Трудные будни горе-волшебника

Не так-то уж сильно Ноктис любил библиотеки. И, по правде говоря, он с куда большим удовольствием нашёл бы себе занятие поувлекательнее, чем шастать по бесконечному лабиринту главной библиотеки столицы королевства, но нет. У него была цель, и он преследовал её со всем упрямством, коим были наделены все мужчины правящей династии Кэлум. «Упрямство родилось вперёд тебя», — это Нокт слышал от всех своих близких едва ли не чаще, чем своё имя, но его это давно перестало смущать. Потому что именно упрямство вело его по широкому коридору библиотеки, где, как и положено, царила тишина. Со всех сторон его окружали стеллажи, что ломились от тяжёлых томов, уходя под самый свод потолка. А до потолка здесь было добрых пять этажей, если не больше… Ноктис не знал, что ещё им движет, помимо завидной упёртости? Фактически, он понимал, что ему нужно. Но где следует это искать? Боги, да в этой библиотеке должно быть абсолютно всё! На любой вкус, цвет, запах — ещё какие там параметры есть… Процесс поиска отягощала несусветная жара, прочно установившаяся в Инсомнии. Нокту почудилось, что его мозги плавятся и закипают. Его мысли были обращены к отменно работающему в квартире кондиционеру, к освежающей коле — настолько благословенно холодной, что стакан покрывается испариной… Сглотнув и прогнав из воображения столь волнующую картину, он вымученно вздохнул. Ну и что, что он ходит здесь уже третий час? Подумаешь… Игнис, поди, и того больше может тут зависать, ведь он студент академии. Игнис среди книг явно ориентируется, как рыба в воде, чего Ноктис точно не сказал бы о себе. К слову, юный принц совершал вынужденный променад по библиотеке как раз из-за Шиенции. А уж как бы Игнис изумился, увидь он здесь Нокта… однако последний надеялся, что такого чуда всё же не случится. Им были просмотрены уже несколько десятков книг, но ни в одной из них не было чего-то хотя бы отдалённо похожее на то, что он искал. Чем ближе солнце клонилось к горизонту на западе, тем отчаяннее становилось положение Ноктиса. Он уже подумал было, что на сегодня можно сворачивать эту дурацкую археологию и вернуться сюда завтра с первыми петухами, но… что-то остановило его у одного из бесчисленного множества стеллажей. Нокт повернулся к нему и поднял голову, упираясь взглядом в причудливого вида том. Судя по истрёпанности корешка, сей труд влачит своё бренное существование уже не первую сотню лет. Не зная, откуда взялась эта уверенность, Ноктис подтащил к стеллажу лестницу, добрался до нужной полки и взял с неё искомый том. — Проклятие! — выругался он, неосторожно сдув с поверхности обложки махровую пыль — та осела на волосах и ресницах, бессовестно залетела в нос. — Ну, что у нас тут? Принц спустился вниз и, чихнув пару раз для порядка, прочитал выцветшую надпись, при виде которой сердце радостно ёкнуло. «Практическая магия». «Хвала всему сущему… неужели мои молитвы услышаны?», — его разве что не трясло, когда он открыл содержание внушительного пособия по магии. — «Призыв духов планет»… зачем они мне сдались? «Изготовление талисманов»… тоже не то, вроде. «Призыв ангела-хранителя»… нет уж, — Нокт недовольно свёл брови к переносице. — «Ритуалы»? И это мне не нужно. О! — он ткнул пальцем в блёклую строчку. — Любовная магия! Он хотел начать изучение раздела прямо на месте, но уже через минуту понял, что это не самая удачная затея. Будет намного лучше, если взять этот талмуд с собой, и уже дома, в спокойной обстановке, сидя под кондиционером и с бокалом ледяной колы на диване, детально всё проштудировать. И нужно спрятать книгу. Будет крайне неловко, если кто-нибудь из библиотекарей заметит её. Благо, у Ноктиса был с собой школьный портфель и, вроде, он должен вместить находку. Воровато повертевшись по сторонам, принц отошёл в тень, поближе к стеллажу, открыл клапан портфеля и принялся запихивать том внутрь. — Твою же… чёрт! — по виску скатилась капля пота. Нокту и без того было адски жарко, а его незавидное положение вкупе со страхом быть пойманным с поличным — так и вовсе накаляло ситуацию до предела. Но, кажется, книга благополучно уместилась в отсеке портфеля, и Ноктис спешно захлопнул клапан, со скрипом притянув его к замочку. «Надо уматывать отсюда», — лихорадочно думал он, на негнущихся ногах шагая по направлению к выходу. — Приятного вечера, Ваше Высочество, — попрощалась с ним сидящая в фойе женщина, и у принца в ответ на столь невинное пожелание нервно дёрнулся глаз. «Я уж постараюсь сделать так, чтобы этот вечер таким стал», — он едва не брякнул это вслух, но вовремя прикусил язык и как можно радушнее улыбнулся служащей библиотеки: — Благодарю. Вам тоже. Он ещё раз проверил, надёжно ли закрыт портфель, когда спускался по мраморным ступенькам, ведущим к площади. Мало ли, вдруг та женщина что-то заметила? «Нет… нет, всё хорошо, — Нокт удостоверился, что книга на месте, а замочек удерживает клапан закрытым. — Ещё мне параноиком заделаться не хватало для полного счастья.» Принц почти не запомнил, как добрался до своей квартиры, как открыл дверь и скинул с уставших ног тесные, начищенные до блеска туфли. Можно было не задаваться вопросом, а здесь ли Игнис? Свет везде был выключен, значит, у Ноктиса оставалось в запасе несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Он на ходу развязал галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки, положил на диван свой портфель с драгоценной ношей… и замер. По идее, библиотечные книги нельзя надолго у себя задерживать, а что, если Игнис сегодня не придёт? Он приходил не каждый день, дабы убедиться, что его подопечный не потонул в успешно и собственноручно созданном им хаосе. В конце концов, Шиенция всё чаще стал появляться во дворце, чтобы присутствовать на всех заседаниях совета короля. К тому же… у него есть право на отдых, на личное время. «И на личную жизнь», — добавил Нокт, но сразу отмёл эту мысль. Тяжко вздохнув, он полез в карман брюк за телефоном. «Ты сегодня придёшь?», — набрал он в текстовом окне и отправил сообщение Игнису. «Да. Примерно через полчаса.», — коротко и ясно. Игнис, как он есть. «Хорошо.», — и принц положил телефон на подоконник, расстёгивая оставшиеся пуговицы на рубашке. Шиенция — живое воплощение пунктуальности, следовательно, у Ноктиса действительно на всё есть всего полчаса. Прохладный душ вправил мозги на место — пусть и частично, но Нокту пока что хватило и этого. Он почти слышал, как вода закипает и с характерным шипением стекает по его пылающей коже, и поэтому какое-то время принц просто стоял под льющимся сверху потоком. Освежившись, он шустро натянул предусмотрительно притащенные с собой чистые