засахаренный мёд

yes, I keep my secrets to myself nobody knows how much I need them       ночь тянется медленно, как патока. за окном уже начинают зажигаться первые фонари, теплым светом озаряя пустынные улицы и мимо проезжающие редкие автомобили. высотки тянутся вверх, уволакивая за собой парней, разбредшихся по разным комнатам огромной квартиры.       тэен отключился прямо после своих вялых слов, падая с плеча джэхена на мягкий матрас. никакого поцелуя, как в слезливых романчиках, не произошло. хотя джэхен точно и не помнит, на столько ли он хотел этого. питая платонические чувства, сложно сделать что-то против воли человека. особенно, если этот человек – валяется рядом в сладких пьяных снах.       тэену что-то снится. снится то, что могло бы произойти и в реальности, если бы не его вечные попытки спрятаться от других и от себя самого. он чувствует фантомные прикосновения к своей голой коже, пока джэхен укрывает его пушистым пледом, слышит громкий стук чужого сердца, когда джэхен хлопает дверью.       - мы решили разойтись, - юта выходит из ярко освещенной ванной комнаты и щелкает выключателем. – сычен слишком много выпил, я уложил его спать. можешь лечь в любой комнате.       юта говорит довольно трезво и серьезно.       из гостиной доносятся тихие звуки телевизора, по стенам мелькают разноцветные блики. чону бездумно щелкает каналы и держит бутылку холодного пива, покрывшуюся каплями конденсата, над головой лежащего на его коленях лукаса. он размеренно дышит чону в живот, погружаясь в сон. «он достаточно выпил, чтобы ничего не услышать».       - ты завтра умрешь от головной боли, если продолжишь. – джэхен искренне волнуется, хотя и звучит это как грубый наезд. лукас занимает почти весь диван, поэтому джэхен скромно присаживается на подлокотник.       - тебя это волновать должно больше всего. – сарказм сквозит в его словах.       лукас устало переворачивается на другой бок. джэхен молчит пару минут.       - думаешь, я ублюдок, да? – ответа не следует. чону лишь делает глоток из зеленой стеклянной бутылки и даже не поднимает укоризненного взгляда на юно. – я знаю, что это не оправдание, но ты мне тогда нравился. тогда, когда я тебя обидел. – слова даются джэхену удивительно трудно. – и я .. хотел извиниться.       чону устремляет ему в глаза нечитаемый взгляд. он пьян, не так страшно сказать не то. но юно говорит правду.       - знаешь, я просто не умею..       - ..выражать чувства, я понял. не держу на тебя зла, если ты об этом. не думаю, что тебя это сильно гложет, но можешь выдохнуть, все в порядке, – взгляд чону меняется, он сжимает губы и натянуто улыбается. – а теперь, будь так добр, оставь нас. я не в состоянии с тобой разговаривать.       юно уходит. правда, недалеко. он падает на большой кислотно-оранжевый пуф у входной двери и окидывает взглядом все, что попадается. тусклый свет с кухни, все еще лежащую на столе бутылку из темного стекла. звуки из форточки становятся громче, в квартире – противоположно – все тише. джэхен останавливается на закрытой двери, которую он сам захлопнул не так давно. за ней – его мечта. только сам он не был ничьей никогда, будто он всегда делал недостаточно, неправильно. даже когда он пытается изо всех сил, не может связать и простых слов, простых, но важных. он бесконечно будет носить рюкзаки или доставать книги с верхних полок для кого-то, кто не ответит взаимностью. но юно будет надеяться. ему легко делать вид, что он любит, ради удовлетворения простых земных потребностей, когда хочется теплых прикосновений или простой близости. но чувства от себя не скрыть, от других – возможно.       на утро тэен выходит первым, с его растрепанными волосами и мятой одеждой. во сне он снял с свитер крупной вязки и теперь светит непозволительно худыми руками и острыми локтями. джэхен наблюдает за этим со стороны из-под прикрытых ресниц. он просидел у двери до утра, пытаясь уснуть, но так и не смог. его будто придавило к мебели тяжестью в голове. тэен выпивает стакан воды залпом, а после смотрит на юно. он медленно подходит к нему и присаживается на корточки перед ним, напряженно складывая руки на коленях.       - юно, ты помнишь, что было ночью?       - помню, – тэен еще больше напрягается и впивается взглядом в пол. – ничего не было.       тэен резко выпрямляется и сжимает кулаки в немом бессилии.       - погоди, ты уверен?       - абсолютно. может, тебе это приснилось? – в улыбке джэхена ничем не прикрытая горькая насмешка.       тэен наспех одевается и выбегает из квартиры в позднее зимнее утро. ему не хочется верить, что его сон был таким реальным. но юно врать незачем, значит, это все он просто придумал. все прикосновения и поцелуи теперь растворяются в памяти, мешаются с реальностью. если бы тэен курил, он бы совершенно точно сейчас бы выкурил пару. он даже порывается вернуться и объясниться, но вовремя себя останавливает, глубоко вдыхая морозный воздух до полного отрезвления.       - я никогда не любил.       они встречаются в кафе напротив университета – на нейтральной территории. джэхену хочется отшутиться, как он делал всегда до. он крутит в руках чашку с горьким крепким кофе, который никогда не любил. но пить его не так больно, как смотреть на тэена.       - что ты хочешь от меня? я делаю все, что могу, почему ты не можешь сделать что-то для меня взамен? – юно распаляется быстро, даже отодвигает чашку, от греха подальше.       - нет, ты не понимаешь! для меня все это – темный лес!       - для меня, думаешь, нет? я переступил через себя и свою гордость, чтобы бегать за тобой как собачка.       - так говоришь, будто совсем не заботишься о моих чувствах. – у тэена глаза на мокром месте. он некрасиво и жалобно сжимает губы. – мне страшно, понимаешь ты, или нет?       - ты боишься меня? - джэхен неверующе выпучивает глаза и начинает говорить тише. ему вдруг становится по-настоящему стыдно.       - я боюсь, что не смогу дать то, что тебе нужно.       - и что мне нужно, по-твоему?       тэен опускает взгляд и упрямо молчит.       - мне лишь нужно, чтобы ты был рядом. не просто неподалеку, а рядом со мной. – джэхен говорит спокойно, будто боится спугнуть. дыхание тэена учащается и грудь вздымается все чаще, когда юно берет его руку и невесомо целует тыльную сторону ладони.       уже слишком поздно, чтобы их заметил кто-то из посетителей. зимой быстро темнеет и люди предпочитают проводить вечера в теплых домах. они практически одни, поэтому джэхен делает то, что ему действительно хочется.       выставка конкурсных работ заканчивается через месяц. чону аккуратно снимает большую тяжелую рамку со стены, стоя на шатком табурете из университетской кладовой. большая аудитория завалена кусками малярного скотча, маленькими бумажками с напечатанными на них именами. джэхен с фотографии одиноко смотрит на проходящих, работу тэена никто забрать не удосужился.       они идут до квартиры юкхея долго, по очереди неся громадную коробку. разговаривают в основном о том, как холодно в сеуле зимой. «скорее бы уже весна». юкхей привычно открывает входную дверь и впускает чону внутрь. в прошлый раз, выходя, он забыл закрыть окно. внутри теперь холодно и длинные шторы развиваются до самого коридора. чону практически забыл дорогу к своему дому, к счастью или к сожалению. ключи валяются где-то на дне его рюкзака, он давно перетащил большинство вещей в шкаф лукаса, даже на раковине в стакане появилась еще одна зубная щетка.       - куда поставишь фотку?       - над кроватью повешу, чтобы твое лицо встречало меня каждое утро. но лучше бы это был настоящий ты.       лукас обнимает его нежно, прижимая к себе всем телом. чону тает от родного тепла, когда говорит:       - почему бы мне самому не будить тебя каждый день?       - было бы здорово. – юкхей счастливо улыбается.