***
Арсений считает, что просто так отправлять пугающий ролик Антону слишком подозрительно, сначала неплохо было бы познакомиться. И какая разница, что он знает об Антоне абсолютно всё? «Привет», — пишет он свое первое сообщение и неотрывно следит за реакцией Шастуна, сидящего в двух метрах от него. «Привет», — ответ не заставляет долго ждать, а сам Антон переходит на его страницу и подозрительно долго вглядывается в мутную фотографию. Прости, Антон, более качественную фотографию сделать не получится. Для этого придется изобрести машину времени и отправиться на лет –дцать назад. «Всегда бодрствуешь в столь поздний час?» — Арсений задаёт вопрос, ответ на который знает, но с чего-то же надо начинать, тем более, что тема сна Антона его и привела к такому немыслимому поступку. «Да, а ты?» — удивительно, но уголки губ Антона слегка дергаются вверх, и Арсений на несколько секунд замирает, любуясь реакцией, которую ему удалось вызвать. «У меня бессонница. И мне одиноко», — признается он и, отправив, спешит добавить: «Подумал, что стоит попробовать пообщаться с такими же полуночниками, как и я. Ты же не против?» Антон хмыкает. Оказывается, вызывать любые эмоции приятно. Может быть, не сытно, но достаточно интересно, чтобы в Арсении проснулся азарт. «Конечно, нет. Если ты не окажешься каким-нибудь извращенцем или маньяком». Арсений задумывается, насколько можно считать его извращенцем и маньяком: сущность, питающуюся чужими страхами, неотрывно наблюдающую за жертвой, заводящую знакомство с единственной целью — удовлетворить свои потребности. «Всё относительно», — подумав, честно отвечает он. «Я не буду делать ничего такого, что причинит тебе вред». Ну испугает разок-другой, но ведь от него не убудет?! «Хорошо», — Шастун настораживается, но продолжает печатать, — «а почему ты выбрал меня?» «У тебя глаза добрые», — практически не врёт Арсений, разве что умалчивает, что другие его и не интересуют. «Я тоже считаю, что, если у человека глаза добрые, ему можно доверять», — соглашается Антон и опять открывает страницу собеседника. «А какие глаза у тебя? На фотке плохо видно». «Очень сильно голубые», — с грустью вспоминает Арсений свое полное жизни отражение в зеркале, которое он, увы, уже давно не видел. «Наверное, очень красивые», — задумчиво комментирует Антон, потирая кончик порозовевшего уха. Он порывается написать еще что-то, водит пальцами по клавиатуре, но почему-то не решается. «Наверное», — соглашается Арсений. Раньше бы он сказал, что так и есть, но сейчас его глаза уже не те, что были раньше — какая красота может быть у практически прозрачной субстанции? «Расскажи о себе что-нибудь», — просит Шастун после небольшой паузы. «Что любишь, чем увлекаешься?» Арсений теряется. Он так давно живет жизнью Антона, что совершенно забыл, что любит сам. Что сам когда-то самостоятельно решал, чем занять свободные минуты, как провести вечер и с кем. Когда-то он любил читать книги, но библиотека Шастуна настолько скудна, что можно радоваться факту, что призрак не успел забыть алфавит. «Люблю ужасы», — решает он рассказать об увлечении, раз о любви не получается, а заодно и коснуться основной цели своей авантюры. «Чтобы до мурашек пронимало». «Ужасы?» — Шастун хмурится. «Что в них хорошего?» «После них я чувствую себя полным сил», — честно отвечает Арсений, мечтательно прикрывая глаза и вспоминая привкус страха. «Давно ничего не смотрел, к слову, может, составишь компанию?» «Каким образом?» — Антон нервно крутит кольцо на пальце, а Арсений чувствует первые волны нарастающей паники. «Вместе включим фильм, будем смотреть и переписываться. Что скажешь?» «Ок. Что будем смотреть?» «Минутку», — просит Арсений, быстро пробегаясь взглядом по описаниям фильмов, которые он нашел