джинсы, перекинул через плечо свежую футболку и вышел из ванной комнаты. Теперь было бы неплохо привести кухню в товарный вид… Кухня, как известно, всегда была, есть и будет вотчиной Игниса. И он вряд ли будет рад увидеть на столе пустые коробочки из-под лапши, обёртки от конфет и целый строй немытых чашек. Ноктис носился по кухне, как торнадо, скидывая пустую тару из-под любимых лакомств в пакет, а грязную посуду — в раковину. Он даже протёр стол, плиту и подоконники, вымыл все чашки и тарелки, вытащил объёмные пакеты с мусором и отправил их в путешествие по мусоропроводу… И вот он — какой-то странный внутренний подъём, как открывшееся второе дыхание, когда Нокт представил, как удивится Игнис, когда увидит порядок на кухне. С удвоенной прытью он подтащил к столу табуреты, задёрнул шторы, настроил кондиционер на нужную температуру… кажется, всё. С чувством выполненного долга он взял с подставки высокий бокал и полез в холодильник за вожделенной колой. — Мне показалось, что я ошибся квартирой, — услышал принц как всегда невозмутимый голос Шиенции и резко выпрямился, ударившись макушкой о верхнюю полку. — Игнис… дьявол! — прошипел Нокт, взявшись за ушибленную голову и высовываясь из-за дверцы. — Зачем же так пугать… — И тебе здравствуй, — Игнис снял с плеч пиджак и повесил его на спинку стула. — Извини, я не специально. — Догадываюсь. — Ноктис стащил с полки бутылку и закрыл холодильник. — Тебе колу налить? Вредную, но божественно холодную. — Давай. Сегодня можно сделать исключение, — Игнис с облегчением расстегнул ворот рубашки и повернулся к принцу. — Простыть не боишься? Кондиционер у тебя явно работает на полной мощности. — Простыть? На такой жаре? — недоверчиво фыркнул Нокт, а потом до него дошёл сей деликатный намёк… Ведь он так и не надел футболку и стоял перед Шиенцией в одних джинсах. — Виноват. Погоди. Он отвернулся, чтобы больше не смущать друга. Игнис подошёл к столу, заметив мокрые разводы на лакированной поверхности. То, что на кухне царила неестественная для этого дома чистота, он заметил сразу, едва перешагнув порог. Сказать, что его это изумило, значило не сказать ровным счётом ничего. Он бросил беглый взгляд на обнажённую спину принца, быстро скрывшуюся под тканью футболки, и поправил очки. — Как давно ты вернулся? — как можно непринуждённее поинтересовался он. — Когда отправил тебе сообщение — тогда же и вернулся. Мозг Игниса всегда работал быстро и безукоризненно точно. Влажные волосы Ноктиса блестели в неярком электрическом свете — недавно из душа. В раковине и на тумбе рядом с ней остались капли воды, в довершение всего — не до конца высохшая столешница. Вывод здесь напрашивался один: Нокт сделал на кухне небольшую уборку перед самым приходом Шиенции. Но в честь чего? — Спасибо, — поблагодарил Игнис, принимая бокал. — Ты сегодня ждёшь кого-то? Он спросил об этом и тут же пожалел, ведь это довольно личный вопрос. Очевидно, Нокт считал так же, и Игнис напрасно позволил себе такую вольность… — Не-ет, — удивлённо протянул Нокт. — Почему ты так решил? — На кухне чисто, — коротко парировал Шиенция и отпил колы. — А, это? Ну… Я подумал, что ты устаёшь во дворце, ещё и это пекло… Или это преступление — немного разгрузить тебя? — Служить королю и присматривать за тобой — мои прямые обязанности, не нужно интересоваться, каково мне при этом. Долг есть долг. — Присматривать за мной? — моментально ощетинился Нокт. — Я что, растение? Или комнатная зверушка? Ради всего святого, Игнис, прекрати разговаривать со мной, как с ребёнком! Ноктис был уязвлён. И не столько ответом Игниса, а сколько проявленным им равнодушием к жесту заботы со стороны принца. Однако он ошибался на счёт друга… Потому что Шиенция был поражён уже во второй раз за последние пять минут, и для него это было абсолютным рекордом, потому как редко что могло выбить его из равновесия. В первый раз его сбила с толку сияющая чистотой кухня. Во второй — откровение Ноктиса о том, что всё это было сделано для него, Игниса. И он попросту не придумал ничего лучше, кроме как отделаться столь официальной сентенцией. Для него сделать это оказалось намного легче, чем принять тот факт, что его тронул знак внимания Нокта. А вот принц, похоже, рассердился… — Согласен, я подобрал немного не то слово, — Шиенция озадаченно потёр подбородок. — Я вовсе не считаю тебя ребёнком. И… мне приятно, что ты помог мне. Последнее признание далось ему особенно тяжело, будто его заставили сказать это. Но это не значило, что он не хотел сказать Нокту об этом. Это оказалось очень… непривычно. Ноктис мысленно успел уже сто раз распять себя за такую грандиозную тупость. Всё происходящее между ними больше напоминало нелепую семейную ссору. Он старался внушить себе, что Игнис ему ничего не должен в личном плане. А уж если учесть, сколько Шиенция для него сделал за те долгие годы, что они были знакомы… то всё проявленное принцем благородство в виде уборки на кухне стремительно меркнет на этом фоне. — Ладно… — Нокт сосчитал про себя до пяти, чтобы успокоиться. — Ладно, прости. Действительно, ты и так загружен сверх всякой меры, а я тут претензиями кидаюсь. — Нокт… — Да-да, мне пора повзрослеть. Я буду у себя. — Постой, — остановил его Игнис, взяв за руку. — Мне бы не хотелось, чтобы ты понял мои слова неправильно. Я действительно тебе благодарен. Раньше ты воздерживался от работы по дому, так что тебе удалось совершить невозможное. — Ну да. Провести тряпкой пару раз да посуду вымыть — верх невозможности. — Я говорю о том, что ты меня удивил, — улыбнулся Игнис, отпуская его. На этот раз наследнику престола ничего не стоило признаться себе, что он ведёт себя, как самый настоящий болван. Игнис наверняка подумал о нём чёрт-те что, и надо уже удрать отсюда во избежание продолжения банкета. — Понимаю, — выдавил Нокт, косо улыбнувшись в ответ. — Не буду тебе мешать. Мне нужно подготовиться к завтрашним занятиям в колледже. — Хорошо. Позову тебя, когда ужин будет готов. Ноктис кивнул и, развернувшись, схватил портфель с дивана. Он шёл в свою спальню, клацая зубами — как ему научиться быть сдержаннее, когда Игнис находится так близко? С каждым новым днём сохранять адекватность становится всё труднее. Да и как тут быть адекватным, если тот, кем ты хочешь обладать безраздельно, скорее всего, не примет тебя? Но… может, это чудо-руководство по практической магии исправит ситуацию? «Так… — принц прикрыл дверь в свою комнату. — Сколько примерно Игги будет возиться с ужином? Час? Полтора? Надеюсь, мне хватит этого времени…» Он уселся на кровать и вытащил из портфеля том, сразу открывая его. Увидев, что раздел «Любовная магия» занимает всего пару