Твоя личная преграда в восемь секунд

Вечерние посиделки никогда не казались тебе чем-то приятным. Еще и сырость снаружи работает вовсе не на твоё настроение. В последнее время вообще мало что поднимает его. Ты как будто белка в колесе. И это не потому что ты занят или загружен работой, просто все как-то слишком быстро и монотонно, слишком предсказуемо. Что смешнее того, недавно ты даже стал замечать, что моментами просто выпадаешь из жизни, так, секунда за секундой, огромные урывки твоей жизни просто канут в небытие. Не знаешь, можно ли назвать стагнацией то чего не помнишь. Как будто ты потерял что-то важное, что должно было заполнить эту пустоту внутри тебя. Входя в двери всеми забытого кафе, ты вовсе не ожидаешь увидеть его. О, черт! Так, обычная встреча с друзьями медленно начала превращаться в пытку. В кафе собрались все: твой вечно говорящий лучший друг, твоя подруга детства, в которую ты был влюблен в лет 6, твой знакомый, которого ты видишь лишь раз в полгода, даже твоя бывшая затесалась среди кучи людей за столиком уютного «Фаваля», где все устелено кружевами, а самое главное — он. Твой самый страшный кошмар и самый приятный сон. Мучитель и вызволитель. Если бы кто-то спросил, чего ты боишься больше всего, ты бы ответил того, что он разочаруется в тебе, ведь он — натурал. Ну и угораздило же тебя влюбиться в самого натурального натурала. Это своего рода извращение. Ты как будто сам обрекаешь себя на вечные пытки. Хотя неправильно говорить, что обрекаешь именно сам, не выбираешь же ты кого полюбить, да и вечными пытками назвать это сложно ведь все закончиться в тот момент, когда он просто скажет: «Нет!» — Нет! — именно это слово спускает тебя на землю из мира грез, где ты уже почти целуешь его. Но тут, в мире жестокости и быта он отвергает тебя, выставив руки чтобы отстраниться. — Антон, пожалуйста не нужно. — вот так, как будто за повиновением волшебной палочки все твои мечты сыплются песочным замком. Ты уже не осознаешь где находишься и что произошло. В твоей голове лишь громкий гул и ничего больше. Но немного погодя видишь красного от смущения Штурхалёва и дверцу туалета, как бы не романтично это не звучало. — Что? — ты вовсе не осознаешь где ты и что делаешь. Ведь всего мгновение назад вы сидели в белоснежном кафе и пили кофе, а сейчас ты уже зажимаешь Сергея. — Я сказал отпусти меня! — все так же чертыхается юноша. Тебе нечего ответить, в голове уже даже гула нет — просто пустота, но молчание прерывает он. –Я…Я не гей. — ты сровни ребенку 3-х лет, все понимаешь, но сказать ничего не можешь. А говорить то и нечего, ты попытался, но ничего не получилось. Штурхалёв для тебя, как вечно не преодолимая стена, за которой что-то невероятно ценное и важное, но через неё не перелезть. Но в голову лезут смутные мысли, может попробовать еще раз, может со второго раза ты если и не перелезешь преграду, то как минимум пробьёшь. И вот не прошло и восьми секунд с отказа длинноволосого, как ты, вновь прижимая его плечи к двери туалета, пытаешься преодолеть свою личную стену. И в этот раз вполне удачно. Тебя уже не отталкивают на полпути, ты даже ощущаешь теплоту чужих губ и даже больше, тебе отвечают взаимностью, но как только ты добираешься до вершины стены, с нее тебя опрокидывает человеческая приставучесть: — Сереж, ну ты там долго? — из-за двери слышится голос той самой подруги детства, которая весь вечер так нагло пристает к твоей ценности. — Да, я сейчас! — разрывая поцелуй и запинаясь произносит Штурхалёв. Следом, после того как шаги отдалились от уборной он поднимает на тебя глаза. Его красное лицо вызывает только умиление. Как будто подарил маленькой девочке цветочек и засмущал её этим. В эту секунду тебе даже кажется, что стена преодолена, но в следующую: — Это все равно ничего не значит, Устимов. — за этим следует легкий поцелуй в щеку, и Сергей пулей вылетает из уборной. А ты прижимаешь ладонь к месту поцелуя, где еще чествуется тепло возлюбленного. Твоя личная преграда все-таки преодолена.