в разделе на каком-то сайте. «Как насчет «Шестого чувства»? Смотрел?» Антон молча вбивает в гугл название и тяжело вздыхает. «Не смотрел. Обязательно смотреть такую жуть?» «Неужели испугался?» — кому, как не Арсению знать, что на слабо Шастун может согласиться на любую глупость. «И не надейся», — быстро набирает Антон. «Пять минут, и я готов». Он ставит фильм загружаться и убегает в туалет, оставляя Арсения злорадно хихикать на полу, за спинкой кровати — ради высшей цели пришлось перебраться с мягкой — не то чтобы он ощущал — постели в укромное местечко, где работающий по собственной воле планшет не попадет на глаза хозяину квартиры. Если повезет, сегодня он сможет как следует наесться и убраться из этой скучной квартиры куда подальше. Желательно туда, где нет даже электричества, не говоря уже об интернете. Антон прибегает через три минуты, хватает со стола телефон и прыгает в постель, уже оттуда набирая ответ собеседнику. «Я готов, включать?» «Включай», — соглашается Арсений, разве что не повязывая салфетку вокруг шеи, предвкушая сытную трапезу. Антон тянет руку к клавиатуре, и картинка на экране оживает, а парнишка заранее прячет все конечности под одеяло, чтобы его не схватил подкроватный монстр, на что Арсений лишь фыркает и качает головой. В другой раз он, конечно, и пяткой бы не побрезговал, но сегодня конечностям Антона точно ничего не грозит. Арсения не на шутку увлекает вполне правдоподобный сюжет, он даже слегка забывает, что должен быть на связи с Антоном. Да и что греха таить, и про Антона забывает, пока от того не прилетает такая порция страха, что Арсения будто прошибает мощным ударом тока. «Ты как там, Антош?» — быстро набирает он, почти не отрывая взгляд от экрана компьютера. «Норм», — сухо отвечает Антон, кутаясь в одеяло, даром, что за окном давно уже июнь. «Страшно?» «А ты как думаешь?» «Не скажи, что пожалел», — подначивает Арсений. «А если скажу?» Арсению его даже немного жаль, но, с другой стороны, Шастун заслужил такое обращение. Все эти даже не дни и не месяцы, а годы голодной жизни теперь должны окупиться сполна. «Не расстраивай меня, Антоша», — Арсений внимательно следит за реакцией своей жертвы, опасаясь, что тот выключит фильм и вообще заблокирует нового знакомого, решив, что с него хватит. «Я в тебя верю», — быстро добавляет он, пока Антон не успел ничего предпринять. «Если что, знай, я рядом». «Я не боюсь», — коротко отвечает Шастун, утопая в одеяле и продолжая источать наивкуснейший страх. — Антоша, что еще за Антоша, — недовольно бормочет он, но в голосе проскальзывает улыбка, да и страха становится меньше. Арсению впору бы корить себя за то, что невольно успокоил парнишку, но какой в этом смысл, у них впереди еще добрая половина фильма, Шастун еще не раз успеет испугаться до замирания сердца. Они смотрят, иногда отвлекаясь на переписку, а когда на экране появляются финальные титры, Шастун садится на кровати, все еще завернутый в одеяло, и обреченно вздыхает, наверняка размышляя, как заставить себя высвободить руки и ноги и выключить компьютер и свет. «Тебе понравилось?» — набирает Арсений. «Мне очень, будто заново родился». «Крутой фильм. Один бы я никогда его не посмотрел», — кажется, Шастун не лжет, потому что хоть и ужасно испуган, все равно выглядит довольным. «Только я теперь боюсь встать с кровати», — признается он. «Не бойся, сегодня ни один призрак тебя не потревожит», — сам не понимая почему, пишет Арсений. «Обещаю». «Почему мне хочется тебе верить?» «Может быть потому, что я никогда не вру?» Шастун улыбается своим мыслям, которые остаются загадкой для выглядывающего из-за спинки кровати призрака. «Подожди несколько минут, хорошо?» «Куда я от тебя денусь», — честно, как и всегда, отвечает Арсений, а