десятков страниц, Нокт уже хотел расстроиться, но вот они, первые несколько строчек введения… «Прежде всего, вам следует знать, что любовь невозможно купить. Невозможно завладеть чьим бы то ни было сердцем насильно. И ежели душа того, кого вы возжелали, не отвечает вам пылкой взаимностью, вы не сможете обратить её к себе, коль нет на то и её желания. Ослепление сердца — противоестественный ритуал, не влекущий за собой ни единого положительного последствия. Вы можете одурачить душу, но она, закованная в стальную клетку, станет терзаться метаниями, не давая покоя тому, кого вы жаждали заполучить. Посему решите — желаете ли вы такой судьбы для своей любви? Приворожив сердце, отвернуть его от себя будет во стократ труднее. Своею рукой вы запустите порочное колесо, кое с каждым новым оборотом будет оставлять на сердце свежие рубцы, покуда не погубит его. Ослеплённое сердце обречено на верную смерть, не находя истинной радости в насильно сотворённом союзе. Коли вы решитесь перешагнуть через собственную душу, дабы привязать к себе чужую, будьте готовы к тому, что Судьба вам может не простить этого.» Дочитав абзац, Ноктис шокированно выпрямился. После введения следовали несколько страниц с самыми разнообразными ритуалами, направленными на ослепление сердца и приворожение. Но если всё и впрямь так ужасно, как было указано в этом небольшом абзаце, то стоит ли оно всё того? И как вообще люди соглашаются на что-то подобное? Хотел ли Ноктис, чтобы Игнис всегда был с ним? Конечно, хотел. Хотел ли Ноктис, чтобы Игнис при этом мучился? Конечно, не хотел… Ни за что на свете он не позволил бы себе навредить Игнису. Принц был слишком привязан к нему, и пусть они часто ссорились — даже по пустякам… Нокт не смог бы сказать, сколько он уже хоронит в самой глубине своей души безответные чувства к Шиенции. И всё-таки… о чём всё это может говорить? Принц не хотел поддаваться одному слепому желанию обладать. Не к этому он стремился… Разве сможет он сделать из Игниса послушную куклу, чтобы его сердце разорвалось от неестественной, слепой любви? Как может это сравниться с «Я люблю тебя», произнесённым искренне, от сердца, не затуманенного заклятием? «…желаете ли вы такой судьбы для своей любви?» — Нет, — прошептал Нокт. — Да что я творю? Как это всё глупо и смешно… Любовная магия — ну бред же! Он уже и сам видел, что зашёл слишком далеко, что к этому его привело отчаяние. Разве Игнис заслуживает этого? «Игнис заслуживает самого лучшего… и поэтому уж точно не меня. Я не стану забирать его свободу. В пекло это всё.» Нокт быстро пролистал все страницы со странными, а местами и жуткими ритуалами на ослепление сердца, но замер, добравшись до последней… он пододвинул книгу к себе ближе, чтобы не пропустить ни единого слова. «Заклинание преходящего* обольщения. Направлено на временное завладение сердцем и разумом. Время действия заклинания — ровно один астрономический час. Ежели не желаете снискать пагубных последствий, спасение ваше в этом заклинании. На один час оно смутит волю и сознание желанного вами человека, и по истечению сего времени он не будет помнить ничего из того, что было сказано вами или содеяно. Допустимо использовать силу заклинания единожды в сутки.»** Принц дочитал и задумался… У него будет всего один час. Один час, чтобы рассказать Игнису обо всём. Чтобы прикоснуться и обнять. И не бояться последствий, ведь Шиенция ничего не запомнит… и это было чертовски грустно. Но лучше уж так, чем вообще никак… так у Нокта будет эфемерная возможность на один час не бояться открыться Игнису. — Не время сомневаться, — Ноктис вернулся к книге. «Вплети любовь мою в минуты И лентой вечности свяжи. Овей живое сердце смутой, И путь забвенью укажи. Постыдной власти не приму, Не закую в оковы душу, Любовь моя — лишь одному, Тому, кто мне сейчас так нужен.»*** И всё, что требовалось от новоиспечённого мага — произнести про себя эти строки, всецело думая о том, ради кого всё это и было затеяно. И никаких тебе хитровывернутых ритуалов, никакой тебе крови катоблепаса, зубов гарулессы, шерсти с хвоста кёрла, чёрных свечей и пентограмм… просто думать об Игнисе. — Это совсем несложно… Память тотчас же услужливо вырисовала образ Игниса… глубокие, проницательные, зелёные глаза, матовая и безупречная кожа — интересно, какая она на ощупь? Наверно, очень мягкая и гладкая, как шёлк. Или бархат… Игнис высокий, у него широкие плечи, красивые руки и стройные длинные ноги. Принцу всегда нравилось наблюдать за Шиенцией, даже когда тот был занят какими-то повседневными делами. Со стороны могло показаться, что он ни на минуту не давал себе расслабиться: строгий взгляд, залёгшая меж бровей сосредоточенная морщинка — и это Нокт тоже находил притягательным… Игнис редко улыбался, и от того каждая его улыбка была поистине бесценной. Она была немного робкой, искренней и такой тёплой, что трудно было не улыбнуться в ответ. Без единой ошибки он мысленно проговорил строки заклинания, хотя прочёл его всего один раз. «…Любовь моя — лишь одному, Тому, кто мне сейчас так нужен», — Ноктис застыл в ожидании… — Что… что происходит? — послышался приглушённый голос Игниса с кухни. Принц, как ошпаренный, вскочил с кровати, по спине его пронёсся целый табун ледяных мурашек. Он и сам был бы не прочь понять, что происходит, но не навредил ли он Игнису? На подгибающихся ногах он подошёл к двери и, приоткрыв её, прошмыгнул в коридор. До Нокта начало доходить, как он боится, и как его трясёт от понимания того, что он уже сделал, и того, что он собирается сделать. Но назад дороги нет, и он должен идти до конца, выдержать и выстоять этот час. А потом снова делать вид, что Игнис для него всего лишь друг… Нокт зашёл на кухню, отчаянно пытаясь не свалиться от дикого волнения в обморок прямо здесь. Широкая горловина его просторной футболки вдруг стала казаться узкой, плотно обхватив шею со всех сторон. По щеке скатилась солёная капля пота, и принц быстро стёр её. Игнис стоял у стола, схватившись за край столешницы, будто вот-вот упадёт. — Игги? — позвал его Ноктис. Шиенция повернулся к нему, и принцу захотелось куда-нибудь исчезнуть, провалиться сквозь землю хоть в самое адское пекло, чтобы не видеть этот растерянный, непонимающий взгляд любимых глаз. Это было слишком больно… и слишком поздно Нокт понял, что лучше бы он оставил всё так, как есть, и не подвергал этой пытке ни себя, ни Игниса. И всё из-за идиотской привычки рубить с плеча! Принц смотрел на друга, не смея отвести взор… через секунду растерянность сменилась пустотой и покорностью — и вот Игнис прямо и открыто смотрит на Нокта, словно чего-то ожидая. Выходит… заклинание подействовало. — Что