для Дайки и Шинтаро окружающее смазалось в сплошную расплывчатую полосу. Но они все равно выворачивали головы, пытаясь разглядеть землю. Земля стремительно приближалась, а ангелы даже и не думали притормаживать, лишь набирали скорость еще больше. Касамацу и Мияджи немного неуклюже заходили в пике, а вот Химуро пришлось спускаться по спирали. Довольно быстро их догнали Куроко и Фурихата, так что вниз они полетели всей толпой, с улыбками обсуждая, кто же на этот раз будет первым. Но сомнения быстро развеялись, как только расстояние между Шуном и Казу начало увеличиваться. Вовсю пользуясь преимуществом своих крыльев, Такао быстро удалялся от Изуки, оставляя его позади. И только в нескольких метрах от земли он резко распахнул крылья, затормаживая и спокойно приземляясь. Через пару секунд рядом опустился Изуки, отпуская Аомине. Мидорима, едва заметно покачиваясь, пытался проморгаться под ехидным взглядом янтарных глаз. – Поздравляю, Казу, – стиснул его Шун, быстро прошептал, что Аомине извинился(!), и сразу отпустил, увидев ледяной взгляд Мидоримы. – Снова ты победил. – Ага, – Такао лучился самодовольством. – Но в этот раз было не так просто. – Из-за нас? – предположил Аомине. Шун кивнул. Наконец прилетели и остальные, осторожно ставя на землю дезориентированных подопечных. Юкио первым же делом ткнул кулаком в плечо Кисе. Тот обиженно заныл: – Ай, больно же, Юкио-чи... За что сейчас-то? – За то, что всю дорогу орал мне в ухо! – рявкнул Касамацу. – Я почти оглох. – Но я же поддерживал тебя! – Спасибо, обойдусь. – Злой ты, Юкио-чи... – надулся Рёта. Юкио, поколебавшись, все же аккуратно сжал его ладонь. Кисе просиял и сразу же повис на нем. Ребята расхохотались, глядя на покрасневшего Касамацу, стоявшего с лицом мученика, но терпеливо выдерживающего обнимашки. Момои, присев на лавочку, пока голова еще кружилась, умиленно смотрела, как потихоньку восстанавливаются отношения ее друзей. Те отдышались и принялись делиться впечатлениями от первого полета с ангелами. Дневное происшествие в счет не брали, потому что тогда было просто не до этого. Наговорившись до хрипоты, ребята, зябко ежась, поспешили в дом. Да и стемнело уже почти, пора бы закругляться. Приняв душ, переодевшись и поужинав, ребята собрались в большой, шикарно обставленной гостиной, рассаживаясь на диванах. – Что теперь будем делать? – пригревшись в объятиях Мурасакибары, поинтересовался Тацуя. – Украшать дом? – предложил Кисе. – Может, завтра? Все вместе мы быстро с этим справимся, – что-то Мияджи не очень хотелось сейчас двигаться лишний раз. Его поняли с полуслова, и Казу, хитро улыбнувшись, протянул: – Ну, раз мы не знаем, чем заняться, предлагаю... спеть! – Спеть? – недоуменно переспросил Аомине. – Ага. Стереосистема, я смотрю, тут есть, – Такао махнул рукой в сторону телевизора и навороченной стереосистемы. – А диск я привез с собой. – О, нет, только не это, Казу, – запротестовал Изуки. – Мы же не будем снова петь... – Именно, Шун-чан, именно. Кисе припомнил ту самую песню, что стояла когда-то у Касамацу на звонке, и прыснул. Юкио, очевидно, вспомнив то же самое, ткнул его локтем в бок, заставив подавиться смешком. – Мы не сможем петь, как обычно, ведь микрофоны... – с облегчением выдохнул Шун. Что-то ему не очень хотелось петь перед всеми. Они же не одни... И Аомине почему-то пристально смотрит... – Микрофоны я тоже взял с собой. – Казу... Глядя на их противостояние, не сдержались и остальные, расхохотавшись. Изуки тяжело вздохнул, смирившись. – Вот и отличненько, – Такао усмехнулся и помчался в комнату за вещами. Быстро вернулся и раздал микрофоны. – А какие там песни? – заинтересованно спросил Кисе. – Разные, но практически все на английском. – Хм, вы же не против... – Все споем, не переживай, – не дал ему договорить Казу. – Эм-м-м... Акаши, включишь? Вот без кого он прекрасно проводил бы время, так это без Акаши Сейджуро. Хоть поражение осталось лишь в воспоминаниях, да и сам Акаши сильно изменился, все равно его общество напрягало. Это Шинтаро более спокойно относился к бывшему капитану, а вот Такао и Мияджи было нелегко. Хотя они все же старались... наладить общение... – Конечно, – Сейджуро подошел к нему, заметив, как тот напрягся, взял диск и направился к стереосистеме. Включил и передал пульт Такао. Казу повернулся к ребятам: – Ну что, кто начнет? От его коварной улыбки и хитрого прищура хранители вздрогнули и поняли, что им не отвертеться...