Шастун, удовлетворенно хмыкнув, быстро выключает компьютер и свет и, пока не погас экран телефона, прыгает в постель. «Я выключил свет и меня никто не съел», — отчитывается он Арсению. «Главное, теперь заснуть». «Спи и ничего не бойся», — Арсений чувствует себя настолько сытым, что точно не собирается этой ночью пугать Шастуна, который и так все еще источает страх. «Если будет страшно, пиши. Помнишь? У меня бессонница», — добавляет он, прежде чем пожелать спокойной ночи и задвинуть планшет под кровать. Шастун некоторое время еще листает соцсети, и опять засыпает с телефоном в руке, а Арсений еще долго сидит, прислонившись спиной к стене и раз за разом переживая каждую минуту минувшего вечера. Сегодня, впервые за множество лет, он не одинок. Впервые он услышан. Впервые он не чувствует себя призраком. И впервые Арсений понимает: и для него есть счастье.***
Как начинается утро рядового призрака? Обычно, сытые после ночных приключений, они лениво провожают жильцов по своим делам, и принимаются хозяйничать в квартире, благо, накопленных за ночь сил хватает даже для визитов к соседям и дружеских посиделок со старыми знакомыми. К слову, утро полуголодного призрака, каким последние несколько лет являлся Арсений, тоже обычно начиналось с проводов Антона на работу, а после, вместо сытого веселья его ждали часы одинокого ожидания. Правду сказать, к нему иногда заглядывали соседи, но со временем эти визиты прекратились — то ли они обиделись, что он не навещает их в ответ, то ли тоже столкнулись с проблемой интернета и окончательно ослабли. Сегодняшнее утро Арсения началось с пожелания доброго утра. Арсений точно бы прослезился, если бы призраки в принципе умели бы плакать. И сердце бы затрепетало и сжалось, куда без этого — только ведь и сжиматься давно уже нечему. «Доброе утро, Арсений», — первым делом набирает ему Антон, только разомкнув веки и взяв в руки валявшийся где-то под боком телефон. Арсений, уже начавший ритуал привычной утренней тоски, едва ли верит своим глазам. Несколько секунд он заглядывает через плечо Антона в его телефон, где открыт диалог именно с ним, с Арсением Поповым, а затем, словно придя в себя, срывается вниз, под кровать, куда ночью спрятал планшет. «И тебе доброе утро, Антош. Как спалось? Кошмары не мучили?» Антон улыбается и принимается в деталях пересказывать сон, а затем на свежую голову обсуждать просмотренный накануне фильм. Единственное, о чем жалеет Арсений, что Антон пишет, а не говорит, хоть они и находятся менее чем в метре друг от друга. Но ведь не скажешь же новому другу, что можно просто говорить вслух, чтобы собеседник его услышал? «Ты на работу не опоздаешь?» — хоть Арсению совершенно не хочется завершать наиприятнейшую утреннюю беседу, он считает себя добропорядочным призраком, не имеющим права лишать человека источника заработка. «У меня сегодня выходной», — улыбается Антон. За последние неполные сутки он вообще очень часто улыбается своей искренней, солнечной улыбкой, вызывая тем самым необъяснимые эмоции у Арсения. «А ты не работаешь?» «Если бы», — с нескрываемой грустью отвечает призрак. Он бы многое дал, чтобы иметь возможность вновь жить обычной, человеческой жизнью, даже если вместе с этим появилась бы необходимость ходить на работу. «Почему, если не секрет?» «По состоянию здоровья», — вроде и честно, но и не совсем шокирующая правда. «Я начинаю волноваться», — и в подтверждение своих слов Антон нервно кусает губы — ну не чудо ли? Знаком с человеком меньше суток, а беспокоится о нем, как о лучшем друге. «Не стоит, Антош, мне уже намного лучше». То, что переполняет Арсения, не желанное и знакомое чувство насыщения, но от него становится тепло, будто прозрачное, невесомое тело наливается плотью и кровью, будто для того, чтобы функционировать, опять надо дышать. Будто существование вновь обрело смысл.***