же я за дурак такой… — Ноктис делает глубокий вдох и подходит к Шиенции почти вплотную. — То, что я делаю — неправильно. Но что из этого хуже? Рассказать тебе о своих чувствах и знать, что через час ты уже ни о чём не вспомнишь, или рассказать и до конца дней мучиться от того, что наши отношения больше никогда не будут прежними… ты станешь сторониться меня, а я попробую делать вид, что всё нормально. Ты ведь по долгу службы никуда не сможешь от меня деться… не повезло тебе со мной, — Нокт грустно улыбнулся. — Думаю, первый вариант всё-таки лучше. Так я хотя бы каждый день буду рядом с тобой. Не представляю, как я тебя достал… Мы ведь такие разные, что свихнуться можно. Но я всегда восхищался и восхищаюсь тобой. Твоим умом, выдержкой… ты можешь найти решение для любой ситуации, какой бы сложной она ни была. Такого бы короля на трон Люциса, а не оболтуя вроде меня, — усмехнулся он. — Может быть, ты не веришь, что из меня не получится достойный правитель, хотя делаешь всё, чтобы я им стал. Я ценю тебя, потому что с тобой мне спокойнее. Я хотел бы быть ближе к тебе… И это желание становится ещё сильнее, когда я понимаю, что это невозможно. У меня есть час… это так мало, но мне уже кажется, что и за час я успею натворить глупостей, о которых потом буду жалеть… — принц обвил руками шею Игниса. — Пожалуйста, обними меня. Пусть хотя бы так в моей памяти останется эта иллюзия близости с тобой. Ладони Шиенции легли на спину Ноктиса, и он чуть вздрогнул. Игнис никогда не прикасался к нему просто так, а обычные приветственные рукопожатия Нокт не брал в расчёт. Ему было достаточно того, что он может слышать размеренное дыхание и биение сердца Игниса, чувствовать его запах — такой притягательный и волнующий… как сочетание солёного морского ветра, сладкого миндаля и терпкой корицы. Принц отклонился назад и дотронулся до чёрной полупрозрачной оправы очков, скрывающих изумрудные глаза, но остановился. — Ты не будешь против, если я их сниму? Разрешение не требовалось, ведь заклинание преходящего обольщения фактически лишало человека воли, но Ноктис почему-то не мог поступить иначе. И поэтому, когда Шиенция утвердительно кивнул, принц смелее взялся за оправу, снял очки, бережно сложил их и опустил на стоящий позади них стол. Без очков Игнис стал совершенно другим… открытым и даже немного беззащитным. — Без них тебе лучше, — Ноктис убрал со лба Игниса непослушные волосы. Он рассматривал Игниса так, как если бы видел его впервые. Жадно, чтобы потеряться в нём, раствориться без остатка, увидеть то, что до этого было сокрыто. Шиенция смотрел на Нокта сверху вниз, держа его в своих объятиях, и принц старался впитать в себя каждую искорку тепла, исходящего от тела Игниса. Поверить в происходящее было сложно, но ещё сложнее было смириться с тем, что у них осталось уже меньше часа… — Я хотел бы кое-что сделать… что хочу сделать уже очень давно, — Ноктис привстал на носки и сжал пальцы на плечах Шиенции, чтобы не потерять равновесие. — Ты ведь всё равно ничего не вспомнишь… почему же тогда мне хочется попросить у тебя прощения? — Нокт провёл тыльной стороной ладони по его щеке и потянулся к нему. — Прости меня. Его ноги подогнулись, когда он коснулся губ Игниса. Как же долго он этого ждал, как хотел этого…, но это была лёгкая, почти невесомая ласка, и Нокт не знал, хватило бы у него смелости на большее, но Шиенция вдруг сам опустил голову, крепче прижимаясь к губам принца. Совершенно не ожидавший этого Ноктис судорожно вздохнул сквозь поцелуй и вцепился в рубашку Игниса. Если бы он этого не сделал, то уже лежал бы без чувств на полу, его удерживало ощущение надёжных рук Шиенции, сомкнувшихся вокруг него прочным кольцом. Нокт чуть не застонал, но силой заставил себя сдержаться. Ему нельзя терять самообладания, хотя всё было против него. Потрясающе горячее тело Игниса так близко, что между ними нет и свободного миллиметра, он бережно, но в то же время крепко держал принца, и этот поцелуй… Хотел ли Ноктис, чтобы они не останавливались? Хотел. До звона в ушах и дрожи в коленях. Но он обещал себе не делать глупостей, и если он отпустит себя и пойдёт на поводу у своих желаний… Нокт крайне редко отказывал себе в чём-либо. Если он чего-то хотел — он это и получал. Но Игнис… насколько слаще был бы этот поцелуй, насколько жарче были бы эти прикосновения, если бы всё происходило по обоюдному желанию и согласию… и он разорвал объятия. — Не могу я так, — его голос дрожал, как осиновый лист на ветру. Лучше бы ему вообще как можно скорее уйти и запереться у себя, чтобы удержаться от соблазна вновь прильнуть к Игнису и продолжить начатое… — Как долго ты шёл к этому? — неожиданно и спокойно спросил Шиенция. — Что? Ты о чём? Ноктис посмотрел на него… и резко отшатнулся, будто его со всей силы ударили пыльным мешком. Взгляд Игниса был абсолютно трезвым и настолько осмысленным, что здесь не оставалось места сомнениям: Шиенция прекрасно понимает, что происходит, и отдаёт отчёт своим словам. — Но… как? Ведь час ещё не прошёл! — Не прошёл, — повторил Игнис, видя, как расширились от ужаса зрачки принца. — Прости. Нужно было сказать тебе сразу, что… — Что нужно было мне сразу сказать? — Нокт, я не сразу понял, что происходит, это было похоже на оглушение. — А потом ты решил развлечься, так? В глазах Ноктиса вспыхнули алые гневные искры. Он наконец-то начал понимать. Заклинание не подействовало — вот и всё, что было нужно ему знать. Заклинание не подействовало, и всё это время Игнис просто… стоял и наблюдал, блестяще! Он ничего не сказал, никоим образом не дал понять, что он по-прежнему в сознании и может беспрепятственно воспринимать всё, что происходит! Его разум с самого начала не был затуманен заклинанием, но принца не волновало, почему оно вдруг дало осечку. — Невероятно, Игнис! Почему ты сразу ничего не сказал, почему?! — Нокт, ты не всё понимаешь… — Я понимаю достаточно! — перебил его Ноктис. — А я ведь… я ведь тебе доверился… Его щёки пылали, а руки тряслись — ему пришлось стиснуть их на груди, чтобы эта предательская дрожь не перекинулась на всё тело. Принц даже приблизительно не понимал, что за эмоции властвуют над ним. Но он сумел различить разочарование, стыд, грусть… это мерзкое пограничное состояние между «плохо» и полной, абсолютной, бездонной пустотой. — Ты не даёшь мне и слова вставить, остановись на минуту, — попросил Шиенция, делая шаг вперёд. — У тебя была возможность вставить своё веское слово, Игнис, — принц, наоборот, отступил на шаг назад, — у тебя было больше одной минуты для этого! — Я не думал, что ты решишься на такое. Разве это можно предугадать? — Это уже не важно, — Ноктис отступил к выходу с кухни. — Я постараюсь это пережить, а потом буду делать вид, что ничего не произошло. И тебе советую поступить так же. Хоть раз в жизни послушай меня. Принц развернулся и покинул кухню с намерением как можно скорее оказаться в своей спальне. Возможно, хотя бы там у него появится призрачное ощущение безопасности. «Кого я обманываю?» Сердце грохотало так, что он слышал его. И как приказать себе успокоиться? Как приказать себе не думать о случившемся? Ноктис хотел отключить все мысли, но память раз за разом, как на автоповторе, воспроизводила всё, что он сказал Игнису. И поцелуй, и последовавший за этим разговор… Игнис прекрасно слышал каждое сказанное принцем слово, в то время как последний был искренне уверен, что этому признанию суждено кануть в небытие. И от этого становилось ещё хуже. Теперь Шиенция всё узнал, и вряд ли им обоим удастся полностью избавиться от воспоминаний об этом дне, будь он трижды проклят. — Зачем я вообще туда полез? — отчаянно прошептал он, оглянувшись на лежащий на кровати том практической магии. — Если бы я оставил всё, как есть, ничего бы не случилось! Игнис приготовил бы ужин, они бы посидели вместе за столом, неторопливо болтая о том, у кого и как прошёл день, Нокт спросил бы его, что нового во дворце, и как там отец… «Я же всё сделал правильно, не допустил ни единой ошибки, когда читал заклинание, — он подтащил раскрытую как раз на злосчастном заклинании книгу к себе. — Что пошло не так?» Чем больше он старался сообразить, где случился столь досадный сбой, тем больше отвлекался на воспоминания об их поцелуе. Но это неправильно, он должен об этом забыть! И чем скорее это случится, тем и лучше! Но вместо этого всё твёрже Ноктис убеждался в том, что он этого не забудет. Причём, никогда. «Ему не позволят уйти от меня. Все мужчины его рода испокон веков были преданы королям Люциса.» А что было бы, если бы Игнис действительно ушёл? Стало бы от этого легче? «Легче не придумаешь.» Ерунда, легче не стало бы. Ни разу. Стыд по-прежнему раскалённым бичом касался напряжённой спины принца. Если представить, что Игнис уйдёт… нет. Пусть и так, через стеснение и неловкость, но у него будет возможность видеть Шиенцию каждый день. Постепенно его голова остывала, мысли выстраивались в относительно связные ряды, давая немного перевести дух. Солнце почти скрылось за горизонтом на западе, и в спальне был разлит приятный вечерний полумрак. Он успокаивал и убаюкивал, даря слабую надежду на то, что всё обязательно образуется… Неплохо было бы ещё знать, когда это случится? Угасающие солнечные лучи несмело касались его, согревая и прогоняя поселившийся в душе холод. Внезапное озарение заставило Нокта подскочить на кровати и сесть, уставившись в какую-то невидимую точку впереди. Тогда, на кухне, первым продолжить поцелуй захотел именно Игнис. Это он поцеловал принца так, что у того подкосились ноги. Ноктису оставалось только отвечать на его ласки и благодарно их принимать. «Почему… нет, не тот вопрос. Или тот? Зачем он это сделал, если заклинание не сработало? Почему он не оттолкнул меня?» Но, может, и это ничего не значит? И Игнис, получив желаемое, дал понять, что ему больше ничего и не нужно? «Игнис не стал бы так поступать со мной, он не такой, — принц взлохматил волосы. — Тогда что вообще произошло? Я уже ничего не понимаю…» — Нокт? Ноктис резко повернулся в сторону двери и сразу поморщился от прострелившей шею боли. А дверь-то он закрывать не стал… как непредусмотрительно. Но деваться некуда. Он подобрался ближе к краю постели и сел, вопросительно уставившись на остановившегося на пороге Игниса. — Что тебе нужно? — отрывисто и раздельно проговорил он. — Договорить, — Шиенция в противовес принцу почему-то был спокоен. И очки он так и не надел обратно… — Что ж, попробуй. Оправдываться будешь? — Перестань, — неожиданно жёстко отрезал Игнис и подошёл к нему. — Поверь, мне есть что сказать. Вернее, спросить. Ноктис неопределённо фыркнул — немое «ну так спрашивай». Шиенция вздохнул и сел на колени напротив него. — Ты использовал заклинание преходящего обольщения, не так ли? — Как ты догадался? — Хм, его, — кивнул Игнис, поняв, что хоть ответ не прозвучал прямо, но всё-таки он был получен. — Я учусь в королевской академии, где нам преподают не только общие знания, но также и учат управлять магией, каждого своей — полагаю, тебе это известно. Я же тренируюсь владеть магией льда и огня, но не в этом суть. Этот том, — он указал на лежащую рядом с Ноктом книгу, — выдержал не одно переиздание, и в настоящее время является одним из важнейших учебников по магии. Правда, раздел любовной магии из него по понятным причинам исключили, — улыбнулся он. — Но мне как-то посчастливилось увидеть и оригинальное издание, как у тебя. Их осталось немного. И я решил пролистать его интереса ради. — Ладно, предыстория мне ясна, а наш Игги в очередной раз доказал, что он знает всё на свете, — раздражённо выпалил Ноктис. — И что мне делать с этой информацией? — Пока что ничего. Ответь на самый главный вопрос. Как ты думаешь, почему заклинание не сработало? — Спроси что полегче, — мрачно проворчал принц. — Ты думаешь, я не спрашивал себя о том же? — Очевидно, не очень продуктивно ты это делал. Или как всегда невнимательно читал то, что написано мелким шрифтом в сносках. — Тебе лишь бы подколоть, — уже без прежнего запала ответил Нокт, соображая, куда бы спрятаться от этого пронзительного, чуть хитроватого взгляда. — На этот раз и не думал даже. Передай мне книгу. Ноктис, не понимая, зачем он вообще слушается, потянулся назад, взял том за край потрёпанной обложки и передвинул его ближе к Шиенции. — Спасибо. Так… — Игнис прищурился, изучая строки заклинания. — Вот, — он остановился на последней строчке, — видишь? Принц нехотя склонился над книгой, чтобы увидеть, на что указывает Игнис. Над самой последней строкой заклинания виднелась звёздочка. Блёклая, почти стёршаяся. К своему же неудовольствию, Нокт был вынужден признать, что не заметил эту звёздочку. — Ну и что это? — Одно маленькое замечание, обозначенное в самом конце главы. Если бы ты его прочитал, мне ничего бы не пришлось объяснять, — Игнис перелистнул пару страниц и вернул том принцу. — Читай. Ноктис положил книгу к себе на колени… «Существует один исключительный случай, когда заклинание преходящего обольщения не возымеет своего действа. Ежели любовь ваша обоюдна, тот, на кого вы направите чары, подвергнут им не будет.» Он перечитал эту сноску ещё раз. А потом ещё и ещё… чтобы окончательно убедиться, что то, что он видит, ему не мерещится. Приехали… — И ты ничего мне не сказал об этом? — негромко пробормотал