Утро плавно перекатывается в день, а день в вечер. С Антоном общаться легко, ведь у них масса общих интересов — не зря же Арсений не первый год только и живет интересами Антона, он и других уже не знает. Шастун доволен, он смеется и, кажется, счастлив. Будто не только Арсению было одиноко за его спиной, но и Антон плавал одинокой рыбкой в пучине виртуального океана. Арсений удивлен, что не замечал этого раньше, да и не только этому. Во-первых, он удивлен, что с Антоном действительно интересно общаться, и нет, ему так не кажется, потому что на безрыбье и рак рыба. Во-вторых, его поражает тот факт, что и Антону интересно проводить время за перепиской с Арсением. И в-третьих, он немного шокирован, что вечером, когда разговор заходит об очередном совместном просмотре фильма, он выбирает не самый страшный фильм из отобранных, а уж о том, чтобы набраться сил и уйти из квартиры Шастуна насовсем, у Арсения уже и мысли нет.***
Бесконечные скучные дни Арсения уже совершенно не скучные. Непонятная, необъяснимая дружба с каждым днем становится крепче, растет, словно снежный ком, стремящийся вниз по наклонной. За несколько месяцев постоянного общения они успевают поговорить на всевозможные темы и пересмотреть массу фильмов. Кажется, что теперь они знают друг о друге всё. И всё же, Шастун не знает самого главного. Арсения немного беспокоит факт, что приходится от друга скрывать часть информации о себе, но по-другому не получается. Он боится, очень сильно боится потерять то, что у них есть. Конечно, он теперь может завести и других виртуальных друзей, но зачем ему они, когда рядом есть вполне реальный, родной и любимый Антошка? Но увы, у Антона рядом нет реального Арсения.***
Беда пришла, откуда не ждали. Был обычный вечер, Антон с бутылочкой пива сидел за компьютером, Арсений лежал на кровати, отгородив планшет большой подушкой, чтобы Шастун не заметил светящийся экран в отражении монитора. Призрак был сыт и счастлив, а вот Антон наоборот, пришел с работы не в духе. «И почему мне так не везет, Арс?» — тарабанит он по клавишам. «Вот вроде организм требует отношений, но на кого ни посмотрю — не тянет, не лежит душа, хоть убей». «Ну, тебе же не для разговоров по душам они нужны», — флегматично отвечает Арсений. Не то что он желает, чтобы Антон завел себе кого-нибудь и делил свое время на двоих, но он понимает, что живому — живое, и надо засунуть куда подальше чувство собственничества и ревность, и дать парнишке дельный совет. «Какая разница? Выбирай по внешности». «Фу таким быть», — возмущается Шастун. «А как же чувства? Мне не хочется прыгать в постель к человеку, с которым будет скучно за завтраком». «А наоборот? Если тебе есть, о чем поговорить с человеком, ты прыгнешь к нему в постель, если он предложит?» — Арсений и сам не понимает, почему задает такой провокационный вопрос, но сделанного, как говорится, не воротишь. «Не факт, но этот вариант мне ближе», — пишет Антон после небольшой паузы, когда Арсений уже начинает волноваться, что обидел его. «Если это обычный человек и мне с ним комфортно проводить время, то да, если он предложит, я могу рассмотреть такой вариант. Только не на один раз. Я бы не хотел портить дружбу сексом». «Ну так присмотрись к тем, с кем тебе комфортно, предложи сам. Нашел проблему», — Арсений устало закатывает глаза — человеческие потребности уже давно его не волнуют, и понять опечаленного длительным отсутствием секса Антона он не в состоянии. Вот обниматься Арсений страсть как желает, да и от поцелуев бы не отказался, а все прочее не вызывает у него былого интереса. «Арс?» «Что, Антош?» «А ты не хочешь познакомиться лично? Мы же вроде в одном