Нокт. — А ты пробовал меня выслушать? На лице принца застыло настолько непонятное, нечитаемое выражение, что Игнису показалось, что его загнали в угол. — Что? — тихо спросил Шиенция. — Что-то не так? — Игнис… — начал было Нокт, но прервался. Это был тот редкий случай, когда он не знал, что нужно сказать. — Ты хотел бы оставить всё как есть и довести себя до полного сумасшествия? — Игнис напрягся… это чувство было похоже на сочетание паники и волнения. И ему это не нравилось. — Нет. Они помолчали, принц всё так же сидел на краю кровати. Эта повисшая между ними пауза оставляла на языке неприятный привкус неловкости, но почему-то никто не торопился продолжить разговор. Для Ноктиса всё это было слишком… слишком много эмоций и переживаний всего за последние пару часов. Наверно, в этом они с Игнисом были похожи… иначе почему он, человек, который никогда не теряет самообладания и сохраняет в любой ситуации холодный рассудок, казался сконфуженным, как провинившийся школьник? Но кто-то же должен был положить конец затянувшемуся молчанию. — Я ни за что бы не подумал, что однажды ты захочешь рассказать мне всё… именно так, — осторожно сказал Шиенция. — И поэтому я растерялся. Это заклинание, оно… в первую минуту оно оглушает. Тебя как будто ударили чем-то тяжёлым по затылку — так ты и узнаёшь, что против тебя применили магию. — Но ведь ты всё понимал, так? Понимал, что происходит? — Да. Ни одно заклинание не проходит бесследно, даже если оно не оказывает своего прямого действия. И потом… — скулы Игниса чуть покраснели. — Я в любом случае не стал бы прерывать тебя. И не потому, что я не ожидал, что ты можешь прибегнуть к помощи магии. — Тогда почему? — Почему? — Игнис перевёл недоумевающий взор на Ноктиса. — Заклинание не подействовало, и ты теперь понял, почему. Я не хотел, чтобы ты узнал, что я… Вернее, я не хотел, чтобы ты всё узнал так. Я и представить боялся, как, где и когда это случится, если случится вообще. Потому что кто ты, и кто я? Внезапно Ноктис кинулся на него, как дикий зверь на добычу, и Игнис, не ожидавший такого порыва, не удержал равновесия и упал вместе с ним на ковёр. Принц прижал к полу плечи Шиенции, стиснул коленями его бёдра и угрожающе навис над ним. — Я знаю, кто я, Игнис, — прорычал Нокт, пряди его волос касались щёк и лба Игниса. — И я уже определился, кто для меня ты. Иначе зачем я, по-твоему, устроил этот цирк с магией? Потому что пошутить захотел? Игнис быстро справился с первым потрясением после выпада Нокта. Одно резкое движение — и Шиенция перехватывает запястья Ноктиса. Стремительный рывок вверх — он переворачивается так, чтобы оказаться сверху. Игнис был куда более опытным воином по сравнению с принцем, что он и продемонстрировал. Ноктис пытался вырваться из безбожной хватки Игниса, но тщетно — он держал очень крепко. — Нет. Ты определённо не шутил, — он тяжело дышал. — Но и я не развлечения ради рассказал тебе о поправке к заклинанию. Или ты так ничего и не понял? Нокт замер под ним, прекратив поползновения освободиться. Он выглядел так, будто и в самом деле ничего не понимал… — Я сразу всё понял, — ответил Нокт, — но… до сих пор не могу поверить. — Я тоже. Кажется. Последний луч солнца скользнул по щеке Шиенции, озолотив кожу, и Ноктис невольно залюбовался им. Пожалуй, он только сейчас в полной мере осознал, насколько Игнис красив. Его красота была особенной — утончённой, изящной… Принц никогда не ставил в приоритет внешнюю привлекательность Шиенции, когда ему стало ясно, что Игнис для него чуть больше, чем друг. Ему был важен тот факт, что его будущий советник всегда рядом, всегда поддержит и словом, и делом. Смущённый таким пристальным вниманием, Игнис хотел было встать, но Нокт удержал его, скрестив ноги в лодыжках за его поясницей. — Мне что, умолять тебя надо? — нетерпеливо и даже немного сердито поинтересовался принц. — О чём? — Рррррр… — Нокт притянул его за шею обратно. — Да поцелуй же ты меня, наконец! Это было сказано с таким отчаянием, что Игнис рассмеялся, чем спровоцировал новую волну возмущения со стороны принца. — Нарвёшься, — процедил Ноктис сквозь зубы и сам прижался к губам Шиенции, обрывая его смех. Игнис сосредоточился на объявшем их вожделении друг к другу, и это было последнее, о чём он смог более-менее связно подумать. Но он не был намерен отдавать лидерство в этой схватке, и поэтому сразу перетянул ведущую роль на себя. Нокт улыбнулся сквозь поцелуй — вот так ему нравилось намного больше. А Игнис слишком долго этого ждал, он наслаждался каждой секундой и не хотел торопиться, что едва ли можно было сказать о принце. Он соблазнительно изогнулся под Шиенцией, тесно прижавшись к нему. Игнис хотел взять от этой близости абсолютно всё — и так, как того желал именно он. Он не понимал, откуда в нём взялась эта смелость? Ощущение извивающегося под ним гибкого тела Ноктиса сводило с ума — возможно, ключ к ответу был спрятан здесь. Игнис переместил руку на часто вздымающуюся грудь принца, пока что скрытую под тонкой тканью футболки. Нокт куснул его за нижнюю губу, чуть оттянув её. Дерзкая выходка подстегнула Игниса углубить поцелуй, проникая языком в рот Ноктиса. Постепенно к нежности примешивалась и кипящая страсть, делающая поцелуи настойчивее, объятия — крепче, движения — отрывистее и хаотичнее. Нокт уже почти ничего не соображал, он сбивчиво и шумно дышал, отдаваясь обжигающим ласкам, в паху всё болезненно сводило, в джинсах стало неприятно тесно. Но Игнис решил подлить масла в огонь, проведя языком по всей длине прекрасной шеи. Игнис покрывал её поцелуями и лёгкими укусами, и Нокт тихо застонал на выдохе. Услышав его стон, показавшийся самой чудесной музыкой на свете, Шиенция рискнул удвоить усилия. Он оторвался от Нокта, заставив его нахмуриться. Но, когда Игнис взялся за край футболки и начал поднимать её вверх, щёки Нокта сразу покрылись противоречивым румянцем. Принц и безумно желал, чтобы Игнис продолжил, но в то же время такого сильного волнения он не испытывал никогда в жизни. Игнису и раньше доводилось видеть его обнажённым по пояс, но в эту минуту данный факт приобретал совершенно иную окраску. Уже не понимая, что творит, Ноктис сжал бёдрами упирающееся в низ его живота колено Шиенции, и вспышка острого наслаждения прошила его насквозь. Он больше не контролировал себя, ему было стыдно и жутко неловко от того, что Игнис видит, как он возбуждён. Но самому Игнису это, кажется, нравилось… В зелёных глазах мелькнул поистине дьявольский огонёк, когда широкая ладонь нашла плоть Нокта через грубую ткань джинсов. Принц вцепился в длинный ворс ковра, но разве это могло помочь снять бешеное напряжение? — Нет… Боги… — бессвязно бормотал он. — Игнис… Игнис, пожалуйста… Шиенция наклонился к нему, чтобы ещё раз отметить поцелуями нежную шею, а потом спуститься к влажной от испарины трепещущей груди, наслаждаясь солоноватым, терпким вкусом кожи. И это возбуждало не хуже сладкозвучных стонов. Ноктис находился целиком и полностью во власти Игниса, и он, не стесняясь, пользовался этим, доводя принца до исступления. Одна ладонь ласкала изнывающий под плотной тканью член, вторая свободно блуждала по шее, груди, гладила плоский живот, зарывалась в густые волосы. — Ммм, прекрати… — всхлипнул Нокт. — Иначе я совсем свихнусь… — Правда? — Игнис расстегнул пуговицу джинсов, ловко проникнув под них. — Тогда давай сменим тактику. Он плотно обхватил пылающую плоть Ноктиса, большой палец обвёл кругом головку, и принц не сдержал крика, потонувшего в страстном поцелуе. Нокт бился под Игнисом, выгибался, бесстыдно подавался бёдрами вверх и навстречу движениям его руки, терзающей пульсирующий желанием член. Ноктис беспрерывно стонал, пока эти нежные, но в то же время безжалостные пальцы то сжимали его сильнее, то сбавляли напор, создавая ошеломительный контраст. А Игнис внимательно наблюдал… и, когда хриплое дыхание исступленно мечущегося под ним принца становилось чаще, когда пульсация зажатой в руке плоти усиливалась, он отстранялся с коварной улыбкой, видя, как в глазах Нокта вспыхивало разочарование, смешанное с яростью. Что-то подсказывало Шиенции, что после он пожалеет, что позволил себе так мучить Его Высочество, но… пока он был всецело поглощён идеей довести принца до полного изнеможения. И было бы очень неплохо освободить его от оставшейся на нём одежды — так Шиенция и поступил, после чего развёл его ноги шире, согнув их в коленях и устроившись меж них. — Если ты ещё хоть раз остановишься, я… — вступление выдалось неподдельно грозным, но Нокту пришлось резко замолчать, когда Игнис обхватил двумя пальцами влажную головку члена и несколько раз как бы невзначай задел тонкую уздечку под ней. Ноктис спрятал лицо в изгибе шеи Игниса, комкая ткань рубашки на его спине. Это было невыносимо… От перевозбуждения и переизбытка наслаждения на ресницах заблестели слёзы, они быстро скопились в уголках глаз и прочертили дорожки вниз по вискам, затерявшись в волосах. — Ты — что? — с трудом справляясь с собственным возбуждением, хрипло спросил Шиенция. Но принц уже был не в состоянии ответить. — Быстрее, — всхлипнул он. — Прошу тебя… Такой принц, совершенно покорный, с растрёпанными волосами и алыми щеками нравился Игнису намного больше. Он не посмел отказать в этой просьбе и ускорил дразнящие движения на плоти Нокта, впитывая кожей его стоны, которые становились всё протяжнее и громче. Ноктис полностью сдался на милость Шиенции, так хорошо ему ещё никогда не было… и Нокт хотел сказать ему об этом, но слова не находили выхода, утопая в вязких всхлипах блаженства. Но, похоже, Игнис и так всё понимал. И поэтому, когда Нокт уткнулся лбом в его плечо, часто вдыхая раскалившийся между ними воздух, Шиенция взял его за подбородок и приник к губам, глуша этим поцелуем последний, самый громкий стон. — Игнис… Игнис… — словно в бреду, повторял Ноктис, пока его скручивали мучительно-сладостные судороги. — Тише, — Шиенция успокаивающе целовал лоб и виски принца, гладил чёрные волосы, — всё хорошо… Страсть понемногу выпускала Нокта из своих стальных тисков, уступая место способности мыслить взвешенно, дыхание выравнивалось. Всё, о чём он мог думать в эту минуту, так это о том, что только что произошло… Он знает Игниса уже больше десяти лет, они вместе с самого детства. Ноктис и не вспомнил бы, когда его чувства к Шиенции перешли за границу дружеских, но в одном он был уверен точно — раньше он и мечтать не смел, что они будут так близки. Это не значило, что принц этого не хотел — хотел, и ещё как, но стоило ему вообразить что-то подобное, как он тут же давал себе мысленную оплеуху: «Чтобы Игнис и я? Бред. Он никогда не…», — и на этом поток рассуждений прерывался, ибо, чем больше Нокт об этом думал, тем быстрее портилось его настроение. «Стоп, а сейчас-то меня что не устраивает?», — он усмехнулся вслух. — Ты чего? — Игнис провёл подушечкой указательного пальца по кончикам подрагивающих ресниц Нокта. Принц пристально воззрился на него, и Игнис смущённо нахмурился. Возможно, он и хотел бы сказать что-то ещё, но всё случилось слишком быстро. Нокт, воспользовавшись секундной заминкой, резко сжал коленями его талию, перевернул на спину и немного поёрзал, чтобы удобно усесться на бёдрах, вмиг напрягшихся от столь провокационных движений. — Ни-че-го, — Ноктис проворно расстегнул первую пуговицу рубашки Шиенции, — совсем ничего. Игнис потерял дар речи, глядя на то, как принц с какой-то садисткой полуулыбкой и до умопомрачения медленно расстёгивал его рубашку, дразня ещё больше. И если руки Нокта раздевали тело, то его взгляд обнажал саму душу, вторгаясь в неё без предупреждения. А Шиенция и не был против, наоборот — он полностью доверился своему мучителю. Последняя пуговица рубашки расстёгнута — принц раскидывает в стороны её борта, открывая себе вид на торс Игниса. К этому телу хотелось прикасаться, целовать его, любить… Принц не стал бы отказывать себе в таком удовольствии. Но сперва… — Иди сюда, — Нокт потянул Игниса за плечи к себе. Шиенция покорно поднялся, и они оказались сидящими лицом к лицу. — Это лишнее, — Ноктис снял рубашку, откинув её куда-то назад, на кровать. — Так намного лучше… Он поцеловал Игниса и легко надавил на его грудь, чтобы он снова лёг. Кожа его была настолько восхитительно гладкой, горячей, что Нокт наклонился и оставил дорожку из коротких поцелуев на шее, затем сначала на одной ключице, затем на второй, вернулся к ямке между ними… Принцу было нужно одно — сделать так, чтобы Игнису было хорошо. Нокт видел, что он — хозяин положения, он выводил кончиком языка какие-то витиеватые узоры на груди Игниса, лаская соски, щекоча и обводя их кругом. Он делал это очень медленно, смакуя каждую секунду, чтобы распалить Шиенцию до предела, чтобы услышать его стоны и мольбы не останавливаться. Конкретно сейчас Ноктис и не сказал бы, кто же получает больше удовольствия от происходящего — он или Игнис? Шиенция чуть выгнулся, когда Нокт принялся оглаживать пока всё ещё скрытые под тёмной тканью ноги. Длинные, прекрасные, стройные ноги. Принц приподнялся и взялся за пряжку ремня, про себя осыпая её всеми известными проклятиями. Наконец, когда последний предмет одежды был отправлен следом за рубашкой, Ноктис вернулся на уже полюбившееся ему место — на бёдра Игниса. Он спустился пониже, так, чтобы провести короткими, но