городе живем». Приехали. Конечно, этот балбес все не так понял. Конечно, он решил, что из всех своих знакомых стоит предложить секс именно дающему советы Арсению. Гениально. «Не думаю, что это возможно», — от этих слов становится грустно. До сих пор у них ни разу не заходил разговор о том, что они могли бы познакомиться в реальной жизни, до сих пор Арсений привык забывать, что он не такой, как Антон, что они не на равных. И вот сейчас реальность, отвратительная, жестокая и злая, обрушилась на него всей своей массой. «Я бы очень хотел, но не получится». «Почему? Из-за болезни?» — не сдается Антон, продолжая давить на больное. «Можно сказать и так», — соглашается Арсений и мрачно шепчет под нос: — Или из-за смерти. «Я могу прийти к тебе домой». «Нет», — усмехается призрак, подумав, что, по сути, он и так уже у него дома, ведь Арсений жил здесь еще до того, как в квартиру въехали Шастуны. «Арс, не надо меня стесняться. Пожалуйста». «Нет, Антош, просто нет», — сложно отказывать, когда на самом деле больше всего на свете хочется сказать «да». «Мне всё равно, как ты выглядишь, где живешь, как одеваешься или чем болен. Я приму тебя любым», — оказывается, Шастун мог быть настойчивым. Или, скорее, упрямым. «Не примешь», — сухо и коротко, без эмоций. Просто констатация факта. «Приму. Обещаю». Арс тратит секунды на раздумья. Мгновенья, чтобы набрать одно единственное слово. Всего одно движение пальца, и сообщение высвечивается на экране Антона. «Обернись». Шастун недоуменно фыркает, явно не видя смысла в просьбе виртуального друга, но всё-таки медленно разворачивается в кресле, вглядываясь в полумрак комнаты, освещенной лишь тусклой лампочкой из прихожей, и светом монитора. Глаза неспешно скользят по пустой комнате, в итоге натыкаясь на прозрачный силуэт мужчины, который делал вид, что сидит на кровати. Лицо Антона бледнеет и вытягивается, как в замедленной съемке. Беззвучно открывается рот, а крик, кажется, застревает в горле. В зеленых глазах плескается ужас, а волна страха, источаемого Антоном, накрывает Арсения, прошибая электрическим током. Сердце ускоряет свой бег, наверняка стремясь унести ноги подальше от ожившего кошмара, пока не начинает колотиться так сильно, что быстрее уже невозможно. Оно словно спотыкается. Падает. Глухо бьется еще несколько раз, пытаясь вернуться в строй. И затихает. Навсегда? — Антон, — Арсений впервые зовет его вслух, не зная, будет ли он услышан или нет. — Антош, — призрак, отбросив планшет, кидается к застывшему в неестественной позе парнишке. — Антош, не пугай меня, не смей меня пугать! Несколько хлестких ударов по лицу. Паника. Как вернуть человека к жизни, если сам уже давно мертв? Сейчас бы спасло искусственное дыхание, но на это ни один призрак не способен. Но за окном XXI век, и Арсений точно знает, что он способен вызвать скорую, представившись Шастуном, у которого прихватило сердце. И дальше как во сне. Долгие минуты бездействия. Толпа врачей, наряд полиции. Накрытые белой простыней носилки. И звенящая тишина опустевшей квартиры. Боль. Вина. Одиночество. — Эй, ну чего раскис, все ведь в порядке, — знакомый голос под ухом заставляет призрака подпрыгнуть на месте. — Антон? — Арсений не верит своим глазам. — Ты ожидал кого-то другого? — наигранно обижается Антон, но в прозрачной зелени глаз заметен озорной блеск. — Никогда, — широко улыбается Арсений, раскрывая объятья, чтобы сделать то, что так давно желал. И ничего, что Антон еще слишком слаб и неопытен, чтобы обнимать в ответ. Ничего, что он немного стесняется. Ничего, что Арсений все еще чувствует себя виноватым. Ничего, что они смотрят в глаза друг друга практически впервые. Главное, что у Арсения есть Антон, а у Антона есть Арсений. И впереди у них целая вечность.