твёрдыми ногтями по напряжённому животу, оставляя краснеющие дорожки и останавливаясь в опасной близости от твёрдой, как камень, плоти. И вот теперь Нокт отчего-то замешкался… у него не было опыта с мужчинами. Хотя, можно подумать, у Игниса он был… Да и разве это так важно? Важным было желание доставить удовольствие и сделать так, чтобы этот вечер они оба запомнили на всю жизнь. Поэтому принц обхватил пальцами основание ствола и издевательски неторопливо провёл ладонью вверх. Игнис вдыхает сквозь стиснутые зубы, но не позволяет стонам сорваться с губ. — Игнис, — Нокт поцеловал кожу за ухом, — не сдерживайся… только не со мной. Он оставил лёгкий, но чувственный укус у основания шеи, и Игнис мелко задрожал. От места укуса по всему телу прошли тысячи электрических разрядов, но Шиенция не спешил выполнять его просьбу, и это было расценено, как вызов. — Ах так? — Нокт вскинул бровь. — Ну, посмотрим, кто кого. Игнис спрятал улыбку — вот в этом и был весь Ноктис… своего он добьётся любой ценой. И что-то подсказывало Шиенции, что из этой схватки ему не выйти победителем. Принц чередовал поцелуи с укусами, щедро рассыпая их по телу Игниса. Нокт чуть медлит, добравшись до средоточия желания Шиенции, но, вспомнив, что он должен одержать верх над своим строптивым советником, сразу проводит языком по всей длине ствола, коротко лизнув головку. Игнис вскидывается под ним и с трудом подавляет дрожь. — Неужели ещё держишься? — усмехается Ноктис. — Ты — мой, ясно тебе? — и он обхватывает губами его член, вбирая настолько глубоко, насколько это было возможно. На несколько секунд Игнис и вовсе забыл, как нужно дышать. Он и подумать не посмел бы, что Нокт сделает это. Он потянулся к длинным волосам принца, судорожно впиваясь в смоляные пряди — не за тем, чтобы задавать глубину и ритм движений, Нокт всё делал слишком хорошо. А просто, чтобы обрести хоть какую-то опору, зацепку, которая помогла бы удерживать обречённо рассыпающийся в мелкую крошку самоконтроль на плаву. Но Ноктис пошёл дальше — он аккуратно, чтобы ни в коем случае не причинить боль, покусывал пульсирующую плоть, нежно, почти невесомо скользил языком по выступившим на её поверхности венкам, щекотал головку, уделяя ей особое внимание, затем снова вбирал член в горячую глубину своего рта. Он и не догадывался, как в этот момент изнывал от наслаждения Игнис. «Проклятие… ему же негде было научиться такому…», — последняя глупая мысль, и из самой глубины горящих лёгких вырывается первый стон. Игнису уже не было никакого дела до каких-то бестолковых соревнований. Один сорвавшийся стон повлёк за собой вереницу новых. Шиенция выгнулся в пояснице и запрокинул назад голову, беспорядочно хватая ртом воздух. Нокт мягко, но в то же время крепко обхватил его бёдра, чтобы удерживать свою жертву в одном положении. И это подстёгивает и без того бешеное возбуждение, Игнис бьётся, как пойманный зверёк в клетке, мечется, стонет, едва не срываясь на крик. Неожиданно лицо Ноктиса оказывается прямо над Игнисом, и Шиенция инстинктивно хватается за его спину и шею. — Хочу увидеть свою заслуженную награду, — прошептал принц, и это стало добивающим ударом. Игнис захлебнулся собственным стоном, в ушах стоял пронзительный звон, пока он мучительно долго изливался в руку Нокта, который хотел выжать его всего, до последней капли. Когда он пришёл в себя, первое, что он почувствовал — бережные прикосновения к своим скулам, губам и подбородку. Ласковые руки осторожно гладили и перебирали его волосы, и в этом жесте больше не сквозила прежняя страсть и ненасытность. Заметив, что Игнис очнулся, Нокт поцеловал его в висок и улыбнулся тому, насколько уставшим, но удовлетворённым он выглядел. — И думать не хочу, откуда ты набрался таких пошлостей, — еле слышно пробормотал Шиенция, и принц громко рассмеялся. — О, тебе что, не понравилось? Это не очень заметно было, — всё ещё смеясь, ответил Ноктис. — А то ты не догадываешься, что ниоткуда, — он посерьёзнел. — Я хотел, чтобы тебе было хорошо, вот и всё. — Верно, — Игнис поднялся, опираясь на локти и соприкасаясь носами с Ноктом. — И ты наверняка знаешь, что это было взаимно. — Ну… — щёки принца окрасились румянцем. — Да. Знаю. — Ты до сих пор чего-то стесняешься? — Шиенция улыбнулся. — После всего? — Да не то чтобы… — Ноктис замолчал и наморщил лоб. Молчание затянулось чуть больше, чем того ожидал Игнис — он не понимал, почему Нокт притих… — Нокт? — в голосе Игниса проступило беспокойство. — Ты жалеешь о случившемся? — Что? — встрепенулся принц. — Нет. Нисколько, — уверенный ответ. — Ты чего-то не договариваешь. — Пожалуй, — Ноктис прищурился. — Ну, в общем… Слушай, — он выдохнул, ложась обратно на ковёр, — это довольно трудно принять, что мы были друзьями столько лет, и вот… И вот. — И вот мы осквернили этот замечательный ковёр. — Игнис… да чтоб тебя… Нокт покачал головой и снова засмеялся, но уже с облегчением. Игнис всегда понимал его с полуслова. И даже без слов. Этот раз исключением не стал. — Только если вместе с тобой, — Шиенция поцеловал его, спокойно, мягко, уверенно — так, как это было нужно им обоим. — Согласен, — кивнул принц, когда Игнис отстранился. — А наш ужин не сгорит? — встрепенулся он, бросив взор в сторону кухни. — Не сгорит. Я отключил плиту сразу же, когда понял, что что-то не так, — хитро усмехнулся Игнис, заставив Нокта вновь покраснеть. — Проголодался? — Очень. — После такого — неудивительно. — Игнис! — Смутить тебя ещё легче, чем кажется. — Не злоупотребляй этим, иначе месть моя будет страшна. И тебе об этом известно. — Как никому другому. Но ничего не обещаю. Молодые люди наспех оделись, и, если Шиенция потрудился накинуть рубашку, то Ноктис предпочёл вернуться на кухню без неё. Игнис покинул спальню первым и, когда он вышел в коридор, Нокт выждал момент и с разбегу запрыгнул на его спину, прочно обхватывая руками шею, а ногами — талию. — А вот это что-то новенькое, — Игнис со смехом подхватил ноги принца под коленями. — Должен сказать, что ты уже давно не пушинка. — Твоими стараниями, — парировал Ноктис. — Овощами закормлю — похудеешь. — Ни за что. Игнис готовил ужин, а Ноктис вольно восседал на столе, болтая босыми ступнями и грызя яблоко. Они просто разговаривали обо всём и ни о чём, словно эта идиллия царила между ними всегда, а той минутной неловкости как и не бывало. А ещё принц понял одну вещь… всё-таки любовная магия — отличная штука. * - если кого-то смутило слово "преходящий", напрасно ;) ближайший синоним этого слова - "непродолжительный". ** - весь бред из якобы магического руководства - целиком и полностью порождение больной авторской головы. *** - стихотворный бред - тоже.